Читать книгу Три повести о Чукотке - - Страница 17

Сегодня утром мы пошли с Федором в клуб делать его портреты. Укрепили белое полотно на стене, принесли копье и гарпун, разложились. Вдруг влетает Сергей полностью в чукотской меховой одежде и накинутой поверх белой камлейке и говорит, что он может нас взять на западный маршрут – проехать на снегоходе промониторить белых медведей. Соглашаемся. Оставляю Альваро с Федором заканчивать фотосессию, а сам иду собираться.

Залил термос, напялил на себя теплую одежду, дождался Альваро и вышел на улицу. Долго себя ждать Сергей не заставил. Опять Альваро сел за ним на заднее сиденье, а я расположился в нартах.

И тут я ощутил, насколько моя европейская «теплая» одежда никуда не годится в таком климате. Через пять минут я окоченел и начал безудержно кашлять. На остановке плеснул себе горячего чая – чуть помогло.

Вот замечаем крупные следы на берегу. Сергей показывает рукой в сторону мыса, и мы видим медведицу с двумя годовалыми медвежатами. Присаживаемся, любуемся, фотографируем и пьем чай.

– На маршруте я обнаружил шесть медведей в общей сложности, – констатирует Сергей. – Можно возвращаться.

– Слава богу, а то я совсем загнусь, – с виноватой улыбкой говорю я.

– Я вас застудил, что ли?

– Да нет, просто я слаб на простуду.

– А с виду кажешься сильным!

– В чем-то, может, и силен пока, а вот с этим – не очень.

– На вот, нерпичьего мяса с жиром съешь!

– Да, в такие морозы тянет на вашу пищу! – улыбаюсь я и отрезаю кусок.

– Альваро, ты как?

– Очень холодно!

– Все, поехали!

Мы допиваем чай, садимся и едем назад. По дороге Сергей налетает на бревно, проскакивает его, но мои нарты так подбрасывает вверх, что они в воздухе переворачиваются. Я чудом успеваю сгруппироваться, приземляюсь мягко, сразу же вскакиваю на ноги и догоняю. Но нарты поломаны – полозья оторваны от копыльев, и нам приходится оставить их здесь. Я забираю винтовку, вешаю ее за спину и сажусь третьим на снегоход за Альваро.

– Что с нартами делать будем?

– Я приеду за ними позже!

– Помощь нужна?

– Нет, я другую нарту возьму и эту погружу сверху!

Приезжаем домой, растапливаем печь и отпаиваемся горячим чаем. Кашель, слава богу, проходит.

Нас приглашают зайти в гости к Евгении Васильевне – маме моего старого приятеля Ваньки, который живет в Анадыре. Мы берем конфеты и выдвигаемся. Нас очень радушно встречают. Ее муж, Леонид, сразу же у порога спрашивает:

– Гость как, строганину попробует?

– Он уже знает, с удовольствием!

– Тогда спиртику?

– Чистый или разведенный?

– Зачем же? Чистый, конечно!

– Альваро, наконец-то ты попробуешь традиционного сибирского напитка!

– Самогон?

– Нет, не надейся даже! Спирт!

– Сколько градусов?

– 96!

– Уф! Это то, что делает тебя мужчиной, да?

– Ты, остряк, главное выдыхай перед глотком!

К спирту Леонид разложил на листе картона шикарно разбитую топором мерзлую рыбину.

– Это сиг! Долбанина!

– Долбанина или строганина? – уточнил Альваро.

– Долбанина – это вид строганины, когда лень строгать, просто раскалываешь обухом топора. А строгают для красоты.

Мы выпили по две порции и увлеченно беседовали весь вечер, пока Альваро вдруг не встал и не взмолился о пощаде – ему вдруг резко захотелось спать. Это нас и спасло.

– Вы завтра вечером в баньку приходите! – прощались с нами радушные хозяева.

– С удовольствием! Во сколько?

– Часиков в 6–7 вечера!

– Спасибо! До встречи!