Читать книгу Жить, гореть и не угасать - - Страница 21

20 ГЛАВА

Use your fist is not your mouth – Marilyn Manson

МАКС

Фак. Она долбаный волонтер в долбаном пушистом мире. Можно ли еще сильнее сорвать мне крышу?

Собаки – мои любимчики. Я отношусь трепетно ко всем животным, но собаки… тут другое: я тот самый чувак, что спит с ними в одной кровати и лижется до потери сознания. Эти пушистые животинки намного лучше людей!

Я мечтаю завести собаку, когда женюсь. И сейчас бы хотел, но я слишком много путешествую.

Опять по кругу пересматриваю в сторис, как Алина резвится с собаками в лесу: глазки ее искрятся, а с лица не сходит блаженная улыбка.

Меня пронзает внезапное желание оказаться сейчас рядом с ней, в этой умиротворенной атмосфере и приятной компании.

В жизни столько не сидел в соц сетях, как последние пару недель.

                                    ***

Я помылся, побрился и надухарился этим вечером.

Надев черную рубашку в японском стиле и такие же черные рваные джинсы, я дополняю образ моими любимыми брендовыми кедами.

Не поймите неправильно, я не грязнуля, но не будь сегодня в этом баре Алины, я бы может так не прихорашивался. А она будет там. И должна охренеть от моего лоска.

Я и сам не люблю неухоженных мужчин: чересчур волосатые подмышки, «природный» мужской запах (читай – отсутствие дезодоранта), лишняя растительность в паховой зоне и тому подобные, кому-то кажущиеся брутальными моменты.

Тем более, когда я во взаимодействии с девушкой – ухаживаю за собой чуть ли не наравне с женским полом.

Каждый сегодня добирается сам, поэтому вызываю такси, а за его ожиданием коротаю время в новой книге по психологии.

                                    ***

В баре шумно, но не так многолюдно, как я ожидал. Хотя еще не вечер. Да и не особо это парит, когда наш огромный стол, единственный, установленный на небольшом подиуме, почти наполовину скрыт перегородкой для зонирования помещения.

Здесь уютно: теплый приглушенный цвет отлично сочетается с бежевыми и шоколадными оттенками, преобладающими в интерьере. В центе зала располагается огромный бар, где суетятся по меньшей мере три бармена, есть танцпол, недалеко от небольшой сцены, где сейчас расположился диджей.

По бокам столики совсем крохотные, едва вмещающие три человека.

Каждый пунктуален, и мы в одно время всей толпой собираемся за столом.

Я и Алина оказываемся друг напротив друга, сидя по краям – отличный обзор и местоположение для постоянного взаимодействия.

Разговор идет живо. Все мои ребята довольны выбором локации и, безостановочно расхваливают заведение, поочередно рассматривая меню.

Я рад быть здесь. Рад быть причастным. Рад, что есть люди, которые меня любят, и которых люблю я.

Алина болтает с ними, будто всю жизнь знала каждого, рассказывает, как танцует здесь почти каждые выходные, какие неожиданные треки ставит диджей, и что здесь самые вкусные бургеры на всей планете. Сегодня поверю ей на слово, но обязательно планирую продегустировать.

С ней. Наедине.

Ее подруга бросает не меня заинтересованные взгляды, периодически прищуриваясь и хитро улыбаясь, выпячивая вперед накаченные губы.

В прошлую нашу встречу она явно ничего обо мне не знала, но сейчас, когда мы здесь вместе с ребятами из группы, нетрудно сложить два и два.

– Леди, все определились с напитками? – уточняю я.

Заказываем для каждого стопку текилы – своего рода приветствие, и, осушив их с шумными восклицаниями, отдаем распоряжения на кухню о закусках.

– Вот же блядство… – удивленно бормочет Алина, ведя зрительный диалог с Владом, сидящем недалеко от нее. Я слежу за ее взглядом – она метнула его в сторону входной двери, в которую вошли только что несколько молодых парней.

Внутри кольнуло неприятное предчувствие: вряд ли это ожидаемая реакция на простых знакомых.

Я стал мысленно определять: кто? Который из них тот самый кретин – бывший?

Но он выдает себя сам, сально ухмыляясь и задерживая на Алине свой ублюдский взгляд. После он оглядывает всю нашу компанию, будто что-то выискивая. Но проходит мимо, сделав вид, словно не знаком с ней.

Ссыкун.

Алина немного расслабляется, а Влад заверяет ее:

– Я просто сломаю ему ноги, если что.

Мужик, я с удовольствием избавлю тебя от этой работы.

Из рассказов друга я понял лишь то, что он знатно подпортил ей жизнь. Этого хватило, чтобы воспылать желанием заехать ему по лицу.

– Это вряд ли поможет, – грустно ухмыляется девушка. – Я предпочла бы вырвать ему язык.

Не вопрос. Любой твой каприз, детка.

Но парень вроде как даже и не смотрит в нашу сторону. И пусть так и продолжает для его же блага.

Спустя пол часа, которые прошли в мирной беседе без происшествий, Аня не выдерживает.

– Мы сегодня танцевать вообще будем? – недовольно спрашивает она, обращаясь непосредственно к сидящей напротив меня девушке.

Алина покачивает головой в такт мелодии, но отказывается.

– Иди одна.

Аня недовольно хмурится, цокает и закатывает глаза.

– Я понимаю тебя и все такое… но не съест же он тебя посреди зала?

Алина резко втягивает воздух и, могу поклясться, испепеляет подругу взглядом.

– А давайте – ка пойдем все вместе, – вклинивается Лера, пытаясь разрядить обстановку.

– Не позволяй испортить себе вечер, – я подаю ей руку и киваю на танцпол.

Алина нежно улыбается мне и вкладывает свою ладошку в мою руку. Чуть сжимаю ее, выражая поддержку и веду девушку в центр зала. Хочу, чтобы она расслабилась рядом со мной.

Как только мы приближаемся к центру площадки я слышу вступление трека Tiesto – Bussines. Алина тут же запрокидывает голову назад от удовольствия, и с ее губ срываются первые слова. Она ловит ритм и медленно и пластично покачивается в сторону. Ритм ловят все, но то, как двигается она, будто проживает каждую ноту – это за гранью. Я не могу отвести глаз. Подстраиваюсь под нее и кладу руки ей на талию. Она улыбается и льнет ко мне, обретая спокойствие в моих объятиях. Бит обволакивает нас и наши тела все ближе друг к другу. Алина потрясающе двигается. Мелодия такая чувственная, что моментально проникает внутрь, заставляя терять реальность – я сконцентрирован лишь на талии потрясающей девушки и на вибрации , что вызывает в теле эта композиция.

Если честно, это мой любимый диджей – с тех пор, как я услышал его первый трек, я ни разу не был разочарован.

– Если честно, это мой любимый диджей!

А? Она повторила мои слова?

– Разве я сказал это вслух?

– Что?

– Что это мой любимый диджей.

– Это я сказала. Обожаю его, – смеется Алина.

В меня херачит молния, врезается товарняк и невидимый кулак пробивает солнечное сплетение – она снова озвучивает мои мысли.

С блаженной улыбкой притягиваю девушку еще ближе к себе – теперь наши тела соприкасаются, и  я начинаю ощущать эффект этого взаимодействия: она будто перестала переживать, отпустила контроль и доверилась мне.

Что-то поменялось между нами – это чувствуется в летающих вибрациях.

Ей так свободно в моих объятиях, так хорошо – будто она всегда там была.

– Не думала, что ты так хорошо танцуешь, – заигрывающим шепотом делится она.

– Сам не знал, – удивляюсь я.

Алина внезапно приглушенно пищит рядом. Видимо, ее обрадовала песня Эда Ширана. Забавляюсь ее реакции и подстраиваюсь под новый темп. Песня довольно бодрящая и жизнерадостная, и вот я уже закручиваю девушку на танцполе, одними губами подпевая певцу.

– Всё, что делаешь ты, нравится мне. Когда ты близко,бросает в дрожь. И что ни день – мы с тобой на одной волне. Когда нам скажут "праздник кончен", мы начнём его вновь.*

Так, чтобы слышала только она. Ведь это правда о нас.

_________________

*Речь идет о песне Shivers

Она подхватывает и позволяет мне вести.

По сути – мы сейчас признаемся в симпатии друг другу. Хотя даже без этих слов в ее глазах отражаются все чувства озорным блеском. К ночи они такие глубокие: почти черные и слегка поблескивают лишь в огнях прожекторов.

Я слегка запыхался, но не уверен, что это из-за танцев. Скорее от переизбытка эмоций рядом с ней. Я бы поцеловал ее сейчас, не будь мы в толпе людей.

Слабо представляю, что случится, прикоснись я к ее губам. Поэтому логичнее разделить этот момент лишь с ней.

– Я вижу ты разогрелась, малышка, поэтому не будем нарушать традицию, – слышу голос диджея и оглядываю зал в попытке понять, к кому он так уверенно обратился. Рядом хмыкает Алина и смущенно улыбается качая головой. А были ли вообще возможны другие варианты?…

– Давай, поднимайся, – улыбается диджей, а толпа начинает одобрительно завывать. Песня Криса Брауна Run it сотрясает динамики и Алина выскакивает на сцену с коротким «я скоро».                   Челюсть плавно опускается вниз, как только она начинает движения. Это по-настоящему профессионально. Или я необъективный влюбленный идиот. Сейчас не так уж важно. Алина кокетливо дергает плечиками и вытворяет что-то совершенно необъяснимое своей задницей. Я шумно сглатываю и незаметно поправляю член в штанах.

Это охренеть как сексуально.

Толпа улюлюкает и качает головой в такт песне и ее движениям.

Я бы назвал такой стиль сексуальный хип-хоп.

Диджей покачивается рядом с ней и дает толпе знак.

В зале образуется что-то типа флешмоба: толпа покачивается в одну сторону, в другую, держа руки над головой, пока Алина совершает бедрами круговые движения. Девушка начинает показывать незамысловатые движения, которые с удовольствием подхватывают все танцующие.

Охереть. Она завела их. Можно ли было посыпаться еще сильнее?

Парень за пультом под конец трека исполняет с Алиной занимательную комбинацию руками, и она шумно приземляется со сцены на танцпол.

Наверное, я выгляжу как болван, улыбаясь во все тридцать два, но я согласен носить это звание сегодня.

Как только девушка направляется ко мне, перед ней неожиданно вырастает ее бывший.

– Как всегда привлекаешь внимание мужиков… – тянет он с мерзкой ухмылкой оглядывая ее с ног до головы, будто товар на витрине.

Мудила.

Алина меняется в лице, а я протягиваю руку к пареньку, чтобы познакомить его нос с моим кулаком. Но он ретируется так же быстро, как и появился, даже не замечая меня.

Алина перехватывает мою руку и качает головой.

– Не надо, все в порядке, – устало улыбается она.

И я замечаю это: минуту назад она в эйфории отдавалась танцу, была счастлива, как тут же этот гондон своим комментарием высосал из нее всю радость. Как ебучий дементор.

Гребаный слизняк так неуверен в себе или просто любитель помотать нервы?

– Это было вау! – заглядываю в глаза девушке, убеждая, что она не должна стесняться. Должна проявляться. Что она потрясающая.

– Спасибо, – шепчет Алина. – Я тут местный аниматор временами, – усмехается. Она облизывает пересохшие губы, от которых я не могу оторвать глаз.

Член в штанах ноет вот уже… да весь вечер. Мне бы выйти подышать и успокоиться.

– Хочешь пить? – предлагаю я.

Она кивает, снова смачивая губы, прикусывая нижнюю.

Да блядство.

– Присаживайся. Я принесу, – хриплю я.

Убедившись, что Алина приземлила свою сногсшибательную задницу за столик, направляюсь в другой конец зала к бару.Ребята все еще танцуют, а я спешу, мечтая иметь возможность снова оказаться с ней наедине.

Бармен принимает заказ: вода со льдом для нее, бутылка темного пива для меня.

Танцпол снова оживает. Оглядываюсь на наш столик, но ни черта не вижу.

Забрав заказ, буквально проталкиваюсь через толпу. Черт, сколько людей набежало! Улыбаюсь девушке за столиком, но она лишь напряженно бегает взглядом по фигуре, стоящей рядом.

Реально? Он что, бессмертный?

Влад успевает подойти к ним первый, но я уже в зоне слышимости.

– Дэн, прекрати ее кошмарить! – друг пытается сохранить остаток вечера.

Я же напротив готов покалечить это тело, даже если вылечу из этого заведения.

Умоляю, только дай мне повод.

– А ты никак не уймешься, да? – злобно оглядывает его это тело.

– Ты в порядке? – вмешиваюсь я, обращаясь прямо к Алине.

– Д – да… – испуганно таращится она.

Ее бывший оглядывает меня с заинтересованностью и неприкрытой злобой.

– Встань в очередь, чувак. Сможешь забрать ее, КОГДА Я ЗАКОНЧУ.

Я услышал достаточно. Сгребаю уебка в охапку и прижимаю к стене. Алина подскакивает с места и кладет мне руку на плечо.

– Макс… – взволнованно шепчет она.

Что? Что такое? Она заступается за него? Боится за меня?

– Ооо… Драться будем? Хотя за такую классную давалку я готов…

У него нет шанса закончить – мой кулак врезается ему в челюсть и раздается характерный хруст, который слышен даже сквозь музыку.

Я хотел ее сломать. Я знал как бить.

Пару лет назад я молотил людей почем зря до кровавого месива, что, надо признать, порой было очень утомительно.

Возможно, я взял пару уроков, а возможно все десять, и теперь одним точным ударом принимаю решения. Я не драчун, но считаю, что лучше не открывать свой рот, если не готов получить за свои слова.

Кулак горит, и я чувствую приятное покалывание. Я чувствую животное удовлетворение. Я хочу еще…

– Что такое? Хочешь что-то сказать? – опускаюсь я к парню, пока тот корчится на полу.

Периферическим зрением замечаю, как к нам несутся его друзья. Рядом тут же вырастает Марк, многозначительно играя мускулами.

– Забирайте, – киваю им на тело, орущее от боли.

Они ошалело глядят на меня, не понимая, почему собственно меня еще не выкинули отсюда. Еще одно преимущество популярности, но не то что бы я им пользовался, конечно.

– Че застыли? – повышаю голос я. – Следующему, проломлю череп…

Видимо, серое вещество в их головах все же имеется, как и инстинкт самосохранения.

Поднимая эту бессмертную душу, они оглядываются на охранника, но тот стойко ничего не замечает.

Надо бы оставить щедрые чаевые.