Читать книгу Смех сквозь слёзы - - Страница 4

Утро в Глуховске начиналось неспешно, словно само время здесь текло медленнее. Григорий шагал по центральной улице городка, окружённой небольшими деревянными домами с ярко раскрашенными ставнями. Где-то из окна доносился запах свежеиспечённого хлеба, а вдалеке слышался гул трактора.

У самого крыльца местного продуктового магазина стоял импровизированный столик с весами, за которыми восседала Мария Петровна. Она была статной женщиной с острым взглядом, пронзающим каждого прохожего. На её голове красовался клетчатый платок, который, по мнению Григория, вполне мог быть семейной реликвией.

– О, новый человек! – радостно воскликнула Мария Петровна, заметив Григория. – Ты, случаем, не тот писатель, о котором Егор по всему селу разболтал?

– Возможно, – осторожно ответил Григорий. – Зависит от того, что он вам рассказал.

– Да он сказал, что ты смешнее Петросяна! – Мария Петровна рассмеялась, хлопнув себя по колену. – Ну, заходи, познакомимся. У нас тут скучать не дают.

Она встала, и, казалось, весь её образ пропитался энергией: от лёгкой небрежности в движениях до звонкого смеха. Мария Петровна быстро организовала его знакомство с местными.

– Вот, например, Василий Степанович, наш шеф-повар, – указала она на невысокого мужчину с круглым лицом, из-под которого выглядывал мятый фартук. Василий как раз выкатывал тележку с коробками, на которых большими буквами было написано: "Курица, фермерская, свежая".

– Не слушай Марь Ивановну, она преувеличивает, – махнул рукой Василий, подавая Григорию руку. – Писатель? Значит, не руками работаешь. Ну, ничего, у нас тут все найдут себе занятие!

– А это Клава, почтальон. У неё своя миссия – разносить новости быстрее интернета, – продолжила Мария Петровна. Клава, стройная девушка с большими серьёзными глазами, только улыбнулась и поправила свою сумку через плечо.

– У нас новости интересные, – сказала она, обращаясь к Григорию. – Недавно у деда Захара козу украли. Он потом два дня за ней гонялся. А коза вернулась сама, да ещё с козлом! Теперь Захар не знает, радоваться или бояться.

Григорий рассмеялся, чувствуя, как абсурдные, но милые истории оживляют его. Каждая из них словно наполняла местных жителей индивидуальностью, создавая целую палитру образов.

К полудню Григорий оказался в парке, где собралась небольшая группа людей. Егор, заметив его, сразу же принялся махать руками.

– Гриша, иди сюда! Хочу познакомить тебя с Борисом Петровичем! Он у нас мастер на все руки. Борис, иди сюда! – прокричал он.

Из-за деревьев появился высокий худощавый мужчина с длинной бородой и очками, которые выглядели так, будто были сделаны им самим.

– Это наш изобретатель, – пояснил Егор, подталкивая Григория вперёд. – Если что-то сломалось, Борис Петрович тут как тут. Правда, его изобретения иногда имеют неожиданные побочные эффекты.

– Это неправда, – с достоинством заявил Борис Петрович. – Всё, что я делаю, работает, просто иногда… с неожиданными результатами.

– Помните, как вы сделали автоматическую кормушку для кур, а она начала раздавать еду соседским котам? – усмехнулась Клава, проходившая мимо.

Борис Петрович замялся, но тут же широко улыбнулся. – Это было творческое переосмысление задачи!

Разговоры с местными шли легко, будто Григорий был здесь давно. Местные жители без стеснения рассказывали ему о своей жизни, делились историями, в которых комичное всегда переплеталось с бытовым. К вечеру Григорий чувствовал себя частью этого сообщества.

Когда солнце начало клониться к закату, Егор объявил, что все приглашены на вечернюю ярмарку. Это был небольшой импровизированный праздник, где продавались свежие пироги, мед и поделки. На сцене уже устанавливалась колонка, а Григорий заметил, что его блокнот снова наполняется идеями.

"Здесь каждый день – маленькая книга," – подумал он, наблюдая, как Борис Петрович пытается наладить микрофон, который внезапно начал издавать звуки, напоминающие рычание медведя. Местные дети стояли рядом и смеялись, а взрослые одобрительно кивали.

Когда небо потемнело, ярмарка расцвела огнями. Лампы на уличных столбах сияли мягким золотистым светом, отражая на земле рябь огоньков, как если бы сама ночь была покрыта тысячами маленьких звезд. Песни и смех смешивались с ароматами свежей выпечки, сладкого меда и жареных орешков, создавая атмосферу уюта и легкости.

По всему пространству растягивались палатки, украшенные тканями и гирляндами, в воздухе висел запах хвои, из-за чего казалось, что этот фестиваль стал частью самого леса, словно он родился из самой земли. Здесь, среди этих простых, но красивых вещей, каждый находил что-то свое – дети с азартом кидались мячами на надувных батутных аренах, а старики в уголках спокойно беседовали о прошлом, время от времени поднимая бокалы с квасом.

Местные мастера выставляли свои работы: резные фигурки из дерева, яркие глиняные горшки, украшения ручной работы. В каждом предмете чувствовалась любовь и труд, вложенные в создание этих маленьких шедевров. Григорий, идя мимо, ловил каждую деталь – улыбку продавца, который гордился своим товаром, или взгляд покупателя, который, возможно, искал что-то особенное, что могло бы добавить яркости его жизни.

Тот же Борис Петрович, исправивший микрофон, теперь стоял у сцены с гитарой, его руки уверенно играли старинные мелодии, заставляя слушателей притихать, как будто музыка умиротворяла сам воздух. Дети присели вокруг, внимая этим звукам, а взрослые постепенно поднимались в танце, оставляя позади всю повседневную суету.

Григорий стоял в стороне, наблюдая. Он открыл блокнот и поставил на первой странице несколько строчек, едва заметных, но таких значимых: "Вдохновение – это не стремление к совершенству, а стремление к жизни в её простоте."

Егор тихо подошел, улыбаясь с чашкой горячего чая в руках, Григорий, заметив друга, оторвался от своих мыслей.

– Ну как дела? Вдохновение нашел? – спросил он с озорным блеском в глазах.

Григорий улыбнулся и кивнул, не говоря ни слова. Он знал, что этот вечер стал чем-то большим, чем просто ярмарка.

Солнце уже почти скрылось за горизонтом, но огни на ярмарке продолжали гореть, отражая свет в его блокноте, в котором вновь начали появляться новые строки.

Заметки из личного дневника:

Глуховск просыпается неторопливо. Здесь даже петух, кажется, кричит со словами: "Ну, подожди чуть-чуть". Из окна доносится запах свежего хлеба, но найти его в магазинах так и не удалось. Думаю, это была рекламная акция для туристов.

Познакомился с местной знаменитостью – Марией Петровной. Её взгляд пробивает наискосок, а клетчатый платок внушает уважение, как офицерская фуражка. Узнав, что я писатель, она заявила: "Если про меня книжку напишешь, я тебе на следующей неделе килограмм картошки отложу. Только без выдумок!". Теперь думаю, как совместить это с жанром фэнтези.

Местный почтальон Клава сообщила мне о приключениях козы дедушки Захара. Она сбежала, нашла себе кавалера и вернулась домой. Захар теперь не знает, вешать на неё табличку "Домой не приходить с незнакомцами" или благодарить судьбу за прибавление в хозяйстве. Глуховск живёт сериалом, который никто не пишет.

"Василий Степанович – мастер куриных афоризмов"

Местный шеф-повар Василий заявил, что в Глуховске "праздник – это когда курица фермерская, а не своя". С ним сложно не согласиться, особенно когда в супе, кажется, плавает неизвестный ингредиент.

"Борис Петрович – Эдисон с юмором"

Познакомился с мастером-изобретателем Борисом Петровичем. Его устройство для кормления кур оказалось хитрее самой природы: корм доставлялся котам, а куры не возражали. Когда спросил, в чём смысл изобретения, он ответил: "Это не устройство, это концепция!".

На ярмарке Борис Петрович устроил музыкальный перформанс. Правда, его микрофон сначала рычал, как медведь, а потом затих, будто ушёл в спячку. Дети аплодировали, а я записал себе: "Если техника вышла из строя – это искусство!"

Глуховск не пишет историю. Он её живёт – шумно, смешно, а иногда даже с наливкой. Похоже, мне придётся остаться подольше, чтобы успеть всё задокументировать. Ведь как сказал Егор: "Если вдохновения нет, его можно взять у Марии Петровны. За картошку".