Читать книгу От берега до берега - - Страница 3

Тридцать дней – казалось, что этого времени более чем достаточно, чтобы разобраться в вопросах, которые терзали меня, но с каждым днём загадок становилось всё больше. Работа на шхуне была тяжелой, но честной. Я с головой ушёл в обязанности, стараясь привыкнуть к новому ритму. Боцман Краг сразу дал понять, что на корабле каждый должен тянуть свою ношу, иначе его просто вышвырнут за борт.

«Ночной бриз» был крепко сбитым фрегатом с ухоженными снастями и натянутыми, как надо, канатами. Я драил палубу, загружал ящики и бочки в трюм, выполнял самую тяжёлую работу, которую поручал мне Краг. Боцман был строг ко всем матросам, но, мне казалось, что меня он испытывал особенно. В его холодных глазах не было места добродушию. Он не терпел промедлений, и каждое его слово было словно приговор. Краг был холоден и строг, точен в приказах и не терпел болтовни и уклончивых взглядов, главное – чтобы всё было сделано безупречно и в срок.

Я подружился с моряком по имени Рольф, – коренастым парнем лет двадцати с руками как у старика. Он попал на судно всего за несколько дней до меня и уже успел кое-что услышать. Как-то вечером после тяжёлой работы мы сидели на корме, лениво пережёвывая сухари, когда он вполголоса проговорил:

– Я слышал, как Краг говорил с капитаном… Их разговор – будто ветер сквозняком по трюму прошёл, но я всё же кое-что разобрал. Мы не пойдём в эскорте каравеллы или барка. «Ночной бриз» отправится в одиночку, с особым грузом. Несколько ящиков, не больше, но что в них – не знает даже капитан.

Вскоре капитан сжалился надо мной и велел Боцману выдавать мне в день по три тара, чтобы я мог посидеть в таверне за кружкой эля.

– Но эти деньги вычту из вознаграждения. Сто таров это один ли… А тебе положено семь ли, предположим, брат.

Вечерами я выходил в город в неистовом желании увидеть Аэлиду. Но девушка не встречалась мне, и я даже начал сомневаться, была ли она вообще настоящей или это всего лишь призрачное видение. И тогда, в минуты сомнения, я смотреть на алую нить на левой руке, и понимал, что Аэлида была реальной.

Однажды вечером, когда в «Красном дельфине» было особенно людно, я услышал разговор, который заставил мою кровь закипеть. За два стола от меня сидели два матроса, один был особенно пьян, его язык был развязан.

– Говорю тебе, эта красавица с синими глазами будет моей! Я знаю, где она живёт!

– И где же, друг?

– На окраине города, на северной стороне, там, куда ведёт Каменная улица, нужно пройти через одинокий деревянный мосток, который проложен над Зелёным ручьем. За мостком будет старая, обветшалая лавка, в которой всегда пахнет мёдом и специями. И если пройти налево от лавки, то увидишь полусгнившее дерево. Оно стоит как раз рядом с её домом с маленькими оконцами и зелёной дверью с железным кольцом. Нужно только постучать три удара в это кольцо – и девушка откроет. По утру красавица прячет лицо под вуалью, выходит из дома и идёт за город к Белой речке. Вот там, у ивы, я ее и подкараулю, когда она откроет вуаль. Обниму, прижму к себе ее пахучее тело, посмотрю в синие глаза и поцелую! Ой-вей!

– Синие глаза говоришь… И как зовут твою возлюбленную?!

– Аэлида! Так назвала ее молочница, которая по утру принесла молока и постучала три раза…

Я едва не расплескал эль, который держал в руке, обернулся и с ненавистью посмотрел на говоривших. Оба были в грубых матросских куртках, но один, постарше, с медной серёжкой в ухе, был как будто не матросом. Так мне показалось, когда я взглянул на его лицо. Было в это лице что-то демоническое, скорее он бы сошел за капитана или на худой конец боцмана.

Серёжка откинулся на спинку стула и расхохотался, стуча кружкой по столу. Другой – молодой, худой, с большой головой, тот самый, что хотел подкараулить Аэлиду, облизал пересохшие губы и пьяно зажмурился, словно представляя себе что-то сладкое.

– Ну, ты и барсук! – гаркнул матрос постарше. – Что ты, брат, на самом деле думаешь, что она с тобой будет? Эта не из тех, кто на чужие руки кидается. Ладно, мне пора…

Серёжка хотел было встать и уйти, но молодой схватил его за руку и в безумии закричал:

– Она будет моей, моей!

Я почувствовал, как в груди нарастает ярость. Все мои сомнения, все неясности мгновенно исчезли, уступив место решимости.

– Дурень ты. Женщина – это парус. Не удержишь, если сам не умеешь ходить по волнам, – проговорил, смеясь, Серёжка, пытаясь вырвать руку, но молодой крепко схватил и не давал освободиться.

– Да портовая шлюха она. И я её возьму, как шлюху за пять таров!

Я поставил кружку на стол. В голове шумел не эль, а кровь, забурлившая, как вода перед штормом. Я знал её. Я помнил её руки, лёгкие, как крылья птицы, повязывающие мне на запястье алую нить. Я встал и пошел, словно по палубе в самый густой туман. В таверне было шумно, дымно, воняло табаком и кислой капустой, но я слышал только собственные шаги.

– Ты что-то говорил про Аэлиду? – спросил я, глядя прямо в глаза пьяному наглецу, – эта девушка мне знакома.

Тот заморгал.

– А? Чего тебе?

– Возьми свои слова назад, негодяй!

Серёжка наклониться вперёд и внимательно на меня посмотрел.

– Да иди ты к Нептуну, чёрт! – огрызнулся молодой.

Я взял подлеца за ворот куртки и двумя руками, прижав локти друг к другу, вытащил из-за стола.

– Ты подлец, – я отпустил негодяя из рук, давая ему возможность ударить первым.

Шум в таверне вдруг стих. Люди повернули головы в нашу сторону. Молодой неуклюже замахнулся кружкой, но я опередил и ударил в плечо, заставив его руку бессильно повиснуть, кружка отскочила на пол и раскололась.

Вторым ударом я врезал в скулу, отправляя негодяя в грязную лужу разлитого эля.

– Тебе повезло, что я не пущу тебя ко дну, – сказал я, глядя сверху вниз. – Но если хоть на шаг приблизишься к Аэлиде – молись морю, чтобы оно тебя приняло.

Поверженный матрос вскочил на ноги и хотел было ринуться на меня, но будто протрезвев замер в нерешительности, а затем прошел мимо, на прощанье толкнул плечом и бросил напоследок:

– Ещё свидимся!

Он ушел, и таверна снова загудела как ни в чём не бывало.

Старший тихо хмыкнул.

– Хороший удар, парень.

Он чуть приподнял кружку, будто в знак уважения.

– Но ты опоздал. Кое-кто скоро будет в пути. И это не мой болтливый приятель, которого я вижу в первый, и надеюсь, в последний раз. Он только хорохорится.

Серёжка хлебнул из кружки. Матрос был крепко сбит, широк в плечах, с загорелой кожей, испещрённой тонкими белыми шрамами. Его густые, тёмные волосы были забраны в небрежный хвост, а сквозь начинающую седеть бороду пробивалась усмешка – не то дружеская, не то зловещая. Больше всего поразили глаза – один светло-серый, как утренний туман, другой тёмный, почти чёрный, как морская глубина.

– Кто будет в пути? – спросил я, медленно опуская руку, сжатую в кулак.

Серёжка покачал головой.

– Ты молод, горяч, но, похоже, ещё не знаешь, как устроен мир. Вопросы – это ветер, что носится над волнами, но истина лежит в трюме, под замком.

Сказав это, Серёжка в один долгий глоток допил эль и махом встал.

– Зови меня Грим, раз нашим фарватерам суждено пересечься. И если ты действительно хочешь спасти эту девушку, – его голос стал ниже, – тебе стоит поторопиться. Он скоро пойдет за ней!

Я сжал губы.

– Кто?

– Человек, чьи шаги не слышны в шуме волн, – усмехнулся он. – Человек, которого ты не захочешь встретить в узком переулке.

Я шагнул ближе, ловя в его взгляде отблеск света от масляного фонаря, который висел под потолком. Я начал догадываться, о ком он говорит…

– Если услышишь в темноте шёпот, не оборачивайся. Иногда ночь берёт тех, кто слишком жадно смотрит в её глаза.

На этих словах я получил звонкий удар в челюсть и отключился. Очнулся у дверей таверны. Я лежал на левом боку уперевшись спиной в каменную стену. Голова гудела. Волосы и одежда намокли – видимо прошел дождь.

Порт утопал в вязкой, как патока, ночи. И куда мне идти, чтобы спасти Аэлиду, я решительно не знал. Вдруг я увидел прямо у носа чёрный сапог.

– Так ты отдыхаешь?

Я узнал голос Рольфа. Я медленно встал, опираясь на стену, и коротко рассказал о происшествии в таверне.

– Как ты сказал, Грим?

– Да.

– Если это тот, о ком я думаю, то тебе повезло, что он не убил тебя. Это охотник за головами. Не связывайся с ним.