Читать книгу Хроники Ватара. Камень Души. Книга 2 - - Страница 2

Любое завершение имеет свое начало. Прошлое уже написано невидимыми чернилами времени, а будущее – чистый холст, ждущий своего художника. Но тот, кто рожден из тени, уже сделал первый шаг в свет, навстречу своей судьбе.

Безбрежная вечность раскинулась подобно неистовому Мировому Океану. Его воды, темные и беспощадные, несут на себе острые осколки грязных льдин. Жестокий ветер времени, пронизывающий до костей, гонит их вперед, словно стадо диких зверей. Льдины с оглушительным грохотом разбиваются о неприступные скалы реальности, заставляя мир замереть в тревожном ожидании.

В бесконечности нет ничего, что могло бы привлечь живую душу. Она пуста и безжизненна, как заброшенный склеп. Вечность – это бездонная пропасть, где даже самые яркие звезды меркнут и гаснут. Подобно всепоглощающей тьме, она окутана липким страхом смерти, который проникает в самые потаенные уголки сознания.

Смерть не властна над ним – он сам её воплощение.

Он неразделим с ней, её Покоритель, идущий с Рассвета, и рядом с ним она – та, чьё серебристое сияние пронзает самый густой мрак. Её существование наполняет его жизнь глубинным смыслом. Словно лунное сияние, пробивающееся сквозь густую крону, она дарит ему недостающие надежду и тепло.

Она прольет кровь для него и будет жить двумя лунами, как мать и будет называться Дочерью.

Каждый их шаг вместе – эхо древних предсказаний. Каждый взгляд – отражение грядущих свершений. Они – воплощение вечного круговорота жизни… Любое завершение имеет свое начало. Но прежде им предстоит собрать воедино осколки Камня Души…

***

Алая кровь растеклась повсюду, клочья ткани и доспехов вперемешку с останками усеивали покрытую изумрудным мхом землю, свисая с пробудившихся после темных чар веток. Воздух пропитался ароматом смерти.

– Какой в этом смысл? – простонала Риаа над распростертым телом юной девушки. – Зачем ты это сделала, Гончая? Она была безобидна, чтоб тебя Бездна поглотила!

– Я не властна над своей сущностью, Повелительница, – прошелестел метаморф, принявший облик изящного безликого чудовища. – Она просто оказалась не там, где следовало.

– О боги, – простонала Риаа, пытаясь зажать страшные раны. – Столько крови… Как мне её остановить?

– Ты же Повелительница Ночи! – забулькал метаморф, опускаясь рядом. – Призови тьму, госпожа.

– И это говоришь мне ты? – яростно взглянула Риаа. – Как именно?

– Как вы с Повелителем, когда возрождали Гландаголл, – прошипело существо.

– Возрождали… – повторила она, всматриваясь в бледнеющее лицо. – Не только смерть, но и жизнь…

Память унесла Риаа в прошлое, когда она была дорфиной могущественного рода Срединных земель Аррен. Коснувшись молодого мха, она закрыла глаза. Сердце замедлилось, и сквозь выдох она ощутила, как тянутся к ней тени минувшего, шепча тысячами голосов.

«Слушай их, некромант… Они ждут во тьме…»

Голоса мертвых зазвучали отовсюду – из опавшей листвы, из-под корней и мха. Тысячи их ворвались в её разум, и Риаа распахнула глаза…

Фиолетовый свет, исходящий из них, озарил тело девушки, затмевая даже солнце в вышине. Она чуть приподняла ладонь над ранами, к ним потянулись пульсирующие сгустки тьмы, мерцающие в искрящемся мраке. Края ран начали бурлить, кровь вскипела, а внутренности, мышцы и кожа на глазах срастались воедино. В воздухе разлился необычный сладковатый аромат, напоминающий плавленый мед. Риаа осторожно провела окровавленной рукой над затянувшимися ранами и, закрыв глаза, ощутила одновременно голод и прилив надежды. Лицо исцеленной порозовело, ресницы затрепетали, и она резко очнулась, сделав глубокий вдох.

От внезапного пробуждения девушка закашлялась и попыталась встать, но Риаа мягко удержала её.

– Погоди, милая, – произнесла она успокаивающе. – Тебе нужно восстановить силы.

– Кто… вы… – начала шептать девушка пересохшими губами, но вдруг замерла, широко распахнув темно-серые миндалевидные глаза. – Я.. могу… говорить…

– Разумеется, можешь, – ответила озадаченная Риаа. – Ты ещё слаба, но говорить вполне способна.

– Нет… вы не понимаете, – с трудом выдохнула девушка. – Я.. с шести зим… не произнесла… ни слова…

– Хм, – задумчиво протянула Риаа, не ослабляя хватку. – В шесть зим ты потеряла дар речи?

Девушка согласно кивнула, проводя языком по потрескавшимся губам.

– Ясно, – произнесла истинная, пытаясь изобразить дружелюбную улыбку. – Оставайся на месте, я принесу воды.

Поднявшись на ноги, Риаа направилась к серой кобылке, безмятежно пощипывающей свежую траву. Тем временем метаморф, приняв облик огромного черного пса, неспешно потрусил в прохладную тень молодого дуба неподалеку. Вернувшись с флягой, истинная открутила крышку и, придерживая голову спасенной, поднесла горлышко к её губам.

– Пей маленькими глотками, – предупредила Риаа. – Береги горло.

Девушка послушно отпила раз, другой, третий. Её глаза засветились благодарной улыбкой, и, утолив жажду, она откинулась назад.

– Меня Сигг зовут, – прошептала она. – Благодарю за воду. Значит, я добралась до Серых Пределов – это хорошо…

– Что за чушь? – возмутилась истинная, закрывая флягу. – Там не раздают воду и к слову сказать, там вообще нет жизни.

– Реальность иллюзий нельзя отрицать, – настаивала девушка, кокетливо взмахивая ресницами. – Всем известно, что коварный Повелитель обмана способен создать любое наваждение, даже прелестных дев…

– Астарат не тратит силы на такие мелочи, как спасение от смертельных ран, – с насмешкой отрезала Риаа. – И уж точно не посылает случайных водоносов помогать умирающим утолить жажду.

Слова о Том-Кого-Нельзя-Называть вызвали у девушки явное неодобрение.

Совершенно точно явное неодобрение! Её лицо исказилось, отражая целую бурю эмоций – от сомнения до полного недоверия.

– Только безумец осмелится произнести полное имя Неназываемого, – возмутилась она, привстав на локтях. – К тому же, я уверена, что вы лжете, кем бы вы ни были.

– Впервые встречаю создание, которое после долгого безмолвия вдруг становится таким разговорчивым, – усмехнулась Риаа. – В Серых Пределах табу на произнесение его имени – не просто традиция, а строгий запрет. Он слишком остро реагирует на это, считая себя скорее падшим вестником небес, нежели Богом.

– Знаете, – обратилась к ней Сигг, – Вы помогли мне, и я благодарна вам за это, но…

Приподнявшись на локтях, девушка замерла, когда её взгляд упал на жуткую картину внизу пригорка. Сначала она заметила застывшего, словно каменное изваяние, орка Бэлла перед широкой лестницей – там, где впервые встретила женщину в черном. Далее её взор скользнул по бездыханному телу некроманта и рассеченным пополам темным эльфам. Содрогнувшись, она увидела неузнаваемую груду останков воинов Рейнара, а затем и его самого – вернее, то немногое, что от него осталось. Осознание произошедшего и личности виновника этой бойни отразилось в её расширенных от ужаса глазах. С трепетом она повернулась к той, что стояла рядом на коленях, держа флягу с кристально чистой водой.

– Надо же, – подавив улыбку, Риаа посмотрела на девушку и многозначительно сообщила: – С возвращением в наш мир, Сигг!

– Вы… – она замерла на полуслове, не в силах произнести ни звука.

– Раз уж ты снова лишилась дара речи… тебе не помешает освежиться. Пойдем к воде.

Риаа поднялась и, не оглядываясь, медленно направилась к озеру Дев. Взмахнув рукой, она подозвала черную псину, которая послушно засеменила следом, словно комнатная собачка знатной дамы. Заметив, что Сигг остается на месте, истинная обернулась – полукровка застыла на пригорке с ужасом в глазах.

– Не бойся, Гончая тебя не тронет, – усмехнулась Риаа с озорной улыбкой. – Видишь, как виновато уши прижала? Хватит столбом стоять!

Развернувшись, она поспешила к озеру, пытаясь собраться с мыслями. После битвы и исцеления девушки силы почти покинули ее – ноги едва держали, но она упрямо шла вперед, не желая показывать слабость той, кого, судя по мыслям, прочитанным при исцелении, послал сам Дорн III, Глава Престола Церкви Единой и Единственной.

– Час от часу не легче, – пробормотала Риаа у кромки воды.

Игнорируя прилетевших сов, она погрузила руки в прохладную воду, смывая кровь с ладоней. Умывшись, она почувствовала, как уходит напряжение этого безумного дня. А может, не такого уж и безумного?

– Откуда вы узнали, что я полукровка? – раздался голос подошедшей Сигг.

Риаа вытянулась во весь рост и запрокинула голову, позволяя лучам солнца, только что показавшегося из-за нависающей над озером скалы, ласкать её лицо.

– Я догадалась об этом в тот момент, когда ты въехала в долину с теми, чьи тела теперь питают корни Вечного Леса, – произнесла она, даже не шелохнувшись, когда величественная сова слетела с парапета и горделиво опустилась на её плечо, приводя в порядок оперение. – Удивительно, что охотница на зверюшек из Разлома предпочла отправиться с ними, выбрав славу вместо золота, предложенного дуболомом Дорном.

– Об этом знали только… – Сигг осеклась на полуслове, ошеломлённо уставившись на сову. – Священные птицы Тарионна появились, потому что…

– Потому что в Гландаголл вернулись истинные правители, – резко перебила её Риаа, обернувшись с горящими фиолетовыми глазами.

Этот яркий свет заставил девушку вздрогнуть. Она пристально взглянула на истинную, но та невозмутимо выдержала взгляд полукровки, продолжая ласково поглаживать грудку совы.

– Если я не ошибаюсь, вы дан, – учтиво произнесла она, – И истинный некромант. Как такое вообще возможно?

– Долгая история, – откликнулась Риаа, отпуская тьму. – Мне нужно кое-что у тебя выяснить.

– Спрашивайте, – девушка устроилась на парапете.

– Когда я занималась твоим исцелением, – начала Риаа, присаживаясь рядом, – Моя магия проникла в твой разум, и многое стало ясно, однако… Воспоминания о потере дара речи остались для меня загадкой. Они словно разрозненные фрагменты, будто ты сама или кто-то намеренно скрыл тот период. Что же случилось на самом деле?

– Зачем вам это знать? – девушка нахмурилась и опустила взгляд, погружаясь в воспоминания.

– Хочу понять природу исцеления, – деловито пояснила Риаа.

Погрузившись в воспоминания, Сигг начала различать в памяти отрывочные картины прошлого.

– Моя мама – эльфийка из клана Энтул, – тихо произнесла она. – Она была стражем леса…

– Её изгнали?

– Верно, – печально отозвалась девушка. – Я появилась на свет в маленьком поселении близ Кетласа. Мама защищала местных от набегов тварей из Разлома. Но однажды зимой случилась беда – чудовища напали целой ордой…

Сигг прервалась, устремив взгляд на возрождённый магией истинной тьмы Вечный Лес Гландаголл. Слёзы беззвучно покатились по её лицу.

– Она не смогла всех спасти, – голос девушки дрогнул. – Твари накинулись разом. Я видела, как хрост швырнул её через ограждение и… Никто не уцелел. Через три дня меня нашел охотник…

– Каенар, – договорила за неё Риаа.

– Да, – кивнула Сигг, украдкой вытирая слёзы. – Я лежала среди растерзанных тел жителей. Не помню, сколько времени провела там, замерзая от холода и страха. С того дня я онемела, а теперь…

– Теперь, – подхватила Риаа, – Ты исцелилась. Но важно помнить даже горькое – ради памяти о любимых и о тех, кто причинил боль твоей матери, жителям деревни и тебе.

В тишине они погрузились каждая в свои горькие воспоминания. Одна вспоминала отца – его сильные руки и добрую улыбку, теперь навеки утраченные его предательством. Другая терзалась воспоминаниями о матери, чей образ постепенно тускнел в памяти, оставляя лишь горький привкус потери.

Боги… Эти древние и могущественные сущности играют судьбами смертных, словно фигурками на гигантской доске. Они выбирают своих избранников – тех, в чьих венах течёт божественная кровь, пусть даже самая малая её частица. Некоторых они превращают в жертв, других – в героев. Но кто может с уверенностью сказать, какая роль благороднее?

Богам безразличны методы достижения цели. Их интересует лишь конечный результат, предсказанный пророками и записанный в священных текстах. Божественное вмешательство не всегда очевидно. Оно может проявляться в случайной встрече, в неожиданном решении или даже в минуте молчания, подобной этой. Ведь именно в такие моменты рождаются самые важные решения, способные изменить ход предначертанной истории.

– Вы хотели что-то еще спросить? – внезапно очнулась девушка, поворачиваясь к Риаа.

– Что именно просил Дорн?

– Сопроводить отряд Рейнара к Тарионну, – Сигг удивленно изогнула бровь. – Вам это известно.

– Продолжай.

– В послании говорилось о трех путниках в Гландаголле, – размеренно произнесла девушка, все так же приподняв бровь. – Якобы некромант с гоблином похитили дорфину Риаа Аррен из Кана, и ее нужно спасти из лап прислужников тьмы…

Риаа кивнула, безмолвно прося продолжать.

– Причину выбора пути через Проклятый лес я не уточняла, – замолкла Сигг.

Риаа снова кивнула, пристально всматриваясь в собеседницу.

– Я бывала тут несколько раз, – призналась девушка, встретившись взглядом с истинной. – Ладно, трижды…

– Вот как? – в голосе Риаа прозвучало искреннее удивление.

– Это совсем не то, что вы думаете! – вспыхнула Сигг.

Истинная лишь загадочно улыбнулась, не сводя пристального взгляда с девушки.

– Каждому известно – чтобы достичь Тарионна в обход Мор Али, путь лежит через Проклятый лес, – пробормотала девушка, не в силах выдержать пронизывающий взор истинной. – Многие пытались, но всем это оказалось не под силу.

– Кроме тебя, – с иронией заметила Риаа, изящно выгнув бровь. – И почему же?

Мысли захлестнули Сигг волной воспоминаний. Проклятие матери, обрекшее её на вечное изгнание из Вечного Леса, текло по венам подобно отравленной крови, передаваясь через поколения без надежды на искупление.

Жизнь столкнула её с Каенаром – сильным полукровкой-орком из прославленного клана Ясс. Он отыскал её среди пепелища деревни, где ещё витали души погибших. Его клан вошёл в легенды после последней героической битвы у столичных стен против пятиленточников. В тот день пала великая Раккаи, но выжившие воины унесли с собой священные традиции клана.

Храня тайну о прошлом своего рода, Каенар растил юную полуэльфийку в железных традициях клана Ясс. Его несгибаемый характер, закалённый выживанием, требовал абсолютной дисциплины. Изнуряющие тренировки превратили её в настоящего воина. Она освоила искусство следопыта, виртуозное метание клинков и битву с тварями из Разлома.

В двенадцать зим она добилась невероятного – в одиночку одолела людогрыза, чудовищного хищника, на которого обычно охотились целыми отрядами. Каенар, верный своей суровости, ответил лишь сдержанным кивком. Его изрезанное шрамами лицо оставалось бесстрастным, хотя в душе он ликовал успехами ученицы.

Под его наставничеством она превратилась в непобедимого воина, способного выжить там, где другие гибли. Каждый её приём нёс отпечаток древних традиций клана Ясс, хотя кровь изгоев вечно напоминала о запрете приближаться к таинственному Вечному Лесу.

– Каенар был хорошим учителем, – очнувшись от раздумий, произнесла Сигг, – И другом.

– Не сомневаюсь, – отрезала Риаа. – Но задумайся – разумно ли полагаться лишь на умения полукровки, пусть даже орка из клана Ясс, обучившего тебя всему, что знал сам?

– К чему вы клоните? – насторожилась Сигг, резко обернувшись на слова истинной.

– В тебе течет кровь эльфа и стража леса… и кое-кого еще, – задумчиво произнесла Риаа после паузы. – Но об этом после… И да, этот дуболом Дорн каким-то образом прознал о твоем происхождении. Неважно. Главное – ты идешь со мной.

– Что значит с вами? – возмутилась Сигг.

– А ты хочешь вернуться в Кетлас? – загадочно усмехнулась истинная. – Дорн, чтоб его Бездна поглотила, мигом узнает об этом. И встретишься ты с ним уже в кандалах, как еретичка, преступившая законы Церкви Единой и Единственной.

– Я не совершала ничего, – девушка начала протестовать, но осеклась, встретившись с насмешливым взглядом Риаа.

– Думаешь, ему есть дело до того, что ты была простым следопытом? – истинная склонила голову. – Ты – единственная выжившая, а значит знаешь, как погиб отряд Рейнара. Так что…

– Пойду собирать лошадей, – оборвала её Сигг, спрыгивая с парапета.

– Умная мысль, дорогая!

***

В Дубовом парке мирно паслись лошади, с аппетитом щипая сочную траву, не замечая останков своих бывших владельцев. Тела, разорванные магическим воздействием, уже начали преображаться по законам Вечного леса – покрываясь травой и мхом. В Гландаголле всё неживое безвозвратно отдавало свою силу живому.

Сигг оставила свою лошадь у лестницы, надёжно привязав к балюстраде. Остальных животных она методично собрала вместе, соединив их друг с другом за седельные луки, к явному неудовольствию самих лошадей.

На лошади Бэлла Риаа заметила прикреплённую клетку с каргом. Умные глаза птицы настороженно следили за совой, восседавшей на плече истинной. Сова же, в свою очередь, поглядывала на карга с явным гастрономическим интересом, но Риаа не позволила ей осуществить свои планы.

– Сигг, – окликнула истинная, – Это карг его высокопреосвященства?

– Точно, – отозвалась девушка, обыскивая сумки лошади Рейнара. – Нашла мешок с золотом. Пригодится нам.

– Золото никогда не бывает лишним, дорогая, – с улыбкой ответила Риаа, – Особенно для девушек.

Из одиннадцати лошадей битву пережили восемь, что не могло не радовать. Оставлять их в Тарионне было бы неразумно – они могли пригодиться, хотя бы для продажи за Алагосом. Степные жители, известные своей предприимчивостью, не упустят возможность приобрести хороших скакунов для перепродажи где-нибудь в Хемии.

Наконец закончив с приготовлением лошадей, Риаа и Сигг взобрались в седла.

– Куда мы направляемся? – поерзав для удобства, поинтересовалась Сигг.

– Переправа Тарионн, – не раздумывая выпалила Риаа.

– За какой Бездной нам туда ехать? – подавшись вперед, задала Сигг следующий вопрос.

Истинная метнула на нее взгляд, явно колеблясь с ответом, но раз уж решила взять спутницу, придется раскрыть карты.

– Нас там ждут…

– Некромант и гоблин? – нетерпеливо встряла Сигг.

– Не совсем, верно, – губы Риаа тронула загадочная улыбка, и она добавила вполголоса, – Доберемся к вечеру – сама все поймешь. Гончая – веди!

***

Полуденный зной окутал город своим удушающим покрывалом. Беспощадное солнце, взошедшее над бескрайними крышами Кана, превратило этот день в настоящее испытание. Величественное здание магистрата на площади Мирра, казалось, приютило под своей крышей всех жителей Дерии – ведь сегодня наступил долгожданный день Прошений, традиционно проводимый за месяц до летнего равноденствия.

Измученные чиновники трудились без передышки, пока снаружи царила невыносимая жара, сравнимая разве что с дыханием демонов Кронангула. Прохлада административного здания манила горожан, которые под предлогом решения пустяковых вопросов искали спасения от палящего солнца.

Лишь кабинет магистра дорфа Аррена служил пристанищем для действительно важных посетителей, делившихся своими тревогами о повышении пошлин на древесину и камень. Когда последний проситель покинул комнату, внутрь стремительно вошла поразительная женщина. Ей было не больше тридцати, с безупречными чертами лица и шелковистой кожей. Её чёрные волосы были собраны в строгую косу, а стальной блеск синих глаз выдавал внутреннюю силу. Облачённая в элегантное тёмно-серое платье, подчёркивающее её природную красоту, она замерла на полпути к массивному столу.

– Многоуважаемый дорф Аррен, – произнесла она с холодной решимостью. – Три дня я добиваюсь встречи с вами. Либо вы меня страшитесь, либо ваша репутация не соответствует занимаемому положению.

Магистр города Кан и дорф гильдии пряностей, Китт Аррен, поднял воспаленный взгляд на нарушительницу его уединения. Узнав гостью, он медленно откинулся в своем кресле, осознавая неизбежность предстоящей беседы. Последние три дня он искусно избегал этой встречи, но судьба, похоже, решила иначе.

– Алкар Реганн! – воскликнул он с наигранным воодушевлением, расплываясь в приветливой улыбке. – Какая честь видеть вас, несравненная Алкар Реганн! – добавил дорф, поднимаясь из-за стола с показным радушием.

Темная эльфийка изогнула бровь, удивленная внезапной переменой в поведении дорфа. После трех дней полного игнорирования – ни в особняке на Литейной, ни в магистрате – он вдруг рассыпался в любезностях, демонстрируя странную смесь раболепия и снисходительности.

– Вы слишком щедры на комплименты, – произнесла она, поправляя непослушный локон под модной шляпкой. – Но я здесь по делу.