Читать книгу Роза Лануана. Преемница Луизы - - Страница 6

Дойдя до экипажа, я оказалась вся в снегу, пришлось отряхиваться перед тем, как сесть к папе.

– Надеюсь, мы вовремя доберёмся до вокзала? Метель не помешает? – спросила я.

– Мы успеем. Лучше лёгкая метель, чем мороз. Иначе пришлось бы помёрзнуть.

– Это верно. Папа, как ты узнал о миссис Морен?

– Посыльный вчера доставил письмо. Она умерла утром, Орнел успел оповестить нас до вечера. Волнуешься?

– По поводу чего?

– Ты увидишь человека, с которым когда-то говорила, мёртвым.

– По-моему, я этого ещё не осознала. Не знаю…

– Будь спокойна. Покойники не опасны. Мы переночуем эту ночь у Моренов, Эллу похоронят завтра к обеду.

– Я думала, сегодня…

– Нет. Мы приедем в Рикарс после трёх, уже начнёт смеркаться. Если тебе будет страшно спать, оставь включённым свет.

– Хорошо. Но мы ведь будем не одни?..

– Не одни. Одна ты будешь ночевать. В отдельной комнате.

– Да, я понимаю…

Только сейчас я очнулась. Мысли о Кларке не позволяли мне принять реальность. Я не ехала только к нему. В первую очередь, я ехала к миссис Морен, и она там, но её нет…

«Возможно, вид её очень изменился, и я ужаснусь. Даже могу испугаться, представ перед её бездыханным телом. Я буду в её доме, а душа умершей станет парить надо мной и радоваться мне. Быть может, и наоборот, душа её воспротивится мне, потому, что покойные знают о нас всё, все наши тайны. Что обо мне подумает миссис Морен, узнав, что я грежу её сыном, находясь в законном браке с другим?..»

Меня посетили сомнения: а стоит ли на самом деле ехать в Рикарс?

«Не поздно ли ещё вернуться домой, пока я не села в поезд?.. Мне стыдно перед её душой, стыдно… Но и Кларка я хочу видеть не меньше прежнего. Наверное, это будет наша последняя встреча. Что мне сделает миссис Морен, даже если она прочувствует меня насквозь? Я постараюсь взять себя в руки».

– Папа…

– Да, милая?..

– Ты назвал мистера Морена своим другом, но я о нём не знала прежде. Твоим другом всегда был мистер Лойвер, отец Аманды.

– Желаешь знать, почему я о нём молчал? Наверное, потому, что наши пути с ним разошлись лет двадцать тому назад. В молодости я жил в Рикарсе, бывал в Женноке, в их летнем доме.

– Что ты делал в Рикарсе?

– Отец отправил меня учиться. Я познакомился с Орнелом. Он сам был гостем этого города. Прибыл туда с каким-то приятелем, встретил там Эллу. Мы все сдружились, потом я возвратился в Лануан.

– Ты уехал до их свадьбы?

– Нет, после. Когда не стало родителей Эллы, она попросила меня помочь ей вступить в наследство. Я же и написал Орнелу о том, что путь к любимой свободен. Её родители отвергали его кандидатуру.

– Миссис Морен мне рассказывала об этом, но она ни разу не упомянула о том, что знакома с тобой.

– Это на неё похоже. Её немногословность поначалу удивляла и Орнела. Но, несмотря на расстояние между нами, я и Орнел всегда поддерживали связь, писали друг другу письма хотя бы раз в год. В Кеннет он никогда не приезжал, потому вы о нём и не слышали.

– Мама тоже о нём не знала?..

– Знала. Но будет ли её интересовать человек, которого она никогда не встречала?

– Ты прав.

До отправления поезда оставалось совсем немного, когда мы вышли к перрону. Людей почти не было. На душе росло беспокойство, волнение всё настойчивее овладевало мной. Особенно тревожно стало, когда вагон наш тронулся, издав колёсами стонущий скрежет. Всё, теперь я приближалась к Рикарсу, к Кларку и к миссис Морен. За окном проносились поля, деревья, и всё это едва проглядывалось через непрекращающуюся метель. Мы с папой почти не переговаривались, наблюдали за вихрями снега, погружённые каждый в свои мысли. Я вспомнила, как однажды Кларк вошёл в наш дом во время снегопада, и я пошла к нему навстречу, спутав с отцом… Вспомнила, как мы весело беседовали с ним на скате, а потом расстались у моей комнаты. Тот вечер не давал мне покоя. Каждый раз, повторяя его в памяти, я всё более убеждалась в том, что Кларк был мной заинтересован. Но как отстранённо он вёл себя в Женноке и в день бала! Как быстро сочинил причину моего невозвращения на бал, не раздумывая, испортил юбку! Словно я для него была обычной знакомой!

«Разочаруй меня так, чтобы я никогда не желала тебя знать!»

Дом Моренов встретил нас тишиной, зажжёнными свечами и ощущением гнетущей скорби. Дверь открыла Белла. Теперь она была женой Рона и жила здесь вторую неделю. Прежде я видела её вскользь – в тот вечер, когда мы явились на бал в Рикарсе. Тогда она и Рон быстро затерялись среди посетителей бала, и в моей памяти сохранился только образ высокой, светловолосой девушки. Лица её я не помнила. Сегодня Белла радушно поздоровалась с нами и проводила в гостиную, где были Орнел и Рон. Я отметила про себя привлекательность Беллы. Стройность, правильность её осанки подчёркивало классическое чёрное траурное платье. Волосы были собраны в строгий пучок. Красивые серые глаза смотрели на нас открыто, без тени надменности. Одним словом, девушка к себе весьма располагала, а ещё подумалось, что было в её лице что-то похожее на черты Эллы Морен. Как только прислуга забрала нашу верхнюю одежду, я ощутила себя виноватой за вид своего платья и поспешила оправдаться:

– Я оказалась неготовой к такому случаю, простите мне мой наряд, мистер Морен.

– Важнее то, что Вы приехали, миссис Эрдон. Наряд Ваш имеет значение второстепенное.

– Примите наши соболезнования, – сказал Дилон, дружески опустив ладонь на плечо Орнела.

В ответ тот молчаливо кивнул. Подавленность Орнела была заметна во всём: в слегка ссутулившейся фигуре, замедленных, растерянных движениях, в потухшем взгляде.

– Благодарим, мистер Ноун, – сказал Рон, приобняв Беллу. – Пожалуйста, присаживайтесь.

– Думаю, сначала нам следует увидеть миссис Морен, – прокряхтел отец.

– Да, конечно. Сейчас у неё Кларк, он прибыл час назад. Идёмте, я провожу вас…

Мы поднялись к комнате Орнела и Эллы. Рон приоткрыл дверь и тихо произнёс:

– Кларк, мистер Ноун с дочерью приехали к маме…

Кларк вышел к нам и первым, на кого он поднял свой тяжёлый, подавленный взгляд, была я. Он смотрел на меня и словно не видел. Смотрел сосредоточенно и рассеянно. Пришлось опустить глаза, ощутив свои любовные порывы нелепостью. Почему мне всё ещё представлялась наша встреча с каким-то напылением романтизма? В этом доме была смерть, она царила не только в тишине стен и полумраке углов, она проникла в глаза всех домочадцев. Только я никак не могла этого принять.

– Здравствуйте, миссис Эрдон, – он поцеловал мою руку. – Здравствуйте, мистер Ноун.

– Здравствуйте, Кларк. Соболезнуем Вам.

– Спасибо. Проходите… – он уступил нам комнату.

Краем глаза я проследила, как братья отдалились прочь от нас по коридору, и вошла вслед за папой. Миссис Морен лежала, одетая в белое. Голова её покоилась на атласной подушке, волосы струились по плечам, лицо обрело восковой оттенок, от которого мне стало не по себе.

«Словно кукла…», – подумала я, подходя к изголовью.

– Мы здесь, миссис Морен, – прозвучал голос отца. – Явились проститься с Вами… Как пролетело время с нашей последней встречи… Прошу прощения, что не приехал чуть раньше, чтобы поговорить с Вами живой.

– Здравствуйте, миссис Морен… – повторила я за ним.

В комнате витал едва уловимый аромат пиона. Странно, но в данный момент он смешивался с другим неизвестным мне запахом…

Папа дал знак опуститься в кресло, сам занял место на стуле, стоящем у гроба.

Мы просидели так довольно долго, слушая, как потрескивает фитиль на комоде. Отец смотрел на Эллу и иногда кивал, словно вёл с ней разговор. Я же наблюдала за ним, за ней, оглядывала комнату и ощущала, как сжимается моё сердце. Было страшно. Как я собиралась ночевать здесь?.. Не надо было бояться Эллы, я понимала это, но не могла перебороть себя.

– Папа, я выйду, – неожиданно для самой себя обронила я, встала и пошла к двери.

– Конечно…

Только оказавшись вне этой гнетущей своей обстановкой комнаты, я почувствовала облегчение.

«Больше не смогу туда зайти, не смогу…».

Прислонившись спиной к стене и тяжело вздохнув, я заострила внимание на волнистом рисунке противоположной стены. В тусклом освещении коридора казалось, что он напоминал океан. «Замрите на месте… Идите к нам. Очень, очень красиво…», – зазвучал внутри меня голос Эллы. – «Лучше начать с утра, пока солнце не так беспощадно…».

Вдруг я очень точно восстановила в своей памяти её лицо, освещаемое солнцем Женноки. Миссис Морен была живой и улыбалась. Я поняла, что знала её именно такой: светлой, внимательной, ласковой, как лучик солнца. А там, за моей спиной, лежала совсем другая женщина. Слёзы полились сами собой, я быстро отыскала платок, принялась вытирать их. Отец вышел из комнаты.

– Керен, это нужно принять, – он привлёк меня к себе и ободряюще провёл рукой по спине. – Не расстраивайся. Идём к остальным…

В гостиной сохранялась тишина. Орнел задумчиво занимал место в кресле, Рон с супругой сидели рядом на диване. Белла обвила своей рукой руку мужа и склонила голову ему на плечо. Кларк стоял у камина, всматриваясь в языки огня. Второй этаж не отапливался, поэтому было приятно спуститься к ним в тепло. Часы показывали шесть вечера.

– Присаживайтесь, – Орнел сделал жест рукой. – Сейчас, когда все в сборе, пожалуй, можно зачитать прощальное послание моей супруги… – он взял со столика конверт, извлёк из него письмо и, собравшись духом, зачитал:

– Мой любимый, единственный мистер Морен, ко дню нашего расставания мы шли давно, задавая вопрос – когда?.. Весна, лето и начало осени были необыкновенно хороши в этот год. Всё решил ноябрь… – на мгновение он остановился. – Как только появилось предчувствие, что конец мой неотвратим, я решила написать данное письмо. Потому, как не знаю, в какой из дней ноября меня не станет. Смогу ли я вообще что-либо успеть сказать в этот день, буду ли в силах… – мистер Морен прервал чтение, отложив письмо. Он поднялся с кресла, борясь с отчаянием внутри себя и проступившими наружу слезами.

На помощь ему пришла Белла, которая взяла письмо, пробежалась глазами в поиске нужной строчки и продолжила:

– Буду ли в силах… Отчего, живя рядом каждый день, считаешь, что наговорился вдоволь друг с другом? Сев за послание, я понимаю, что это не так. Многое не сказано. Моя любовь так сильна к тебе, что о ней надо было говорить ежечасно. Люблю тебя. Очень люблю… Прости, что не признавалась тебе в этом каждый день. Ты помнишь, как в Женноке мы попали под ливень и вышли на берег, чтобы быть подальше от деревьев? Раскаты грома, молнии – было так страшно. Ты сильно-сильно прижал меня к себе, стараясь хоть как-то укрыть от непогоды. Ты повторял: "Не бойся, не бойся". Я не боялась. В твоих объятьях было спокойно. Как в тот день, в твоих объятьях я прожила всю жизнь…»

Я посмотрела на мистера Морена. Он стоял у окна, его плечи подрагивали.

– Мой дорогой Рон сделал мне подарок – женился на прекрасной девушке Белле… – голос Беллы дрогнул, но она продолжала, – К моему счастью, я успела её узнать, увидела их свадьбу. Надеюсь, они будут так же близки и дороги друг другу, как мы с тобой. Я завещаю Белле всю свою коллекцию духов и все драгоценности, кроме одной… Мой дорогой Кларк – боль моего сердца. Не знаю, как сложится его судьба, но мне бы хотелось видеть его рядом с такой девушкой, как мисс Ноун. Прости мне, я не вспомнила её нового имени по мужу…

Наши взгляды с Кларком встретились. Я первая отвела свой, почувствовав, как краснеют щёки и уши.

«Как могла миссис Морен писать об этом?!».

– Керен обаяла меня, как несбывшаяся мечта. Я дарю ей единственное украшение из моих драгоценностей – золотой родолитовый браслет, напоминающий узором колос пшеницы. Рон, сын мой, дорожи своей супругой, ибо никто кроме неё не сделает тебя счастливым. Кларк, сын мой, не забывай, что кроме войн есть жизнь, а жизнь – есть любовь… Всех помню, всех люблю… – Белла положила письмо на стол.

Воцарилось молчание. Я снова посмотрела на Кларка, он на меня.

«Почему он всё ещё смотрит?! Сердится на слова миссис Морен? Осуждает меня за платье? Представляет во мне Эллис?»

– Кларк, мамина шкатулка у неё наверху, у зеркала. Принеси, – глухо произнёс Орнел Морен.

Зачем миссис Морен забирала у Беллы этот браслет? Сложившаяся ситуация наделила меня чувством вины. Пытаясь изменить ситуацию, я поднялась с дивана и стала перед Орнелом:

– Мистер Морен, право, мне неловко, совсем неловко. Не стоит делить украшения миссис Морен.

– Миссис Эрдон, это желание моей супруги. Вы нашли место в её душе, она захотела оставить частичку себя в Вас. Примите на память, для Эллы это было важно.

– Керен, не смущайтесь передо мной, – поддержала Белла. – Вы совершенно меня не обидите. Подарок Ваш по праву. Миссис Морен часто упоминала Вас в беседах со мной.

Кларк вернулся к нам, поставил шкатулку на столик, открыл её и сразу взял браслет, лежавший на самом верху.

– Наверное, это он?..

– Да, этот, – подтвердил Орнел, – Элла приготовила его заранее.

Кларк приблизился ко мне.

– Позволите?.. – он протянул браслет, чтобы надеть его на мою руку.

Борясь с волнением, я подала её. Не спеша, очень аккуратно он застегнул карабин. Кларк стоял близко, я почти улавливала его дыхание. Дрожь пробежала по всему телу, я вновь посмотрела в его лицо. В ответ он опустил свои глаза и отошёл.

– Благодарю… – тихо произнесла я.

– Миссис Морен, это всё отныне принадлежит Вам, – Кларк вручил Белле шкатулку.

– Это честь для меня…

Взглянув на браслет, я изумилась его красоте. Насыщенные родолиты малинового цвета чередовались один с другим, создавая колосок. Колос в золоте. Какая изумительная работа! Даже в сумраке, при свечах от него невозможно было отвести глаза.

Мистер Морен сообщил нам о готовности ужина. Есть совсем не хотелось. Я почти ни к чему не притронулась. Впрочем, так поступили все. Несмотря на это, в столовой мы пробыли достаточно долго. В очередной раз отметив, что Кларк с грустью наблюдает за мной, я сосредоточилась на своей тарелке и более не поднимала головы.

До одиннадцати вечера мы сидели в гостиной, слушая воспоминания Орнела о его супруге, а когда все стали расходиться, меня охватило волнение. Как я собиралась перенести эту ночь? Внутреннее сопротивление запрещало подниматься наверх и уединяться в какой-либо из холодных комнат. Но озвучить это было неловко. Мне досталась та же спальня, в которой я гостила летом, она располагалась через две от той, где лежала Элла. Но даже это не успокаивало меня. Я не решилась раздеться, не потушила свет лампы. Присев на кровать, внимала к шорохам вокруг. Сон поначалу не шёл. Через какое-то время послышались тихие шаги по коридору. Мимолётно подумав перейти в комнату к отцу, я поддалась закрывающимся векам. Вздрогнув от ощущения, что проваливаюсь в какую-то пропасть, вскочила и выбежала прочь из комнаты. В коридоре был Кларк. Он заметил мою растерянность.

– Вам нужна помощь? – спросил он.

– …Честно признаюсь, боюсь спать одна. Понимаю, что это Ваша мама, но не могу себя пересилить…

– Идёмте… – он жестом пригласил меня спуститься в гостиную.

– Простите мне мою трусость…

– Не стоит… Располагайтесь здесь, на диване. Держите… – он подал мне тёплый плед, лежавший у камина, и опустился в кресло рядом со мной. – Так будет лучше?..

– Вы останетесь со мной до утра?

– Останусь.

– Да, так лучше. Не смотрите на меня, я смущаюсь…

– Извините…

– Ещё раз простите за беспокойство и за платье…

– Что с Вашим платьем?

– Оно не траурное. Не осуждайте меня.

– Керен… – вырвалось у Кларка, но от тут же исправился, – извините, миссис Эрдон, я отметил только то, что оно Вам необыкновенно к лицу, не более…

– …Спокойной ночи, мистер Морен.

– Спокойной ночи, миссис Эрдон.

Кларк находился рядом. Как было бы замечательно побеседовать, как тогда на скате… Плед приятно согревал. Дрова успокаивающе потрескивали в камине, огонь придавал стенам красный оттенок. Веки мои закрывались помимо воли, и ничего не оставалось, как сдаться… Сменилось время года. Ветер раздувал моё лёгкое платье. Морен подхватил меня на руки и понёс по дороге, вдоль которой с обеих сторон росли деревья, все как одно, в белом цвету. Это была весна. Блаженство переполняло меня. Кларк посадил меня на ветвь дерева и позвал:

– Керен, Керен…

Я открыла глаза и увидела его, присевшего передо мной на корточки.

– Миссис Эрдон, пора вставать.

Мы смотрели друг на друга, и я могла бы без труда обвить его шею и поцеловать в губы, словно в продолжение сна. Но Кларк не видел его. Несмотря на это, он всё ещё находился напротив моих глаз, словно на самом деле ждал от меня ласки.

– Уже утро?.. – уточнила я, понимая, что ещё не рассвело.

– Самое раннее утро. Поспешите вернуться в комнату, пока никто не увидел, где Вы провели ночь. Хорошо себя чувствуете?..

– Да, но это мне следует осведомиться о Вашем самочувствии. Горе у Вас. Вы спали?..

Кларк выпрямился, я поднялась за ним.

– Нет, не смог уснуть.

– Вы провели здесь всю ночь?

– Всю ночь. Засыпая, Вы были не против. Идёмте же, скоро проснётся прислуга.

Я покорно последовала за ним.

– …Вы снова заботитесь обо мне. Спасаете моё положение, чтобы никто ничего не знал о моих слабостях… – тихо сказала я.

Он остановился, повернулся ко мне.

– Мне более ничего не остаётся делать, увы…

Его слова заставили меня почувствовать себя взбалмошной девчонкой, на которую тратят силы и время. Именно так восприняв услышанное, я обиделась.

– Оставьте меня, я дойду сама.

Кларк остановил меня за локоть и тут же убрал свою руку:

– Вы неверно поняли меня.

– Пусть так. Я никогда Вас не пойму.

– Миссис Эрдон, – он преградил мне путь и продолжил ещё тише, – Вы не простили мне моей холодности. Ведёте себя сейчас так, словно обвиняете… – он склонился к моему уху, – поймите, Вы – замужняя женщина…

– Не всегда я была замужем.

– Вы были замужем с тех пор, как повстречались со своим супругом. Только Вы лично считали себя свободной, больше никто.

– Вы ошибаетесь…

– Зачем же тогда поспешили выйти замуж?.. Вы признались мне в любви. Вы были в праве не связывать свою жизнь с мистером Эрдоном, а ждать меня.

– Ждать?..

– Ждать. Так любят по-настоящему, вопреки всему. Не идут на заклание.

– …Не учите меня любви, мистер Морен. Кого любите Вы, чтобы объяснять мне это? Эллис?.. Кого-то ещё?..

– Я обязан Вам в этом открыться?

– Вы говорили, что есть та, кого Вы любите. Но я не нахожу никого рядом с Вами, как, например, с Вашим братом… Вы любите несвободную женщину или вовсе никого не любите!

– Остановитесь, миссис Эрдон. Вы наговорите того, о чём позже пожалеете. Не втягивайте меня в подобное. Я Вам не враг.

– Вы правы, мистер Морен. Вы мне – никто, – я быстро-быстро поднялась по лестнице и забежала в свою комнату. И снова ревела от безысходности своих чувств. Они душили меня своими надеждами, как будто голос внутри меня повторял: «Не спеши! Не спеши…»

«Нет! Я больше не приду к нему! Как глупо всё выходит! Я снова призналась ему в любви, обнажив своё любопытство. Бедная миссис Морен, должно быть, видит всё это! О, нет!»

Через час я успокоилась. Разочарование, на которое я уповала ещё вчера, настигло меня. Теперь к нему присоединились ещё и угрызения совести.

«Как я могла быть такой эгоисткой, чтобы занимать Кларка своими претензиями?! Он потерял мать, а я надоедаю ему своими обвинениями! Как я эгоистична! Что я наделала?! Мне необходимо извиниться перед ним!».

Но, для того, чтобы извиниться, надо было найти подходящий момент, когда никого не будет рядом с нами. А это уже было невозможно. После завтрака, на который никто не явился, все снова собрались вместе. Потом в гостиную спустили гроб с миссис Морен, и дом наполнился соседями, пожелавшими проститься с хозяйкой дома. Чуть позже все отправились на кладбище. Стоило ли уже приставать к Кларку со своими извинениями?.. Я почти безотрывно следила за тем, как он прощается с матерью. Наблюдала поодаль от него, стараясь быть незаметной. Кларк и Рон стояли, опустив головы, но фигуры их были прямы, словно они оба были военными, и выправка их осанки никогда не менялась. Метель всё ещё продолжалась, застилая землю всё новым и новым слоем снега. Я плакала, то пряча руки в муфту, то доставая их, чтобы вытереть слёзы, отворачивалась от порывов ветра, ощущая, как начинают замерзать ноги. Хотелось уже поскорее уйти, чтобы не мучить своего сердца. Белла подошла ко мне и взяла под руку.

– Давайте дружить, миссис Эрдон. Миссис Морен не раз говорила мне, что её мечта – иметь таких дочерей, как Вы и я. В память о ней я предлагаю Вам свою дружбу.

– Спасибо, миссис Морен. Я рада этому предложению.

– У Вас доброе сердце. Прошу, не плачьте, так обветрится Ваше лицо.

Я посмотрела на Беллу:

– Но, Вы сами плачете…

– Я пытаюсь успокоиться. Думаю, разговор отвлечёт нас обеих.

– Да, Вы правы…

– Теперь я живу в доме мистера Орнела. Можете писать мне письма. Непременно буду их ждать.

– Признаться, я даже не знаю пока о чём писать, мы мало знакомы…

– Пишите о чём угодно, просто так. К примеру, как прошёл Ваш день. Постепенно мы найдём общие темы для переписки. Как Вы считаете?..

– Возможно…

– Подойдём ближе, по-моему, сейчас будут засыпать землёй…

Мы приблизились к могиле. Пока я и Белла говорили, гроб миссис Морен был опущен на дно. Я посмотрела на Кларка. Он не сводил глаз с гроба. Всю глубину его отчаяния на тот момент я не понимала, но мне очень хотелось обнять его, как Белла обняла Рона. Когда настал мой черёд, я бросила ком промёрзшей земли в могилу, произнеся про себя: «Прощайте, миссис Морен» и отступила как можно дальше назад, стараясь уйти с обзора Кларка, пусть он и не смотрел на меня. Отец взял меня под руку и повёл к выходу.

– Скоро наш поезд, нужно поспешить.

– Мы вернёмся в дом за вещами?

– Нет, я позаботился о том, чтобы их уже отправили на вокзал. Со всеми попрощаемся и в дорогу.

Первыми за ворота кладбища к нам вышли Рон и Белла. Орнел и Кларк появились чуть позже. Белла, услышав, что мы едем сразу на вокзал, подошла меня обнять и незаметно сунула мне в руку кусочек бумаги.

– Пишите мне, миссис Эрдон, – шепнула она.

Немного удивлённая её настойчивости, я спрятала записку в муфту.

– Счастливого пути, – пожелал Орнел отцу.

– Вы уезжаете прямо сейчас? – спросил Кларк.

– Да, вещи уже в пути, поезд через час.

– Я провожу вас.

– Не стоит, Кларк. Вам лучше остаться рядом с семьёй.

– Рон и Белла присмотрят за отцом, – не дожидаясь возражений, Кларк подошёл ко мне. – Прошу в мой экипаж, миссис Эрдон.

Экипаж Орнела, его сына и невестки проехал мимо нас.

«Желает лично убедиться, что я уехала…», – подумала я и достала платок, вытереть накатившиеся слёзы.

– …Где Ваше кольцо?.. – остановил меня Кларк.

Я посмотрела на руки и ужаснулась. Обручального кольца не было на пальце.

– Не знаю… Потеряла?..

– Утром оно было? – уточнил Морен.

– Не помню, наверное, было…

– Что случилось? – спросил Дилон, сравнявшись с нами.

– Я потеряла кольцо. Возможно, здесь… Я часто доставала платок и убирала его… – в голове застучало от мысли, что я скажу Эриху…

– Ждите меня здесь… – бросил Кларк и быстрым шагом пошёл к кладбищу.

– Он не найдёт его, слишком много снега, – заключил отец.

– Думаешь, уже занесло?

– Уверен… Но ты не расстраивайся. Объяснишь мужу, что это вышло совершенно случайно. Кольцо – всего лишь кольцо. Он купит тебе новое.

– Я хочу сама поискать его. Мистер Морен может не помнить, где я стояла…

– Керен, поторопитесь…

Я прошла в ворота кладбища, далеко впереди Кларк возвращался мне навстречу. Я не стала его ждать, ускорила шаг. Снег летел прямо мне в лицо, я накрылась капюшоном пальто.

– …К сожалению, миссис Эрдон, кольцо невозможно найти. Снег свеж и хрупок. Если кольцо в него упало, оно просто провалилось вглубь сугроба.

– Забудьте, мистер Морен… Простите мне мою навязчивость, но позвольте просить у Вас прощения за утренний разговор. Признаюсь, я вела себя эгоистично. Более Вас не потревожу.

– Я простил Вас, миссис Эрдон.

– Благодарю. Мы спешим на вокзал, – стараясь не смотреть ему в лицо, я отвернулась и пошла в обратную сторону.

Я слышала лёгкий хруст снега под его ботинками позади себя, но решила не ждать его. Всё, что мне надо было исправить, я сделала. Извинение было принято. Весь путь до вокзала я намеренно не смотрела на Морена, сидевшего напротив. Папа и Кларк обменялись парой фраз. Я повторяла каждое слово, произнесённое им, и думала, смогу ли я надолго сохранить его голос в своей памяти?.. На вокзале отец велел нам идти к перрону, сам же отправился разыскать экипаж с вещами. Я вновь пошла впереди Кларка, не дожидаясь его, но он со мной сравнялся и заговорил:

– Вы избегаете моего присутствия?

– Вы правы, тяжело находиться рядом. Прошу, не спрашивайте ничего.

– Ненавидите меня?..

– Не мучайте меня, пожалуйста. К чему Вы решили провожать нас? Я не могу ни смотреть на Вас, ни говорить с Вами. Мне трудно сохранять спокойствие.

– Керен, – он остановил меня, взяв за руки. – Я провожаю Вас оттого, что мучаюсь расставанием. Возможно, признаюсь в этом потому, что сердце моё надорвано, и проявляю несвойственную себе слабость. Я потерял мать и теряю Вас. Сколько чувств сейчас разрывает мою душу! До последнего я старался скрыть, что Вы заполнили все мои мысли. Вы – моя жизнь, но, чтобы эта жизнь не кончалась, Вы должны жить. Вашу жизнь сбережёт только имя Вашего мужа. Война сломает всё, пропаду я – пропадёте Вы. Сколько времени мы смогли бы быть рядом – год, два? Эрдон – единственное Ваше спасение.

– Вы… сознательно отказываетесь от меня ради моей жизни? Из-за войны, которой может и не быть? Вы придумали это прямо сейчас, чтобы утешить меня?..

– Я обязан думать о тех, кого люблю, даже во вред себе. Понимаете?..

– Нет. Я не готова Вас понять. К чему мне целая жизнь, но без любви? Любовь с короткой жизнью лучше. Вы держите любовь на расстоянии от себя, я же хочу её проживать. На Вашем месте я бы не толкала избранницу к другому мужчине. Вы настолько не уверены в себе, что уступаете меня ему?..

– Такова моя любовь, миссис Эрдон.

– Не верю ни одному слову. Я Вам безразлична, – я высвободила свои ладони из его рук. – Нет смысла более провожать нас. Прощайте, мистер Морен.

Казалось бы, слёзы должны были душить меня оттого, что он признался мне в любви, но не желал быть со мной. Ускоряя шаг, я ощущала тяжесть на душе, а в голове была только одна мысль: «Всё ложь! Нет никаких чувств. Никогда, никогда не приду к нему больше!»

– Керен! Керен! – звал меня Кларк, но я не останавливалась.

Внезапно он развернул меня к себе за плечи.

– Керен, простите мне всю боль, что я Вам причинил! Умоляю Вас…

Я сосредоточилась на его чёрных глазах, жадно смотревших на меня, и молчала.

– Вы простите меня, Керен?..

– Никогда больше не желаю видеть Вас. Отпустите. Вы сами говорили, что нельзя оглядываться по сторонам, следовать мнению общества, а поступать так, как велит сердце! Я пошла за своим сердцем. Вы пойдёте за своим?.. Просите меня остаться здесь с Вами, прямо сейчас!..

– Вы замужем, так нельзя…

– Всё равно!

– Мне не всё равно! Я уважаю Ваше имя, и как ни странно, уважаю Вашего мужа! Я так не поступлю!

– В прошлую нашу встречу я не была в браке, но Вы испугались моего признания! Ни тогда, ни сейчас я не была Вам нужна! Ваша ложь меня унижает!..

Кларк робко прижал меня к себе.

– Как же я желаю целовать Вас! Запустить руки в ваши каштановые волосы, наслаждаться прекрасными голубыми глазами, успокоиться в Ваших объятьях…

От неожиданности я растерялась. На нас, должно быть, оглядывались люди. Отец мог уже быть рядом, и я испугалась, что он станет свидетелем данной сцены.

– На нас смотрят, – проронила я.

– Никогда не забуду Вас, – Кларк приблизился к моим губам, но я отвернулась.

Сердце моё бешено стучало. Понимая, что всё происходящее – правда и именно Кларк держит меня в своих объятьях, я всё равно не верила в это! Морен задел мою серьгу, свисавшую из-под головного убора, холодным золотом черканувшую по моей щеке, и тихо прошептал:

– Я люблю Вас, Керен… Люблю…

– …Мистер Морен, что происходит? – рядом прозвучал голос папы.

От волнения я поспешила высвободиться из рук Кларка.

– Папа, я ощутила недомогание, мистер Морен успел удержать меня…

– Наверное, от голода? Ты совсем не ела эти дни.

– Да, наверное…

– Идём скорее, поезд вот-вот тронется…

Мы вышли на перрон, отец поблагодарил Кларка за то, что проводил нас.

– Прощайте, мистер Морен, – сказала я и поднялась на подножку вагона.

– Прощайте, миссис Эрдон… Прощайте, мистер Ноун…

– Всего доброго, Кларк. Не оставляйте надолго одного мистера Морена.

– Постараюсь…

Зайдя в вагон, я опустилась на сиденье у окна. Кларк увидел меня. Он стоял, как раньше его отец, под большими часами вокзала, и безотрывно смотрел на меня. А я на него, стараясь запомнить его облик, вопреки негодованию, охватившему мою душу. Поезд тронулся, а я всё ещё не отводила своего взгляда от Морена. А потом, когда он исчез из вида, я продолжала своим воображением рисовать образ Кларка на фоне летящего снега за стеклом.

– Бедная моя, проголодалась… Ничего, через две станции я куплю нам перекусить…

– Не надо, па… – ответила я и заплакала, закрыв ладонями лицо.

Отец приобнял меня, я уткнулась ему в грудь.

– Весь процесс похорон подействовал на тебя удручающе. Отпусти от себя это всё и станет легче… – посоветовал он.

Я заплакала ещё сильнее. Отец не мог знать, что происходило с его дочерью. Я сама избавила Кларка от объяснений, как прежде спасал меня он сам. Его последний взгляд был пристальным и каким-то безнадёжным, когда он стоял под часами. Его объятия, дыхание, слова, шёпот, всё, что совсем недавно я пережила, воспринималось мной, как воображаемый сон. Морен ответил мне взаимностью, но не был ни на что готов.

«Это всё было, было!» – повторяла я и сама себе не верила.

«Если он думал обо мне летом, почему тогда испугался моего признания? Видел в Эрдоне непреодолимую преграду? Или не поверил мне? Упрекнул в том, что я должна была отказать Эриху и ждать его? Ждать… Решил меня проверить и потому не ответил взаимностью? Нет, не мог он так поступить. У него не было времени на проверку моих чувств, в момент моего признания он сильно растерялся. Что-то не так. Тогда он не любил меня, да и сейчас тоже. Станет ли любящий человек отказываться от своей любимой?.. Сомневаюсь. И всё же решил проводить на вокзал и дома не сводил с меня глаз. Что он делал в коридоре так поздно? Возможно, собирался войти в комнату матери? Кларк… Бедный Кларк. Как же тяжело тебе пришлось в последние два дня. Не хватало тебе ещё и меня с моей любовью!..».

Тут я вспомнила про записку Беллы и оглянулась на отца. Он дремал. Любопытство взяло верх, я тихонько достала бумажку и прочла: «Миссис Морен написала не всё».

«Что означает, миссис Морен написала не всё?.. К чему эта загадка?..»

До конца поездки я была погружена в беспорядок в своей голове и не понимала, что за тяжесть легла на душу. Я вновь возвращалась из Рикарса с ощущением бессмысленности моего пребывания в нём. Ничего не решилось с Кларком, а только запуталось ещё больше. Отныне я не желала искать встреч с ним и пытаться разобраться в его истинном отношении ко мне. Он словно оставил меня в беде, указав на то, что я обязана быть рядом с мужем. Отказывался спасти меня во имя моей и его любви.

«Лжец и трус!»