Читать книгу Красный флаг. Реальная история о зависимости и абьюзе - - Страница 4

Россия, Кемерово

3 сентября 2012 – середина 2015 года

Мне восемнадцать. Я подхожу к зданию университета, где проведу следующие четыре года своей жизни и оставлю половину своего времени. Со вздохом поднимаюсь по серому крыльцу и захожу внутрь. В холле царит полумрак, коридоры выкрашены бледно-желтой краской, пахнет старыми книгами и пылью. Заглядываю в расписание: факультет истории и международных отношений. Первая пара на четвертом этаже. Поток студентов проходит мимо – каждый из них выглядит занятым, спешащим, но при этом отстраненным. Я оглядываюсь на них, а потом направляюсь к лестнице. Свет едва пробивается сквозь небольшие окна, пытаясь осветить хоть немного тусклые пролеты.

В конце длинного коридора собралась группа студентов. Больше половины – девушки. Парни стоят в стороне, их совсем немного. Слышны разговоры, кажется, обсуждают политику Америки.

Я подхожу ближе и замечаю двух парней. Один худой и высокий с выгоревшими на солнце волосами. Его улыбка притягивает внимание – не столько из-за доброжелательности, сколько из-за странной, почти механической натянутости. Второй – полная противоположность: невысокий, с черными кудряшками, и в очках с внушительными линзами, которые увеличивали его глаза до размеров блюдец. Оба парня выглядели так, будто их вытащили из какого-то черно-белого фильма про советских студентов.

– Я Лиля. Мы будем вместе учиться, – говорю прямо, нарушая их разговор.

На мгновение они замирают и стоят в недоумении. Кажется, они не привыкли, чтобы к ним подходила девушка. Они переглядываются, по их лицам проскальзывает улыбка. Низкий, первым очнувшись, протягивает руку.

– Марк. А это Лев, – говорит он, кивая в сторону высокого.

Я пожимаю руку Марка. Он энергично трясет моей кистью в разные стороны, будто мы разыгрываем сценку из комедийного шоу. Его рука холодная и маленькая. Я приподнимаю одну бровь, давая понять, что приветствие уже затянулось. Марк заливается хохотом и отпускает мою ладонь.

Лев, не сказав ни слова, тоже протягивает мне руку и пронзительно смотрит мне в глаза. Я сразу оценила контраст их рукопожатий. Моя хрупкая рука утонула в большой теплой ладони Льва. Обволакивающая нежность прильнула к груди, но я не придала новым чувствам значения.

С Марком мы быстро нашли общий язык. За первый месяц нашего знакомства я узнала о нем больше, чем о некоторых друзьях за годы. Он был болтливым, веселым, но порой немного назойливым. Тем не менее его присутствие скрашивало унылые университетские будни. Каждый день он встречал меня у входа в университет, угощал шоколадками и фруктами, рассказывал какие-то нелепые истории из своей жизни.

Лев, напротив, оставался лишь тенью: его загадочная, большая фигура маячила рядом, словно наблюдая за всем происходящим. Он говорил мало, его слова – точные и сухие, будто выверенные заранее. Никаких лишних деталей, никакой личной информации. Я почти ничего о нем не знала, кроме того, что он родом из Новосибирска, живет в студенческом общежитии, любит историю, еще больше – учиться. Ему трудно отказывать людям, я часто думала – старается ли он быть хорошим или хочет таким казаться? Друзей, кроме меня и Марка, у него не было.

За три года обучения я почти ничего о нем не запомнила. Только наше первое знакомство и еще пару незначительных моментов.

Вот, например, один из них.

Однажды я пришла в университет с опухшими глазами. Накануне я поссорилась со своим парнем, Артемом. Из-за какой-то ерунды, но внутри все ощущалось как катастрофа. Марк заметил мое разбитое состояние, не теряя времени, начал расспрашивать:

– А давно вы встречаетесь?

– Со школы, с девятого класса, – всхлипывая, отвечала я.

– Прям хороший парень?

– Самый лучший, – вытирала я слезы тыльной стороной ладони. – Знаешь, мы даже похожи, нас иногда называют братом и сестрой, – вспомнив об этом я снова залилась слезами.

Марк наклонился ко мне, его лицо вдруг стало серьезным, но голос все равно оставался легким, почти веселым:

– Лиля, да не убивайся ты так! Я уверен, что вы сегодня же помиритесь!

– Угу, – отозвалась я.

Марк подбадривал меня, но вскоре понял, что слова не помогают. Тогда он торжественно заявил:

– Лиль, ну и зачем тебе Артем? Вон смотри, у нас какой Лeвчик есть! – И подтолкнул меня прямо к Льву, который как раз оказался рядом.

Лев поймал меня в свои объятия, а я плакала, уткнувшись в его грудь. Он ничего не говорил, а просто гладил меня по голове под шуточки Марка. Я растворилась – в этом тепле, в этих спокойных руках. Время исчезло. На какой-то миг все вокруг стало мягким, безмятежным. С Артемом мы помирились на следующий день, и жизнь снова вошла в свою привычную колею. Этот момент я забыла так же быстро, как он и произошел. Или почти забыла.

Еще одно воспоминание о Льве произошло под конец третьего курса. Лев куда-то пропал, не приходил на занятия. Поначалу я не замечала его отсутствия, но чувствовала необъяснимую пустоту, которая не давала покоя. Марк сказал, что Лев в больнице с воспалением легких. Я пыталась отмахнуться от беспокойства, но оно цепко вцепилось в мои мысли.

День, когда Лев зашeл в аудиторию после больничного, я отчетливо помню. Он сильно похудел, почти прозрачный. Но его глаза с пронзительным взглядом остались прежними. Когда я увидела Льва, внутри меня как будто расцвели ромашки, все встало на свои места, пустота исчезла.

– Рада тебя видеть, Лев! – сказала я улыбаясь.

– Я тоже, – ответил он.

В его голосе была теплая нотка, как будто я вернулась к чему-то родному и забытому. Я протянула Льву палочку Twix. Одна ему, другая – мне. Мы о чем-то болтали, я чувствовала рядом с ним спокойствие.

С этого дня Лев начал занимать все больше места в моей жизни, но все это происходило настолько постепенно, что я даже не замечала этого. Он всегда был где-то рядом, молча поддерживал, иногда делал что-то совершенно неожиданное, как, например, на физкультуре, когда предложил:

– Хочешь поиграть в волейбол на моих плечах?

Я рассмеялась, но согласилась. Сидеть на его плечах, чувствуя, как он уверенно удерживает меня, было чем-то странным, но одновременно удивительно правильным.

После физкультуры в женской раздевалке ходили перешептывания одногруппниц. Говорили обо мне. Я притаилась за углом, чтобы меня не рассекретили, и прислушалась:

– Да у нее окружение из парней, с нами она даже поговорить не остановится, – сказала одна из одногруппниц.

– Она просто беспомощная дура,– с насмешкой добавила другая, – интересно, что Марк и Лев в ней нашли?

Последовал неразборчивый ответ, и компания прыснула от смеха.

– Она строит милую мордашку, а пацанам разве много надо? Надо ее проучить! – произнесла третья с явной злобой.

– Знаете, девочки, – перебила четвертая, которая явно устала от обсуждений и хотела сменить тему, – нам тоже нужны парни-друзья. Это статус. Почему только Кауфман должна находиться в окружении парней?

– Да! Да! А как же мы? Мы должны составить план, – подхватили остальные.

Я набралась смелости и вошла в раздевалку. Разговоры умолкли, пространство погрузилось в тишину. Много раз приходилось слышать, что женский коллектив – это змеиное логово, но когда ты у женского коллектива отнимаешь единственных мужчин – становишься врагом номер один. Таким врагом стала для них я.

Быстро переодевшись, я выбежала из раздевалки в коридор, где меня уже ждал Марк.

– Наши девчонки хотят меня проучить. Я слышала, они что-то затевают, – пожаловалась я Марку.

– Ничего удивительного, – хмыкнул Марк. – Они вроде считают тебя высокомерной стервой. Я такие сплетни слышал, да.

– Господи, Марк… Я живу свою жизнь и никого не трогаю.

– Этого уже достаточно, – усмехнулся Марк, потом добавил: – Не бойся, я с тобой.

– Они негодуют, потому что я дружу с парнями, – отметила я.

– А им кто мешает с нами дружить?

– Тут дело не в парнях вовсе, девчонки меня просто на дух не переносят, – я беспомощно вздохнула.

– Но может тебе стоит проявить к ним немного больше понимания и дружелюбия? – растянулся в вопросительной улыбке Марк.

– Не хочу я с ними дружить, если они болтают гадости за моей спиной, – выдавила я из себя.

– Лиль, да дружить с ними тебя никто не просит. Ты же знаешь, что людям свойственно создавать предрассудки без оснований. Они завидуют такой уверенной красотке, как ты. Унижая тебя, они получают удовольствие. Это для них, как котику сметанка.

Не обращать внимания на насмешки одногруппниц было задачей со звездочкой, но я старалась. В конце концов дальше косых взглядов и перешептываний дело не заходило. Я была под пристальным надзором девушек: если приходила в облегающем платье, была с новой прической, если говорила в коридоре с парнями – любое мое действие не оставалось без ехидного замечания. Публичные выступления были моей слабой стороной, а для них – настоящим праздником. Сердце бешено билось в груди, когда очередь доходила до меня, я старалась скрыть свою нерешительность, но все замечали, как я дрожу и борюсь со своим страхом. Одногруппницы самодовольно улыбались, не пытаясь скрыть торжествующей улыбки, сплетничали и кивали, демонстрируя свое превосходство. Я чувствовала себя жалкой, держалась только благодаря поддержке Марка и Льва.

Университет казался мне каким-то чужим и непонятным миром. Каждый новый день лишь укреплял мои сомнения, что учеба на историческом факультете – это не моe. Занятия казались безжизненными и унылыми, я будто теряла кусочек себя с каждой прослушанной лекцией. Мои мысли путались, словно разбросанные пазлы, а я не могла понять, как складывать их в единое целое. Но одно было ясно: я должна найти в себе силы продержаться. Еще один учебный год до окончания университета, и я буду свободна.

Комментарий психолога

С первых строк знакомства с героиней можно заметить несколько важных деталей – важных именно в психологическом контексте. Они станут нашей отправной точкой, призмой, которая позволит глубже понять дальнейшие события. Я буду обращать внимание на то, что важно для осознавания этой истории мне как психологу и каждому, кто хочет разобраться в механизмах зависимости.

Я отмечаю, что Лиля не особо заинтересована в учебе. «На протяжении четырeх лет оставлю половину своего времени» – так она видит свое пребывание в вузе. Если человек не вкладывает собственный интерес в то, чем занимается, будь то учеба, работа или любая другая деятельность, то он не может опираться на свою жизнь. В нее не вложена собственная энергия, она не наполнена личным смыслом. А значит, велик соблазн заменить эту пустующую жизнь чем-то гораздо более ярким, впечатляющим и волнующим. Люди, не имеющие твердой опоры в своей деятельности и интересах, входят в группу риска зависимых отношений.

Первое же действие героини – выбрать общение с парнями, хотя на факультете в основном девушки – к ним она равнодушна и пренебрежительна, они недолюбливают ее в ответ. В этом нет ничего предосудительного, но неспособность строить равные отношения с коллективом своего пола – одна из характерологических особенностей людей, которые потенциально могут быть кандидатами в зависимые или абьюзивные отношения. Это, разумеется, не гарантия, но звоночек. Вся поддержка и опора Лили в группе держится на заверениях Марка, что она лучше их, а те просто завидуют – только это ее утешает. Но у девушки нет собственной опоры на уважение и статус в группе, на умение решать конфликты, вступать в конкуренцию и коалицию. Это делает ее самооценку хрупкой и уязвимой – убери из этой картинки мужскую поддержку, и что останется?

Следующий момент, на котором я хочу сделать акцент: чувства ко Льву возникают у Лили моментально, буквально с первого рукопожатия, но они не осознаются. Она лишь чувствует пустоту в его отсутствие, а в его объятиях – нежность, которую списывает на другое. Это сразу вызывает любопытство: откуда такие чувства к человеку, о котором она за три года толком ничего не узнала и с которым у нее нет отношений? У меня, разумеется, уже родилась гипотеза, но я не стану лишать вас удовольствия самим размышлять над сюжетом, пока его тайны еще не раскрыты.

Загадочная фигура Льва привлекает героиню своей неопределенностью. Это особенно наглядно на фоне Марка – открытого, приветливого, типичного хорошего парня, который не вызывает у Лили совершенно никакого интереса. А вот Лев – интрига, темная лошадка, классический вампир поп-культуры. Отстраненный, холодный и безразличный. Его образ создает неопределенность, «вакуум» в отношениях с ним, а это всегда соблазнительное место для наших проекций. Психика не терпит пустоты, она обязательно заполнит ее содержанием: реальным или воображаемым. Именно проекции становятся основой для нездоровых отношений.

Упражнение на психологические опоры

Если у вас уже есть опыт зависимых отношений или вы подозреваете, что склонны в них попадать, проверьте себя на наличие психологических опор. Составьте список всего важного в вашей жизни, в чем вы искренне заинтересованы, с чем у вас есть прочные связи. Это могут быть любимая работа и интересная вам учеба, друзья, семья, близкие отношения, проекты, волонтерство, творчество – все, что дает вам ощущение устойчивости. Если в вашей жизни только 1-2 опоры, а особенно если это отношения с одним человеком, задумайтесь о наращивании других столпов вашего существования – это убережет вас от попадания в зависимость или позволит из нее выбраться.