Читать книгу Клуб искателей мертвецов - - Страница 8

Я схватил кулон, не отдавая в этом себе отчёта, и спрятал в кармане рубашки. Сердце учащённо забилось, виски запульсировали, и я явственно ощутил, что совершил что-то плохое. Что-то неправильное, что-то, что просто не могло произойти в атмосфере, царящей вокруг. Тёплой, манящей уютом, словно исходившим от светлых шершавых стен, словно просачивающимся через окно с ароматом воздуха после дождя. Время застыло, превратившись в статичную картинку с ярким светом лампы и прерывающейся барабанной дробью капель, разбивающихся о карниз. Дверь со скрипом открылась и мгновенно запустила ход часов, не дав ни единой возможности отдышаться. Грудь часто вздымалась и опускалась, я сам не заметил, как бросил испуганный взгляд на Вестера, как смахнул со лба каплю пота. При этом какая-то невиданная ранее эйфория охватила меня, заставив кровь быстрее бежать по жилам. Сложно было представить, что это маленькое, совсем неприметное преступление вызвало во мне такой всплеск эмоций. Мой взгляд наткнулся на Вестера и изучающе проследил за его неторопливыми движениями, расплывающейся улыбкой и широкими шагами в сторону кровати. Поначалу мне показалось, что он всё видел и теперь хотел сказать что-то острое, силой отобрать кулон и век предавать меня позору, но всего этого не произошло. Вестер приземлился на кровать, почти коснувшись меня и обрызгав каплями воды. Он обессиленно выдохнул, даже как-то артистично, точно только что вернулся из полёта в космос. Чёрные глаза его были направлены в потолок, я бы даже сказал – в пустоту, настолько безжизненными они казались.

– Я устал, – бросил он, украдкой поглядев на меня. Наверняка увидел, как внимательно я рассматривал его лицо, пытаясь разобрать чужие эмоции. Я знал, что уже давно пора было бросать глупую привычку рассматривать людей: никто не любит, когда лезут в их личное пространство. Особенно когда это делают явно не без интереса.

– Я тоже, – даже не задумавшись, сказал я и отвернулся.

И мы снова замолчали, слушая только удары капель и слабые завывания осеннего ветра. Ещё я улавливал еле слышное биение сердца Вестера, лежавшего рядом. Или мне только казалось, не зря же я был сам не свой, ощущая, как через ткань мою кожу обжигал кулон. От того самого места, где он находился, во все стороны по телу бежала дрожь, накатывала волной и топила меня в океане стыда, пока я просто сидел, отвернувшись от приятеля. Когда я был уже на пределе и напряжение бы вот-вот выдало меня с головой, я вскочил с кровати и быстрым шагом направился к двери.

– Ты куда? – послышалось за моей спиной.

– За Клео, – не оборачиваясь отвечал я, но за несколько дюймов до двери до меня снова донёсся голос, который теперь звучал глухо и отчуждённо:

– Я ведь хотел поговорить с тобой о Саванне. – И меня пригвоздило к полу, я вдохнул и забыл, что нужно выдыхать. Хотел что-то сказать, но понял, что запнусь на её же имени. «Возьми себя в руки, слабак!» – кричал мне мой внутренний голос, но мысли путались. Я глубоко выдохнул и повернулся к Вестеру, с пустым взглядом подойдя к кровати. Ноги меня не слушались, но я каким-то образом сумел усесться на краю, внимательно посмотрев на приятеля. Он тоже сосредоточенно следил за мной и теперь не лежал, раскинув руки в стороны, а сидел, облокотившись о стену. Я только сейчас заметил, что он был довольно худ и под светлой кожей при каждом его выдохе проступали рёбра. Глаза же теперь представляли собой чёрную пустоту, безжизненную и холодную.

– Говори, – сказал я серьёзно. Меня пугала изменчивость его настроения, когда дело доходило до кулона Саванны или до неё самой. Словно эта тема являлась своеобразным табу, нарушение которого мгновенно вызывало в слушателе ненависть к говорящему.

– Отлично. Только не перебивай меня. Пожалуйста.

Я кивнул, не сказав ни слова.

– Я с самого начала понял, что Саванна пропала. Она не могла просто уйти. Если бы это было так, она бы оставила записку, подсказку, хоть что-то. Я же говорил, что она и до этого сбегала из дома по неизвестным причинам, но всегда оставляла записку.

Я слушал Вестера, поникнув головой, потому что встретиться с ним взглядом было невозможно.

– Эй, ты чего? Я не речь на похоронах читаю. – Вот тут я узнавал его привычный тон. Взглянул на него снизу вверх, не поднимая головы, и увидел обыкновенную улыбку, играющую на его губах. Видимо, чтобы не спугнуть меня, он напустил её искусственно. Правда, совсем скоро лицо его вновь приобрело серьёзное выражение. – Просто не всегда хочется делиться этим, но мне кажется, что тебе можно верить. Ведь так? – Он приподнял бровь.

Я покивал, сам не зная, стоило ли ему доверять мне свои мысли.

– И я почему-то думаю, что Саванна тебе тоже не безразлична. Она моя сестра, а ты умудрился с ней подружиться в первый день. Знаешь, для неё это рекорд. Я прав?

Я ничего не ответил. А что тут можно было вообще сказать?

– Ладно, просто оставлю этот вопрос. – Он приподнялся на ладонях и уже через несколько секунд очутился на полу, стал поспешно одеваться, при этом продолжая разговор чуть ли не с самим собой. Я слушал Вестера, но продолжал молчать, боясь или не желая сказать что-то лишнее. Ведь в моих воспоминаниях по-прежнему хранился тот вечер, тот бешеный взгляд Саванны, заплаканный, вмиг потерявший всю жизнерадостность. Тёмная кухня, поцелуй двух влюблённых, тайный поцелуй и горечь сожаления.

– Но мы с тобой должны её найти. Я не принимаю отказов. Ни в коем случае, Рид! – закончил Вестер громким голосом, уже одевшись и теперь глядя мне в глаза. Он рассмеялся. – Я не знаю, во что это всё может вылиться, но иначе и быть не может – ты обязательно мне поможешь, я это знаю с точностью до девяноста девяти процентов. – Он стоял, теперь уже ухмыляясь, словно забыл о недавних откровениях, которые связали нас ещё крепче, неважно, хотел ли я этого. – И, кстати, скажи спасибо за то, что я так быстро закончил с этой речью. Знал бы ты, как я люблю воодушевлять людей, – расплылся в улыбке, смахнув с себя последние остатки серьёзности. А потом посмотрел на меня с подозрением. Я смотрел на Вестера спокойно, без лишних эмоций в глазах, пытаясь упрятать всё, что чувствовал по поводу кулона, в самую глубь. – Правда, ты какой-то особый случай. Невоодушевляемый. Но и ты не будешь исключением, уж я об этом позабочусь. – Цукерман бодро толкнул меня плечом, пройдя мимо, словно стараясь подбодрить. Он подошёл к окну и, уперев руки в бока, стоял, вытянувшись в струнку, и смотрел на улицу. Капли падали всё реже, растворяясь в тишине и блестящих от вышедшего солнца лужах.

– Кажется, можно возвращаться, – негромко сказал я, тоже уставившись в окно. А затем услышал, как дверь позади отворилась и девчачий голос произнес:

– Уходите?

– Да, впереди много дел. Пора идти, – ответил Вестер.

* * *

Вернувшись домой, я сумел благополучно припрятать кулон в одном из шкафов, стоявших возле стены. Хотя можно ли назвать случившееся благополучным, если у меня вспотели руки, а по спине прошла мелкая дрожь? Ещё я всем нутром ощущал на затылке взгляд вишнёвых глаз с портрета на стене. Это добавляло мне паранойи, казалось, что нарисованная девушка и впрямь за мной следила, и с уверенностью можно было сказать, что даже упрекала. Вот только я не мог поступить иначе.

Ночью я лёг в кровать и несколько минут просто пялился в потолок, пытаясь осознать произошедшее за день. На батарее медленно досыхали мои вещи, в шкафу был запрятан кулон, мысли о котором прожигали всё моё сознание. А сам я лихорадочно старался придумать, как же расследовать дело Саванны? И зачем Вестеру было так рьяно оберегать кулон?

Что всё это значило?

Вскоре я провалился в сон и всю ночь видел какие-то воспоминания из реальности, прошедшие через призму безумия. То люди были до жути непропорциональны и имели глухие, еле различимые голоса, то окружающий мир сливался в бурые или серые пятна, растекаясь, как густая краска. Не сомневаюсь, что всё это было вызвано моим воспалённым сознанием и переменчивым настроением. Наутро я проснулся так, словно и не спал вовсе. Только чашка крепкого свежезаваренного кофе сумела пробудить меня и моментально активировать жизненные процессы. Я шире раскрыл глаза, тряхнул пару раз головой, будто желая избавиться от ненужных мыслей, и через короткое время ощущал себя лучше некуда.

Дорога до школы на автобусе показалась мне быстрой и увлекательной, я даже завязал разговор с каким-то парнем из параллели. Он начал рассказывать мне о школьных новостях, а потом коснулся пропажи Саванны.

– Откуда ты знаешь? – спросил я тише, с напряжением поглядев на нового знакомого.

– Вся школа в курсе. Уже давно. Нашего директора даже в полицию вызывали по этому поводу, ты разве не знал?

– Нет.

И вновь я, сам того не желая, провалился в череду запутанных мыслей, словно мои рассуждения могли хоть как-то помочь ситуации.

– Такой кислый, а сейчас ещё только утро. Во что ты превратишься к концу дня? – привычно обратился ко мне Вестер в классе. – На «Портретах», я чувствую, тебя придётся собирать по кусочкам, – продолжил он, одновременно умудряясь читать параграф по физике. – Что ещё за…

Он углубился в чтение, как следует сощурившись, и больше не докучал разговорами, которые постепенно действовали мне на нервы: эффект от кофе со временем испарялся, оставляя меня один на один с сонливостью. Что говорили на уроках, я уже не слышал и не слушал, а лишь мечтал о том, чтобы поскорее очутиться дома и распластаться на кровати. Но ещё перед первым уроком произошло следующее: