Читать книгу Ювелирное дело бесстрашной Ирэн - - Страница 3

До мастерской, к моему великому сожалению, мы не добрались. Весь следующий день провели с Жанин, по уши зарывшись в бумагах. Письмена я понимала плохо, потому попросила матушку читать их мне, притворившись, что болит голова.

Добрая душа, ничего не заподозрив, брала каждую бумажку, поясняя её содержание. Что сказать, крючкотворы везде одинаковы. Только тут действительно комар бы носу не подточил. Мало того что купчая оформлена, как положено, так ещё и право владения подтверждено повторно судом. Отлично, одной проблемой меньше. И жаль, что из-за бесконечных тяжб не стало хорошего человека, оставив его семью в нищете.

Вечером за ужином заметила, что Жанин сильно бледна:

– Матушка, ты как себя чувствуешь? Тебе плохо?

Катрин, сидевшая с другой стороны стола, поднесла свечу ближе к женщине и ахнула:

– Мама, снова мигрень?

– Ничего, милая, пройдёт, – вяло отмахнулась Жанин.

Бетти, отставив тарелку, поднялась:

– Пойдём-ка, уложу тебя в постель. И никаких возражений.

Катрин, тем временем споро засыпала каких-то трав в кружку и залила кипятком.

– Настой для матушки, – пояснила она, – только он и помогает. Последний высыпала, – потрясла она маленький холщовый мешочек, откуда выпало несколько крупинок.

Мы помогли снять с матушки платье, напоили отваром, и скоро женщина заснула, боль стихла. На цыпочках вернулись на кухню. Бетти захлопотала, прибирая продукты.

– У нас есть деньги? – Спросила её.

Она обернулась, сдув упавшую на глаза прядь:

– Совсем мало.

– Матушке нужен отвар. На него хватит?

Бетти вытерла руки фартуком и присела за стол:

– Должно. Ты права. Вместе сходим завтра в город, заодно прогуляешься.

– Я согласна.

Пожелав друг другу доброй ночи, разошлись по своим спальням. Сёстры жили в одной комнате, побольше моей. Опочивальня матушки была за стеной от них. Моя же каморка в самом конце небольшого коридорчика.

Наутро, сделав уже привычную зарядку, залезла в узкий шкаф у сестёр, где хранились все наши вещи. Что сказать. Штопаные-перештопанные, но чистые и аккуратно подшитые платья. Преимущественно немарких оттенков. И что тут моё? Телосложение и рост у нас почти одинаковы. До этого одежду мне заносила кто-нибудь из сестёр. Сегодня же они с утра были заняты на кухне. Поразмыслив, решила, что большой разницы не будет, надену своё или нет. Выбрала платье мышиного цвета, с воротником-стоечкой, обшитым толикой белого кружева. Оделась и пошла помогать по кухне.

– Ирэн, – обернулась ко мне Бетти, – мы не стали тебя будить. Отнесёшь матушке немного еды? Она всё ещё слаба.

Я подхватила тарелку и кружку, поднялась в спальню. Жанин лежала высоко в подушках, прикрыв глаза. Лицо было таким же бескровным.

– Матушка, – тихо позвала я, – принесла тебе подкрепиться.

Женщина открыла припухшие, красные веки.

– Спасибо, доченька. Поставь, пожалуйста, поем чуть позже.

– Позволь, помогу тебе.

Присела на краешек постели и взяла в руки тарелку:

– Хоть немного. Кушать надо, иначе откуда возьмутся силы.

Жанин съела несколько ложек похлёбки и покачала головой:

– Спасибо, родная. Остальное позже. Не переживайте за меня, пару дней полежу и пройдёт.

Я оставила съестное и вышла.

– Давно у неё так? – Спросила у Катрин.

– Сами не знаем, – она ничего нам не говорила, пока однажды не упала в обморок. Потом два дня плакала от боли.

– Не будем тянуть время, отвар ей необходим, отправимся в город.

– И правда, – поддержала Бетти, – надевай пальто, я сейчас.

Через несколько минут мы шагали по широкой, хорошо утрамбованной дороге. На обычную улочку уездного городка не похоже. Спросить побоялась. К счастью, словоохотливая Бетти сама завела этот разговор.

– Как хорошо, что через наш город идёт королевский тракт. Даже в плохую погоду здесь можно пройти, не замочив ног. Не то что на окраинах.

– Что по нему везут?

Сестра посмотрела на меня с долей жалости:

– Как, наверное, плохо не помнить прошлое.

В ответ молча кивнула.

– Сразу за городом, – начала рассказ Бетти, расположены серебряные рудники. Часть металла оседает здесь, всё-таки у нас одна из лучших ювелирных гильдий страны, остальное идёт в столицу. Потому тракт зовётся Сильвер-роуд. К тому же почти все драгоценные камни везут через Грилон (так вот как называется город!). Прииск отца тоже неподалёку от рудников и от нашего поместья, пешком добраться можно.

Я с любопытством осматривалась по сторонам. Была поздняя осень или ранняя весна. Погода стояла промозглая и сырая, листьев на деревьях не было. Луж тоже не наблюдалось, оно и хорошо, не слишком годятся наши ботинки для прогулок по ним.

Предместье было красивым даже в эту пору. Аккуратные домики, по большей части деревянные. Небольшие садики вокруг них, по обочинам много деревьев, должно быть, летом тут удивительно красиво.

До города добрались быстро, минут двадцать ходу. Я думала – это маленький посёлок, но его размеры удивили. От главного тракта расходились в разных направлениях улицы. Дороги, правда, были плоховаты. На окраине люди выливали помои в неглубокие канавы, и половина их расплёскивалась по улице. Запах стоял соответствующий . Дальше было почище. Домишки, в два этажа каждый, стояли довольно тесно друг к другу.

– Погоди, – оторвала меня от созерцания Бетти, – сейчас покажу тебе улицу ювелиров. Залюбуешься. Когда-то вы с отцом жили там.

Мы прошли ещё немного по главному тракту и, свернув пару раз, попали на улицу, где первые этажи домов почти полностью занимали ювелирные лавки. Большие, с богатыми вывесками и попроще, на разный вкус и кошелёк. На витринах, переливаясь всеми цветами радуги, блестели колье, диадемы, кольца, браслеты.

– Давай посмотрим, – остановила я Бетти.

Руки зудели, до того хотелось прикоснуться к этой красоте.

– Только ненадолго. А то от них трудно оторваться, – улыбнулась сестра.

– Я одним глазком, – открывая дверь в лавку, подмигнула ей.

За порогом небольшой мастерской, не самой богатой, сидел ювелир, сухопарый мужичок средних лет. И тут же делал очередной заказ, ловко орудуя инструментом.

Засмотревшись, застыла столбом, пока меня не подтолкнула вперёд Бетти. Как же я соскучилась по своей работе! Где мои тигель, бурошница и анка… Эх.

Я подошла поближе, стараясь рассмотреть, чем орудует мастер. Удивлению не было предела. Понимаю, что до лазерных технологий здесь цивилизация ещё не дошла, но то, чем он работал… Убогое подобие наших самых простых инструментов.

У ювелира в руках был небольшой пинцет и плохонький давчик (прим. автора – ручной инструмент для закрепки камней), которым он ловко крепил самоцветы на браслет. Я оглядела стойку, где были разложены все рабочие вещи. Несколько надфилей, анка (прим. автора – инструмент, для создания выпуклых форм), шперак (прим. автора – маленькая наковальня) и несколько штихелей (прим. автора – режущий ручной инструмент). И вот этим он работает?

Пошла вдоль прилавка, разглядывая готовый товар. Правду говорят, талант себя везде проявит. Вещицы были очень неплохи. Видно, что мастер вкладывает душу в свою работу, да и в фантазии ему не откажешь. Затейливые серьги, изысканные браслеты, неплохие колье, несколько очень достойных перстней.

Пригляделась к вещицам поближе. Интересно, только этот мастер использует лишь два способа крепления камней или у них все так делают? Тут заметила любопытную брошь, лежащую чуть в стороне, словно её забыли убрать с прилавка. Камни на ней были приклеены. У нас тоже так делают. Но было одно существенное различие. В нашем мире, прежде чем клеить жемчужину или камень, его садят на штифт. Здесь же он просто посажен на металл. Я украдкой ковырнула брошку ногтем: держится намертво. Любопытно. А вот камни явно подкачали: тусклые, как стекляшки. Понятно теперь, почему брошь так небрежно бросили.

– Вы что-то хотели узнать, госпожа?

Я подняла голову, мастер смотрел на меня, оторвавшись от работы.

– Эм-м-м, да. Скажите, пожалуйста, что это за способ крепления камней? Не видела раньше такого. И клей, держит так основательно.

– Вы разбираетесь в ювелирном деле? – Брови мужчины поползли наверх.

– Наш отец был ювелиром, – вставила подошедшая ко мне Бетти.

– Вот оно что, – улыбнулся мастер, – теперь понятно. Этот клей давно известен. Странно, что вы о нём не слышали. Только во всей стране его изготавливал лишь один мастер. Товар стоил дорого, конечно, однако камни не только сидели плотно на изделии, но и словно светили изнутри. А это, – ткнул он пальцем в брошь, – подделка. И глядите на результат. Булыжник с дороги смотрится лучше.

Бетти толкнула меня, выразительно глянув на дверь. Точно, Жанин там с мигренью, а я тут простаиваю почём зря. Поблагодарила ювелира за рассказ, и мы покинули лавку. Не сдерживая вздохов сожаления, шла я мимо витрин. Так хотелось ещё посмотреть, поговорить о любимой работе.

– Ты раньше не проявляла интереса к делу папеньки, – удивлённо глянула на меня сестра.

Пожала плечами:

– Может, родная кровь даёт о себе знать.

Не успела я договорить, Бетти свернула в переулок и толкнула дверь неприметной лавки.

Мы вошли, и с порога нас окутал терпкий аромат сушёных трав и снадобий. За прилавком стояла миловидная девушка с каштановыми волосами и карими глазами, цвета горького шоколада.

– Чего желаете? – Спросила она, откладывая в сторону маленькую ступку.

– Нам бы сбор от мигрени, – ответила Бетти.

– Мне надо сделать его. Тот, что был, только закончился. Это недолго. Подождите, пожалуйста.

Девушка начала собирать с полок то одну, то другу травку, складывая их в другую ступку. Скоро застучал пестик, и я подошла поближе к травнице. Она выглядела утомлённой.

– Вы работаете здесь одна?

– Можете звать меня просто Энджи, – сказала девушка, – да. После смерти родителей приходится крутиться.

– А я Ирэн. Мы тоже потеряли отца. Вот матушка теперь и мучается мигренями.

– Понимаю, – покачала головой травница, – непросто без кормильца.

– Где вы собираете все травы? – Я окинула взглядом длинные полки, занимавшие все стены.

Энджи вздохнула:

– За городом, в стороне рудников. Приходится идти за ними или ранним утром, или почти ночью. Днем я здесь. Потом сушка, настои, сборы. Сплю по два часа в сутки.

– Почему не наймёте помощницу?

Девушка грустно улыбнулась:

– Шутите? Ей же надо платить. А денег только-только хватает, чтобы за лицензию рассчитаться и с голоду не помереть.

Услышав про рудник, вдруг мелькнула мысль. А что, если составить компанию новой знакомой и прогуляться до прииска вместе с ней? Мне понравилась открытая, добрая девушка.

– Не страшно ходить одной?

– Ещё как, – новый вздох, – но и лавку закрыть нельзя даже на день. Покупателей не так много.

– Хотите, сходим вместе? Мне будет полезно прогуляться. Правда, Бетти?

– Наверное, – удивлённо протянула сестра, – ну а что. Свежий воздух пойдёт тебе на пользу. Только никаких ночных вылазок. Идите с утра.

– Я буду рада, – повеселела Энджи, – давайте завтра и сходим. Мне как раз надо собрать несколько корешков.

– А разве сейчас они есть?

– Это растений ещё нет, – пояснила травница, – а коренья нынче копать самое то.

– Поместье Колманов вам знакомо? – Уточнила Бетти.

– Так вы дочери Аларика Колмана?

– Вы знали нашего отца?

– Лично, нет. Только о том прииске лишь ленивый не слышал. Весь город тогда обсуждал, кому он достанется.

– Вот оно что, – помрачнела сестра, – конечно. Дело было нашумевшее.

– Так вы зайдёте за мной? Знаете, где это? – постаралась сменить тему.

– Да. Я как раз прохожу мимо, по тракту. Но выйду ещё затемно. Проснётесь?

– Проснусь и буду ждать, уже собранная.

– Ваш сбор готов, – Энджи отложила пестик, высыпала травки в маленький мешочек и протянула мне.

Бетти отсчитала несколько медных монет.

– Тогда до завтра, – махнула на прощанье рукой.

– Я обязательно приду, – ответила Энджи, и дверь лавки закрылась за нами.