Читать книгу Рыжее солнце оборотней - - Страница 6

Вердан резко вдыхает воздух и приближает свое лицо к моему почти вплотную. Всего лишь пара миллиметров расстояние между нашими губами. Не выдержав горящего взгляда царя, невольно опускаю взгляд на его рот. И меня тут же посещают глупые мысли. Интересно, как он отреагирует, если я поцелую его в чуть приподнятый уголок губ?

– Что за игру ты затеяла, Иса? – спрашивает царь, едва слышно.

– Почему сразу игру? Я от всего сердца – возражаю, все еще пялясь на его губы.

– Мы пять лет женаты. Ты никогда ничего не делала для меня от всего сердца.

С трудом отрываю взгляд от его рта и смотрю в жгучие глаза.

– А сегодня сделала. Я устала от нашей вражды и прошу о перемирии.

– И что ты готова подарить мне в знак капитуляции? – спрашивает оборотень, хитро прищурившись.

– Я не говорила о капитуляции – возражаю, чувствуя себя загнанной в ловушку.

– Между нами возможно перемирие только в случае твоей капитуляции и никак иначе – выдвигает жесткие условия муж, все еще не отрывая от меня своих янтарных глаз, в глубине которых шевелятся какие-то жутковатые тени. – Потому повторяю вопрос. Что ты готова мне подарить в знак капитуляции?

– А что ты хочешь? – спрашиваю неуверенно.

– Чтобы ты выполнила три моих желания – тут же выдает этот наглый вымогатель.

– Одно – торгуюсь с ним.

– Два. И это мое последнее слово – говорит царь, хищно сверкая глазами.

– Хорошо. Два. Но это должны быть приличные желания. Иначе я имею право отказаться – тут же добавляю свои условия.

– Договорились – довольно соглашается оборотень и тут же меняет тему разговора. – Что ты там говорила о пирожках?

Недоуменно хмурюсь, а потом вспоминаю. Да! Пирожки! Вообще из головы вылетели из-за этого договора о желаниях.

– Я предлагала тебе попробовать – с этими словами протягиваю тарелочку с золотистыми пирожками царю.

Он вдыхает их аромат, а потом говорит:

– Попробуй один.

Он что, думает, я его отравить хочу? Досадливо дернув плечом, беру верхний пирожок и щедро от него откусываю. Медленно жую под пристальным взглядом мужа и глотаю, возможно слишком громко, но ничего с этим поделать не могу: во рту сухо, как в пустыне.

– Видишь, все порядке – говорю оборотню и снова протягиваю ему тарелку.

Он ухмыляется и берет своей ладонью мою руку, в которой еще зажата вторая половинка пирожка. Медленно подносит лакомство к своему рту и кусает, касаясь горячими губами моих мгновенно похолодевших пальцев. Быстро съев, он тянется за последним кусочком. Чтобы тот не упал, оборотень пошире открывает рот  и закидывает остатки пирожка внутрь, а затем медленно и со вкусом облизывает кончики моих пальцев, запачканных в сиропе.

Мое сердце реагирует на подобные фокусы бешеной аритмией, кровь горячей волной приливает к щекам, а затем спускается к груди, оттуда на живот и ниже, к месту соединения бедер. Мои глаза встречаются с огромными зрачками мужа. И невольная дрожь прошивает меня от кончиков пальцев к губам. Захотелось здесь, и сейчас познать свой первый поцелуй. И наплевать, что все вокруг наверняка на нас смотрят.

Из этого наваждения меня выводит хрипловатый голос царя:

– Очень вкусно. Мне понравилось.

Затем он резко поднимается, выхватывает из корзины еще несколько пирожков и, прежде чем выйти, закинув их в рот, успевает сказать:

– Не думай, что я забыл о своем обещании прийти к тебе сегодня ночью. Решай. Брать мне зелье, или нет.

Он и несколько его воинов уходят. Я машинально, даже не ощущая вкуса пирожков, доедаю свой завтрак. Ладно, с ночным визитом мужа разберемся позже, а сейчас надо как-то узнать, нет ли тут почты, или еще чего. Надо написать письмо отцу и узнать, почему нет караванов с обещанными продуктами.

– Одал, мне нужно написать отцу – говорю фрейлине, когда мы выходим из трапезной.

Я понятия не имею, как мне это сделать, а еще не уверена, что мой почерк будет такой же, как у прежней Исы. И тут могут возникнуть лишние вопросы у близких людей царицы, которые ее хорошо знают. А мне бы хотелось избежать подобного. И вот пока я следую за Одал, показывающей дорогу, в моей голове роятся миллионы вопросов и всяких версий, каким образом мне не выдать себя, не вызвать подозрения.

Мы снова приходим в библиотеку. Странно, я думала, мы будем писать письма в моих покоях, там хоть какая-то приватность, а тут… кто угодно может зайти. Тем не менее, никак не выказываю свое удивление. Раз фрейлина привела сюда, значит, так у них заведено. И чтобы не вызывать лишних подозрений, ничего не говорю про мои апартаменты и приватность.

Одал берет писчие принадлежности: пергамент и ручку, похожую на перо, усаживается за стол и выжидающе на меня смотрит. Получается, что письма пишет она? О! Это замечательно. Получается, что мне нет нужды переживать за почерк, а еще выясняется, что прежняя Иса очень доверяла фрейлине, раз посвящала в свою корреспонденцию.

– Как лучше начать? – спрашиваю у Одал.

– Смотря, что вы планируете писать.

– Хочу узнать на счет караванов. Когда ждать следующих.

– Ээээ

– Что? – понимаю, что сейчас услышу кое-что весьма интересное.

– Но, вы же сами четыре месяца назад написали Его Величеству, чтобы он пока не присылал караваны с продуктами.

Блин. Мне совсем не нравится эта новость. Чего хотела добиться Иса, оставляя своих людей без обещанного продовольствия?

– Вообще не помню, для чего я это писала – типа сама с собой разговариваю, но очень надеюсь, что фрейлина услышит и что-то подскажет.

– Но как же? Вы планировали, когда не придет очередной караван, порталом отправиться к родителям. Предполагалось, что Его Величество вас отпустит.

– А возвращаться в ближайшее время, я не собиралась – это догадка, но, уже немного понимая характер Исы и ее отношения с мужем, вполне можно озвучить подобную мысль.

– Да, таков был план. Вы теперь решили его изменить? – интересуется Одал.

– Решила – отвечаю ей. – Напиши отцу, что я передумала и прошу очень срочно прислать продукты.

– Хорошо – фрейлина склоняется над пергаментом и усердно выводит красивые, с завитками, буквы.

Пока Одал занята, я прохаживаюсь мимо полок с книгами, раздумывая, может, еще взять какую-то книгу. Натыкаюсь на исторический справочник, беру его с собой, почитаю на досуге. Знания о мире, в котором я теперь живу, лишними не будут.

Достаю маленькую брошюрку самоучителя по магии. Вряд ли там есть что-то, что я пойму, но на всякий случай, беру и ее. Услышав шорох, поворачиваюсь, чтобы тут же быть прижатой к стеллажам крепким мужским телом уже знакомого мне блондина. Да, что ж это такое! В этом мире у мужиков явный перебор с тестостероном!

– Иса, любимая, я изнываю. Как долго вы не будете подпускать меня к вашему роскошному телу. Я наказан? За что? Скажите мне, я клянусь, что исправлю свою оплошность, в чем бы она ни была. Прошу не лишайте меня своей милости и любви.

И весь этот текст перемежается поцелуями меня в шею. Отпихиваю его от себя, как-то сразу вспомнив имя нахала.

– Граф Кеназ Фратт, да как вы посмели коснуться меня без моего на то разрешения!?

Блондинчик как-то сразу растерял весь свой боевой настрой, стушевался.

– Иса – жалобно говорит, умоляюще протягивая ко мне руки.

На долю секунды мне его даже жаль становится, хотя… подобная навязчивость может для меня плохо кончиться. Не знаю, как тут относятся к неверным женам, но, если судить по царю и его властному поведению, – подобные поползновения мне не простят.

– Граф, я прошу вас удалиться. Я занята, а вы мешаете.

Стараюсь говорить мягко, но, в то же время, не поощрять его на дальнейшие подобные подвиги.

– Да, я понял. Простите мою навязчивость – блондин кланяется и поспешно удаляется.

Фух. Надеюсь, он больше не будет вытворять подобное. Подхожу к Одал, она, как ни в чем не бывало, заканчивает писать письмо. Видимо, привыкла быть глухой и немой фрейлиной при царице. Бегло просматриваю письмо, все именно так, как я и просила.

Одобрительно киваю. Одал наливает на пергамент воск и выжидающе смотрит на меня. Что опять?

Буквально сразу я вспоминаю исторические фильмы. Точно! Она, видимо, ждет, что я запечатаю конверт. Нужно поставить оттиск на воск. Чем? Ловлю взгляд Одал на мое декольте. Сомневаюсь, что ее интересует моя грудь. Вспоминаю, что у меня на шее все это время висит на цепочке какой-то медальон. Вытягиваю его из кружев и бинго! Корона с переплетениями и инициалами. Снимаю цепочку с шеи, прижимаю медальон к горячему воску и какое-то время держу.

Отлично. Теперь нужно отправить. Куда? Боже! Пребывание в этом мире один сплошной квест!

– Хотите, я отправлю? – спрашивает фрейлина.

Ура!

– Да – отвечаю, стараясь скрыть ликование в голосе, и передаю ей письмо.

Одал открывает резную шкатулку на столе и кладет туда письмо, закрывает крышечку. Опять открывает – послания уже нет.

– Отправлено – сообщает мне.

Лааадно.

– Когда будет ответ? – спрашиваю на всякий случай.

– Его Величество всегда быстро отвечает, думаю, через два-три часа можно будет заглянуть. Желаете каких-либо увеселений, или вернемся в апартаменты?

– Давай вернемся.

Одал кивает, и мы выходим из библиотеки. Я не забываю взять те две книги, что мне показались интересными, и мы идем по длинным коридорам дворца. На очередном повороте я замечаю маленького темноволосого мальчика. Он наблюдает за мной настороженным взглядом, спрятавшись за одной из колон. Когда он замечает, что мы повернули в его сторону, то испуганно дергается и, стараясь быстро развернуться, запутывается в собственных ногах и больно падает всем телом на холодный мраморный пол, громко цокнув зубами.

Быстро подхожу к нему и присаживаюсь, помогая подняться малышу. При падении он, видимо, зубами прикусил язык, потому что на губах видно немного крови.

– Сильно ушибся? – спрашиваю мальчика.

Он отрицательно машет головой, старательно пытаясь отползти от меня. Понятно. Очередная жертва характера прежней Исы. Что-то я начинаю уставать от этого.

– Ваше Величество, да бросьте вы его. Этот бастрад вечно крутится у вас под ногами, а потом убегает. Видать, совсем без мозгов.

Это фрейлина подает голос. Бастард. Чей? Мальчик испуганно смотрит на меня знакомыми янтарными глазами. Ааа. Понятно. На долю секунды в сердце что-то кольнуло, но быстро прошло.

– Давай, помогу тебе подняться – говорю малышу и, встав, приподнимаю его за руку, все еще не выпуская холодные пальчики из своей руки. – Как тебя зовут?

Мальчик выдергивает свою руку и, пряча шею в плечи, отвечает едва слышно:

– Райдо.

Улыбаюсь ему и говорю:

– Какое у тебя красивое имя. Хочешь, пойдем ко мне в апартаменты, у меня там есть вкусные пирожки?

Ну, а что? Малыши любят сладкое еще больше, чем взрослые. Но, увы. Мальчик отрицательно и немного испуганно качает головой, а потом, резко развернувшись, убегает.

Дальше мы с Одал идем в тишине. Я думаю о своем, а она не мешает. Бастард, значит? У моего мужа была любимая женщина, которая родила ребенка. А почему была? Может, это та самая блондинка, что сидит с нами за столом? От подобного открытия чувствую себя какой-то несчастной и угнетенной. Казалось бы, я Вердана почти не знаю, между нами, кроме пресловутого долга, ничего нет. Но почему тогда факт наличия ребенка и женщины в прошлом оборотня так меня угнетает?

С подобными вопросами в голове и в подавленном настроении возвращаюсь в свои покои. Приносят обед, но аппетита у меня нет, поэтому, спустя час еду уносят почти нетронутой.

На улице опять валит снег. Вижу через окно огромные пушистые снежинки. Никого нет во дворе. Не играют дети, не катаются с горок, не лепят снеговиков или снежные крепости. Не слышно смеха и визга. Тишина и вой ветра.

А что если??? Не дав себе толком додумать и передумать, резко отхожу от окна и спрашиваю у своей главной фрейлины:

– Одал, а где у меня теплая одежда? Шуба там, или еще что?

– Так в гардеробной, только глубже. Вы желаете на улицу выйти? Холодно ведь.

– Желаю. Неси одежду. Будем каток обустраивать – чувствую, как настроение, прежде сползшее к нулю, активно поднимается вверх.

– Что, простите?

– Каток – губы растягивает довольная улыбка. – Вам понравится, я уверена!

Тепло одевшись, мы спускаемся в кухню. Там я быстренько объясняю, что мне нужно. Нам с Одал в помощь выдаются четверо крупных парней и две огромные кастрюли для воды.

Долго возимся с выбором места для будущего катка. Нужно большое открытое место. В итоге, решаем все обустроить в бывшем парке. Сейчас, после нескольких девятимесячных зим, от него почти ничего не осталось.

Парни дружно берутся за лопаты и довольно быстро очищают приличную площадку прямоугольной формы. Туда мы заливаем двенадцать  огромных кастрюль воды. Подобного количества не достаточно, но и больше лить смысла нет, нужно чтобы этот слой замерз. Даю распоряжение, чтобы парни залили столько же, но после ужина. А мы с Одал топаем к кузнецу.

Там я очень долго объясняю огромному мужику с густой бородой и хмурыми бровями, для чего мне такие странные ножи на ногах. Я подхожу к этому делу с размахом. Заказываю коньки себе и Одал, несколько пар для взрослых, и с десяток для малышей разных возрастов, которые бегают вокруг и круглыми глазами наблюдают сначала за разливанием воды, а теперь за нашим с кузнецом разговором.

Довольная собой и с отличным настроением возвращаюсь в апартаменты. Тут меня уже ждет горячий ужин. Опять напоминаю себе, что завтра утром нужно будет рассказать главной поварихе о специях, потому что все, что приготовлено, имеет весьма бедный вкус. Кстати про специи, вспоминаю, что сегодня видела в кухне корицу. А не приготовить ли на завтра синабоны? Думаю, всем понравятся булочки с корицей и сахарной помадкой.

Мои размышления и неторопливый ужин прерывает приход Одал.

– Ваше Величество, пришел ответ на письмо – говорит она, протягивая мне пергамент, скрепленный такой же, как у меня, печатью.

Сорвав пломбу, внимательно читаю послание. Отец выражает неудовольствие тем фактом, что я меняю свои решения по нескольку раз, вынуждая его подстраиваться под мои прихоти. Тем не менее, он сообщает, что караван прибудет порталом в ближайшее время, в течение двух-трех дней, если все будет хорошо.

Отлично. Одну выходку прежней Исы я нейтрализовала. Знать бы еще, зачем она это затеяла? Чтобы уехать отсюда, это понятно. Но зачем? И почему именно сейчас? Тем более не факт, что Вердан отпустил бы ее одну. Как обычно, много вопросов, на которые нет ответов.

Грязную посуду уносит служанка, а меня выводит из размышлений голос Йеры, горничной.

– Ваше Величество, подготовить вас к ночи?

Это она опять хочет натереть меня той вонючей дрянью? Нет уж.

– Помоги мне раздеться и можешь быть свободна – отвечаю горничной.

Йера помогает мне снять оба платья и чулки, делает ванну, бросив какие-то камешки в воду, отчего та сразу же нагревается. Надо же, здорово. Когда девушка порывается кинуть еще что-то в ванную, я успеваю ее окликнуть и отказаться от ароматической соли.

Пожелав горничной и фрейлине доброй ночи, с облегчением выдыхаю. Устала я от их общества и вообще от того, что со мной всегда кто-то есть. Ни секунду не оставляют в покое. Меня, интроверта, этот факт ужасно раздражает.

Залезаю в горячую воду со стоном удовольствия. Непередаваемо. Прикрываю глаза, чувствуя, как вода снимает физическую усталость и нервное напряжение сегодняшнего дня.

Мысли опять возвращаются к моему мужу.  И к тому, как он вел себя за завтраком. От этих воспоминаний незнакомая мне дрожь проходит вдоль позвоночника, а волна тепла сосредотачивается внизу живота. Да, чисто физически, Вердан мне очень нравится. Высокий и сильный, с этими его глазищами. Тут есть от чего потерять голову такой обычной девушке, как я. Потому что, как ни крути, а внутри я все еще та самая конопатая девчонка, что и раньше.

Царь сказал, что придет сегодня опять. И я не знаю, что делать. Что-то внутри меня предлагает сдаться и разрешить ему все, что он хочет. Но с другой стороны, я еще не готова. Я его совершенно не знаю и даже немного боюсь. Мне бы очень хотелось, чтобы мой первый раз был хоть капельку романтичным и хоть чуточку именно мой, а не Исы. Хочется, чтобы глядя в глаза, Вердан видел именно меня, а не свою прошлую жену. Да, звучит глупо и наивно, но ведь можно немного помечтать.

Вымывшись, вылезаю из ванной, накидываю теплый халат, завязав пояс двойным узлом, чтобы он случайно не развязался. Сажусь в кресло возле камина. Нервы немного напряжены. Пытаюсь сообразить, чтобы такое сказать или сделать, чтобы еще немного отсрочить выполнение супружеского долга. Мне банально страшно.

Открывается дверь в мою спальню. Муж пришел. Сердце делает какой-то отчаянный рывок и замирает. Его янтарный взгляд ловит в плен мой голубой. Завораживая и гипнотизируя.

Вердан медленно, как хищник к своей жертве, подходит ко мне, сидящей в кресле. Присаживается передо мной на корточки и протягивает руки к поясу на халате. Усмехается, увидев узел, и одним коротким движением разрывает пояс.

Вздрагиваю и говорю то, о чем, скорее всего, пожалею, но первое и единственное, что от испуга, в данный момент, приходит мне в голову:

– Нам больше можно не исполнять долг.

Вердан вопросительно приподнимает бровь, отодвигая одну полу халата и оголяя часть моего тела.

– Все получилось. Я беременна – говорю быстро, опуская глаза вниз, чтобы не видеть его испытывающего взгляда и не признаться, что это ложь.

В ответ – молчание.