Читать книгу Муравьиный дом - - Страница 2

Виктор двигался вперёд, продираясь сквозь снежную мглу, где каждый шаг казался бесконечно долгим и мучительным. Ветер свистел в ушах, завывал между лохмотьев его старой куртки, пробирался под одежду, оставляя после себя болезненный холод, проникающий прямо в кости. Он закутался плотнее, но это не помогало – промёрзший насквозь, он уже почти не чувствовал собственного тела. Снег облепил его лицо, замёл ресницы, сковал волосы ледяной коркой.

Буря гудела вокруг, поглощая все звуки, кроме своего собственного голоса. Она была живой, жадной, ненасытной. Она медленно, но верно отнимала у него силы, вытягивая тепло, оставляя в груди тяжёлый, сдавливающий спазм.

Он не знал, сколько идёт. Минуты, часы, а может, всего несколько мгновений, но усталость была невыносимой, как будто он продирался через это белое безмолвие целую вечность. Время потеряло смысл, а сознание сузилось до одной-единственной мысли: не останавливаться.

Каждый шаг требовал усилия.

Каждый новый вдох причинял боль.

Он чувствовал, как пальцы ног немеют, как ноги становятся чужими, тяжёлыми, неподвижными.

Он понимал, что долго не протянет.

Снег был предателем. Там, где он казался плотным, Виктор вдруг проваливался по колено, захлёбываясь колючим ветром, а где думал увязнуть – нога встречала ледяную корку, скользила, грозя отправить его вниз, в пустоту, в холодное забвение.

Как легко было бы просто лечь.

Присесть на секунду, завернуться в куртку, позволить теплу покинуть тело, а потом исчезнуть вместе со всем этим бесконечным снегом.

Он знал, что стоит ему остановиться, и он уже не встанет.

Но желание уснуть становилось слишком сильным.

Он сделал ещё несколько шагов, потом ещё, и вдруг, среди хаоса снежной пелены, увидел её.

Сначала это была просто тень – что-то тёмное, размытое, едва различимое сквозь бесконечную белизну. Виктор моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд, но буря тут же скрыла силуэт, сомкнулась плотной завесой, поглотила очертания.

Мираж?

Возможно.

Но если это реальность, то это его единственный шанс.

Виктор собрал последние силы и пошёл вперёд.

Тень снова проступила сквозь вихрь снега. Теперь она становилась чётче. Высокая, массивная, недвижимая.

Дом.

Заброшенный? Вероятно.

Но сейчас это не имело значения.

Ступая всё быстрее, Виктор пересёк последние несколько метров, поднялся по заваленным снегом ступеням и остановился перед крыльцом.

Окна были пустыми.

Чёрные провалы без света, без движения.

Но что-то в этом доме вызывало тревогу.

Его рука нащупала дверную ручку, потянула.

Дверь поддалась слишком легко.

Она не была заперта.

Она даже не скрипнула, словно кто-то недавно её смазывал.

Словно здесь его ждали.

Виктор шагнул внутрь.

Тепло.

Оно было неестественным.

Не уютным, не согревающим, а тяжёлым, удушающим, липким. Оно мгновенно окутало его, заползло под одежду, проникло в кожу, словно жидкость, гуще воздуха, оседая на волосах, просачиваясь сквозь поры.

Снег на одежде сразу начал таять, стекая ручьями по щекам, по шее, по рукам. Куртка внезапно стала слишком тяжёлой, влажной, липкой, словно он нырнул в густую, тёплую воду.

Запах.

Он был неправильным.

Сладковатый, но с горькой примесью, тёплый, но с оттенком чего-то мёртвого, как прелая листва, как воздух в оранжерее, где что-то слишком долго разлагалось.

Виктор на секунду задержал дыхание, заставляя себя не реагировать, не думать.

Зажигалка чиркнула, отбрасывая дрожащий оранжевый свет на стены.

Он огляделся.

Мебель была покрыта пылью, но не выглядела заброшенной.

Картины на стенах потускнели, но не исчезли совсем.

Пол скрипел, но не ощущался гнилым.

Дом казался обитаемым.

Но кто был хозяином этого дома?

Шаг вперёд, ещё один.

Что-то мелькнуло в углу зрения.

Он повернул голову, но увидел лишь тень от пламени зажигалки.

Но чувство тревоги не исчезло.

Виктор замер.

Прислушался.

И тогда он услышал это.

Шорох.

Лёгкий, почти неразличимый, где-то в глубине дома.

Будто что-то двигалось за стенами.

Будто кто-то был здесь.

Но Виктор уже не мог бороться с усталостью.

Она накатывала волнами, сводила веки, ослабляла мышцы.

Каждый новый вдох давался с трудом.

Воздух был слишком тяжёлым.

Тёплым. Густым. Чужим.

Он увидел старое кресло в углу комнаты.

Слишком измождённый, чтобы думать, слишком промёрзший, чтобы задавать вопросы, он сделал последний шаг и сел.

Тепло обволокло его, вдавило в кресло, забрало контроль.

Он почувствовал, как голова откидывается назад.

Как веки закрываются.

Как темнота окутывает его.

Как он исчезает.