Читать книгу Александр Сергеевич, здрасьте! - - Страница 2

Ключ щёлкнул в замке. Жанна переступила порог и оказалась в своей квартире. Знакомая обстановка встретила её полумраком.

Она сбросила туфли с усталых ног, пешком добралась до дома, ведь общественный транспорт в Лебедь-Светлом не ходил уже очень давно, повесила пальто и, вздохнув, прошла в гостиную.

Квартира в старой хрущёвке, которая ещё до сих пор пахла старостью, досталась ей от бабушки. Логово книжного червя! – говорила Жанна про своё жилище. Как только бабушка умерла, Жанна с радостью съехала от родителей. Это было её пространство, её мир. Здесь она могла быть собой.

Она включила торшер, и мягкий свет озарил комнату. Обстановка была почти интимной. Основной свет включать не хотелось, слишком бьёт в глаза после рабочего дня. Скорее переодеться в домашнее – в любимый банный халат.

На полках книжной стенки располагались фотографии в рамках. Вот её племянница, первоклассница Настя, вместе со своей мамой Наташей, сестрой Жанны. А вот почти вся их семья: мама, Наташа и Жанна, все вместе на школьной линейке по случаю Дня знаний.

Жанна – маленькая, лет десяти, стоит рядом с мамой. Мама строгая, с поджатыми губами, а Жанна смотрит в сторону, будто хочет убежать подальше от ненавистной школы и продлить лето хотя бы ещё на пару дней. Отца на фотографии не было – он почти всегда отсутствовал. Его работа, постоянные вахты, рыбалки, охоты, словом, его жизнь проходила где-то за пределами дома.

«Надо быть сильной, Жанна. Никто за тебя ничего не сделает» – прозвучал где-то далеко глубоко голос мамы.

Жанна отвернулась от фотографии. Она прошла на кухню к холодильнику. Есть не хотелось, поужинать ещё успеется. На полке холодильника стояла бутылка красного вина, почти полная, вчера открытая. Жанна налила себе вина в изящный фужер, а потом взяла книгу, которая лежала на столе. Атмосфера располагала опуститься на диван, что она тут же и сделала.

Книга была типичным любовным фэнтези-романом – лёгким, увлекательным, с оттенком эротики. Жанна Евгеньевна, директор районной библиотеки и дипломированный филолог, окончившая республиканский вуз с отличием, обычно предпочитала серьёзную литературу. Но иногда, особенно после тяжёлого дня, ей хотелось просто отключиться, погрузиться в мир, где страсти пылали ярче, а герои решали всё за тебя. Особенно её завораживали моменты, когда напряжение между персонажами достигало предела…

Она ощущала, как плавно нарастает напряжение внизу живота. Пальцы Жанны внезапно сжали страницы книги, а дыхание стало глубже. Она отложила книгу и закрыла глаза.

Теперь Жанна была перенесена в другой мир, где всё было проще, ярче. Чувства были открыты и не было никакой нужды их скрывать. Образы из книги ожили в её воображении: сильные руки, горячие взгляды и обжигающий кожу шёпот.

Её дыхание стало глубже, а в груди защемило от какого-то давно забытого чувства. Будто неведомая рука коснулась её шеи, затем медленно опустилась ещё ниже, к животу. Каждое прикосновение было неким пробуждением – тепло разливалось по телу, напряжение нарастало где-то глубоко внутри.

Откинувшись на спинку дивана, она позволила себе расслабиться, распахнула халат и со всей откровенностью предстала перед самой собой. Пальцы скользнули, она замерла на мгновение, словно боясь, что это чувство может исчезнуть. Но чувство только усиливалось. Настойчивым стуком оно било в такт её учащённому сердцебиению. Сначала Жанна слегка прикусила губу, чтобы не издать звук, но затем, признавшись себе в том, что её никто не то, что не видит, но и не слышит, осторожно произнесла со стоном «ох, боже!». Она продолжила, но в этот раз двигалась медленно, почти нежно, будто боясь спугнуть хрупкое мгновение.

Мысли о работе, о Славике, Анне Петровне из детства, бесконечной рутине растворились. Осталось только это – тепло, разливающееся по телу, и желание, которое нужно удовлетворить. Движения стали увереннее, ритм – быстрее. «Сильные руки, горячие взгляды, нежный шёпот…»

Жанна крепко закрыла глаза. Как хотелось удержать эти чувственные образы, чтобы они не исчезли! Ощущение блаженства нарастало, заполняя её всё сильнее, и Жанна уже теряла власть над своим дыханием. Оно сбивалось и становилось прерывистым. Губы слегка приоткрылись, а в горле застрял едва слышный, сдерживаемый стон.

И вот наступил тот миг, когда границы реальности растворились. Она почувствовала, как огромный поток подхватил её, унося в пространство, где не существовало ни одиночества, ни библиотеки, ни этой квартиры с её старыми фотографиями и давящей тишиной. На мгновение она перестала быть собой, растворившись в этой всепоглощающей волне.

Но когда волна отхлынула, Жанна медленно открыла глаза, и мир вернулся в свои привычные очертания. На столике книга, которая больше не манила Жанну.

Она глубоко вздохнула и потянулась. Ещё ощущалась лёгкая дрожь, но Жанна всё же нехотя поднялась с дивана.

«Ну что ж, – подумала она, – завтра опять на работу». Её хотелось большего. Не только этих мгновений, украденных у одиночества. Но пока что это было всё.

Жанна запахнула халат, подошла к окну и отодвинула занавеску. Окна гостиной выходили во двор, и Жанна с задумчивостью посмотрела на падающий снег. Вспомнилась Анна Петровна, которая жила на первом этаже. Жанна уже бывала у неё в гостях, заходила по мелочи, что-то передать, обычные платёжки или квитанции, собрать подписи по новой инициативе собрания жильцов.

«Старинные карты. Чем чёрт не шутит, как говорят».