Читать книгу Водная смута (2000–2009 гг.) - Группа авторов - Страница 3

Россия – страна переходящих верований и поклонений. Было время, когда поклонялись корягам, пням, солнцу, святым мощам и крестам, а затем на их место пришли идеи и вожди. При этом стремление к поклонению идёт не столько от ментальной особенности, сколько от страха. Поклонение корягам, пням и солнцу шло от страха перед не познанной природой. Страх перед тем, что душа будет вечно страдать на небесах, сделал наш народ неистовыми христианами. Затем был всепоглощающий страх, и поклонение перед одержимыми вождями, которые вели нас в светлое будущее, но для этого жизнь нужно было прожить так, чтобы больше не хотелось…

Поклонялись неистово мы и словам, которые пришли к нам «из-за бугра» (заграницы). И чем меньше мы понимали смысл этих слов, тем больше мы относились к ним как к идолам, которым надо поклоняться: коммунизм, социализм, рыночные отношения, демократия. Здесь страх возникает от отсутствия ясного понимания, о чём идёт речь, но при этом тебе говорят, что от этого никуда не уйти…

Наши предки столетиями жили в ожидании Божьего Суда, и это ожидание стало нашей ментальной особенностью, закрепившись, видимо, в нас на генном уровне. Когда же большинство населения после очередной смуты перестало бояться Божьего Суда, миропонимание и мироощущение переключилось на ожидание светлого будущего при жизни, если не самим, то детям и внукам, и в постоянном страхе перед репрессивным аппаратом власти.

В настоящее время мы живём в страхе перед неопределённостью, ибо никто не может сказать, какие цели у нашего государства, и есть ли вообще эти цели? Хотя нам периодически рассказывают о каких-то планах, которым, по-видимому, впопыхах забыли придать публичность.

Есть, конечно, в нашем народе и такие, которые общепризнанных идолов в упор не видят и считают, что они сами по себе, но это от чрезмерной самости и не более, так как не отвечает особенностям социальной среды, в которой мы живём. Ибо, если ты не «бомж» и что-то имеешь в кошельке, априори, должен испытывать волнение перед властью или бандитами (не всегда понимаешь, как отличить одних от других).

Когда в народе начинает исчезать страх – он начинает бегать с рогатиной, вилами или наганом за идолами, круша всё вокруг (как связанное с идолами, так и не имеющее никакого отношения к ним). И чем неистовее мы поклонялись тому или иному идолу, тем с большим ожесточением мы будем избавляться от него. По животному верим (пресмыкаемся), по животному разрушаем (безжалостно и беспощадно).

В России, в основной массе народа принято считать, что самые большие начальники должны творить добро и утверждать справедливость. Происходит такой ход мысли от того, что в нас сильны ещё биологические инстинкты, а с другой стороны – никто на самом деле не знает, как они там «на галерах» работают и какова эффективность их «рабского» труда. Возможно, что кто-то из них куда-то гребёт (или загребает), возможно, что там бьют плетьми тех, кто гребёт, чтобы самому загребать, а возможно, что многие из них являются вперёдсмотрящими. Сидят себе наверху и смотрят, чтобы ещё загрести…

Деятельность, приносящая реальную пользу стране, и имитация такой деятельности, часто требуют одинаковых усилий. Поэтому у тех, кто волею случая, оказался на самой вершине пирамиды власти, может возникнуть самоощущение, о своей значимости, даже если весь их труд является обыкновенной имитацией общественно-полезной работы, так как нет должного профессионализма и общественной мотивации, благодаря которым и может эффективно осуществляться общественно-полезная деятельность. Время позволяет дать объективную характеристику любому деянию, но, к сожалению, для многого оно оказывается утраченным.

Длительно имитировать общественно-полезную деятельность можно только тогда, когда средствами массовой информации создан образ такого социального доминанта, порождающего у населения надежды (которые, как правило, являются иллюзорными). Нужно чаще мелькать перед глазами народа с озабоченным и в тоже время с уверенным видом, чтобы все видели, что социальный доминант думает, заботится, решает; и кроме него никто так не подумает, не позаботится и не решит.

За что нам нравятся манекенщицы? За то, что они так выглядят. И никто особенно «не парится» по поводу того, что они собой представляют в жизни. Вот так и наша власть. Внешне вроде бы и ничего, но как на самом деле управляется наше государство большинству не ведомо. Народу только известно, что в кремлёвских окнах горит свет, Государственная Дума пришла с каникул, Совет Федерации принял к рассмотрению, а Правительство Российской Федерации вносит очередное предложение по стимулированию…

И только во времена кризисов, которые у нас теперь напрямую связаны с падением цен на нефть, начинаешь понимать, что далеко не всё в государстве нашем по уму. Нет людей, которые бы не ошибались, но в России люди находящиеся у власти считают себя непогрешимыми и убеждены в том, что не делают ошибок. А если ошибки становятся очевидными для всех – виновным окажется кто-нибудь из придворной свиты, которому поверил социальный доминант в силу своей чрезмерной доверчивости. Хотя такое оправдание и есть очевидное доказательство непрофессионализма власти.

Многое было сказано, да и сейчас говорится о роли государства в экономике. Я считаю, что государство может присутствовать в экономике, а иногда это и необходимо, как необходимо было присутствие государства в экономике при выходе США из Великой депрессии. Но проблема заключается в том, что те, кто олицетворяет государственную власть в России на всех уровнях, не имеют ни соответствующих профессиональных знаний, ни общественных мотиваций. При насквозь коррумпированной чиновничьей прослойке и всех институтов государственной власти, в том числе и силовых, более перспективным для страны является полное устранение государства от экономики, подобно тому, как оно устранилось в начале 90-х годов, и народ сам себя прокормил и спас. А если кто-то считает, что в нашей стране опасно государству устраняться от экономики, тогда должны устраниться от управления государством те, кто им сейчас правит. Иного варианта, как ни крути, нет. Я лично убеждён, что государство должно выступать в роли патрона и бизнеса, и инноваций, но не создавать места кормления для одних и заставляя остальных жить в соответствии с созданным дегенеративным законодательством.

Не должен возглавлять госкорпорацию человек, все действия которого до этого, имели негативные последствия для страны. Авария на Саяно-Шушенской ГЭС – это тоже последствие его реформ. Не должен быть заместителем председателя правительства человек, придумавший административную реформу, которая с треском провалилась. Не должен представлять страну в Украине и быть советником президента человек, который провалил всё, за что брался, и который создал большие проблемы для пенсионеров, а при этом обогатились его родственники и ряд банков. Не должен возглавлять Сбербанк человек, который способствовал принятию таких законов, которые нанесли гигантский ущерб стране (чего стоят только Водный и Лесной кодексы). Не должен определять внутреннюю политику страны человек, деятельность которого по созданию политических партий в стране привела фактически к ликвидации парламента как независимого органа, что, в свою очередь, привело к деградации законодательной деятельности. Перечень людей, благодаря которым страна не развивается, а деградирует, можно продолжить до главы администрации какого-нибудь маленького городка, ибо всё, что находится ниже на иерархической лестнице, повторяет то, что делается вверху.

Кто-то из западных историков сказал, что история Европы – это история крестовых походов. По-моему (возможно и не очень исторически обоснованному) мнению, история России – это история смутных времён, которые периодически накатываются на нашу страну. Не вижу особой разницы между смутой начала 17 века и смутами начала 20 века, конца 20 и начала 21 веков. Тот, кто даст себе труда прочесть труды русских историков о смутном времени начала 17 века и проанализирует события всего 20 и начала 21 веков, увидит в них много общего.

Русский историк В. О. Ключевский[2] писал:

«Самый резкий признак Смуты это стремление общественных низов прорваться наверх и столкнуть оттуда верховников». В своей книге он ссылается на современника Смутного времени келаря А. Палицина, который писал: «Всякий стремился подняться выше своего звания, рабы хотели стать господами, люди невольные перескакивали к свободе, рядовой военный принимался боярствовать, люди сильные разумом ставились ни во что, «в прах вменяемы бываху» этими своевольниками и ничего не смели сказать им неугодного».

Начало 21 века ознаменовалось в России принятием управленческих решений, которые заложили путь к новой смуте. Из системы управления стали удалять людей сильных разумом, при полном пренебрежение к их знаниям и мнениям, а на их место ставить полуобразованных молодых своевольников, которые никем и ничем ранее не управляли, и мало чего смыслили в самой системе управления, видя в ней только источник удовлетворения амбиций и незаконного обогащения. Некоторые из них, правда, до этого успели посидеть в райкомах и обкомах комсомола ушедшей в небытие страны, где они, как правило, отвечали за идеологию. За ними стояли их старшие наставники, которые на «раз-два» переобулись в воздухе, оказавшись опять у власти, получив в придачу и сундуки с деньгами. И хотя людей сильных разумом в системе управления к тому времени оставалось не так уж и много, но именно благодаря им ведомства (исключая экономический и финансовый блоки, там нашествие молодых своевольников произошло значительно раньше) как-то ещё функционировали, даже при отсутствии должного финансирования.

Во времена смут у многих людей происходит внутренняя борьба между моральными (социальными) установками и желанием быстро обогатиться или оказаться на верху социальной лестницы, что можно достичь только неправедными делами. У молодой российской бюрократии такой внутренней борьбы не происходило – что такое совесть они сумели забыть ещё в райкомах и обкомах комсомола. А у некоторых совесть отошла с ювенильными водами при рождении.

Борьба между человеческим (социальным) и биологическим, между общественными ценностями и стадными инстинктами в смутные времена захватывает миллионы людей. И побеждает в этой борьбе (на конкретном этапе) то, что поддерживается и культивируется властью. Если власть высокоморальна (не на словах, а на деле), то и народ ведёт себя соответственно. Если власть не ворует, то и народ в основной массе не ворует. Мы, в силу своего слабого социального развития, стараемся подражать поступкам тех, кто нами управляет, а не принципам и правилам социального поведения. Поэтому куда они, туда и мы, даже если не знаем куда. И хотя движущей силой, определяющей вектор смуты в тот или иной отрезок времени, является народ, он всегда идёт за вожаком (идолом). А когда народные массы приходят в движение, то никто уже не знает, куда они идут – на заклание или к спасению. В общем потоке возбуждённых масс индивидуальная мысль не работает.

Во времена смут властители, в зависимости от эффективности проведённых пиар-кампаний, сменяют друг друга. В начале 17 века Лжедмитрий провёл пиар-кампанию лучше, чем Борис Годунов, и потому занял царский престол. Правил он немного, но с пользой для Российского государства: создал условия для свободной торговли; собирал армию, чтобы обезопасить южные границы империи от набегов крымских татар; поляков и католических иезуитов, которые помогли ему занять престол и потому рассчитывавших на многое, стал, говоря современным языком, «кидать» и даже подумывал о включении Польши в своё царство. Но от наркотического состояния, которое даёт безграничная власть, Дмитрий расслабился, возомнил себя помазанником божьим и не заметил пиар-кампании (распускание слухов) Василия Шуйского, который и стал царём после убиения Лжедмитрия.

Потом было ещё несколько пиар-кампаний, которые в результате привели к гражданской междоусобице и массовому истреблению друг друга. Кончилось всё, как известно, тем, что пришли люди из Нижнего Новгорода, которым хотелось торговать и богатеть, а не грабить и вольничать, и всё стало как раньше: царь, православие, крепостничество. В общем, говоря современным языком, наступила стабильность – время накопления новых социальных противоречий.

Характерной особенностью всех российских смут является отсутствие качественного скачка в социальной эволюции общества: усиления демократических институтов. История государства Российского напоминает хоровод – все исторические события располагаются в замкнутом круге, из которого выбраться невозможно, как по причине сильной центростремительной силы, ослабление которой может вызвать неуправляемый центробежный процесс, так и по причине отсутствия демократической культуры.

Две больших смуты в двадцатом веке закончились, с точки зрения социальной эволюции, ничем: стабильная несменяемая власть, несметное число бояр, воспевающих власть, и большая дружина, охраняющая покой власти и преследующая тех, кого власть опасается. Смута, начало которой было положено в конце прошлого века, позволила тем, кто имел власть, приобрести в собственность банки, заводы, фабрики, землю и т. п. На место коммунистическим ценностям пришли материальные, которые оказались в основном у тех, кто насаждал народу веру в первичность материи или обеспечивал безопасность тех, кто вбивал эту веру народу, не допуская её практической реализации. Всё логично: материальные ценности должны принадлежат идейным материалистам, якобы способным использовать их эффективно. Проблема лишь в том, что эта «эффективность» заключается не в развитии технического и гуманитарного прогресса, а в банальной распродаже ресурсов и несправедливом распределении доходов от их продажи. Получив незаслуженно материальные блага эти люди начинают говорить о религиозных ценностях и вторичности материи.

Важным фактором, способствующим наступлению Смуты в начале 17 века, В. О. Ключевский считал возникновение самозванства, которое формально было одобрено боярами и народом. В течение всего 21 века страной правит питерский клан. Всё вроде бы, с формальной стороны, законно. Президента выбрал народ, а он имеет право выбирать себе свиту. Но почему-то существует смутное чувство, что всё это как-то напоминает самозванство. В начале 17 века веке народ убедили в том, что на царство вошёл спасшийся чудом царевич Дмитрий, а в настоящее время народу внушают, что в лице В. В. Путина мы имеем некого мессию, который пришёл, чтобы спасти Россию и «поднять её с колен». А так как всё познаётся в сравнении, то сравнивают с наиболее одиозными личностями, которые находились во власти до его прихода, определив как истину, не требующую какого-либо критического осмысления, тезис: всё, что было до В. Путина, является преступным и подлежит осуждению. При этом как-то забывают, что Путина привели из этого самого прошлого те самые «преступные» личности, и он сам должен нести хоть какую-нибудь ответственность за деяния в те годы, если там всё было преступным.

Само же спасение народа выглядит весьма странно и началось оно с создания условий для существенного обогащения свиты и друзей по профессии и спорту. Можно, теоретически, допустить, что имеет место сосредоточение в одном городе всех выдающихся личностей России, но трудно, даже теоретически, предположить, что в одном дачном кооперативе случайно оказались все выдающиеся менеджеры, учёные и государственные управленцы. В большинстве своём новые управленцы из Санкт-Петербурга приехали в Москву с потёртыми чемоданчиками, а сегодня понадобится немало времени, чтобы пересчитать их чемоданы, которые они накопили, работая «на галерах».

В обществе существует устойчивое мнение, что в России любой человек, оказавшийся у власти, будет воровать. Но это ошибочное мнение. Волею судеб я четыре года был у власти и ушёл с неё с тем же чемоданчиком, что и пришёл, только с большей потёртостью. То же самое я могу сказать о многих, кто работал со мной в администрации. Были, конечно, и взяточники. Причём, почти все взяточники ранее были членами КПСС, а многие из них в прошлом работали в партийных и комсомольских органах. Тогда я понял, что любая идеология нужна, прежде всего, демагогам, так как это самый лёгкий путь обогатиться, не напрягая мышцы и мозги – работать приходится только языком. Человеку честному и трудолюбивому идеология, для усиления степени его патриотичности, не нужна, так как он является патриотом по рождению.

Руководитель страны или национальный лидер – это не просто один из нас, а лучший из нас. Лучший, потому что интересы страны для него выше интересов его семьи или друзей. Лучший, потому что он не может соврать ради политического момента или выгоды его клана или политической партии. Лучший, потому что он не боится народа и не ставит между народом и собой забор, состоящий из друзей, земляков и силовиков. Лучший, потому что он не допустит к власти людей, которые не обладают соответствующими профессиональными навыками. Лучший, потому что он готов взять на себя ответственность за политические и экономические неудачи, а не сваливать всё на ситуацию или «стрелочников». Лучший, потому что появился он на месте руководителя страны не как чёрт из табакерки, а был давно на виду, и все знают его убеждения и взгляды на развитие страны. Лучший, потому что может посадить в тюрьму своих друзей, уличённых в коррупции (как это сделал премьер-министр Сингапура, чтобы ликвидировать коррупцию). Лучший, потому что он не боится независимого суда и понимает, что без этого не может быть справедливого государства. Лучший, потому что он не будет ликвидировать законодательную власть, чтобы легко работалось исполнительной власти. Лучший, потому что он не будет ездить по стране и раздавать в присутствии телевизионных камер миллиарды рублей, которые большей частью будут разворованы теми, кто завлёк его в гости. Можно было бы продолжить, но и этого более чем достаточно для руководителя (или национального лидера) страны, чтобы страна развивалась с перспективой.

В животном мире доминант – это альфа-самец, обладающий наиболее выраженными биологическими качествами. У него не только самые большие рога, которые и для «понтов», и для схватки за получение власти над стадом, но и всё остальное, чтобы потомство было крепкое и здоровое. А у социального доминанта должны быть сильно развиты социальные качества, чтобы способствовать развитию социальных качеств у социума и, прежде всего, различных форм самоорганизации общества, не позволяющих ему превратиться в стадо.

Я негативно отношусь к тому, что сотворил с Россией В. И. Ленин, но он, организуя классовый геноцид, не стремился сам к обогащению. Потому-то так легко Сталину было сделать из него божество. Новоявленный социальный бог являл собой образец созданной религии, и никто не мог в этом усомниться. Что же касается жестокости новоявленного бога и его пророка, то и христианский Бог не щадил тех, кто нарушал его заповеди. Любая религия не только спасает, но и карает. А когда перестаёт карать, то и потребность в спасении у многих отпадает.

Псевдолегитимные руководители, как правило, не уверены в себе по причине отсутствия у них каких-либо убеждений, сформированных прошедшей жизнью. Они у власти оказались не потому, что имели убеждения и видение как стране развиваться, а по случаю. Когда у руководителя нет понимания, что надо делать, он ориентируется на мнение тех, кому он, с одной стороны, обязан своей должностью, а также на тех, кто ранее входил в его круг общения. Любое принятое властное решение по кадровой политике будет являться определяющим в судьбе страны на многие годы, а, в последствие и в судьбе самого президента.

Отсутствие управленческого и производственного опыта у пришедшей из Питера команды естественно сказалось на кадровой политике президента. Питерцы, получив больше солнечных дней и частично избавившись от комплекса второй столицы, обозвав многих, кто до них правил неправильными, в достаточно короткое время превратились в самых крутых «купцов» не только Москвы, но и России. При этом мыслили и действовали они прямолинейно, так как выросли среди прямолинейных улиц и проспектов. В целом же можно сказать, что они действительно являют собой европейцев – такие же прагматичные и циничные, когда речь идёт о деньгах.

В достаточно короткое время была сформирована новая парадигма управления, из которой следовало, что страной должны управлять новые люди, не обременённые прошлым опытом. Прежде всего, юристы и менеджеры. Думаю, что возникла эта парадигма не случайно, если учесть, что многие из нынешней власти проходили обучение и тренинги в США.

В результате управление страной было отдано на откуп офисным хунвейбинам. Фактически создали такую систему управления ведомствами, в которой управляют люди практически ничего не смыслившие в самом предмете управления, но очень удобные в плане исполнительности и поддакивания. При этом как-то не подумали о том, кто будет реально оценивать эффективность исполнения. В стране фактически отсутствуют экспертные фильтры, и чтобы чиновник ни сказал президенту – он верит ему на слово и принимает соответствующее решение.

В основе всех принимаемых президентом решений лежат предложения, подготовленные ведомствами. Но там практически не осталось профессионалов и ведомства для подготовки соответствующего документа объявляет конкурс. Выделяемые на это деньги немалые и их жалко отдавать чужакам не имеющих намерений поделиться с «дающим». В результате победителями конкурсов становятся фирмы, так или иначе связанные с чиновниками. Но в этих фирмах также отсутствуют специалисты, так как создавались они под конкретных чиновников с целью «пилить» деньги, а не выполнять работу.

«Выигравшие» конкурс находят на стороне специалиста, который за небольшую плату чего-нибудь да напишет, не неся при этом никакой ответственности за написанное, так как хорошо понимает, что ни те, кто заказал работу, ни те, кто её будет принимать, мало чего смыслят в том, что он написал. Далее, если президент подписал, не имея даже представления о том, что он подписал, ориентируясь на своё правовое управление, в котором сидят те же имитаторы законодательной деятельности, решение начинают исполнять. Проходит некоторое время, и все видят, что решение носит откровенно вредительский характер и начинается новый процесс внесения изменений и поправок, осуществляемое теми же людьми, благосостояние, которых при этом возрастает.

Большевики попробовали управлять страной с помощью преданных делу партии, но так как речь шла не о личном обогащении, а о строительстве страны, то в итоге они создали такую систему кадрового обеспечения, при которой были и люди занимающиеся идеологией и профессионалы управляющие хозяйством страны. Конечно, первые нередко мешали вторым, но при этом они в основном понимали значимость профессионалов в управлении хозяйством страны. И не важно, что они потом приписывали все достижения профессионалов себе, ведь при этом не происходил процесс их личного обогащения, и они не летали на «золотых парашютах».