Читать книгу Во льдах и снегах. Дневник путешествия на остров Колгуев - Группа авторов - Страница 2

Об авторе этой книги

Обин Тревор-Бетти

«Запоздалый первооткрыватель мира, мечтавший совершить свое путешествие и написать о нем свою книгу» – так охарактеризовал британского исследователя-натуралиста и путешественника О. Тревора-Бетти писатель и журналист В. Я. Голованов (1960–2021)[1], отправившийся в 1994 г. по его следам на остров Колгуев с глобальной целью (оформившейся уже в процессе путешествия) – «сохранить этот остров в духовной картографии человечества»[2]. На страницах «книги-эссе», озаглавленной «Остров», ему удалось не только блестяще осуществить свой замысел, но и ярко показать образ Тревора-Бетти. К книге Голованова, с которой, по сути, начался путь Тревора-Бетти к современному российскому читателю, мы еще не раз обратимся, а пока остановимся подробнее на биографии английского первопроходца острова Колгуев.

Обин Тревор-Бетти[3] родился 17 июля 1855 г. в деревне Хивер графства Кент в семье местного священника У. У. Бетти и его жены Харриет Доротеи, урожденной Мид-Уолдо. О. Тревор-Бетти учился в школе Святого Эдуарда (St Edward’s School, Oxford) – престижном государственном учебном заведении, основанном в 1863 г. Затем продолжил образование в колледже Церкви Христа (Christ Church, Oxford) – светском учебном заведении, существующем с 1546 г., уникальном совместном учреждении Оксфордского университета и кафедрального собора Оксфордской епархии. Современники свидетельствуют о том, что уже во время обучения главным интересом Тревора-Бетти стала естественная история и особенно орнитология, пламенная любовь к которой производила впечатление на сокурсников[4]. Его учителем был известный британский натуралист профессор Г. Н. Мозли (Henry Nottidge Moseley, 1844–1891)[5] – участник экспедиции на научно-исследовательском судне Королевского флота «Челленджер» в 1872–1876 гг.[6] Возможно, что именно Мозли заразил своего ученика тягой к путешествиям.

После получения образования в течение нескольких лет Тревор-Бетти сотрудничал с лондонской еженедельной газетой Saturday Review, а также публиковал литературные и научные произведения в других изданиях. В 1894 г. вышла его первая книга – «Картинки в прозе»[7]. В том же году он впервые отправился в серьезную экспедицию, на остров Колгуев, которая подробно описана в предлагаемой читателю книге. Не менее интересны и путевые заметки, посвященные возвращению с острова, получившие название «Северный царский тракт»[8], которые еще ждут перевода на русский язык. И. Р. Стоун, британский исследователь биографии Тревора-Бетти, отметил его взгляды: «Явно убежденный русофил, он заканчивает [“Северный царский тракт”] панегириком Николаю II, которому была посвящена книга»[9] (здесь и далее перевод цитат наш. – Н. К.).

В 1896 г. Тревор-Бетти принял участие в экспедиции на Шпицберген, которую возглавил сэр У. М. Конвей – известный британский альпинист, ученый и политик. За два сезона (1896–1897) путешественники впервые пересекли материковую часть острова. После этой экспедиции имя Тревора-Бетти появилось на географической карте: в честь него был назван ледник между Диксон-фьордом и Вейде-фьордом на Земле Диксона (остров Западный Шпицберген)[10]. В сборнике трудов экспедиции Тревор-Бетти выступил автором раздела, посвященного заливам Экман и Диксон[11]. Также он опубликовал большую статью о птицах Шпицбергена в журнале Ibis Британского орнитологического союза.

В 1897 г. наш герой стал редактором и владельцем журнала The Artist, а в 1899 г. – главным редактором отдела естественной истории многотомного проекта «История английских графств, посвященная королеве Виктории»[12].

1 мая 1901 г. О. Тревор-Бетти женился на Маргарет Эми Грехем (Margaret Amy Graham; ок. 1870 – 6 августа 1906)[13]. В браке родились две дочери, увы, в раннем детстве оставшиеся без матери[14].

«Среди его более поздних путешествий особого упоминания заслуживают посещение верховьев Замбези в 1905 году[15]; путешествия и исследования на Крите, описанные в восхитительной книге “Поход на Крит” (1913); и визит в Непал в компании с коллегой-натуралистом мистером Х. Дж. Элвесом…» – отмечено на страницах «Географического журнала»[16]. «Он был одним из немногих белых мужчин, который был избран вождем туземного племени в Африке. Ему был присвоен титул “Крокодил”», – об этом удивительном факте упомянуто в некрологе, опубликованном в журнале Ibis[17]. Побывал О. Тревор-Бетти и в Северной Америке[18].

Помимо названных выше четырех книг автора перу О. Тревора-Бетти принадлежат два десятка статей, опубликованных в различных научных изданиях. Также он выступил в качестве редактора книги «Лорд Лилфорд о птицах», вышедшей в свет в 1903 г.[19] Незавершенным осталось жизнеописание друга Тревора-Бетти – полковника Х. У. Фейлдена (Henry Wemyss Feilden; 1838–1921) – путешественника и натуралиста, посетившего Колгуев в 1895 г.[20]

Не был чужд О. Тревор-Бетти и поэзии. Правда, этой стороне его творчества современники и позднейшие биографы дают полярные оценки. «…Он обладал большим художественным талантом и был незаурядным поэтом, получая удовольствие от написания остроумных стихов на различные темы, связанные с древними легендами и фольклором», – читаем мы в некрологе[21]. «О его стихах, возможно, чем меньше сказано, тем лучше», – пишет И. Р. Стоун[22].

О. Тревор-Бетти состоял в различных научных организациях – Королевском обществе (Royal Society), Союзе британских орнитологов (The British Ornithologists’ Union), Клубе британских орнитологов (The British Ornithologists’ Club), Обществе птицеводства (The Avicultural Society), Линнеевском лондонском обществе (Linnean Society of London), Королевском географическом обществе (The Royal Geographical Society), Зоологическом обществе Лондона (The Zoological Society of London). Также он удостоился степени магистра искусств (Master of Arts)[23].

Путешествия в Арктику негативно отразилось на состоянии здоровья Тревора-Бетти – до конца жизни он страдал «сердечной слабостью», которая в итоге и стала причиной его смерти. После окончания Первой мировой войны он переехал на Канарские острова, климат которых был более благоприятен для его здоровья. Скончался Обин Тревор-Бетти 20 декабря[24] 1922 г. в Лас-Пальмасе в возрасте 67 лет. Он похоронен там же, на Английском кладбище[25].

В заключение рассказа о жизненном пути автора книги приведем несколько цитат, характеризующих разные стороны его личности.

В течение многих лет он был известен географам своими обширными путешествиями в самые разные уголки мира, и хотя он не часто брал на себя роль исследователя новых земель, его приятно написанные рассказы о разнообразном опыте во многом способствовали расширению географических знаний, а также знаний о дикой природе. Он был особенно предан изучению природы в разнообразных аспектах. <…> Он был человеком удивительной разносторонности, и его интерес распространялся на музыку, литературу и искусство, в которых он проявлял определенное мастерство[26].

Очень одаренный, лично обаятельный, привлекательный и отзывчивый, он был преисполнен энтузиазма и стойкости исследователя редких сокровищ природы в виде птиц и растений и был чрезвычайно скрупулезен во всем, за что брался. <…> Несмотря на весь его опыт и при всех его удивительно обширных знаниях природы, в нем присутствовала жилка неуверенности, которая заставляла его жадно искать знания у других, которые, как он полагал, могли бы поделиться большим, чем он. Его ум был широк, проницателен и праведен. Можно охарактеризовать его как истинного джентльмена…[27]

Путешественники викторианской и эдвардианской эпохи, отправлявшиеся в малоизвестные уголки мира, стали связующим звеном между первыми географическими и научными исследователями и современными туристами. Хотя в целом они были культурными людьми, заинтересованными в том, чтобы выполнять полезные наблюдения в тех местах, которые они посещали, они часто увлекались путешествиями как самоцелью, посвящая им большую часть жизни почти как пристрастию.

Обин Бернард Рочфорт Тревор-Бетти был именно таким человеком. Он был состоятельным джентльменом, который много времени проводил в путешествиях, и его можно считать второстепенным исследователем. Он преуспел как наблюдатель за людьми и дикой природой; он был неплохим рисовальщиком, и его литературный стиль привлекает внимание читателя, хотя ему и не хватает изящества. <…>

Тревор-Бетти был типичным талантливым джентльменом-путешественником. В силу того, что ему повезло с социальным и материальным положением, он смог посвятить жизнь занятиям, которые были ему по душе. Естественная история многим обязана ему, а этнология была бы намного беднее без его рассказа о самоедах. Кроме того, его труды были популярны и способствовали расширению общих знаний о различных местах, которые он посетил[28].

* * *

Книга О. Тревора-Бетти «Ice-bound on Kolguev» (дословный перевод – «Скованный льдом Колгуев») вышла в Великобритании в 1895 г. Два года спустя ее издали в России под названием «Во льдах и снегах (Путешествие на остров Колгуев)», в переводе А. Ф. Филиппова[29]. Именно этот вариант перевода сегодня возвращается к современному читателю. Пересказывать написанную прекрасным языком и талантливо переведенную книгу смысла нет. Акцентируем внимание читателя на некоторых моментах.

Из всех путешествий О. Тревора-Бетти именно экспедиция на Колгуев имела наиболее «первооткрывательский» характер. Как ни удивительно, остров, расположенный довольно близко от материка и активно посещавшийся, к концу XIX в. оставался для ученых во многом белым пятном. Об этом пишет и сам автор книги, при подготовке экспедиции тщательно изучивший всю доступную ему литературу.

В. Я. Голованов размышляет о причинах, сподвигнувших Тревора-Бетти отправиться именно на Колгуев.

Он был первым ученым и первым европейцем, кто пересек Колгуев с севера на юг, три месяца прожив на острове и подружившись со всеми его тогдашними обитателями. Он был, вероятно, романтиком, этот действительный член Королевского географического общества, Зоологического общества и Британского союза орнитологов, раз выбрал себе для исследования сию «унылую», «пустынную» и «ледяную» страну (все это эпитеты переводчика из предисловия к русскому изданию книги). Или, напротив – честолюбцем, воспользовавшимся сравнительно простым случаем войти в ряды арктических исследователей? Боюсь, что, взявшись судить об этом сегодня, мы рискуем соскользнуть в ужасающую банальность. Девятнадцатый век, совсем недавно еще такой близкий, такой знакомый, такой родной – вдруг стремительно отдалился от нас. <…> А посему поостережемся судить о том близком-далеком времени, память о котором необъяснимо живет в бесконечных литературных и телевизионных сериалах нашей фельетонной эпохи и лишь иногда, в какой-нибудь мальчишеской мечте, оживает, как надежда, как отблеск солнца на верхушках мачт парусных кораблей в Глазго…[30]

При этом Голованов совершенно справедливо пишет, что «…экспедиция Тревора-Бетти отнюдь не была прогулкой по экзотическим местам»[31]. Как человек, побывавший на острове, пусть в совсем другую эпоху, спустя ровно век после Тревора-Бетти, Голованов по достоинству оценивает как трудности, выпавшие на долю британских путешественников, так и значение книги, написанной по итогам путешествия.

Собственно говоря, только стечение многих и совершенно не зависящих от путешественников обстоятельств позволило им остаться в живых. И при том, что книга Ice-bound on Kolguev была и остается одним из лучших описаний острова, в ней автором заключено еще и чисто авантюрное напряжение. Оказалось, что не в Африке, не в Амазонии, а почти дома, в Европе, хоть и в крайних ее пределах, может быть такое: неизвестный остров, населенный неизвестным народом, говорящим на странном самодийском наречии; полные опасности приключения двух отважных англичан, их отчаяние, вызванное необъяснимым отсутствием корабля, который должен был забрать их с чуждого берега, невозможность вернуться на родину в канун долгой полярной ночи и, наконец, неожиданное появление двух русских карбасов, сулящих хоть и неверное, как вся русская морская удача, но все-таки вероятное спасение…[32]

Важной особенностью книги стала ее в известной степени энциклопедичность. Главной задачей Тревора-Бетти было исследование природы острова и прежде всего птиц, обитающих на нем. Впрочем, сам он признавался: «…Идея неизвестного, вот что привлекало меня, как привлекало оно до меня сотни других». Информация, полученная во время путешествия и обобщенная на страницах книги (отметим, что на русский язык было переведено только само описание путешествия; многочисленные естественно-научные сведения в русское издание книги не вошли[33]) весьма ценна не только для орнитологов, но и для этнографов (этнографическая составляющая, пожалуй, даже превосходит орнитологическую). Свидетельство этому – ссылки на книгу Тревора-Бетти в современных научных работах по вышеуказанным специальностям.

Тревор-Бетти относился к ненцам (устаревшее название – самоеды) с искренним уважением. Он воспринимал их не исключительно как объект этнографического исследования, а во многом как друзей. И уж точно не как «наполовину бесов, настолько же детей» (строки из стихотворения Р. Киплинга «Бремя белого человека»). Описывая первую встречу с самоедами, британский путешественник отметил: «В этих людях было нечто такое, что я невольно считал себя среди них как бы самозванцем. Мы в своей английской одежде, с английскими ружьями и английской собакой казались здесь так же не на месте, как бродяга, попавший в гостиную. И, откровенно говоря, я едва ли был бы удивлен, если б этот человек сказал мне по-английски высокомерно: “Ну, что ж, любезный, мне очень жаль вас; но я ничего не могу вам дать. Я не могу принимать у себя бродяг”». Прожив среди самоедов три месяца, Тревор-Бетти стал воспринимать их по-другому. «Вообще иногда у меня бывало такое чувство (которого я никогда не испытывал в бытность свою среди индейцев), будто я находился не на Колгуеве, а у себя на родине, среди какой-нибудь крестьянской семьи или вроде этого». Грустным было и прощание. «Мне было искренно жаль расставаться с этими добрыми друзьями, которым мы столько обязаны, и чувство это, я думаю, разделялось и ими»[34], – отметил Тревор-Бетти в дневнике в тот день, когда путешественники перебрались с берега на судно, на котором они покинули остров.

Впрочем, иногда Тревор-Бетти все же называет самоедов «полудикарями». Возможно, это дало повод цитированному ранее И. Р. Стоуну заявить, что «…у Тревора-Бетти были черты характера, которые сегодня были бы истолкованы как невыносимое самомнение и высокомерие. То, что в то время они не были так истолкованы, является показателем того, насколько сильно изменился мир с его времен»[35].

Отношение к местным жителям повлияло на методы и результаты исследований Тревора-Бетти. Западные исследователи отмечают, что его «подход отличался тем, что он пытался изучать язык с точки зрения самоедов, а не извлекать из него полезное руководство для путешественников». М. Бранч приходит к выводу, что описание жизни самоедов «…по методу и подходу является предшественником современного социологического исследования сообщества»[36].

Коротко рассказав о биографии О. Тревора-Бетти и о его книге, можно только порадоваться за читателя, который получил возможность познакомиться с замечательным образцом увлекательных путевых заметок, сохранивших до наших дней научную ценность. Очень важно, что книга английского путешественника, искренне влюбленного в Россию и ее жителей, выходит именно сейчас. Актуальность того, что отношения между людьми и народами в реальности далеко не всегда определяются политиками и нередко совсем не тождественны тому, что может происходить между государствами, сохраняется и сейчас.

Н. А. Кузнецов, кандидат исторических наук, почетный полярник, заместитель руководителя комплексной морской экспедиции «Колгуев-2023» по научной работе