Читать книгу Возвращение с полюса - Группа авторов - Страница 2

Для меня Северный полюс – особая прекрасная точка. Я дорожу этим Центром, этой Вершиной не только по историческим или географическим соображениям, но и по сугубо личным. Десять лет моей жизни заняла эпопея «На лыжах к Северному полюсу»: в 1970 г. была создана полярная экспедиция газеты «Комсомольская правда», я был ее начальником, в 1979 г. мы всемером достигли полюса. Сам путь в 1450 километров занял 76 дней, а в течение 10 лет происходили подготовка, сплочение коллектива, непрекращающиеся круглогодичные тренировки и еще – пробивание возможности выйти за границы СССР и пойти по нейтральным дрейфующим льдам к полюсу. В ту пору советские яхтсмены не совершали кругосветных плаваний и советские альпинисты не поднимались на Эверест… В 1974 г. секретариат ЦК КПСС[1] принял катастрофическое для нас постановление: переход к Северному полюсу нецелесообразен. Прошло пять лет, и хотя партийное вето не отменили, мы начали свой дальний ледовый лыжный поход. Более чем через месяц после старта, так сказать, вдогонку, правители страны приняли новое постановление: коли пошли, то идите, будем помогать, а если что – спасать. Братство, желание, труд и здравый смысл восторжествовали. Ура смелости и настойчивости!

Кто доктор Кук?

Источник: Cook F. To the Top of the Continent, 1908, p. 2

И вот я пишу о докторе Фредерике Альберте Куке, человеке, который первым пришел на Северный полюс, 21 апреля 1908 г., опередив нас на 71 год и 40 дней. На старте было три человека, 26 собак и двое нарт. Кука сопровождали два 20-летних эскимоса – Этукишук и Авела. В книге, которую вы прочтете, Кук называет их Этук и Вела, а они доктора Кука – Дото. Понятно, что Кук свободно говорит по-эскимоски, иначе их путешествие к полюсу не состоялось бы. Понятно и то, что Этук и Авела – не слуги Кука и даже не нанятые на работу люди. Дото, Этук и Вела – изумительный коллектив, и прошу читателя, углубляясь в книгу Кука «Возвращение с полюса», обратить внимание на братские и доверительные отношения внутри этой команды.

В первых двух главах Кук касается своего непростого детства и учебы в Нью-Йоркском университете, рассказывает о первой поездке в Гренландию и о первой полярной зимовке (1891–1892), когда он и выучил эскимосский язык. Ему было тогда 26 лет.

Фредерик Альберт Кук – гениальный путешественник, практикующий врач, доктор медицины, полярный исследователь. Творческий человек – его можно в широком смысле слова назвать художником, одаренный писатель, необыкновенно развит физически, то есть необычайно силен; практик в лучшем смысле этого слова, ибо хороший врач – это знающий, сноровистый практик. Реализация своих знаний; постоянная забота о расширении кругозора; анализ ситуации и незамедлительная реакция; вечные размышления, что правильно и что неудачно, – все это удел действующего врача и действующего профессионального путешественника.

Мы шли на полюс всемером. Существовали обязанности: начальник, завхоз, штурман, радист, врач, научный руководитель.

У первопроходцев обязанности не провозглашались. Но, разумеется, руководителем, штурманом и врачом был единственный образованный в команде – Фредерик Кук. В книге он рассказывает, что эскимосы считали землю плоской, Северный полюс называли Большим гвоздем, который, как они полагали, к несчастью, провалился на дно моря. Ребята почитали Дото старшим братом, но безмерно важно, что Кук умел делать все, что составляло великое мастерство его юных спутников: ладить с собаками, управлять ими, строить снежные дома – иглу, чинить брезентовую лодку, нарты, меховую одежду, охотиться.

Какое счастье, что Кук был врач! И, дорогой читатель, когда ты в повествовании Кука найдешь строчки о голоде, жажде, близости смерти, о поедании сырого мяса, об эмоциональном, психическом и физическом истощении троих скитальцев, помни: Кук – медик.

Приведу три примера из его лекарской практики.

1891 г. Судно «Кайт» Северо-Гренландской экспедиции Роберта Пири идет к берегам Северной Гренландии. На палубе кусок льда заклинил руль, и тяжелый железный румпель захватил ногу Пири, переломив кости ниже лодыжки. С судна на землю Пири перенесли на носилках. Из палатки, поставленной на берегу, пострадавший наблюдал, как спутники строят дом для зимовки. Смысл экспедиции состоял в том, что по весне, выбрав спутника из четырех претендентов, Пири пересечет Гренландию на собаках от западного берега до восточного и вернется обратно. Отчаянный, бесконечно смелый план, но как быть калеке?

Пири поправился и совершил свой необыкновенный бросок. Он пишет:

Благодаря профессиональному мастерству моего врача доктора Кука и неусыпной и внимательной заботе миссис Пири[2] я полностью выздоровел. Менее чем через десять месяцев я совершил утомительное путешествие на лыжах в 1200 миль[3] без серьезных последствий, и этот факт служит веским доказательством профессионального мастерства доктора Кука[4].

И еще одно высказывание Пири той поры:

Заботливости доктора Кука может быть приписано почти полное сохранение отряда от легких заболеваний. Лично я многим обязан его мастерству, невозмутимой настойчивости и хладнокровию в экстренных случаях. Он всегда был полезным и неутомимым работником.

В 1897 г. Фредерик Кук снова в качестве врача присоединился к полярной экспедиции, на этот раз бельгийской, на судне «Бельжика» в Антарктику. Руководил экспедицией Адриен де Жерлаш, капитаном шел Жорж Лекуант, старшим помощником – норвежец Руал Амундсен, имеющий в то время скромный опыт двух арктических плаваний на китобойных судах. На «Бельжике» находились 19 человек пяти различных национальностей.

В январе 1898 г. судно вошло в антарктические воды и в начале марта, когда летнее тепло в этих южных широтах уже иссякло, угодило в тиски ледяных полей. Зимовку экипаж не планировал – не было зимней одежды, не доставало продовольствия и, главное, люди не были морально готовы стать первыми зимовщиками у берегов Антарктиды.

Два человека за время плавания погибли, двое сошли с ума, все болели цингой. И начальник, и капитан слегли; оба написали завещания. Руководство перешло к Амундсену.

«Бельжика» на зимовке. Фото Ф. Кука. Источник: Архив Центра полярных исследований имени Бэрда Университета штата Огайо

Фредерик Кук (слева) и Руал Амундсен. Фото Ф. Кука. Источник: Huntford R. Scott and Amundsen, 1979, p. 171

И Кук, и Амундсен, прекрасно зная, что верным средством против болезни служит сырое мясо, провели немало часов, охотясь за тюленями и пингвинами. Однако де Жерлаш питал отвращение к этому блюду и не только отказывался есть сам, но и запретил всей команде.

Новый начальник приказал откопать туши. Все люди на «Бельжике», включая де Жерлаша, с жадностью съели свои порции. Сырое мясо в рационе спасло несчастных: буквально через неделю экипаж пошел на поправку.

Фирменной процедурой и новым методом лечения на «Бельжике» стало «прокаливание». Больного раздевали догола и укладывали рядом с пылающей печью.

Известный полярный историк Роланд Хантфорд считал, что доктор Кук «опережал медицину своего времени». При этом он лечил не только тело, но и душу. Амундсен вспоминал:

Он был единственным из всех нас, никогда не терявшим мужества, всегда бодрым, полным надежды, и всегда имел доброе слово для каждого. Болел ли кто – он сидел у постели и утешал больного; падал ли кто духом – он ободрял его и внушал уверенность в избавлении. Мало того, что никогда не угасала в нем вера, но изобретательность и предприимчивость его не имели границ.

Бельгийское правительство удостоило доктора Кука высшей наградой страны – орденом Леопольда I степени. И кстати, Фредерик Кук стал первым американцем, зимовавшим и в Арктике, и в Антарктике.

Все это впечатляет, но приведу и третий пример исполнения Куком своего эскулапского долга – в отличие от первых двух, малоизвестный.

16 сентября 1906 г. доктор Кук и его спутник, помощник Эдвард Баррилл, взошли на гору Мак-Кинли (сегодня Денали) на Аляске – высочайшую вершину Североамериканского континента. Победа была умопомрачительной и завершила двухлетнюю (1903 и 1906 гг.) осаду доктором Куком Большой горы, как Мак-Кинли называли русские. 22 сентября Кук и Баррилл прибыли в небольшой населенный пункт, где встретили первых людей. Здесь только что произошло трагическое событие. На порогах реки Кахилтны разбилась лодка со старателями. Несколько дней люди держались на полузатонувшем камне, пока не подоспела помощь. Когда несчастных доставили в поселок, их ноги и руки от долгого пребывания в воде почернели и распухли.

Очевидец оставил свидетельство:

Когда он [доктор Кук] вернулся, несмотря на свою усталость, на то, что он сам был измучен и находился в плохом физическом состоянии, он уделил все внимание отряду старателей, которых привезли в лагерь почти на грани смерти перед самым его прибытием. Он провел часы, работая с этими людьми, и не думал о себе, пока за ними не был налажен надлежащий уход.

Как мы радуемся, когда видим самоотверженную работу врача, приносящую плоды. Мы все – пациенты и словно примеряем работу того или иного лекаря на себе.

Доктор Кук – великий полярный исследователь. В 1908 г. он прошел от суши по дрейфующим льдам до Северного полюса. На вершине мира он не обнаружил ни открытого моря, ни земли, во что многие верили. Все те же льды, все тот же снег. Кук первым сказал об этом.

Но есть и куда более тонкие характеристики: снежный покров, течения, состояние льда, атмосферные явления. В книге В. Корякина «Пири против Кука. Полярный детектив длиною в столетие» приведен «перечень природных явлений и особенностей, описанных [Куком] впервые». Автор подытоживает:

Ни одна из перечисленных особенностей не была опровергнута за истекшее столетие[5].

Хорошее доказательство того, что исследователь побывал в неведомом месте, к которому люди стремились веками.

Повествование Кука об эпохальном событии появилось в 1911 г.: My Attainment of the Pole («Мое обретение полюса»). Книга переиздавалась в США в 1912, 1913 и 2001 гг. и на русском вышла в 1987-м[6].

Жаль, что свет не увидело первое повествование доктора Кука об эскимосах. Расскажу, как было дело.

После возвращения из Северо-Гренландской экспедиции Кук выступил с докладом в Королевском медицинском обществе в Бруклине. После лекции многие настоятельно советовали ему написать книгу о медицинских и антропологических исследованиях гренландских аборигенов. Главный аргумент звучал убедительно: уникальные наблюдения, измерения и фотографии, сделанные в Арктике, будут иметь ценность для ученого мира только в том случае, если сам автор основательно проанализирует их и сделает выводы. Кук попросил у Пири разрешение на публикацию, но Пири отказал.

Казалось бы, труд доктора Кука, оформленный в виде научной работы, может быть только плюсом для неутомимого организатора и руководителя. Но нет. Пири был странной личностью и полагал, что никто, кроме него самого, не должен использовать данные, полученные в ходе экспедиции, организованной им. Соответствующий пункт был в контракте, и Кук подчинился, но счел отказ несправедливым. Правда Кука состояла не только в законопослушности, но и в представлениях о честности и порядочности. Оставшись в дружеских отношениях с Пири, Кук вышел из состава его следующей экспедиции в Северную Гренландию.

Теперь поговорим о приключениях доктора Кука на Аляске и о триумфальном взятии Мак-Кинли.

Возможно, подъем на вершину Северной Америки в начале прошлого века – это первый случай, когда на высоту более 6 тысяч метров поднялся человек с медицинским образованием, подробно описавший воздействие кислородного голодания на свое физическое состояние. Захватывающую историю доктор Кук изложил в книге To the Top of the Continent («К вершине континента»), опубликованной в 1908 г.[7], и я надеюсь, что вслед за «Возвращением с полюса» эта книга также появится на русском. В ней повествуется не только об успешном восхождении, но и о другом рекорде – походе в 1903 г. вокруг Мак-Кинли, который американцы называют circumnavigation[8].

Привожу высказывания знаменитых американских альпинистов.

Арт Дэвидсон:

[Кук] осуществил невероятную 750-мильную экспедицию вокруг Денали, после чего помог основать Американский клуб альпинистов.

Брэдфорд Уошборн:

Поразительное достижение, которое смогут повторить лишь через 50 лет… [Экспедиция] внесла бесценный вклад в географические знания об этой части внутренних районов Аляски.

А известный геолог Альфред Брукс оценил открытия, сделанные доктором Куком в 1903 г., как

более важные, чем восхождение на саму вершину этой горы.

Многоопытный современный путешественник, прочитав повествование доктора Кука, долго будет восторгаться и думать: да возможно ли? И пешая часть, невообразимая по трудности, и захватывающая дух попытка взойти на вершину, и бесстрашный сплав на построенных плотах! Три месяца! Почти 1500 километров! Маршрут проходил по местам, неизвестным людям!

В кошмарных условиях летней глубинной Аляски Кук научился путешествовать, подготовил себя противостоять самым неприятным капризам и каверзам дикой природы. Мучения окрест Большой горы стали полезнейшей тренировкой Кука перед полюсной эпопеей…

Да, так, за приключениями на Аляске следует главная победа Фредерика Кука – экспедиция на полюс, его «обретение», как он выразился. Но тут кое-что я должен уточнить. Эпохальный подход доктора состоит из двух абсолютно неравных частей. Первая: дорога туда – от земли на север, 21 марта – 21 апреля 1908 г., почти очевидная для Кука, практически легкая. Доктор Кук называет ее «прирученным путешествием». Произнесите эти слова и вслушайтесь: как они образны, как отражают суть! И дорога обратно – на юг, когда случилось непредвиденное и возвращение по льду вышло из-под контроля. Западный дрейф льда, в ту пору неизвестный людям, унес троих героев в сторону Аляски. Кук и его спутники ценой неимоверных усилий выбрались на землю, но место их старта, кратчайший, размеченный путь в Гренландию и подготовленные вдоль него продуктовые депо – все оказалось далеко-далеко в стороне, в недоступности. Началось самое «неприрученное», самое дикое путешествие – возвращение в Гренландию, неведомым окружным путем, занявшее почти год. Это одно из самых невероятных путешествий в мире.

В полной мере Куку потребовались сила духа, физические возможности и искусство всамделишнего выживания, о чем и написана книга «Возвращение с полюса». (Я вернусь к теме выживания.)

Пири и Кук

Теодор Рузвельт, 26-й президент США, разрешил назвать своим именем корабль, построенный для арктических проектов Пири. 6 июля 1908 г. «Рузвельт» поднял якоря в Нью-Йоркском порту. Сам президент провожал Роберта Пири в пятый поход к полюсу. Первые четыре были неудачными.

Через ледяной мост. Фото и подпись Ф. Кука. Источник: Cook F., 1908, p. 95

Лошади переходят реку вброд. Фредерик Кук пишет, что в попытках подойти к горе Мак-Кинли участники экспедиции постоянно промокали в ледяной воде. Фото Ф. Кука. Источник: Архив Центра полярных исследований имени Бэрда Университета штата Огайо

5 сентября корабль стал на зимовку у арктических берегов Северной Америки возле мыса Шеридан. На борту расположились многочисленные эскимосские семьи и более 200 собак. Экспедиция состояла из шести отрядов, пять из которых были вспомогательными – они везли груз, пробивали дорогу по льду на север и возвращались на землю. Руководили отрядами пять белых сотрудников и один чернокожий – слуга Пири. Коммандеру военно-морского флота США Роберту Пири исполнилось 53 года.

Читатель пожмет плечами и скажет: зачем же идти к полюсу, ведь доктор Кук уже открыл его. Но Пири не знал этого. Никто на земле не знал, ибо доктор Кук не имел возможности сообщить миру о своем завоевании.

Хорошо. А вообще было известно, что годом раньше Кук отправился к полюсу? Быть может, он действовал тайно? Нет, тайны не было. Пири прекрасно знал о намерениях конкурента, но не верил в его успех. Коммандер приучил себя и Соединенные Штаты к мысли, что полюс можно победить, только мобилизовав все американские ресурсы. Пири был убежден, что лишь ему доступно подобное и что он выполняет чуть ли не Божью волю. Полюсом Пири занимался 23 года!

Если смотреть на вылазку Кука глазами Пири, то она просто смешна. Экспедиционное, весьма экономное, снаряжение доктора Кука стоило всего несколько тысяч долларов, уплаченных доктором из собственного кармана. Более «легкомысленной прогулки» и не придумаешь. Так кажется Пири, а по сути, «прогулка» провинциального доктора становится жесточайшим моральным вызовом коммандеру, да и всей Америке. Ведь выходит, Фредерик Кук оставил ни с чем и Пири, и тех, многих и многих из американской элиты, кто долгие годы поддерживал Пири.

Лето 1908 г. – осень 1909 г. – интереснейший период в американской и во всемирной полярной истории. Признанный корифей Роберт Пири, одержимый желанием открыть Северный полюс, несется к цели и затем возвращается в цивилизацию. Другая звезда, Фредерик Кук, после трехмесячных изнуряющих боев с дрейфующими льдами наконец ступает на землю и, не останавливаясь, продолжает опаснейшее и непредсказуемое целенаправленное движение к населенным местам, чтобы отправить в мир свою вселенскую новость: «Я открыл Северный полюс».

Проследим поподробнее, что делали в этот исторический отрезок времени наши герои.

Доктор Кук. От точки, где трое стоиков коснулись земли, по проливам и островам Канадского Арктического архипелага они пробирались аж 600 миль до мыса Спарбо[9]. Способы перемещения были самые разные: на собаках по снегу и льду; на попутных дрейфующих ледяных полях; по земле, таща нарты вместе с собаками; по волнам в брезентовой лодке, отпустив псов на волю; вновь на льдинах, плывущих по течению; на мечущемся по морским просторам айсберге, спасаясь от свирепого шторма. Стодневную ночь на мысе Спарбо они провели в пещере, обогреваясь фитильком жировой лампы и обороняясь от белых медведей.

Коммандер Пири. На «Рузвельте» он разместился в роскошной каюте, располагая массой прелестей: ванная комната с горячей водой; в штате четверо – стюард, личный секретарь, доктор, слуга; богатая библиотека; пианола и 200 музыкальных произведений; на стенах портреты близких и покровителей. На двери постоянно висела табличка «вход запрещен» (No Admittance).

В феврале Кук снова в пути. Трое тянут нарты, которые, к счастью, так же «живучи», как и сама команда. Стоят ужасные холода, патроны закончились. Казалось бы, для несчастных пришло время расстаться с жизнью. Но нет, они приказывают себе идти и идут, велят себе тащить нарты и тащат. Находят тухлого тюленя, оставленного для них год назад отцом Этукишука – вдруг сын и его спутники окажутся здесь, на западном берегу пролива Смит. Мясо тюленя спасает их. В Анноатоке, гренландском поселке, из которого 14 месяцев назад доктор начал свою эпохальную экспедицию, он проводит три дня (господи, только три дня!) и на собаках уходит на юг Гренландии – еще 700 миль. Следуя на датском судне в Европу, Кук заходит в Леруик на Шетландских островах, чтобы, наконец, отправить победную реляцию. В Копенгагене его встречают, как в 1961 г. мы встречали Юрия Гагарина. Пять дней Кук купается в славе.

1 марта могучий обоз Пири начал движение на север. 24 человека, 133 собаки, 19 саней. 27 апреля Пири возвращается на «Рузвельт». Начальник не весел. Его слуга жалуется, что Пири вообще перестал с ним разговаривать. Никаких речей о победе над полюсом, никаких поздравлений.

Финал у гонки с преследованием такой. 6 и 8 сентября с полуострова Лабрадор коммандер Пири шлет в большой мир две телеграммы. Первая: «Я добыл полюс 6 апреля 1909 года»; вторая: «Доктор Кук вручил миру фальшивку».

Профессор В. Ю. Визе

В 1935 г. в издательстве Главсевморпути вышла книга Роберта Пири «Северный полюс»[10]. Предисловие написал выдающийся советский ученый, океанолог, специалист по Арктике, член-корреспондент АН СССР, лауреат Государственной премии В. Ю. Визе. Прославился ученый тем, что, изучая в кабинете дрейф судна Г. Л. Брусилова «Святая Анна», предсказал существование острова в Карском море, который в самом деле был открыт, и в один прекрасный день автор «домашнего» открытия сошел с ледокольного парохода «Георгий Седов» на «свою» землю, которая и получила название острова Визе.

Визе по отношению к Куку суров:

Кук описал свое путешествие «к полюсу» в книге, выдержавшей несколько изданий. Эта книга написана чрезвычайно талантливо, и она принадлежит к числу интереснейших произведений полярной литературы, несмотря на то что почти все в ней представляет сплошной вымысел автора.

То есть, по мнению Визе, Кук, хотя и написал прекрасную книгу, – мистификатор и лжец.

Вряд ли Владимир Юльевич Визе, увлекшись своим блестящим опытом научного предсказания, решил, что можно, сидя за письменным столом, открыть все то, что лежит на пути к Северному полюсу, и достоверно описать это. Вряд ли. Просто существовал постулат того советского времени: Кук – мошенник.

Что говорит уважаемый Визе о Пири?

Вопрос, побывал ли Пири на самом полюсе, продолжает дебатироваться до настоящего времени. Одним из доводов, нередко приводившимся против Пири, является изумительная быстрота, с которой он совершил обратный переход с полюса до суши: расстояние в 485 миль Пири прошел в 16 дней, что дает средний суточный переход по морскому льду в 56 км – скорость, далеко оставляющую позади все аналогичные переходы, совершенные до и после Пири. Однако… Безусловно установленным является лишь то, что Пири не может быть заподозрен в какой-либо умышленной мистификации[11].

Сомнения высказаны, но, тем не менее, строго зафиксировано: Пири – кристальный правдолюбец.

Академик О. Ю. Шмидт

Весомо поддержал взгляд Визе полярный исследователь и известный человек, академик Отто Юльевич Шмидт, возглавивший в 1937 г. советскую экспедицию на Северный полюс. Напомню читателям об этом событии. Газета «Правда» от 22 мая 1937 г.:

21 мая 1937 года, в 4 часа 52 минуты, самолет «СССР – Н–170», пилотируемый героем Советского Союза М. В. Водопьяновым, вылетел с острова Рудольфа, взяв курс на полюс. В 11 часов 35 минут тов. Водопьянов совершил блестящую посадку на лед в районе полюса…

На белые поля сошли полярники И. Д. Папанин, Э. Т. Кренкель, Е. К. Федоров, П. П. Ширшов – таков был состав первой научно-исследовательской дрейфующей станции «Северный полюс – 1» (СП-1).

В том же году свет увидела компактная книга, размером в ладонь, на 350 страницах – «На полюс!»[12]. За портретами И. В. Сталина, О. Ю. Шмидта, М. В. Водопьянова, за победными посланиями следует развернутая статья Шмидта «Зачем мы стремимся на полюс». Цитирую:

Победа Пири была огромной. Он первым осуществил то, к чему стремилось столько отважных людей. Слава Пири останется в веках…

Другой американец – Кук – выступил с заявлением, что он был на полюсе раньше Пири. Несколько лет дискуссия на тему «Пири или Кук?» занимала большое место во всей мировой печати, пока с несомненностью не было установлено, что Кук оказался ловким мошенником. Что касается Пири, то ни один серьезный исследователь не сомневается в его добросовестности…

Не думаю, что математик и государственный деятель О. Ю. Шмидт хотя бы на капельку был погружен в детали достижений Роберта Пири или Фредерика Кука. Знаменитого чернокожего слугу Пири Мэттью Хенсона, сопровождавшего Пири во всех его полярных скитаниях начиная с 1883 г., Отто Юльевич поразительным образом называет в упомянутой статье «врачом»[13]. Можно предположить, конечно, что Шмидт, особо не раздумывая, повторяет оценки Визе, но я выскажу другое мнение: знаменитый академик считает важным озвучить советский официоз, тождественный американским взглядам.

Академик А. Ф. Трешников

Минуло четверть века. 1972 год. Переиздана книга Р. Пири «Северный полюс»[14]. Автор послесловия – советский полярный классик академик А. Ф. Трешников. Алексей Федорович глаголет о Пири и Куке:

…Пири определял в походе только широту места, а за долготу… постоянно принимал меридиан мыса Колумбия… откуда он вышел на север. Это было неграмотно с навигационной точки зрения потому, что… его партия двигалась по дрейфующему льду и, следовательно, не могла не отклониться от меридиана…

Книги Кука «Мое обретение полюса» и «Возвращение с полюса» написаны талантливо, с подробностями. Невозможно представить, чтобы человек, не побывавший в Центральной Арктике, мог выдумать и описать многие явления природы, характерные для нее. Позднейшие исследования подтвердили многие наблюдения и выводы Кука.

Алексей Федорович называет три открытия доктора Кука, из которых два уже известны читателю: отсутствие земли на полюсе и западный дрейф, который на обратном пути утащил команду Кука в неведомые края. Третье открытие – ледяные острова, гигантские осколки ледников Гренландии, встречающиеся в Северном Ледовитом океане. Один такой остров Кук принял за землю, по другому – шагал несколько дней.

Трешников верно замечает, что

вопрос о достижении Северного полюса в наши дни приобретает исторический смысл.

Конечно, конечно. Но если одного из двух претендентов назвали мошенником, а потом разобрались и согласились с тем, что он честен и велик, то почему бы не выяснить, кто виноват? Речь ведь идет не только об истории, но и о судьбе человека… А судьба Кука, благодаря Пири, сложилась ох как печально.

Окончание статьи Трешникова – обидно будничное и ничего не говорящее:

Их [Кука и Пири] недостатки и слабости свидетельствуют лишь о том, что они были людьми своего времени[15].

Между тем, в 1967 и 1970 гг. появились две книги, разоблачительные по отношению к Пири и добрые, сочувствующие и полные доверия по отношению к Куку: в Канаде – The Polar Passion («Полярная страсть») и в США – The Big Nail («Большой гвоздь»). Автор первой – хорошо известный в СССР и России канадский писатель Фарли Моуэт, автор второй – американец Теон Райт. Американская книга издана на русском языке[16].

Райт заканчивает свою чу́дную повесть словами:

Одно не подлежит сомнению – ни реальные факты, ни дух традиций не позволяют поверить в миф о том, что Пири открыл Северный полюс[17].

Трешников знает эти литературные произведения – он упоминает книгу Моуэта в послесловии к «Северному полюсу» и пишет предисловие к русскому переводу книги Райта. Но почему же тогда Алексей Федорович так подчеркнуто нейтрален? Думаю, потому, что Пири остается в СССР священной коровой.

Канадский друг Фарли Моуэт

Почитаем Моуэта:

Роберт Пири был кадровым военно-морским служащим, который… хорошо понимал значение поддержки истеблишмента… Пири всегда следил за тем, чтобы его сторонники были заинтересованы в продвижении его работы, а также в укреплении и защите его репутации, хотя бы для того, чтобы укреплять и защищать свою собственную…

Кук, напротив, был одиноким волком и в общем и целом аутсайдером… Если Пири был аморальным по своей природе и поэтому холодно-эффективным, Кук всю свою жизнь трудился в условиях ограничений, налагаемых его старомодными убеждениями, что человек должен жить в соответствии с этическими принципами и что человеческие взаимоотношения по своей сути теплые, справедливые и значимые. Кук был чрезвычайно наивным, и поэтому врагам совсем легко было сделать так, чтобы его заявления о достижениях выглядели обманом, как и для многочисленных могущественных сторонников Пири не составляло труда выставить ложь Пири как действительные факты.

Кук жил своей жизнью в стороне от истеблишмента, и мы можем понять презрение его членов к человеку, который был по своей натуре романтиком. Он мог вписаться в истеблишмент примерно так, как дзен-буддист вошел бы в мафию. По сути, он был изгоем…

Было много причин, по которым Кук не должен был дойти до полюса, давайте подчеркнем – не должен был. Он не был представителем большого ученого сообщества или консорциума заинтересованных состоятельных людей, его методы были оскорбительно простыми… Пока Пири был занят в Нью-Йорке, читая лекции о невероятных трудностях достижения полюса и о том, как он несмотря на все эти трудности «принесет Северный полюс домой в США», Кук тихо принес полюс домой в США.

Невозможно не испытать сочувствие к Пири. Его опередил и выставил дураком такой третьестепенный парень. Этого было достаточно, чтобы выбить из колеи и гораздо менее эгоцентричного человека, чем Пири… И неудивительно, что самого имени Кука стало достаточно для того, чтобы превратить элегантных адмиралов, представительных ученых, обходительных политиков, проницательных издателей и «практичных» людей из влиятельных финансовых кругов, которые все вместе образовывали Арктический клуб Пири, в злобных, жестоких клеветников.

Также неудивительно, что в течение 30 лет после «открытия» полюса сторонниками Пири велась непрекращающаяся, невероятно жестокая и безнравственная клеветническая кампания против Кука. Но что не так легко понять, так это то, что мужчины и женщины, живущие в наши дни и абсолютно разумные в других случаях, могут быть все так же введены в заблуждение дискредитировавшими себя позорными попытками уничтожить Кука, его репутацию и его характер. Вероятно, эти слепые приверженцы вердикта истеблишмента остаются в полном неведении относительно того, что современные научные исследования установили совершенно бесспорно, что если Фредерик Кук и не достиг вершины мира, то он по крайней мере подошел к этой неуловимой цели настолько же близко, как это сделали последующие исследователи, включая Пири, и он действительно заслуживает (чего бы это ни стоило) титула первооткрывателя этой специфической, нереальной, но так страстно желаемой заветной цели для такого большого количества путешественников – Северного полюса[18].

Все эти рассуждения очень близки мне, и добавлю еще несколько слов о личной признательности Фарли Моуэту, появившейся задолго до моего прозрения по поводу Кука и Пири.

Писатель был одним из первых людей в Канаде, кто поддержал нашу идею пересечения на лыжах Северного Ледовитого океана от СССР через Северный полюс в Канаду, возникшую после перехода от земли к полюсу. Хорошо помню встречу в 1981 г. в офисе генерал-губернатора Канады в Оттаве, радостный рассказ знаменитости о дружбе с советским коллегой Юрием Рытхэу, восторги Моуэта по поводу успехов СССР в Арктике. Он энергично взялся помогать нам, и уже через день мы – нас было четверо из семи, достигших на лыжах полюса, – провели первую пресс-конференцию в Торонто, знакомя канадцев с планом «Полярного моста», в самом деле построенного в 1988 г.

«Мак-Кинли вошла в наш дом»

Для меня Фредерик Кук – собрат по полярным походам…

Все-таки поразительно. При изготовлении нарт Кук обильно использовал «железное» дерево гикори. В книге «Возвращение с полюса» раз за разом воздается хвала гикори. Нарты сохранились. Деталями нарт укрепляли борта лодки. Из гикори ладили древки гарпунов и копий, изготовляли лук и стрелы.

Мы же в походе к Северному полюсу, да и в экспедиции «Полярный мост», необыкновенно гордились лыжами, рабочая поверхность которых была из гикори. Через полторы тысячи километров лыжи стирались, «худели», становились вдвое тоньше и только тогда ломались[19]. Замечательные лыжи!

Еще одна параллель. Процитирую статью Кука о его походе 1903 г. вокруг Мак-Кинли. Отряд готовится к штурму горы:

Сейчас нам предстояло придумать, что мы возьмем с собой вместо хлеба, так как на большой высоте выпечь хлеб нам не удалось бы. Мне подумалось, что мы могли бы испечь хлеб самым обычным способом, а затем… подсушить его. С этой целью я отправил Данна и Миллера на несколько миль вниз по течению реки для заготовки еловых дров, после чего за какие-то сутки мы напекли достаточное количество хлеба… и высушили его. Теперь у нас имелся хлеб, который мы могли взять в горы. Наверное, это было новое слово в горновосхождении, и мне удалось доказать, что моя идея отлично сработала для наших целей.

Кук называет свое изделие по-немецки – цвибак (zwieback), то есть сухари, галеты, дословно – «дважды выпеченные». Участник экспедиции журналист Данн записал в дневнике:

Цвибаки были одобрены, и доктор Кук собирается использовать их на Северном полюсе.

Пищевики СССР активно помогали нам отправиться на полюс, был составлен умный и правильный рацион. Любые сублимированные продукты были нам доступны, но в рацион вошли и тривиальные ржаные сухари. Мы готовили их по собственным правилам: покупали в магазине ржаной хлеб, резали буханку на 12 частей и высушивали их в духовке газовой плиты. Приличный по размеру сухарь каждый участник получал ежедневно. Более чем через 121 год жму руку доктору Куку!

Во время зимовки на «Бельжике» Кук и Амундсен придумывали полярное снаряжение. Историк Хантфорд восхищается палаткой,

сконструированной Куком, с аэродинамической формой для уменьшения сопротивления ветру.

А вот запись, которую оставил некий Дэвид Аберкромби, владелец магазина спортивных товаров на Манхэттене:

Я впервые встретился с доктором Куком, когда он пришел ко мне и рассказал, какого типа палатку намеревается взять на гору Мак-Кинли. Он хотел, чтобы она была изготовлена в форме восьмигранной пирамиды, чего мне никогда ранее не приходилось делать. Затем он выбрал для нее чрезвычайно легкий шелк. Я сказал ему, что, по-моему, материал недостаточно прочен, но он твердо возразил, что понимает лучше моего. Это заставило меня улыбнуться, поскольку я занимался этим делом годами и считал, что прекрасно знаю, какого качества нужен материал для противостояния суровым погодным условиям. Но спорить с доктором Куком оказалось бесполезно. Все равно он сделал бы по-своему. И так оно и вышло. Я сшил палатку, и в итоге она отлично прослужила на горе Мак-Кинли. Она весила не более 3,5 фунта, и ее можно было сложить так, чтобы поместить в большой карман.

Палатка Фредерика Кука и другое экспериментальное снаряжение на фоне «Бельжики». Фото Ф. Кука. Источник: Архив Центра полярных исследований имени Бэрда Университета штата Огайо

Почему я говорю о снаряжении, которое придумывал, разрабатывал и мастерил Фредерик Кук? Потому что ищу аргументы, опровергающие злую напраслину Пири, хочу разными путями показать читателю, что доктор Кук честен. Рассуждения тут не особенно сложные.

Если ты подготовил себя морально, физически, технически и материально к рекордному путешествию, вложил в подготовку ум, таланты, физические и душевные силы, время и, наконец, деньги, то ты становишься рабом не только мечты, но и готовности. И понятно, что Кук должен был непременно реализовать свой громадный потенциал, применить в деле накопленные умения и навыки, по-настоящему испытать себя. Лишь в этом и состоял смысл всего того, чем он жил и занимался все долгие предшествующие годы.

Снаряжение Фредерика Кука в экспедиции на Аляску в 1906 г. 1–2. Ледоруб. Кроме главного предназначения служит основной частью шеста для палатки, а с дополнительной деталью – штативом для фотоаппарата. 3. Спальный мешок. Из книги Ф. Кука 1996 г. (с. 192–193): «Наружная часть была выполнена из тонкого плотного водоотталкивающего текстиля, внутренняя часть представляла собой плотный материал из верблюжьей шерсти, а средний слой состоял из гагачьих шкурок с пухом и был покрыт с обеих сторон чесучовым шелком». Источник: Cook F. The Conquest of Mount McKinley // Harper’s Monthly Magazine, May 1907, p. 811, 812

Теперь о Мак-Кинли.

Уже после того, как Пири обвинил доктора Кука во лжи по поводу достижения им полюса, стан коммандера поставил под сомнение и достижение доктора на Мак-Кинли. Благодаря деньгам и поддержке боссов из Арктического клуба Пири, коммандер сумел занять очень выгодную позицию: раз Кук обманул страну в 1906 г., сказав, что поднялся на вершину, хотя этого не сделал, то чего же ждать от этого несусветного плута – его полюсная история 1908 г. – тоже вранье.

Великую гору возле полярного круга я досконально изучил благодаря тому, что в 2002 г. мой сын Матвей Шпаро организовал ее грандиозный штурм. На вершину поднялись 11 человек, двое из которых в обычной жизни прикованы к инвалидным креслам[20]. В ту пору мы говорили: «Мак-Кинли вошла в наш дом».

Мы знали все пути к макушке, знали все окрестности горы, были погружены в историю покорения и полемику о первых восхождениях. Библиотека Конгресса США прислала мне копию дневника Фредерика Кука, который он вел в 1906 г. во время второй экспедиции на Аляску. И вот, вовсю вооружившись, в 2005 и 2006 гг. мы провели две новые экспедиции, на этот раз без рекордов – исторические.

Альпинисты экстра-класса Виктор Афанасьев и Олег Банарь взошли на Мак-Кинли «по пути Кука», держа в руках дневник первовосходителя. Враги и критики называли его маршрут невозможным. Но в нем нет ничего невозможного. Просто доктор Кук и на Аляске, и на льдах Северного Ледовитого океана был на голову выше других претендентов на мировые короны.

В 2016 г. вышла моя книга «Фредерик Кук на вершине планеты. Возвращаем Мак-Кинли великому американцу». В ней собраны все доказательства победы Кука: его дневники, дневники спутника по восхождению Эдварда Баррилла, рисунки из этих дневников, схемы движения наших альпинистов, а также все злобные выпады, каверзные хитрости и недостойные передержки, обрушившиеся на Кука с целью его уничтожить.

Гора Мак-Кинли (Денали). Фото В. Веленгурина. Источник: Архив Фонда «Клуб “Приключение”»

Виктор Афанасьев (слева) и Олег Банарь, участники экспедиции Клуба «Приключение» 2006 г., с книгой Фредерика Кука на вершине Мак-Кинли. Источник: Архив Фонда «Клуб “Приключение”»

Обложка и первая страница дневника Фредерика Кука. Источник: Библиотека Конгресса США

Фредерик Кук на Аляске. Источник: Архив Центра полярных исследований имени Бэрда Университета штата Огайо

В декабре 1909 г., опасаясь за свою жизнь, доктор Кук инкогнито уехал в Южную Америку. Вернувшись через год, с новыми силами он смело и с достаточным успехом взялся за борьбу с Пири. Его замечательная книга разошлась большим тиражом, доктор с успехом читал лекции, и аудитории были огромны. Награды, полученные в счастливые дни в Копенгагене, – степень доктора философии и золотая медаль Королевского географического общества Дании – никто не отменил. Дважды в Конгрессе США рассматривались предложения зафиксировать достижение доктора Кука на вершине планеты и наградить его. Но американский истеблишмент, ставший, как заметил прозорливый Моуэт, заложником Пири, был против. Случись такое, слава Пири иссякла бы. Но не в этом беда. Пришлось бы еще признать, что Роберт Пири – вовсе и не национальная гордость, а скорее позор, и Америке впору искать виноватых – как такое могло случиться.

Кто Пири?

Визе привел неправдоподобную скорость возвращения Пири с полюса: 16 суточных переходов в среднем по 56 километров. Пири сидел в нартах, а остальные – четверо эскимосов и слуга коммандера Хенсон – шли или бежали по снегу и льду в зимней одежде. Ни один каюр, ни одна собака не выдержит такой нагрузки.

Трешников сказал, что невозможно приблизиться к полюсу, не определяя свою долготу. Разумеется. Если не ведаешь, на каком меридиане ты находишься, то у тебя нет ни точного времени, ни точного направления. Ведь стрелочка компаса показывает не на географический Северный полюс, куда тебе надо, а на магнитный; Кук в книге, которую мы читаем, пишет об этом. Не буду утомлять читателя навигационными подробностями, но скажу, что никто, кроме Пири, к полюсу «без долготы» не ходил. Это абсурд и срам.

В феврале 1910 г. сенат США одобрил законопроект, фиксирующий заслуги Пири. В чине контр-адмирала исследователю предлагалось уйти на пенсию. Но запротестовал комитет ВМС палаты представителей, потребовав провести слушания, – законодатели хотели ознакомиться с доказательствами того, что Пири в самом деле достиг полюса. Был образован специальный подкомитет из семи конгрессменов. Разбор «дела» в марте 1910 г. ничего не принес; второе слушание состоялось в январе 1911 г. Стенограммы обоих заседаний на русском языке приведены в моей книге «Неизвестный Пири»[21], это вопросы членов подкомитета и ответы самого Пири и представителей Национального географического общества, которое спонсировало Пири, опекало, пестовало и оберегало и, якобы получив от коммандера его подлинный дневник, по мнению Пири, секретный, доступный только его доверенным лицам, сделало «научные» выводы. Многие ответы – курьезные и дилетантские.

В последний день слушаний слово получили два специалиста, которые были представлены законодателям как государственные служащие, выполняющие поручение Конгресса. Изучив дневники Пири (повторюсь: мифический предмет, который никто, кроме людей, избранных Пири, не видел) и сделав расчеты, эти двое объявили, что исследователь прошел в 4 милях от полюса.

После этого поразительного сообщения состоялось голосование. Четверо были за, трое – против. Закон был принят, и второй параграф звучит так:

Настоящим Конгресс выражает свою благодарность Роберту Пири, военно-морские силы Соединенных Штатов Америки, за его арктические исследования, завершившиеся достижением Северного полюса.

Слова «открытие полюса» из билля исчезли. Видимо, конгрессмены постеснялись внуков, которые, вполне вероятно, поймут, что первооткрывателем был все-таки другой американец – Фредерик Кук. Но Пири чувствовал себя очень счастливым, и дело тут не только в чине и больших деньгах, а в том, что появился официальный вердикт: «Пири достиг полюса». На самом-то деле Пири не был на полюсе. Хотя ужас состоит не в этом – в другом: Пири знал, что он не был на полюсе. Он обманул свою семью, США и весь мир. Кстати, через три года выяснилось, что два знатока, бросившие на стол решающую карту, не имели никакого поручения Конгресса, а работали за деньги на коммандера.

Американский астроном Деннис Роулинс решил сравнить фантастическую точность выхода Пири на Северный полюс с точностью финиша на Южном полюсе Руала Амундсена в декабре 1911 г. Продвигаясь к южной точке Земли, норвежская команда последний раз измерила долготу в 95 милях от полюса и, пройдя их, остановилась в 6 милях справа от цели. В команде Амундсена из пяти человек четверо были превосходными штурманами; норвежцы двигались, как и отряд Пири, на собаках, но не по движущимся льдам Северного Ледовитого океана, а по неподвижному ледяному куполу Антарктиды. По расчетам Роулинса, угловая ошибка Амундсена за шесть дней пути превысила ошибку Пири, накопившуюся за 31 день, более чем в шесть раз.

Роулинс с ядовитой усмешкой подытоживает: «Бедный неуклюжий Руал Амундсен»[22]. На самом деле – бедные и неуклюжие подручные Пири, которые пришли к выводам, противоречащим здравому смыслу. Бедное и неуклюжее Национальное географическое общество, благословившее всю эту выдуманную абстракцию.

Один из самых убежденных и въедливых членов подкомитета, бывший окружной прокурор, Роберт Мейкон, не мня себя географом, обратился к коллегам в палате представителей:

Некоторые из нас, кто пытался проложить прямую борозду или установить заграждение на 10-акровом поле без направляющих колышков, или те, кто предпринял поездку по широкой прерии без тропы… знают, насколько нереально его [Пири] утверждение, что он смог мчаться очертя голову… по торосистому, неровному льду с трещинами без каких-либо наблюдений или ориентиров и при этом идти прямо на север к воображаемой точке.

Есть вещи, в которые мы не можем позволить себе поверить; если мы это сделаем, то возникнут вопросы относительно наших умственных способностей. Например, если бы 100 свидетелей поклялись, что видели человека, решительно перепрыгнувшего через здание Капитолия, то мы сразу бы сказали, что эти показания ложные, поскольку такой трюк физически невыполним.

Это не научные рассуждения, но понятные. Пири – лжец, и в книге «Неизвестный Пири» доказательств этого содержится с избытком. Причем врал он не только по поводу Северного полюса. Регулярно, возвращаясь из экспедиций, Пири приносил открытия или достижения, которых не совершал. Зачем? Чтобы мир воздавал ему должное, чтобы Америка восхищалась его настойчивостью, и чтобы боссы снабжали новыми средствами на очередную поездку.

Имеет ли все это отношение к доктору Куку? К несчастью, имеет, ибо Пири, оболгав Кука, не только лишил его первого места и золотой медали, но и исковеркал ему жизнь.

«Выражаю чувства всех порядочных жителей Техаса»

Очень удачно и романтично Кук назвал Мак-Кинли Северным полюсом гор. У Фредерика Кука в руках, таким образом, было два Северных полюса – горный и настоящий. Преподобный Хадсон Стак, поднявшийся через семь лет после доктора Кука на Южный пик Мак-Кинли, произнес такие божественные слова: «Забраться на эту гору предпочту открытию самого богатого золотого месторождения на Аляске»[23].

Если использовать меру Стака, то доктор Кук еще в 1906 г. стал самым богатым человеком на свете. А потом к его богатству добавился Северный полюс, и вышла лучшая в мире полярная книга «Мое обретение полюса».

На Мак-Кинли он поднялся в 41 год, на Северный полюс пришел в 43, книгу-шедевр выпустил в 46 и вот в 52, после кругосветной поездки Индия – Борнео – Япония – Россия – Европа, воспрянув физически и морально, возвратился в американскую действительность как специалист-геолог.

Владислав Корякин, сам полярный геолог, пишет:

Информация Кука о слагающих породах посещенных им местностей (особенно островов Канадского Арктического архипелага) совпадает с современной геологической картой… Где и как Кук получил специальные знания, позволившие ему сделать такие оценки, – неизвестно[24].

На этот вопрос есть ответ самого доктора Кука:

Я приобрел хорошие практические знания геологии во время своих экспедиций, и я кое-что знал о нефтяных формациях[25].

С присущими ему энергией и верой в себя, со страстным желанием доказать соотечественникам, что он правдив и талантлив, Кук вторгается в нефтяной бизнес.

Ближайшие семь лет его жизни – это взлет и падение. Смелый вояж доктора в пространство миллионов баррелей и миллионов долларов закончится судебным разбирательством и беспрецедентным по строгости приговором: 14 лет и девять месяцев тюремного заключения плюс штраф в 12 000 долларов.

На Мак-Кинли – вдвоем, на Северный полюс – втроем, а тут – вместе с тысячами самых разных людей. Странно, что доктор Кук решился участвовать в этой общей охоте. Всевластные и вездесущие враги ни при каких обстоятельствах не позволили бы ему восстать из пепла. Тем более что лишить честолюбца успеха на новом поле игры было куда легче, чем в горах Аляски или на просторах Северного Ледовитого океана. Что и произошло.

11 января 1923 г. газета «Нью-Йорк Таймс» процитировала слова Герберта Хьюстона, председателя национального комитета бдительности[26], бывшего члена Арктического клуба Пири:

…Эта махинация привела нас к нашему старому знакомому, доктору Куку. Он не открыл Северный полюс, но мы-то определенно раскрыли его. Похоже, у него есть все шансы получить так же много общественного внимания к его современным деяниям, как и раньше, когда он вторгался в царство фантазий и воображения.

В апреле 1923 г. обвинения были предъявлены 91 человеку из 14 нефтяных компаний, включая 20 сотрудников компании «Ассоциация производителей нефти»[27] (АПН), зарегистрированной Куком приблизительно год назад. По уставу Кук был единственным доверительным собственником, наделенным всеми правами, необходимыми для ведения дел; он же занимал должность президента ассоциации.

Обвинение доктору Куку состояло из 12 пунктов. Окружной прокурор Генри Цвайфель намекнул, что если Кук признает себя виновным, то наказание будет минимальным – два года тюрьмы и 5000 долларов штрафа. Но Кук не считал себя виновным ни по одному пункту.

Адвокатом выступил бывший сенатор Джозеф Бейли. Не повезло с судьей – им стал федеральный судья из Огайо Джон Киллитс, который, как выяснится, ненавидел Кука.

Успешно или безуспешно доктор Кук боролся со своими врагами, но с человеком в судейской мантии бороться было нельзя. «Ваша честь» был не среди людей, а выше их. Процесс над Куком – наглядная и печальная иллюстрация произвола предвзятого судьи, а лучше сказать – предвзятого человека в судейской мантии, калечащего чужую жизнь.

7 апреля 1923 г. «Нью-Йорк таймс» объяснила сущность претензий, предъявленных рекламным агентам по нефти:

Несомненно, некоторые из этих компаний были основаны людьми, которые надеялись найти нефть и заработать деньги на ее добыче, но практически в каждом случае промоутеры составляли планы таким образом, чтобы получить прибыль от продажи акций вне зависимости от результатов полевых работ. Редко случалось, чтобы учредитель вкладывал собственные деньги.

Как же эти обличительные слова могли касаться Фредерика Кука?

Он вложил в ассоциацию более 60 000 долларов своих денег, что было установлено по финансовым документам и не опровергалось обвинением. Кук продолжал выделять компании деньги вплоть до начала суда и передал ей все свои сбережения.

Кук не получал из казны АПН ни вознаграждений, на зарплаты. Между мартом 1922 г. и январем 1923 г. доход АПН составил около полумиллиона долларов. Как доверительный собственник, по уставу АПН, Кук имел право на ¹/₈ этих денег, то есть мог взять более 50 000 долларов. Он не дотронулся до них. Ему полагалась зарплата как президенту, но и ее Кук не брал.

Финансовая проверка ассоциации подтвердила честность руководства. Эксперт, проводящий аудит, заявил, что все доходы и расходы регистрировались в соответствии с правилами. Не были обнаружены неуставные фонды, деньги АПН не осели в карманах сотрудников. Все расходы производились в интересах компании. Не найдено никаких признаков растраты, воровства или незаконного присвоения денег или имущества.

Ассоциация вела интенсивную производственную деятельность. Управляющий АПН, 28 лет жизни работавший с нефтью и газом, показал на суде, что менее чем за год было пробурено девять скважин и, по его мнению, шансы найти нефть были достаточно высоки. Он исходил из топографии местности и расположения соседних скважин, дающих нефть. АПН арендовала 9400 акров земли; в 120 участках имела долю, из них на 32 добывалась нефть; также компания имела долю в 174 скважинах, из которых 156 давали нефть.

Суд начался 15 октября в Форт-Уэрте. Доктору Куку инкриминировали обман общества, состоящий в приукрашивании перспектив компании с целью продажи акций, с использованием для этого почты США, а также то, что все это он делал преднамеренно. Последнее слово было ключевым.

Доктор Террис Мур, автор популярной книги о восхождениях на Мак-Кинли, далеко не сторонник Кука, пишет:

Кажется, что судья обвинил доктора Кука во всех смертных грехах, считая его рецидивистом-мошенником из-за его заявлений о восхождении на Мак-Кинли и достижении Северного полюса[28].

А вот что сказал сам Киллитс, обращаясь в заключительном слове к подсудимому:

Это один из тех случаев, когда ваша эксцентричная и убедительная гипнотическая индивидуальность подводит вас, не правда ли? Вы, наконец, дошли до той точки, где никого больше не сможете надуть. Вы подошли к такой горе и той широте, которые вам не по зубам…

Несомненно, что ваши нечестно нажитые средства где-то припрятаны…

Что толку с вами разговаривать? Ваши наглость, тщеславие и бесстыдство настолько монументальны и несокрушимы, а сами вы так хладнокровны и невосприимчивы к моим словам, что единственное удовлетворение, которое я получаю, выступая сейчас, состоит в том, что я, без всяких сомнений, выражаю чувства всех порядочных жителей Техаса…[29]

Журнал нефтяников National Oil Journal сравнил речь судьи с «дешевой уличной потасовкой, в которой победитель после того, как сбил противника на землю, пинает поверженное тело»[30].

Я же думаю о другом. Инквизиция действовала от имени бога, в СССР говорили: «враг народа», судья Киллитс сослался на «порядочных жителей Техаса».

После 20-часовых размышлений присяжные вынесли вердикт: виновен. Киллитс огласил убийственный приговор.

Для подачи апелляции нужны были 10 000 долларов, и доктор Кук обратился к властям с просьбой освободить его от выплаты этой громадной суммы, сопроводив мольбу заверением под присягой, что у него нет денег. Судья Киллитс был начеку и отклонил просьбу. Он был уверен, что Кук богат. Грозный человек заявил:

Мы не желаем пополнить ряды тех… кто был обманут с помощью изумительного очковтирательства со стороны Кука. Поверить в его показания под присягой или во все, что он может сказать в отношении своей бедности… это значит подвергнуть сомнению его ум и предусмотрительность. Мы считаем, что он не испытывает недостатка этих качеств.

Необходимые деньги были собраны в офисах нефтепромышленников Форт-Уэрта.

Имущество компании распродали за бесценок. Из сотрудников АПН, которым было предъявлено обвинение, покаялись шестеро; адвокат Бейли, выступая в суде, с горечью назвал их «“доносчиками”, предавшими своих товарищей в обмен на смягчение наказания»[31]. Казначей получил семь лет, менеджер по продажам – шесть, наказания остальным были незначительными. И уже через полгода судья Киллитс обратился к президенту Кулиджу с письмом, рекомендуя помиловать всех осужденных сотрудников АПН за исключением Кука. Согласие пришло тотчас. Освобождая других, Киллитс словно подчеркивал свою непримиримость к главному виновнику и, по-видимому, наслаждался собственной принципиальностью.

Апелляция Кука не получила поддержки, и в апреле 1925 г. узник выехал в Канзас в исправительную тюрьму Ливенуэрт. 16 месяцев, проведенных в окружной тюрьме, не были зачтены в тюремный срок, несмотря на требование судьи штата Техас Джеймса Уилсона.

Последний был возмущен и своим решением изменил срок заключения Кука на условный, используя закон о пробации[32]. Газета «Нью-Йорк Таймс» от 18 марта 1927 г. процитировала судью:

Приговор в виде тюремного заключения сроком в 14 лет и 9 месяцев для человека в возрасте доктора Кука фактически был приговором к пожизненному заключению…

Кроме того, нужно принять во внимание состояние здоровья подсудимого. Мне лично известно, что… он был близок к смерти, когда находился в окружной тюрьме, ожидая результата рассмотрения апелляции.

Судья Киллитс… вынес свой вердикт, будучи уверенным, что обвиняемый спрятал огромную сумму нечестно заработанных денег. Последующее развитие событий настолько опровергло эту теорию и это мнение, что сейчас ни один человек в здравом уме не сможет принимать подобное даже во внимание.

Апелляционный суд не согласился. Кук обратился в Верховный суд с просьбой о пересмотре дела, однако все осталось, как и было.

В тюрьме

Узник получил арестантский номер 23-118. Ужасная перспектива выйти на свободу в 74 года сразила Кука. Дочь Хелен писала:

…Его здоровье было в опасности… его почерк говорил об этом…[33]

Кук не принимал посетителей, даже дочерей, и понятно, что неизбежно должен был вернуться к своей главной профессии, которая нужна всегда и везде. Его «трудоустроили» в госпиталь, и многочисленными пациентами доктора стали наркоманы, составляющие более трети всех осужденных, которых всего было более трех тысяч. Медицинского стационара не существовало, и методы лечения буйных были самые примитивные. Кук изобрел систему ухода за наркозависимыми, отчасти напоминавшую курс лечения больных цингой на «Бельжике». Методика помогала, и скоро само присутствие доктора Кука стало успокаивать пациентов.

Успехи в лечении наркозависимых укрепили медицинский авторитет Кука, и через полгода его перевели в ночные смотрители госпиталя. Ежедневно с 16 до 8 утра, 16 часов, он был на рабочем месте. В его распоряжении имелась маленькая комната со светом, водопроводом, хорошей кроватью и стулом.

20 января 1926 г. начальство вызвало Кука, и номеру 23-118 пришлось сделать исключение из своего правила не принимать посетителей. С протянутыми руками навстречу ему шел Руал Амундсен, который совершал лекционную поездку по Соединенным Штатам, собирая средства на арктический перелет дирижабля «Норвегия». Позже, более чем через год, прославленный полярный исследователь в журнале Word’s Work