Читать книгу Сломленный, но всё ещё живой - Группа авторов - Страница 4

Когда мы переехали в город, я был ещё ребёнком. Но город не любил детей, по крайней мере – таких, как я. Здесь было шумно, тесно, не пахло свежескошенной травой, и никто не смотрел на тебя с доброй улыбкой. Люди проходили мимо – как мимо мусорного пакета, лежащего не на своём месте. Я стал одним из них – прохожих без лица.

Первое время я молчал. Не потому, что не было слов, а потому что не было смысла их произносить. Всё, что могло бы стать началом дружбы, тут же разбивалось о насмешки. Я был «тот странный с акцентом», «тот деревенский».

Я тогда думал, что молчание защитит меня. Но теперь знаю – оно стало клеткой. Я сам её выстроил.

Школа была другим миром, где все играли в свои роли, а я не получил сценарий. Я учился быть незаметным. Порой казалось, что учителя даже не знали, как меня зовут. А дома… дома тоже было мало тепла. Родители уставали. Мама всё больше молчала, отец приходил поздно. Иногда со злобой, которую я старался не замечать.

Сначала я пытался писать. Не ради оценки – для себя. Это были записки в старой тетрадке. Иногда – стихи, иногда – просто мысли. В них я мог быть собой. Или тем, кем хотел бы стать. Писать – значило быть. Писать – значило кричать в пустоту, надеясь, что кто-то услышит. И даже сейчас глубоко в душе, я надеюсь, что кто-нибудь меня поймёт и поддержит своим теплом.

Эти записи не сохранились. Но память о них – да. Я не всегда писал хорошо и даже сейчас так не считаю, но всегда – честно. И в этом есть ценность.

Я впервые влюбился – в девочку из своего класса. Она не знала об этом. А когда узнала – рассмеялась. Мне стало стыдно. Но не за чувства – за то, что позволил им быть. С тех пор я научился прятать не только слова, но и сердце.

Это было начало долгого молчания, которое, возможно, не закончится никогда.

Я шёл по стеклу без звука,

Внутри – пустота и страх.

Снаружи – усмешка, разлука,

И мир на чужих весах.

Я прятал глаза и имя,

Как будто украли их.

Слова оставались мнимы,

А голос – совсем затих.

Но где-то на тетрадном поле

Я тихо писал про себя.

Пусть город ломал мне волю —

Я жил. Хоть и не любя.

Я верил: под слоем пыли

Останется свет внутри.

Хоть в детстве меня забыли —

Говорил я себе: сам себя сбереги.