Читать книгу Невиновная для бандита - Группа авторов - Страница 7

Сколько времени прошло с тех пор, как этот изувер оставил, наконец, истерзанное тело, я не знаю.

Всё так же лежу, проливая горячие солёные слёзы. Грязная, осквернённая бездушным монстром. Телу уже даже не холодно, будто оно перестало чувствовать. Будто как только он дотронулся до меня, я превратилась в сосуд.

Пустой, отравленный сосуд.

Нет сил встать и отмыть себя, хотя неимоверно хочется тереть кожу до алых пятен. Царапать, пытаясь содрать этот слой, который он заклеймил, оставив невидимые отпечатки своих варварских рук.

О Денисе стараюсь не думать, потому что безбожно болит сердце в груди. Потому что только сейчас я до конца осознаю, что со мной случилось и что, как прежде, я теперь уже не смогу.

Даже если меня сейчас выкинут отсюда, как ненужную вещь, старой жизни не будет. Ведь каждый день, каждую секунду своего существования я буду помнить только зверство этого мужчины, во взгляде которого нет ни капли жизни.

Ни капли человеческого.

Поворачиваю голову, чувствуя, как затекли конечности, смотрю в потолок, в котором светит тусклая потолочная лампа, как в больницах.

Не заметила, как включили свет, не заметила, как и луч света растворился в кошмаре этого дня.

Лязг замка и снова открытие двери.

Даже не прикрываю нагое тело, с отрешённым видом наблюдая ту женщину, что была тут вчера или позавчера.

– Что ж ты, – всплескивает она руками и тут же пытается прикрыть меня вещами с пола.

Смотрит в опустошённые глаза и поджимает губы.

– Сейчас придёт врач, он осмотрит тебя. – озвучивает она крепким голосом.

Ни капли сострадания в этом лице, как и у всех тех, кого я здесь видела.

Отворачиваюсь на бок, глазами впиваясь в кривую от порезов стену. Слышу вздох и как она с кем-то здоровается. Любопытства нет, оно тоже ушло из моей натуры.

Кажется, что всё то, что я знала о себе до сегодняшнего дня, всё покинуло, оставив только оболочку Алисы Авдеевой, невысокой блондинки с голубыми глазами, в которых раньше искрилось рвение узнать этот мир.

Сейчас от этого не осталось ничего. Лишь тело сорок четвёртого размера с красными отметинами и ссадинами.

– Сядьте, пожалуйста, – слышу голос доктора, но не могу повиноваться.

Рядом женщина определённо точно нервничает, это чувствуется по еле слышному бормотанию.

– Вы в порядке? – снова доктор обращается ко мне.

Оборачиваюсь, наблюдая охранников, что сальными взглядами обдают моё обнажённое тело. Если они и слышали мои крики ранее, то наверняка понимают, что происходило за этой дверью.

Безразлично осматриваю этих чудовищ, глаза которых так или иначе смотрят на меня. Доктор с мрачным взглядом изучает. Женщина, поджав губы, глазами упрекает. Охрана с ухмылками пожирает.

Пытаюсь сесть на койке, что удаётся не с первой попытки, и равнодушно молчу. Грудь полностью открыта, а низ я пытаюсь прикрыть ослабшими руками.

– Вы чувствуете боль сейчас? – задаёт вопрос врач.

Наблюдаю, как женщина, услышав шёпот и обнаружив плотоядные взгляды, движется к двери и закрывает её.

Это вызывает усмешку, которую я оставляю при себе.

– Да. – сиплю врачу, наконец обращая на него своё внимание.

Он кивает, удовлетворённый тем, что появился контакт.

– Мне нужно вас осмотреть, – озвучивает осторожно, посылая взгляд в женщину.

Та кивает и сама принимается доставать что-то из недалеко стоящего пакета.

– Ложитесь, раздвиньте ноги и согните их в коленях.

Озвучивает доктор, доставая из своего чемодана какие-то инструменты.

Падаю обратно на кровать безвольной куклой, ожидая, что он будет делать с моим телом.

Спустя около часа всевозможных исследований и забора крови он констатирует, что работа выполнена. А женщина открывает мою клетку и выпускает его.

Сама не выходит, остаётся здесь.

– Здесь наволочка, простынь и покрывало, – указывает на новую стопку вещей: – Я сейчас принесу тебе еду и воду.

Укрывает меня тем самым покрывалом и выходит.

Под покрывалом тепло, но мороз, что стынет внутри, будто только леденеет, покрывая и меня холодным тяжёлым льдом.

Не слышу, как она появляется, лишь только запах еды проникает в ноздри. Желудок тут же даёт знать о том, что он больше не в силах сдерживать свои голодные порывы.

– Ешь, – слышу голос женщины: – Тебе надо поесть, это приказ.

Эти слова вызывают натуральный смех. И я позволяю его себе. Громко, истерично смеюсь, почти до срыва голосовых связок.

– Слушай, – не выдерживает она и резко поворачивает к себе: – Ты можешь думать, это худшее, что могло с тобой случиться. Но ты не представляешь, в какой водоворот ты попала.

Глаза её буквально налиты злостью и презрением. А я чувствую, как влага, вырабатываемая слёзными каналами, течёт наружу.

Сажусь на постели.

– Вот так. – довольно озвучивает она.

Думает, что её слова подействовали, но на деле не имеет смысла устраивать голодную забастовку.

Всё уже случилось.

Хуже не может быть.

Он сделал то, что нормальный мужчина никогда себе не позволит, и, возможно, необходимо просто принять тот факт, что пока мне нет спасения.

Однако, если…

В голове простреливает мысль, а что, если я буду выполнять все приказы, что, если мне тогда удастся сбежать… Пусть не сразу, пусть через время. Если мой брат, на которого надежды теперь уже совсем не осталось, не найдёт меня раньше.

Наклоняюсь поднять с пола ту серую кофту, которую игнорировала, и натягиваю её на голое тело.

– После того как поешь, отведу тебя в душ. – озвучивает она, прежде чем исчезнуть из моего личного пространства.