Читать книгу Туман. Экспансия - - Страница 1

5 августа 314 года.

Дернувшись вправо буквально в последний момент, я чудом избежал резкого выпада, который с лёгкостью мог отсечь мне руку по самое плечо. Клинок просвистел столь близко, что я даже увидел в нём отражение своего лица.

Крутанувшись вокруг своей оси, больше для того, чтоб удержать равновесие после резкой смены направления движения, я нанёс горизонтальный удар своим полуторником, силясь хоть краем зацепить своего противника, но рассек лишь воздух.

Зато ответный удар ногой в колено был очень ощутим. Мне словно кувалдой всадили, и если бы не защитная пластина – быть бы мне калекой, а так лишь с шага сбился и отвлекся. За что тут же и поплатился звонкой оплеухой. Если б Фёдор бил не плашмя и боевым оружием – на этом бы моя история и закончилась.

Отскочив в сторону, я поднял руку, давая сигнал к тому, что нужна передышка, и потёр мгновенно покрасневшее ухо, которое к тому же ещё и звенело. Хорошо врезал, засранец.

– Чёрт, как ты это делаешь? – проворчал я, принимая от наставника пузырёк с восстанавливающим эликсиром. – Ты ж, блин, уже седьмой десяток разменял, а двигаешься так, словно это тебе девятнадцать лет, а не мне.

– Это потому что в отличие от всяких ленивых жоп я тренируюсь КАЖДЫЙ день, а не только по праздникам, – с усмешкой ответил Фёдор, оперевшись на тренировочный меч. И ведь даже не запыхался за получасовую тренировку, гад такой. Нужно признать, мне до него ещё как до луны.

– Ладно, давай по новой. В этот раз я тебя точно уделаю, старик, – встал я в боевую позу, переведя дух.

– Ваше благородие, – окликнул меня слуга, вошедший в тренировочный зал. – Простите, что отвлекаю. Прибыл советник императора.

– О как, – опустил я тренировочный меч. – Похоже, новости от отца. И, видимо, что-то крайне важное, раз сам советник приехал, а не передали с телеграммой, – кинул взгляд на Фёдора, но тот лишь пожал плечами, показывая, что сам удивлён.

– Проводи советника в гостиную и предложи ему чаю. Я подойду через пять минут.

Слуга поклонился и удалился выполнять распоряжение, а я поставил оружие в стойку, повесил рядом тренировочный костюм, с превеликим удовольствием сняв эту пятнадцатикилограммовую дуру, и начал спешно приводить себя в порядок. Негоже встречать гостей, пусть и нежданных, в моём текущем виде.

Умывшись и кое-как пригладив непослушные волосы, я накинул пиджак и поспешил в гостиную.

– Доброго вам здравия, Юрий Викторович, – поприветствовал я полупоклоном пожилого советника.

– И вам долгих лет, Дмитрий Николаевич, – встал он со своего места и протянул мне руку, которую я тут же пожал, после чего уже занял место в кресле напротив гостя.

– Я так понимаю, вы прибыли с вестями о моём отце?

– Да, и, боюсь, вести эти не добрые, – замялся советник, подбирая слова. – Форт Южный пал. Вся кавказская экспедиция провалилась. Мне очень жаль.

– А Леонид и Тимофей? – спросил я, хотя уже догадывался, какой будет ответ на счет моих старших братьев, и Юрий Викторович подтвердил мои догадки, покачав головой.

– К сожалению, все защитники пали. Вы, Дмитрий Николаевич, последний из Краевых, если не считать вашу сестру Юлию, – едва слышно произнёс советник, протягивая мне бумаги на гербовой бумаге. Мне даже читать их не нужно – я и так знаю, что там написано: теперь я патриарх рода.

– Как это случилось? – с трудом удержал я голос ровным, отложив грамоту на край журнального столика, за которым мы сидели.

– Порождение класса Погибель спустилось с гор. К моменту, когда прибыло подкрепление, всё уже было кончено. Крепость была разрушена до основания. Порождение в итоге было остановлено, но цена оказалась слишком велика. Выжить удалось лишь горстке гражданских, которые укрылись в подземелье.

– А Император? – вдруг осенило меня – ведь возглавлял эту экспедицию именно он.

– К сожалению, Михаил Игнатьевич, как и его старшие сыновья, тоже погибли, – вновь покачал головой советник.

– Пиз..ц, – прокомментировал стоящий за моей спиной Федор и я был с ним полностью согласен. Это именно он самый и есть. Империю ждут совсем непростые времена.

– Вижу вас новость о гибели императора шокировала даже больше чем весть о гибели отца и братьев. Истинный Краев – патриот до мозга костей, – не смог сдержать кривой полуулыбки Юрий Викторович.

– Как вы верно заметили – мы Краевы, и всегда готовы к новостям о гибели родичей. Краевы не доживают до пенсии – это факт. А вот гибель императора – это гибель императора, поскольку он один из столпов, на которых держится наша держава. И сейчас этого столпа не стало. Как не стало и тех, кого готовили подхватить бразды правления. Я так понимаю остался только Влад – и он станет новым императором? Как он?

– Владислав Михайлович в скорби. И увы, он весть о гибели отца и братьев переносит не так стойко как Вы, Дмитрий Николаевич. Но он юноша сильный и справится. Обязан справиться.

– Влад справится. Он всегда справлялся – сколько я его знаю. Когда инаугурация, чтоб заранее купить билеты в столицу, пока их все не расхватали?

– Через две недели – восемнадцатого августа, – ответил советник. – И это вторая тема, о которой я хотел бы с Вами поговорить. Вам нельзя в столицу.

– А вот с этого места подробней, – нахмурился я. – С каких это пор мне нельзя появляться в столице, а главное с какого перепугу.

– Нет, вы не подумайте, прямого запрета нет. Просто понимаете, Дмитрий Николаевич, – замялся советник, словно думая, как лучше преподнести мне очередную неприятную новость.

– Юрий Викторович, говорите как есть – вряд ли эта новость будет хуже известий о гибели моих родных и гибели императора.

– Тоже верно, – хмыкнул гость. – Ладно скажу как есть. Ваш род очень не любят в столице. Настолько, что пойдут на что угодно, чтоб вычеркнуть вас из списка родов Империи и уничтожить. И сейчас, в свете последних событий, для них это идеальный момент.

– Тоже мне новость. Ну, флаг им в руки – пусть попробуют. Мы ведь не только с порождениями умеем воевать, – хмыкнул я.

– Я это знаю. И они это знают, поэтому нападать в лоб и решать все силовым методом они не станут. А вот подставить вас, очернить и сделать врагом Империи – это да. А вы, как и ваш отец, и ваш дед, и прадед, уж простите, слишком прямолинейны, и в интригах не сильны, поэтому вас сожрут и не подавятся. Они уже начали это делать и боюсь к моменту инаугурации, доведут дело до конца. Сейчас Владислав несколько в неадекватном состоянии, – начал пояснять советник, видя недоумение на моем лице. – Он подавлен, сомневается в себе и очень подвержен влиянию со стороны. А основная идея этого влияния в том, что это именно Краевы виноваты в гибели Михаила Игнатьевича. Именно ваш отец убедил императора отправиться с экспедицией на Кавказ. На ваш род хотят повесить всех собак. И будьте уверены они постараются сюда приплести все промахи вашего великого рода. Даже сломанный нос Владислава.

– Это было два года назад, и мы с Владом еще тогда все решили, – фыркнул я, давая понять, что советник залез уже совсем дебри прошлого.

– Вы решили этот вопрос с цесаревичем, а сейчас он станет императором и уж поверьте мне – ваши недоброжелатели так извратят всю суть этого инцидента, что вам будет уже не до смеха.

Слушая советника, я отчетливо понимал, что он абсолютно прав – в интригах и всей подобной дребедени я ни черта не смыслю, и меня очень легко переиграть на этом поле, но и сидеть в Нижнем и ждать не пойми чего я тоже не смогу.

– В свете этого я вижу только один вариант для вас – исчезнуть на некоторое время из поля зрения Владислава Михайловича. Скажем, на год или два. За это время он точно успокоится, переосмыслит всё и сделает правильные выводы. Поймет кто ему действительно друг, а кто только притворяется, чтоб выгрызть себе место под солнцем. Влад не дурак и сможет правильно расставить приоритеты, но на это нужно время. Время, в течении которого Вам лучше не появляться в поле его зрения, чтоб он не наломал дров и не совершил поступков, о которых потом будет жалеть, – продолжил меж тем советник.

– Исчезнуть? – фыркнул я. – То есть сбежать. Скажите ещё в Католическую Империю.

– Знаете, Дмитрий Николаевич, будь на вашем месте любой другой аристократ, я бы именно это предложил. Тем более с вашими талантами и знаниями вас бы приняли там с распростёртыми объятиями, но, как я уже говорил, вы бесконечно преданы Империи и скорее с гордо поднятой головой взойдёте на эшафот, чем предадите родину в попытке сохранить жизнь. Поэтому я предлагаю вам совместить полезное для вас с полезным для всей Империи. Экспедицию.

– А ведь Юрий Викторович, нужно признать, в чем-то прав, – подал голос молчавший до этого Фёдор, который с самого начала нашего разговора с советником молча стоял у меня за спиной. – Империи сейчас как никогда нужны новые победы. Нужна национальная идея и повод для радости в эти тёмные времена, и что может быть лучше, чем освобождение от Тумана очередного региона.

– К тому же вы не словом, но делом покажете императору и всей стране, что, несмотря на все косые взгляды в вашу сторону, вы всё ещё патриот и радеете за благополучие страны, – поддакнул советник, а я задумался.

С одной стороны, моему другу сейчас нужна поддержка – он потерял отца и старших братьев и остался один на один с бременем правления, окруженный при этом змеиным клубком под название высшая аристократия, а с другой, если верить Юрию Викторовичу, а причин не верить ему у меня нет, то сейчас моё присутствие рядом с Владом не облегчит его ношу, а, наоборот, усугубит ситуацию, и мне и вправду лучше некоторое время держаться подальше от него, чтоб не бередить свежую рану.

К тому же я сам неоднократно в последний год задумывался о походе. Уже даже примерный маршрут составил и ждал лишь отца, чтоб получить его одобрение на экспедицию и отправиться в дикие земли добывать славу нашему роду и новые земли для Империи.

Шкурный интерес в этом походе тоже есть – согласно указу первого императора – прадеду Влада, все земли, отвоёванные у Тумана и его порождений, переходят во владения рода, добившегося этого. Как и все, что есть на этой самой земле и в ее недрах. Это прописано в законе, и никто не вправе оспаривать это. Да и не станет никто этого делать если не хочет нарваться на общественный резонанс – все-таки освободители земель, как и Ликвидаторы – герои в глазах народа.

Другой вопрос, что ещё год назад нам эти земли были не особо нужны, и мы всё отвоёванное безвозмездно передавали Империи, но сейчас ситуация несколько изменилась – от рода Краевых мало что осталось. Все наши войска и средства ушли на Кавказ, где и сгинули. Нет, мы не обнищали, и оставшихся денег хватило бы на безбедную жизнь, но это если не считать, что теперь мне заново придётся создавать гвардию, считай, с нуля. Обучить, экипировать, развить. Всё это деньги и ресурсы. Причём немалые.

– Фёдор, сколько у нас осталось людей? – спросил наставника, вынырнув из размышлений.

– Две с половиной сотни гвардейцев и около пятисот человек ремесленников и прочего небоевого персонала, – не задумываясь ответил тот. – Гвардия готова выдвинуться в полном составе, насчёт мирняка … думаю согласится на эту авантюру процентов девяносто.

– Экспедиции быть, – озвучил я наконец своё решение, взвесив все за и против.

– Вот и славно, – кивнул советник императора. – За сим откланяюсь. Нужно провести кое-какую подготовительную работу, утрясти юридические вопросы и прочее. Я ведь правильно понимаю, что раньше этими вопросами занимался ваш отец, и вы имеете лишь приблизительное представление, как всё работает, а значит, моя помощь вам будет не лишней? Когда планируете отправляться?

– Думаю, десятого августа на рассвете, – прикинул я, что именно мне нужно будет сделать и сколько это потребует времени. Пяти дней как раз хватит на всё про всё.

– Хорошо, значит, оповещу всех, чтоб прибыли в Нижний не позже девятого числа, – кивнул советник, после чего пояснил, заметив мой вопросительный взгляд. – Не только Краевым желательно исчезнуть из Империи на некоторое время. Есть ещё несколько столичных аристократов, которым лучше отправиться во фронтир, чем искушать судьбу. Но не волнуйтесь, проблем они не доставят, а вот польза от них в предстоящей экспедиции будет.

– Хорошо, – согласился я, понимая, что отказываться от помощи как минимум глупо и недальновидно. Дикие земли большие, и места хватит всем желающим, а если же кто-то из них планирует под шумок свести счёты с Краевыми… Что ж, фронтир – это не Империя, и законы там другие. – Сбор будет возле южной промзоны. Опоздавших ждать не будем.

– Южная промзона, десятое августа. Запомнил, – кивнул советник, после чего поднялся с кресла и, попрощавшись, покинул наш дом.

– Вот что, Фёдор, – обратился я к наставнику, когда гость покинул нас. – Собирай всех наших. Отзывай из отпусков и с дальних постов. Вскрываем закрома. Сейчас не время экономить. Берём всё самое лучшее, невзирая на цену. Опять же по людям – неволить мы никого не станем – выдавай расклад так, как он есть, без приукрась. Каждый должен понимать, что это не прогулка в парк, а смертельно опасная экспедиция, где сложить голову можно на раз-два.

Если кто-то откажется от похода, так тому и быть – обеспечь таких людей рекомендациями и пятикратным выходным пособием. Я должен быть уверен, что все, кто отправится со мной, делают это добровольно и полностью осознавая риски.

– Хорошее решение, – кивнул Фёдор. – Юлия Николаевна?

– Юля… Юля – это отдельная головная боль. Брать её с собой – это значит подвергнуть большой опасности, но, с другой стороны, оставить её здесь тоже не вариант. Не думаю, что те же Карамазовы не воспользуются моментом, чтоб захватить её и иметь рычаг давления на меня…

– Может, стоило тогда согласиться на предложение Владислава Михайловича, а не ломать ему сразу нос, едва он заикнулся о помолвке с ней?

– Вот ещё, – фыркнул я. – Краевы не заключают династических и политических браков. Юля сама выберет, когда и за кого ей выходить замуж. В общем, насчёт неё – я сам поговорю с ней и дам ей выбор – ехать со мной или остаться здесь с половиной гвардии.

– Это бессмысленно, – покачал головой Фёдор. – Она пошла характером в деда и вашу бабку – Светлану Павловну, и, если ты даже прикажешь ей остаться в Нижнем, она тайком проберётся в какой-нибудь грузовик, и обнаружим мы её, когда уже будет поздно поворачивать назад. В этом вся она.

– Тоже верно, – усмехнулся я. – Но спросить её я всё же должен, даже зная ответ заранее. Так будет честно и правильно. Да и новость об отце и братьях ей должен сказать именно я.

Поднявшись на второй этаж поместья, я застал свою сестру перед шкафом с одеждой.

– Как думаешь, какой из них, – показала она мне два походных костюма, каждый из которых был неслабым артефактом и стоил как хороший мобиль.

– Подслушивала, значит, – констатировал я очевидное – иначе для чего бы она столь демонстративно начала бы собирать походный рюкзак.

Мне пришлось сделать при этом вид, что я не замечаю покрасневших глаз и носа Юли. Незачем показывать ей, что я застал её в момент слабости. Эта слабость простительна для шестнадцатилетней девушки, только-только узнавшей о гибели отца и братьев, но она никогда этого не признает. Так же как я не признаю свои слабости. В этом мы с ней – копия нашего отца.

– И как много ты услышала? – прошел я в комнату и осмотрелся – давненько я сюда не заглядывал – уже и забыл ее страсть собирать всякое бесполезное старье эпохи до Падения, и расставлять это все на полках, словно в каком-то музее.

– Достаточно, – отбросила она оба костюма на кровать и зло сжала кулаки. – Я не позволю тебе оставить меня здесь под предлогом того, что я ещё маленькая. Я всего на три года младше тебя и сама могу решать, ехать мне в дикие земли или оставаться здесь с этими безмозглыми курицами из академии и ждать героического возвращения своего брата или вести о его гибели. Слышишь, ты меня не запрешь в поместье!

– Я и не собирался. Ты поедешь со мной, если захочешь.

– Я серьёзно! Я клянусь тебе, что сбегу сразу же, как ты уедешь, и пойду в одиночку покорять… что? – осеклась она, резко оборвав свою пламенную речь, которую похоже уже успела несколько раз отрепитировать, пока я поднимался сюда. – Ты правда разрешишь мне отправиться с вами? – наконец дошёл до неё смысл моих слов. – Спасибо, Дима! Я не подведу, обещаю!

– Знаю, Юль. Но зачёт по физухе тебе придётся завтра пройти. Как и подтвердить магический ранг. Следующая возможность стать Ликвидатором подвернётся нескоро.

– Спасибо, Дим, – прижалась ко мне сестра и разревелась.

Я стоял, гладил её по волосам и мысленно благодарил наших предков за славную традицию с раннего детства вдалбливать родичам простую истину – мы не вечны. В любой момент нам может прийти известие, что наши родные не вернутся из пустоши, и теперь именно нам предстоит подхватить знамя и вести род к процветанию.

Да, с одной стороны, это жестоко – говорить детям о том, что завтра они могут узнать, что их родители, братья, сёстры погибли, но, с другой стороны, если б не эта традиция, я бы не смог так быстро оправиться от шокирующих вестей и наломал бы дров, а Юля закатила бы истерику и усугубила ситуацию. Да, мы остались одни – последние из Краевых, но пока жив хоть один из нас – жив и наш род, и мы сделаем всё, чтобы так продолжалось и дальше. Краевы будут жить и процветать, а вместе с ними будет жить и процветать Империя. Так было, есть и будет, как бы пафосно это не звучало.

9 августа 314 года.

Поднявшись на трибуну, я осмотрел направленные на меня десятки фотоаппаратов и незаметно поежился. И как я вообще согласился на эту пресс-конференцию? Ненавижу всё это. Ладно, от меня ждут речи – будет им речь.

– Добрый день, дамы и господа, – начал я свою речь, собравшись с мыслями. – Как вам всем уже известно, экспедиция на юг завершилась великой трагедией. Никто не предполагал, что её участникам придётся столкнуться с тварью класса «погибель», ведь подобных монстров уже не видели две сотни лет, и считалось, что последняя из них была повержена в ходе экспедиции на северо-запад. Как оказалось, мы ошибались, за что и поплатились. Две тысячи семьсот человек сложили свои головы, сдерживая этого монстра. Они героически погибли, чтоб эта тварь не ворвалась на территорию Империи, сея смерть и разруху в наших городах.

Кто-то, возможно, скажет, что этого ничего не было бы, если б экспедиция на юг не состоялась. Может, они и будут правы, а может, и нет. Не мне судить. Нет правильного ответа – было ли это оправдано. Как человек, потерявший в этом походе отца, старших братьев, как патриот, лишившийся из-за этого похода любимого правителя, я скажу, что оно того не стоило. Но как Ликвидатор, как человек, всю сознательную жизнь посвятивший борьбе с порождениями Тумана, я взгляну на карту и увижу там отвоёванные за семилетний поход у Тумана города и поселения, такие как Ростов, Воронеж, Краснодар, или более мелкие – такие как Елец, Тихорецк. Если вспомню, сколько людей было спасено, сколько детей получило возможность жить в мире, обучаться, расти без страха быть сожранными в любой момент, я скажу – поход был не напрасным.

И если бы лично мне предстоял выбор – идти или не идти, зная, к чему всё приведёт, я бы выбрал идти. Так же бы выбрал и мой отец, и мои братья, и Михаил Игнатьевич, я абсолютно уверен, поступил бы точно так же. Поскольку он был истинным Императором. Человеком с большой буквы, который не пожалеет ни сил, ни средств, ни собственной жизни ради спасения других. Ради Империи. Он для меня пример для подражания. Я мечтаю стать таким же, как он, и как мой отец. И первый шаг к этому я сделаю уже завтра! Я объявляю экспедицию на юго-восток! К концу года я обещаю освободить от Тумана Казань и её окрестности либо же погибнуть в попытке это сделать! Таково моё решение как нового патриарха рода Краевых. Таково моё слово как последнего из рода! Во славу рода Краевых! Во славу Империи и императора Владислава Михайловича!

Зал взорвался овациями, а щелчки фотоаппаратов слились в настоящий гул. Не ожидал, что моя речь возымеет такой эффект – все же я ни разу не оратор и предпочитаю орудовать мечом, а не словом.

– Замечательная речь, – поднялся на трибуну наместник императора в Нижнем Новгороде. – Не ожидал, что после всего случившегося, вы решите отправиться в новую экспедицию, особенно учитывая, что в предыдущей вы потеряли почти все. Это достойно уважения. Я, конечно, знал, что Краевы отчаянные, но не думал, что настолько. Ведь вы верно сказали – Вы, Дмитрий Николаевич и Ваша сестра – последние из рода, и вы оба уходите в дикие земли. Случись что с вами и древнейший род, берущий свое начало еще со времен становления Империи, сгинет. Останется лишь на страницах учебников истории. Разумно ли это? Хотя кто я такой, чтоб рассуждать о разумности, – рассмеялся наместник. – Но не могу не отметить, что это хоть и безрассудный, но однозначно очень смелый поступок. Вполне в духе вашего рода. И я как официальный представитель Империи, выражаю вам искреннюю благодарность, за то, что не смотря ни на что вы остаетесь патриотом и действуете в интересах нашего государства. Это достойно уважения. И награды.

С этими словами наместник жестом фокусника достал из кармана скрученную в трубочку грамоту и показал ее журналистам в зале, после чего развернул ее и начал зачитывать содержимое.

– Указом его величества императора Владислава Михайловича, – он повернул ко мне грамоту, и я убедился, что внизу действительно стоит подпись Влада, только дата стоит девятнадцатое августа – следующий день после его предстоящей инаугурации. Интересное решение как обойти условности. – В случае успеха экспедиции по освобождению Казани, графу Краеву Дмитрию Николаевичу, будет присвоен титул князя казанского с правом передачи титула наследникам. Кроме того, Дмитрию Николаевичу будут вручены шесть верительных грамот на выдачу наследных титулов самым отличившимся в ходе экспедиции людям – один титул, графа, два титула виконта и три титула барона. Империя верит в ваш успех, граф! – протянул мне тубус с верительными грамотами наместник, после чего добавил уже тише, чтоб это слышал только я. – Владислав просил передать вам, что Вы, цитирую, мудак редкостный, но он поддерживает Ваше решение пересидеть бучу в диких землях. Чем меньше Вы будете маячить на виду, тем меньше ему эти прихлебатели будут полоскать мозг на ваш счет. Конец цитаты.

– Спасибо. Можете, пожалуйста передать ему в ответ, что я очень благодарен ему за такой поистине императорский подарок и сожалею о том, что не смогу присутствовать на его инаугурации, по озвученным им же причинам, но я сделаю все, что в моих силах, чтоб оправдать его ожидания на свой счет.

– Хорошо, кивнул наместник. – передам. А да, он сказал еще одну фразу. опять же цитирую: угробишь Юльку – лично тебя закопаю – хоть ты и сломал мне нос, но отказ я так и не принял и сдаваться не собираюсь. Конец цитаты.

Я в ответ тихо рассмеялся. Упорный засранец. Как всегда. Но шиш ему с маслом – будь он хоть трижды император, Юльки ему не видать, если она сама этого не захочет.

– Ну что ж, с официальной частью покончено, – продолжил я своё выступление, когда наместник покинул трибуну. – Можно переходить к вопросам. Сразу оговорюсь – на все вопросы я не отвечу: на какие-то не хватит времени, на какие-то, возможно, я не знаю ответа, а какие-то, те, что будут затрагивать конфиденциальную информацию, я намеренно проигнорирую, но на те вопросы, на которые могу ответить – я дам ответ.

– Виктория, «Голос Империи», – поднялась со своего места женщина лет тридцати пяти в строгом костюме и очках с золотой оправой. Вряд ли у неё плохое зрение – сейчас лекари даже слепоту лечат по доступным ценам, поэтому это скорее атрибут, чтобы казаться строже и умнее. – Скажите, Дмитрий Николаевич, правда ли, что ваша, так называемая экспедиция, ничто иное как попытка сбежать от правосудия, ведь именно ваш род считают виновником гибели императора Михаила и его старших сыновей?

Ну началось… Мы знали, что будут провокации и попытки превратить все мероприятие в фарс, но тем не менее по настоянию советника императора устроили эту пресс-конференцию. И сделали это как раз для того, чтобы наше спешное отбытие выглядело не как побег к чёрту на кулички, а как героическое шествие на благо Империи. Но отвечать на вопрос этой Виктории придётся. И нужно ответить так, чтобы у других провокаторов, присланных сюда столичной аристократией, пропало всякое желание задавать вопросы вообще.

– Скажите, Виктория, а разве это похоже на бегство? Разве человек, который хочет от кого-то или чего-то сбежать, стал бы созывать пресс-конференцию и объявлять на всю Империю, куда он собирается пойти и для чего? – задал я встречный вопрос и, прежде чем она мне что-то успела ответить, продолжил. – Или вы считаете, что Владислав Михайлович благословил бы начинания того, кто повинен в смерти его отца и братьев? – помахал я тубусом с грамотами – вовремя наместник мне их передал – можно перевести стрелки на нового императора, да простит он мне моё малодушие. – Вам самой, Виктория, не кажется, что ваш вопрос попахивает идиотизмом? И нет, я оскорбляю сейчас не вас и не вашу журналистскую братию, а тех, кто заплатил вам, чтобы вы задали мне этот тупой вопрос – ведь у них самих не хватило смелости прийти и спросить меня об этом. Отвечая же на ваш вопрос – нет, это не правда, но, думаю, вы и сами это прекрасно понимаете, как все остальные, кому заплатили, чтобы они спросили примерно то же самое, но другими словами и попытались выставить меня злодеем, преступником или дураком. Не напрягайтесь – наши помыслы чисты, а цели благие, поэтому вам не удастся сбить нас с пути. Следующий.

– Мария, «Московский бульвар», – поднялась следующая девушка, после того как красная как рак Виктория вернулась на своё место, что-то шипя себе под нос. – Ходят слухи, что когда вам предложили дождаться окончательного разбора завалов в форте Южный, чтобы передать вам тело вашего отца и братьев, вы отказались. Как отказались и принять родовые кольца и клинки ваших родных. Скажите, с чем это связано.

– Ну, во-первых, это не слухи – так и есть на самом деле, а причины… Как вам известно, Краевы – это боевой род. Исследования порождений и червоточин, создание артефактов и прочее – это лишь способы достижения цели, но никак не основное направление нашей деятельности. А цель у нас простая и понятная – бороться с Туманом и его тварями. До последнего вдоха. И поэтому за всю историю нашего рода ни один Краев не умер от старости – все мы гибнем на поле боя. И там же находим своё последнее пристанище рядом с теми, кто сражается с нами бок о бок. Поэтому у нашего рода нет семейной крипты или родового кладбища – ведь всех моих родичей хоронят там, где они погибли, чтобы даже после своей смерти они несли свою стражу. Да, возможно, это глупое суеверие, что даже лёжа в могиле Краевы отгоняют туман, но такова традиция нашего рода. А что касательно перстней и клинков – это тоже одна из традиций – своё оружие и родовой перстень каждый из нас куёт сам из материалов, которые сам же и добыл в червоточинах. Так мы вкладываем частичку себя в своё оружие и родовой перстень, и потому они служат нам верой и правдой до самой смерти и даже после неё. Умирая же, мы забираем свои вещи с собой, ибо никого другого ни клинок, ни перстень не признает. Вот такая вот традиция. Простите, если мой ответ прозвучал сумбурно, но это сложно объяснить, не вдаваясь в дебри философии.

Марию мой ответ, похоже, полностью удовлетворил, поэтому она не стала задавать дополнительных вопросов, а, притихнув, скромно вернулась на место.

Дальше вопросы посыпались как из рога изобилия, но, к счастью, провокаций больше не было, и всё прошло гладко. В основном спрашивали про ближайшие планы, маршрут, состав экспедиции и прочее. На какие вопросы я отвечал легко, на другие затруднялся ответить, но все их объединяло одно – я их даже не запомнил. Всё, кроме одного – выбивающегося из основной массы однотипных столь же сильно, как и автор этого вопроса.

– Наталья, «Правда диких земель». Скажите, Дмитрий Николаевич, готовы ли вы принять в экспедицию независимого журналиста?

– Эм… Неожиданный вопрос, Наталья, – признался я, немного подзависнув. Не столько даже от заданного вопроса, как от внешности самой Натальи, которая выглядела как двенадцатилетняя девочка, которая непонятно как затесалась в компании взрослых дядь и тёть.

Я, конечно, читал, что до Падения нередко можно было встретить людей, чей рост едва достигал ста шестидесяти сантиметров, но это было три сотни лет назад. Сейчас же под влиянием пропитавшей наш мир магии, пришедшей вместе с Туманом, средний рост человека значительно увеличился. Даже я при своих ста девяносто семи сантиметрах считаюсь молодым человеком чуть выше среднего. Вот мой отец был высоким – да. Шутка ли – двести двадцать шесть сантиметров. Наталья же была на две головы ниже Юльки, которую я до сих пор считаю коротышкой, из-за того, что та едва доросла до ста семидесяти пяти, но у моей сестры ещё всё впереди, а вот этой феечке, уже, похоже, ничего не светит.

– Признаться, я никогда не слышал о вашей газете – как вы сказали – «Правда диких земель»? – решил я уточнить, отведя взгляд в сторону, чтоб она, не дай бог, не подумала, что я на неё пялюсь. А то обидится ещё.

– Мы совсем недавно получили лицензию и ещё не успели завоевать себе всеобщую известность, – призналась девушка. – И всё же?

– Да, касательно вашего вопроса. Хм… Насколько мне известно, нет закона, запрещающего представителю прессы участвовать в экспедиции. Другой вопрос, что пока и прецедентов-то не было, – развел я руками, – поскольку, находясь в диких землях, у журналистов нет возможности донести информацию до своих читателей. По вполне понятным причинам – там нет ни связи, ни возможностей как-либо передать весточку в Империю, а значит, и нет особого смысла там находиться – ведь для вас важна аудитория, а в диких землях взять эту аудиторию просто негде. Не будете же вы участникам похода рассказывать об этом самом походе. Это просто глупо.

– То есть фактически ничто не мешает мне завтра пойти в точку сбора и отправиться с вами? – не сдавалась девушка.

– Ну, по сути, если вы готовы променять сытную и спокойную жизнь в Империи на выживание во фронтире, то это ваш выбор. Просто прежде чем примете окончательное решение – подумайте вот о чём – экспедиция – это далеко не романтическая прогулка по лесу, в конце которой вас ждут несметные богатства. Нет. Экспедиция – это грязь, постоянные лишения, дрянная кормежка, ежедневные нападения тварей и бесконечная борьба за свою жизнь. Каким бы хорошим ни был командир экспедиции, он не способен предугадать все варианты развития событий, и всегда есть вероятность, что именно вам не повезёт и вы не дойдёте до конца, а останетесь лежать в безымянной могиле. Никто даже не может дать гарантий, что всё завершится благополучно. Каждый поход в дикие земли – это авантюра чистой воды, во время которой в любой момент всё может пойти наперекосяк. Недавнее трагическое событие тому явное подтверждение, и это при том, что в южную экспедицию пошли далеко не слабые бойцы, которым просто не повезло.

Также, принимая решение, Наталья, учитывайте, что, отправляясь в экспедицию, вы сами ответственны за своё решение и свою жизнь – никто не будет с вами сюсюкаться, а если встанет вопрос спасти вас и пожертвовать десятком или спасти этот самый десяток… ну, вы сами понимаете, какое решение будет принято. Тут суровая математика и ничего личного.

– Даже если на моём месте окажется ваша сестра.

– Сложный вопрос, – хмыкнул я. – Но не потому, что Юля моя сестра, а потому, что она одна, благодаря своим навыкам, стоит десятерых. Всё-таки её, как и меня, готовили к этому с пяти лет, и я на сто процентов уверен, что если её на неделю отправить во фронтир с одним лишь ножом, она выживет, хоть и получит несколько ранений. А вот выживете ли вы?

Судя по тому, что Наталья вернулась на своё место в задумчивости, мне удалось донести до неё мысль, что неподготовленному человеку в дикие земли лучше не соваться, если он не ищет скорой смерти от зубов порождений или ещё какой напасти. Очень надеюсь, что этого хватит, чтоб удержать ее от необдуманного поступка – по глазам вижу, что она не из праздного любопытства спрашивала о возможности присоединиться к походу, но правда в том, что ей там делать нечего.

Может она и смелая, и упорная, но на одном упорстве в диких землях не уедешь – ведь не зря же Ликвидаторы тренируются минимум год и проходят кучу проверок и зачетов, прежде чем их впервые выпустят хотя в патруль вокруг города, не говоря уже о дальних рейдах.

Дальше всё прошло как по нотам, и, я бы сказал даже скучно и однообразно, но всё равно после двух часов бесконечных ответов я чувствовал себя как выжатый лимон. Не знаю, что это за фрукт такой – никогда не пробовал, но читал в древней книге, что когда его выжимают, он выглядит как столетний старик – сморщенный и совершенно обессиленный. Вот и я себя ощущал именно таким стариком.