Читать книгу Его мать и прочая нечисть - - Страница 2

Егор улыбнулся пошире и развернулся поприветствовать хозяев. Он ворвался без предупреждения, потому надеялся, что рядом со скрипучим старичком непременно окажется жена, которая попадёт под его обаяние и сгладит острые углы, возникшие из-за неудачной первой встречи.

Во дворе людей не было. На лужайке лениво прогуливались куры, то с интересом поглядывая на Егора, то поклёвывая жуков в траве. Вода в питьевом корыте переливалась в лучах полуденного солнца, и если бы не тёмные очки на глазах, чего гадать, ослепила бы своей рябью. Тропинка от калитки вела к дому и дальше за угол, к другим пристройкам: сараю, дровянику, покосившийся животному двору. Что-то булькнуло.

Егор невольно сделал пару шагов в сторону всплеска и попутно соображал, как ему выкрутиться. Позвать хозяев и переговорить начистоту было бы наилучшим решением, однако он почему-то тушевался. Вязкая неприязнь заполнила лёгкие и мешала не то чтобы говорить, дышать.

В окне веранды мелькнуло лицо. Егор при всём старании не успел разобрать, женщине ли оно принадлежало или мужчине, настолько кожу изрезали морщины.

Тень собаки выросла из-под щели между землёй и резными узорами деревянной калитки. Егор неуверенно ретировался к крыльцу и замер, когда из дома вышел человек. Тяжёлый взгляд проскользнул по нему с ног до головы. Плотно сжатые губы за время безмолвного изучения дрогнули лишь раз, а строгое выражение лица никак не вязалось с радушным приёмом.

Егор онемел, хотя не назвал бы себя человеком, легко теряющимся от недоразумений, вроде этого – глупого и от него совсем не зависящего. Кто бы между спасением в чужом доме и нападением бешеной собаки выбрал второе? Нет, дело было в человеке перед ним. Убийственная аура или вроде того. Описать словами навряд ли получилось бы, но вот чувства эта аура всполошила не самые приятные и ощутимые аж физически: руки-ноги одеревенели и вместе с тем пробрала мелкая дрожь.

– Здравствуйте, – не подал вида Егор. Не без старания, но голос послушно зазвенел на дружелюбный манер. – Извините, что без спроса…

– Как зашёл?

По тону Егор определил, что перед ним старуха, и выдохнул с облегчением. Хотя на скрип её слова не походили – всё-таки он услышал дребезжание дряхлых петель и в смятении принял его за обращение, которого не было – то, что хозяйка дома заговорила, а не выпроводила прочь без выяснения причин, уже дорогого стоило. Он вежливо указал на калитку и продолжил:

– За мной гналась огромная собака. А ваш дом попался мне первым, ещё и калитка открыта…

Старуха приподняла брови:

– Открыта? – неуверенно переспросила она и глянула за его спину. – Странно. Я всегда её запираю. Что за собака? – Она спустилась с крыльца и засеменила к забору.

Когда она проходила мимо, будто какая невидимая сила толкнула Егора, и он сошёл с тропинки, пропуская хозяйку.

– Большая такая! – начал с воодушевлением описывать своего преследователя Егор. Жестикуляции его позавидовал бы актёр немого кино. – Косматая! И… Чёрная! Вся чёрная!

Старуха открыла калитку без страха, словно и не слышала его предостережений, и высунулась на улицу.

– Чёрная? – повторила она, и Егор предположил, что бедняга глуховата и понимает не всё, что ей говорят. – Не вижу собак. В такую жару, поди, в прохладу забились. У нас обычно на привязи держат больших, – она заперла калитку и встала перед гостем, – а маленькие только шуму наводят, лают как сумасшедшие, но вреда от них никакого, разве что кожу чутка прикусят, докуда допрыгнут. Так это ж разве беда? – Она снова осмотрела его, теперь уж вблизи, и, заметив цепочку на шее, хитро прищурилась. – С передачи что ли?

– Да, – для убедительности Егор кивнул. – Буду помогать разбираться в странностях, на которые жалуются местные жители.

– Вот как! – старуха повеселела. – То есть ты вроде как колдун? – она усмехнулась и отвернулась, скрывая улыбку. – Вас вроде у председателя собирают. Надо бы в конторе. Там места больше. Но сегодня выходной, закрыта она. Сергеевна с этим строга. Ей даже председатель перечить боится, так что вот у него дома и собираетесь. Только вот… – она сняла домашние тапки, в которых выскочила, увидев у себя во дворе незнакомца. Старуха оставила их на ступеньке крыльца и быстро пихнула ноги в другие, видимо, уличные. – Как ты умудрился ко мне попасть? Я живу совсем в другой стороне… – Она затянула пояс на халате потуже, прикрывая поддетую под низ сорочку, и снова отперла калитку. – Пошли доведу.

– Не стоит, – принялся отнекиваться Егор. Вежливо было бы поблагодарить хозяйку гостеприимного дома и больше её не тревожить. С другой стороны, он знать не знал, куда ему идти. – Можете просто объяснить.

– Да я и сама туда собиралась, – махнула она, предлагая ему выдвигаться в путь. – Думаю, у дома председателя сейчас вся округа собралась. Интересно же! Да и по телевизору могут показать!

Егор последовал за ней, но его не покидало тревожное ощущение.

– Хорошо тебя та собака погоняла, – продолжала тем временем старуха. Она достала из кармана халата платок и на ходу повязала его на голову. – Аж до меня! Чёрная, говоришь? Интересно, чья? У нас таких не водится. Прибежала откуда? Или завёл кто по придури? Старые уже, сегодня-завтра помирать, а животину в дом тащат. Ну не дураки ли?

Егор поддакивал и приветливо улыбался, когда она к нему поворачивалась, но внимание его привлекали не слова старой женщины, а разительное отличие ухоженных деревенских улиц от дороги, которая вела в поселение. Пахло только что скошенной травой. Сена нигде не было видно, зато свежая зелень радовала глаз. Сады, даже заброшенные, пестрили разными цветами, во всю бушевали яблони, вишни и боярышник. На заборах в солнечных лучах нежились коты. Где-то под ветвистыми кронами оживали от жары и чирикали птицы. Одним словом, полнейший порядок и умиротворение, душа, так сказать, отдыхала. Особенно хорошо становилось той, чей хозяин больше шести часов только и слушал, что гудение мотора.

– Я Алефтина Викторовна, – представилась женщина.

– Егор, – отозвался он. – У вас тут хорошо… – Ну ведь собирался рассыпаться комплиментами, так почему именно сейчас перед его глазами появилась эта несуразность!

Несколько маленьких домиков, больше похожих на шалаши, сделанные на скорую руку, стояли прямо напротив пепелища.

– На днях сгорели нежилые дома, – объяснила Алефтина Викторовна, неряшливо махнув в ту сторону. – Как раз те, в которые председатель собирался вас заселить.

– Почему? – Вопрос самый что ни на есть глупый, но сорвался он с языка быстрее, чем Егор успел сообразить.

– Ой, кошмар настоящий! – засмеялась она и остановилась, с любопытством наблюдая за Егором. Ждала от него чего-то что ли? От неловкости он повернулся к ней спиной и сделал вид, что осматривает шалашики более тщательно. – Жара стоит нестерпимая! На себе наверно уже ощутил, да? В городе и того поди-ка хуже. Газы же и производство всякое. У нас такого поменьше, да и ветерок нет-нет, да и пронесётся. Но всё равно жара, в общем, как ни крути. И вот позавчера, посерёдке ночи пришла гроза. Никакой прохлады, никакой свежести не принесла. А по утру так со всем этими парами ещё и душнее – тьфу ты! Ну в общем, налетела гроза, никто и не ждал её. Кто-то спал так крепко, что только утром и узнал, что у нас тут приключилось. Представляешь? Просыпаешься ты, а на улице беготня, шум, крики, машины какие-то стоят. Так вот, во время той грозы молния попала в дом и тот загорелся. Но ночь-то на тои ночь, как я уже сказала, чтобы отдыхать, спать. Поздно заметили, что пожар начался, уже второй дом догорал. Позвонили пожарным. Ужас какой был! Один из наших, ну умом поехал, не иначе, сам начал тушить, не стал дожидаться пожарных-то! Оно, конечно, боязно, что на жилые-то дома перекинется. Ох, и натерпелись мы тогда страху. Старые ведь! Молодые, если что, и отстроить заново смогут, а мы? Куда нам, случись такое несчастие? Да только кто же тушит-то, когда молнией хлестнуло, а? Значит воля такая свыше, нет разве?

– И какая же была воля в этот раз, по-вашему? – Егор не решался смотреть на старуху. Чего доброго, заметит его разочарование.

А какой экземпляр-то! Такие действительно только в глубинках остались. Намудрил Игорь. Такие, как эта Алефтина Викторовна, и техникой-то нормально пользоваться не умеют. Какой от них прок? Какие из них клиенты?

– Так чтоб не приезжал никто. Не нужны вы тут, получается, – отвечает та без доли смущения. – Но раз приехали, путь неблизкий проделали, ничего не попишешь. Приютим вас. Тем более, мы сами сперва согласились, что уж теперь отнекиваться.

– А почему нам не сообщили о пожаре? – Егор не то чтобы придирался к словам старухи, однако вспыхнула в нём… досада что ли. Оказывается, можно было и не ехать. Один звонок, и его бы здесь не было.

– Так это председатель всё! – Алефтина Викторовна отмахнулась, не расслышав – намеренно или случайно, поди разбери – нотки укора в голосе гостя. – Того, что вы заплатили, аванса-то за проживание, уже и нет давно. – Она перешла на возмущённый шёпот. – Вот он и побоялся звонить. Расскажет о случившемся, а вы откажитесь приезжать и деньги назад затребуете. Но это я так, – вернулась она к обычной манере разговора, – всей правды-то не знаю, потому не скажу. Но я знаю я его большую часть жизни, и предположить несложно.

– А шалаши… – Егор бросил на странные постройки недоверчивый взгляд.

Для человека они маловаты. Даже слишком маловаты. Их пять, и все Егору по колено.

Рядом с каждым из шалашей на платке лежали ломти хлеба, посыпанные солью.

– Ловушка какая-то? – задумался он вслух. – Приманиваете кого-то?

– Ну а сам-то как думаешь, колдун? – Каждое слово старухи сочилось издёвкой. – Ничего не видишь? Не слышишь?

Егор замер, будто его холодной водой ни с того ни с сего окатили. И чего она вдруг на него взъелась? Вроде шли, разговаривали, дружелюбно так, без злости и желчи – и вдруг нате!

Алефтина Викторовна больше не сказала ему ни слова, лишь улыбнулась и посмотрела с каким-то, понятным только ей, снисхождением. Совсем не торопила, будто экзаменатор даёт студенту шанс исправить своё бедственное положение и пораскинуть мозгами над ответом ещё немного.

Егор присел рядом с шалашами. Собраны они были из веток, тряпок и сухой травы – такие вспыхнут быстрее деревянного дома и угрозы представляют куда больше с точки зрения пожарной безопасности. Хотя размером они похвастаться не могли, внутри самих жилищ густела темнота. Сколько ни всматривайся, не разглядишь, прячется ли кто-то в ней или так, сам себе что-то напридумывал от незнания.

Егору в этой темноте померещилось движение. На секунду показалось, что звуки все притихли, движение тоже замерло. Мир словно в картину превратился, и всё неживое, кроме одного. Из крайнего шалашика потянулась к хлебу то ли маленькая ручонка, то ли лапа. До смешного, но даже находясь вблизи от сего действа, Егор не мог дать точное определение тому, с чем столкнулся. Вроде и похоже на то, что он видит обычно, а вроде никогда такого не встречал.

Егор отшатнулся, и деревня снова ожила. Алефтина Викторовна медленно побрела вперёд.

– Видишь что-то через чёрные стёкла свои? Я б ничего не разглядела! – заговорила она. Егор неуверенно поправил солнцезащитные очки, но в оправдание ничего сказать не успел. – Нежные нынче ребята пошли! Солнца чураются! Ну да ладно! Уж если ничего не получается! Ты особо не старайся. Я не сильно интересуюсь этой темой. Кем хотите, тем себя зовите. Просто… уж очень неприятно, что обмануть пытаетесь.

Егор сколько ни таращился, больше ничего в шалашиках не увидел. То ли померещилось, то ли кот чей забавляется. Может, шугнуть, чтобы проверить? Он поднялся и даже потянулся к шалашику, но замер в нерешительности. Какое ему дело? Отказавшись докапываться до правды – мало ли, ещё посчитают грубым и невежливым, – он заспешил к старухе.

– Вы о чём это? – нагнал он её и только теперь принялся очищать низ брюк от сора.

Чтобы заглянуть внутрь маленьких построек, он сам не заметил, как встал на колени и пригнулся к самой земле. Поза наверняка вышла комичной, и Егор про себя радовался, что рядом не было никого, кто мог бы его заснять. Впредь надо быть аккуратнее, чтобы не превратиться в итоге в интернетное посмешище. От уважения до унижения всего один кадр – и забывать об этом себе дороже.

– Давай сперва дойдём до собрания, – снова заговорила по-доброму старуха. – Ты ведь никуда не торопишься? Или устал и хочешь поскорее пойти отдохнуть? А мы тебя туда-сюда по этой деревне мотаем?

– Последнее, скорее моя вина, – попытался он смягчить Алефтину Викторовну, пока та дала слабину. – Так для чего те шалаши?

Понятно, что не для животных строились изначально. Приютом для хвостатых, видимо, стали совсем недавно, раз хлеб ещё не обглодан.

– Для домовых, – бросила на него смешливый взгляд старуха.

Егор растерялся. Здесь считать сказанное шуткой впору ему, но никак не ей смеяться над его ошеломлением. Что за восприятие такое искажённое!

Да, его предупреждали, что какие-то старые обычаи могут проскользнуть, но не до такой же степени!

– Для тех, что из сгоревших домов? – взял себя в руки Егор.

Игорь просил держаться и серьёзно относиться к любой чуши, которую здесь скажут.

– Да, – протянула Алефтина Викторовна. В её словах слышится удивление. Не ожидала, что ей поверят, или ждала осуждения, она навряд ли расскажет. – Поднимали вой по деревне, шум да гам. Собак всполошить для них плёвое дело. Извели нас всех тут за ночь, сил никаких не было. Вот утром собрались да наделали шалашиков. Вроде поспокойнее стало. Но сейчас думаю, – покосилась она на Егора, – стоило это дело на вас оставить. Или что? В городе-то не встречал такого ни разу? Ты колдун-то какой? Или зарубежный какой? С нашим миром никак и связанный?

– С каким это вашим? – окончательно потерялся в её вопросах Егор.

Она засмеялась, запрокинув голову. Кажется, повеселись она над ним всласть, получила ту реакцию, которой добивалась.

– Ну много же всякой бывает, – с задором добавила старуха. – Сейчас куда не плюнь… Там звезды скажут, здесь карты предупредят. Чьи-то духи подгадят, чьи-то демоны душу съедят. Ты чего творишь? – косится она него. – Ну, во что веришь?

– Что за всё надо платить, – вежливо уклоняется от ответа Егор.

Его ответ должен послужить хоть и неумелой, и, может быть, неуместной шуткой, не более. Алефтина Викторовна однако поменялась в лице, вдруг стала серьёзной и снова плотно сжала губу, устремив задумчивый взгляд перед собой.

– Передай шутле, что баршиха-то померла! – крикнул кто-то им вслед. – Туда идёте, так скажи, что сгорела!

У Егора мурашки по спине пошли. Он обернулся, но никого за ними не стояло. В окнах редких жилых домов тоже никого не мельтешило. Он прочистил ухо, не веря тому, что услышал, и глянул на Алефтину Викторовну, чтобы понять, долетела ли до них одинаковая просьба или у него при прочих бедах появились ещё и слуховые галлюцинации.

Алефтина Викторовна глубоко задумалась о своём и прерываться не собиралась. Ах, точно! Она же глуховата, могла и не заметить вовсе этих выкриков.

Дом председателя действительно находился на другой стороне деревни. Если проследить маршрут Егора, то можно подумать, он обогнул деревню и зашёл с другой её стороны. Как у него это получилось, он никак не мог разобрать, но спросить у Алефтины Викторовны побоялся. Посчитает совсем недалёким, раздосадуется, не захочет больше с ним пересекаться, а для съёмок телепередач, вроде «Ведунов», взаимосвязь с пострадавшими, коими здесь являются местные жители, очень важна.

– Мне говорили, что прийти нужно к Анастасии Константиновне, – напомнил Егор, пытаясь избежать очередного недоразумения. Надо было сказать сразу, но он почему-то при упоминании председателя сам уверился, что туда-то ему и нужно, настолько, что вспомнил о точном имени и адресе только тогда, когда нащупал в кармане обрывок записки.

– Да, жена это его, – кивнула Алефтина Викторовна. – В деревне, может, председательствует и он, а дома у них хозяйка – она.

Жильё председателя Безнадёжья вернее было бы назвать усадьбой. В саду у него росло несколько экзотичных кустарников и деревьев и даже имелся маленький фонтан. Сам дом недавно подвергся безжалостному ремонту, потому теперь совсем не сочетался с обыденной архитектурой родного колхоза. Яркий, покрытый сайдингом, крыша обшита железом. Судя по тому, как ровно он стоял на болотистой почве, над основой его тоже изрядно потрудились. Крыльцо той же Алефтины Викторовны, хоть и смотрелось ухоженным – покрашено и гнилые доски заменены (что очень бросалось в глаза), заметно покосилось.

У гаража стояла иномарка, возле которой два старика тихо о чём-то переговаривались и курили. Заприметив новых гостей, они оживились, отбросили бычки и двинулись им на встречу с приветствиями:

– Ну что же так долго!

При виде Алефтины Викторовны, один из них, что был длиннее и худее, притормозил, но помешкав немного, всё равно приблизился:

– Ты Егор ведь? – протянул он руку Егору, слабо кивая старухе.

Та отвернулась от него, ни сказав ни слова.

– Да, – пожал ему руку Егор. – А вы…?

– Да я-то Михалыч. Все меня так зовут, и ты зову! – Он рассмеялся, и Егору не оставалась ничего другого, кроме как посмеяться вместе с ним.

– А я Вдова, – представился тут же второй старик. Получив удовольствие оттого, что ввёл-таки в ступор гостя, он продолжил: – Вдовин у меня фамилия. Вот и зовут – Вдова.

Егор понимающе кивнул.

– Пойдёмте внутрь! – заторопил их Михалыч. – Только тебя, Егор, и ждём! Не начинаем! Думали, ещё полчаса тебя не будет, и пойдём искать! А что же делать? Все уже на месте! И товарищ твой даже пришёл! А тебя нет! – почесал отдающий в синеву нос Михалыч, как бы между делом жалуясь на затянувшееся опоздание. – Он пришёл, хотя говорит, что ты раньше в деревню-то отчалил… Так вот! Он пришёл, а ты – нет!

– Как добрался? – семенил за ними Вдова. – Где это с Алефтиной Викторовной повстречался нашей драгоценной?

– Вам какое дело? – отмахнулась она, чем знатно их припугнула. Они даже отшатнулись. – Чего растрещались, хуже сорок? Лучше скажите, не видели, собака чёрная не пробегала?

– Собака? – заважничал Вдова, приподнимая подбородок и почёсывая шею. Вид у него при этом получился самый что ни на есть задумчивый. – Чёрная?

– Да, – не теряла надежды Алефтина Викторовна. – Большая! Даже, – она глянула на Егора, – огромная!

– Хм-м-м, – затянул Михалыч, а потом быстро добавил, приметив, как плотно сжались от недовольства губы старухи. – Нет, не встречал такой.

– Тоже не видел, – поддакнул Вдова. – Быстрее идёмте! Только тебя… эээ… вас и ждали! Ну же!

– Как зайдёшь в дом… – шепнула Алефтина Викторовна. Не успел Егор пододвинуться поближе, как старуха добавила: – Хотя что это я! Делай что хочешь!