Читать книгу Белый голубь и театр абсурда. Визитка 1 - - Страница 2

– Простите, но вы сели на мой портфель, там вся моя жизнь, что вы делаете?

Девушка продолжала на нем двигаться, думая, что это хорошее начало, у нее новая жертва.

– Знаете, вы никогда не сможете без меня, потому что теперь я в вашей жизни, ведь ваш багаж стал тяжелее, на нем сидит ваша судьба.

Думая, что это смешно, девушка немного хихикнула, ведь этот парень абсолютно зажат, а ей не терпелось открыть в нем потайное.

– Там эскизы для мамы.

Тут даже наша героиня, не привыкшая краснеть и сдаваться, оторопела.

– Там, наверное, уже ничего не спасти, я не позаботился даже в книжку с твердой обложкой сложить, все в тетради.

Они были как дети, хотя ей уже было девятнадцать, а ему восемнадцать лет. И что-то их связывало, казалось бы, жалость ее к нему, и его любовь ко всему красивому, а девушка была с волосами рыжего цвета, белой кожей и напоминала ту балерину, напротив, на картине. Обе были красавицы. Но как раз эта самая картина и рядом висящая являлись причиной их связи духовной.

Она посмотрела, как в зеркало думалось ему, насколько сходство до боли сильное, хотя если быть честными с нашим читателем, то у балерины были русые волосы, и единственное что дублировалось это стройность фигуры, которую он в ней даже не видел. И конечно белизна кожи.

– Моя любимая картина!

Сказала она, подловив взгляд своего собеседника.

Он ошпарился сердцем.

– Вы знаете, а рядом висит мое любимое произведение, гладиаторские бои меня волнуют настолько, что если бы я оказался в то время…

И вдруг молчание, оба задумались, оба смотрели на творческую работу малоизвестного художника.

Неожиданно она взяла его за руку.

– Я покажу вам здесь все картины, и вы скажете какая картина, все же, самая лучшая.

Они прогулялись по всей картинной галерее, он молчал, она же вела активный монолог. И они вернулись к их любимым работам, малоизвестного, сотворившего эти волшебные, по их мнению, творения. И не мог он сделать выбор только в одном случае, выбрать портрет балерины утонченной, или все же гладиатора, которого словно сам взгляд говорил «Я не победим».

– Посмотри тут капля, и тут – две капли, это один художник и больше здесь нет его произведений.

Как только их души дотронулись этой капли, их поместили в рамы.

– Я в раме, что происходит, наверное, это просто сон, я же не могу быть тут, в этой картине и смотреть на себя застывшего со стороны – рассуждал он.

Она же кричала.

– Что такое, где я? Кто здесь?

И долго паника девушку не покидала.

А ему уже снился то ли сон, то ли это был разговор с ангелом.

Я вижу картинку, я гладиатор, я и есть гладиатор, я был им. Восторг вышел на первый план, любопытство на второй, и позади, осталось недопонимание.

Сказал ему ангел.

– Видишь девушку? Ты любил ее, ради нее ты был жив. Охранять тебя наняли ее семью. Отец умер у нее, и ты горячо стал любить ее. Потому, что она сама питала к тебе сильнейшие чувства и надеялась, когда-нибудь, хотя бы обняться. Единственное, что было дозволено, это дотронуться рукой, один раз, как бы случайно, но верно и задумано. Все, что им оставалось, это ей приходить на гладиаторские бои, а ему биться до тех пор, пока она смотрит. Но в один день она передала ему записку через подругу, которая не была ею в тот вечер. Подруга отдала совсем другое письмо, свое. И ей принесла от него ответ. Это был отрицательный, но не относящийся к ней отзыв. И ей было горько.

В следующий раз, на просмотре гладиаторских боев, она села со своей подругой, служанкой. Нельзя обвинять служанку, так как все было сделано для того, чтобы защитить свою госпожу. Пришлось врать, а там, где врут, там уже нет ничего доброго, нет основы прочной, есть только песочные замки, которые сыплются. Стоило сесть им рядом, как он и она чувствовали свою силу любви, но, он не понимал, почему вдруг в любви признается совсем другая и она не понимала, как он мог ее отвергнуть. И тут поцелуй, воздушный, предательски выпущенный из уст нашей, не совсем доброй, соседки, сделал свое дело. Наша героиня встала и пошла на выход. Ее место, где теперь никого нет, ее развивающееся платье, ее слезы, он все понял. Он так сильно понял, как глубоко проскользнуло орудие в его тонкое, нежное сердце. Он умер. Бой не прощает малейшего отвлеченного внимания, он не щадит, там нет нежных чувств. Ее сердце после еще долго было пронзено. Она не могла жить, зная, что его нет. Она долго боролась с собой.

Как-то служанка принесла ей своего сына, в то время им грозила опасность, и наша героиня узнала от нее правду, хотела отомстить, но тут, ее любовь, увидела глаза, похожие на него. Она все поняла, и что служанка от него была беременна, и что теперь сама готова помочь вырастить ей сына, так как в нем кровь самого достойного человека. Она взяла себе на воспитание ребенка, и сделала все, чтобы он никогда не попал на гладиаторские игры. Служанка умерла по неизвестным причинам.

Нашей же девушке рассказали совсем другую историю. Был художник, который писал с нее картины, то была она – балерина.

Вот художнику шестьдесят лет, он красив, она конечно влюбилась. Но он писал одну даму постоянно с натуры, это была его жена. Правда она не знала, что ее давно нет в живых, и что полюбила уже свободного человека. Она горько страдала, когда узнала об этом в другой стране и уже была замужем, за другим. Ничего не сделав, не показав свои чувства, она этим сгубила себя. Вернувшись на родину, она оказалась тяжело больна. Это была обида, которая накопилась за столько лет. Но только в этом состоянии она стала писать ему о своих чувствах. Он был еще жив, он ходил к ней в больницу, показывал картины, как лечебная терапия с помощью творчества, и писал с нее картины, правда, только однажды отойдя от этой идеи. На двух его работах осталось три капли слезы. Это были картины – ее портрет и портрет он свой написал времен гладиаторских боев, находясь с ней в больнице. Ее капли перед смертью, она не пожелала жить дольше, если они не могут быть вместе. А он уничтожил все свои работы, кроме этих двух в знак памяти о ней.

Им дали шанс во времени, в третьей их попытке.

Последнее что им обоим было сказано, что их судьба это та душа, с которой они все никак не могут найти откровенность, высказанность.

– Так! (очнулась она)

– Мне надо найти ее!

– А мне его!

И искали они несколько дней похожих на тех, кто на картине, он даже списал с картины ту, которая смотрит на своего гладиатора. Но не говорили друг другу ничего, слишком были увлечены идеей найти свою судьбу.

И потом просто она посмотрела на его рисунок, а на нем изображена она. Прозрение, ведь это он и она, те, кто дотронулись до картины, и потом забытье. Ведь это он – гладиатор, когда она – героиня его. Ведь это она балерина, а он художник. И снова он пишет с нее картины, а она просто любит.

– Как же иногда тяжело достучаться до сердца, если ум первенство выдвигает – говорил первый ангел.

– Хорошо, что мне еще дали шанс вложить его руку в ее.

– Хорошо, что Бог дал нам шанс вмешаться.

Они обнялись, он уже дописал эти две картины, копии были сделаны совершенно точно, лучший художник и она, его муза.