Читать книгу Робомышь и переполох в посёлке - Группа авторов - Страница 2

Через минуту я уже стоял на заасфальтированной дороге. Да, дороги в нашем посёлке тоже были далеки от деревенских. Всё было почти, как в городе. Только вот соседи были не за стенкой, а за забором. И никаких: «Не прыгай! Потолок снизу обвалится!»

Я порадовался тому, как легко почти избавился от мыши и повернул налево: к мусорным контейнерам.

– Филипп, стой – раздался сзади голос. Я вздрогнул: за спиной раздавались тяжёлые шаги. Вот же не повезло! – Ты ведь Филипп?

Я остановился и обернулся. Ко мне бежал Валя. Этот рыжий мальчик моего возраста жил через два дома от нас. Мы уже встречались, а вчера даже играли в футбол за одну команду. Валя казался безобидным, но немного странным. Сейчас вместо собранной работы рук, он размахивал ими, будто шарнирная кукла. Ногу выкидывал далеко вперёд, а приземлялся на пятку. Сергей Иванович, мой учитель физкультуры, пришёл бы в ужас. «Техника упражнений – основа безопасности и результата», – часто повторял он. И хотя с результатами у меня самого было не очень, я бы мог дать Вале несколько теоретических советов.

Но то, как он бежал – это цветочки, как говорит моя бабушка. Валя и без этого выглядел странно. Его футболка с правой стороны была аккуратно заправлена в шорты, а с левой – свисала хвостом. Сейчас этот хвост подпрыгивала при каждом Валином приземлении. Чуть отросшие рыжие волосы были причёсаны по бокам и взлохмачены у лба. Будто два разных мальчика поселились в одном Вале: бунтарь и аккуратист. Это было бы забавно, если бы не…

Валя с интересом разглядывал мой пакет с мусором.

– А что у тебя там? – Валя, тяжело дыша после бега, протянул к пакету руку.

– Мусор, – я сглотнул, не сводя глаз с большого пальца левой руки Вали: там белел бинт.

– Покажи! – вот оно: сейчас он вытащит подкинутую мне мышь и обвинит во всём.

– Ты чего? – я спрятал пакет за спину.

– Мне нужна жестяная банка. Вы кошку кормом кормите?

– У нас нет кошки. А приходящему коту мама сухой корм заказала, – сказал я и был вынужден повернуться на месте: Валя пытался меня обойти и заглянуть в мешок.

– Может, банка из-под горшка или оливок? – Валя вытянул шею, вглядываясь в мой мешок.

– Это обычный мусор, – буркнул я. – Банки мама в другой пакет складывает: здесь же раздельный сбор мусора.

– Да, и сетку со вторсырьём только недавно вывезли, – печально поведал Валя. – Пойти поискать в общей помойке? – подумал он вслух.

Странный он, конечно. Прикольно, наверное, было бы посмотреть, как он копается в мусоре. Тут я представил, как Валя находит мышь в моём пакете, вздрогнул и сказал:

– Не надо: я тебе принесу банок. У мамы почти полный мешок. Хоть весь принесу.

– Правда? Когда?

Я нетерпеливо ответил:

– Только выкину мусор и сразу к тебе.

Валя задумался, но к моему облегчению согласился:

– Хорошо. Ты знаешь, где я живу?

Я кивнул, и Валя, наконец, развернулся и отправился к себе. Уф! Я пошёл дальше.

На повороте к контейнерам с мусором мне в меня почти врезалась светловолосая девочка в белом платье. Эту девочку я раньше в посёлке не видел. На вид ей было столько же, сколько и мне.

– Привет, – печально сказала она.

– Привет, – ответил я и спрятал пакет с мусором за спиной. Я пригляделся: лицо девочки было красное, а на глазах блестели слёзы. Я не удержался и спросил: – Что-то случилось?

– У меня кошка вчера пропала, – девочка судорожно вздохнула. – Ты не видел тут Снежинку?

– Э… – я задумался. – У помойки обычно гуляют две чёрные кошки, а к нам ходит рыжий кот. Мама его подкармливает, но он людей боится.

– Нет, – покачала головой девочка. – Она совсем белая. Породистая: турецкая ангора. Снежинка такая домашняя, – по её щекам потекли слёзы. Девочка закрыла лицо руками и убежала.

Странные они, всё-таки, эти девчонки. Чего плакать и убегать? Искать надо! Я покачал головой и пошёл дальше.

Ну вот, наконец, мусорка! Точнее, как это называла мама, «контейнерная площадка». В посёлке это был небольшое кирпичное помещение с красивой дверцей. Добавить ещё окна и герань на подоконник, и просто сказочный домик с милой открытки. Я много таких видел у мамы в квартире: ей подруги постоянно присылали что-то милое из разных уголков нашей страны.

Я открыл дверь, ведущую к контейнерам, и чуть не столкнулся с выходившей дамой в белой шляпке. Несмотря на возраст и седину в волосах, спину женщина держала прямо, будто кол проглотила. Она свысока скользнула по мне взглядом.

– Здравствуйте, – машинально приветствовал я её.

– Добрый день, Филипп, – в голосе не было ни грамма доброты. Анастасия Львовна! Вот же не повезло! Мы познакомились с ней в первый же день. Точнее она познакомилась с нами и проверила на благонадёжность. Эта деятельная пожилая дама просто зашла к нам на участок и долго рассказывала маме о порядках в посёлке, неодобрительно посматривая на меня. – Ты же Филипп? С участка сто тридцать четыре?

– Да, – у меня в горле пересохло.

– Мы тут сортируем мусор, – назидательно сказала Анастасия Львовна. – В твоём пакете нет того, что можно отправить на переработку?

– Нет, – ответил я. Неужели сейчас придётся показывать ей содержимое? – Мама и в квартире мусор разделяет, только там нужно отвозить в точки сбора, а тут, она очень радовалась, что всё так удобно. Специальный контейнер, вывозят сразу на переработку. Так что тут только то, что нельзя использовать, как вторсырьё, – Я поднял пакет на свет. Руки дрожали, и я его чуть не уронил, но старался говорить убедительно. – Мы даже пищевые отходы в перегной кидаем.

Анастасия Львовна с подозрением разглядывала мешок, и я уже был готов сбежать.

– Анастасия Львовна, доброе утро, – послышался мужской голос.

– Тяв! – вторил ему пёс.

Мы с Анастасией Львовной оглянулись: к нам приближался пожилой мужчина в строгом летнем костюме с тростью и белой собачкой. Хотя какая собачка? Это был белый пушистый клубок, из которого на мир с обожанием смотрели два чёрных блестящих глаза. Я сразу узнал породу: шпиц. Моя мама иногда вздыхала, как бы она хотела завести шпица. «Но, – печально добавляла она, – где взять время и силы, чтобы вычёсывать такую красоту?» Так что шпица у нас не было. И кота не было. Вообще никаких домашних животных. За ними же ухаживать надо, а с собаками ещё и гулять. Маме, по её словам, и так времени ни на что не хватало, а в меня она как-то не верила. Хотя, как я уже говорил, рыжий пришелец уже почти растопил сердце моей мамы.

– Георгий Николаевич, доброе утро, – заулыбалась Анастасия Львовна. А затем холодно сказала мне: – Хорошего дня, – и, наконец, дала мне пройти к мусорным контейнерам.

Цок! Цок! Цок! Застучали каблучки белоснежных туфель Анастасии Львовны по заасфальтированной пешеходной зоне. Я уже не слушал удаляющийся разговор, а замахнулся и бросил мешок в полупустой контейнер. «Попал!» – отметил я и отошёл, давая двери закрыться.

«Уф! С мышью покончено!» – подумал я, выходя с контейнерной площадки и поворачиваясь в сторону дома.

– Я всё видел, – раздалось за спиной. От этого писклявого голоса хотелось закрыть уши ладонями. Я повернулся: передо мной стоял Артём. Хотя я никого другого и не ждал: узнал по голосу. На нём была белая наглаженная футболка. Впрочем, как всегда. Он так даже в футбол вчера приходил играть. Как же он ругался, когда мяч из лужи отскочил ему прямо в грудь. Правда, сейчас футболка была снова белой. Я посмотрел на прилизанные тёмные волосы Артёма, на его белоснежную футболку и меня точно током ударило: «Это он! Это Артём стоял там в кустах!» И пусть белое мелькнуло где-то внизу, он мог пригнуться!

– Ты довёл Катю до слёз, – хитро прищурившись, обвинил меня Артём. От его голоса начала болеть голова.

– Какую Катю? – не понял я.

– Не притворяйся, я всё видел. Всего минуту поговорил с ней, и она убежала в слезах.

Ах, вот он о ком! Понял я! Светловолосую девочку в белом платье звали Катя!

– Я не знал, как её зовут и…, – начал я.

– А ещё ты не знал, – перебил меня Артём, – что это сестра Кирилла.

– Я не… – снова начал я, но понял, что всё бесполезно. – У неё кошка потерялась, – буркнул я и, гордо подняв голову, на негнущихся ногах прошёл мимо Артёма.

– Да, так Кириллу и расскажешь, – насмешливо сказал Артём мне в спину, но я не стал оборачиваться.

Вот ведь невезение! Точно мышь к неудаче!