Читать книгу Операция «Возвращение» - Группа авторов - Страница 3

Полёт занял сорок минут.

Вертолёт держался низко – сто метров над кронами деревьев. Радар показывал местность: джунгли, реки, скалы. Никаких признаков противника. Эдениты не имели радаров, но имели Гею. Планетарная сеть чувствовала крупную технику, передавала информацию через корни деревьев кланам. Вертолёты старались двигаться быстро, непредсказуемо, менять маршруты.

Иногда помогало.

Иногда – нет.

Три "Стрекозы" – лёгкие разведывательные вертолёты – были сбиты за последние два месяца. Эдениты научились использовать летающих существ как живые ракеты, направлять стаи хищных птиц на лопасти, натягивать сети из лиан между деревьями на высоте полёта.

Учились. Адаптировались. Выживали.

Пока.

База "Альфа-7" появилась впереди – укреплённый форпост на вершине холма, окружённый тройным периметром стен, турелями, минными полями. Маленькая, утилитарная. Гарнизон – сто двадцать человек, тридцать единиц лёгкой техники.

И артиллерия.

Четыре самоходные гаубицы M-140 "Молот". Каждая – размером с небольшой дом, на гусеничном шасси, ствол длиной двадцать метров. Дальность – сто километров. Боеприпас – управляемые снаряды с осколочно-фугасной боевой частью или термобарические заряды.

Они стояли на огневых позициях за периметром базы, стволы подняты под углом сорок пять градусов, нацелены на север. Расчёты суетились вокруг – загружали снаряды, проверяли электронику, координировали с орбитальными спутниками для точного наведения.

Вертолёт приземлился на посадочной площадке внутри периметра. Ревенанты выгрузились быстро, направились к командному центру – укреплённому бункеру, наполовину вкопанному в землю.

Внутри пахло кофе, потом, озоном от компьютеров. Десяток офицеров склонились над голографическими картами. Одна стена полностью занята экранами – спутниковые снимки, данные разведки, тепловые карты, сейсмические датчики.

Майор Кэтрин Вэйл командовала "Альфа-7". Сорок два года, уроженка орбитального кольца Земли. Высокая, худая, седые волосы собраны в тугой хвост. Шрам через левую щеку – след от когтей эденита, чудом не задевшего глаз.

Она выпрямилась, когда вошёл Рейнор:

– Полковник. Координаты получены. Цель подтверждена спутником. – Она активировала центральную голограмму.

Карта развернулась в воздухе. Парящие Горы, одна конкретная – массив скалы два километра в длину, километр в ширину, висящий над джунглями на высоте трёхсот метров. Подсвечены три входа в пещерную систему – южный, восточный, западный.

Тепловые сигнатуры внутри – сотни. Маленькие, средние, большие. Люди. Женщины. Дети.

Двести воинов. Может, триста человек всего.

– Готовность артиллерии? – спросил Рейнор.

– Заряжена. Наведена. Ждём приказа. – Вэйл посмотрела на него. Глаза усталые. Она видела слишком много за год на Эдеме. – Боеприпасы – термобарические. Генерал Шепард одобрил. Приказ: полная зачистка. Никаких выживших.

Термобарические. Вакуумные бомбы. Они не просто взрывались – они выжигали кислород из воздуха, создавали волну давления, разрывающую лёгкие, раздавливающую внутренние органы. В закрытом пространстве – пещерах – эффект усиливался в десятки раз.

Мгновенная смерть для тех, кто в эпицентре.

Медленная, мучительная – для тех, кто на периферии.

– Время до готовности? – голос Рейнора ровный.

– Три минуты.

– Координируйте с орбитальными дронами. Снимайте результаты. Нужно подтверждение уничтожения для отчёта.

– Понял.

Вэйл повернулась к операторам:

– Артиллерийским расчётам: начать отсчёт. Залп через три минуты. Цель – координаты Дельта-Семь-Четыре. Боеприпасы – термобарические, полная загрузка. Четыре установки, шестнадцать снарядов. Интервал – десять секунд между залпами. Подтверждение целеуказания через спутник "Всевидящее-3".

Голоса операторов, чёткие, профессиональные:

– Расчёт "Молот-1", готов.

– Расчёт "Молот-2", готов.

– Расчёт "Молот-3", готов.

– Расчёт "Молот-4", готов.

Ирина стояла у края комнаты. Смотрела на голограмму. Тепловые сигнатуры – красные, оранжевые, жёлтые точки, движущиеся внутри пещер. Живые. Пока.

Одна точка меньше остальных. Ребёнок? Три года? Девочка, о которой говорил молодой эденит перед смертью?

Или другой ребёнок. Их там десятки.

– Одна минута до залпа, – объявил оператор.

Рейнор стоял рядом с Вэйл, руки за спиной, спина прямая. Статуя. Солдат. Инструмент войны.

Ирина смотрела на него. Пыталась увидеть что-то. Сомнение? Сожаление? Хоть что-то человеческое?

Ничего. Только жёлтые глаза за визором. Холодные. Пустые.

Как её собственные.

– Тридцать секунд.

Голос оператора отсчитывал время. Беспристрастно. Механически.

– Двадцать.

Тепловые точки на карте двигались. Жили. Не знали, что через секунды их мир станет огнём.

– Десять.

Ирина закрыла глаза. Сквозь маску слышала собственное дыхание.

– Пять. Четыре. Три. Два. Один.

– Огонь.

Грохот был оглушительным даже внутри бункера.

Четыре гаубицы выстрелили одновременно. Земля задрожала. Стены завибрировали. Пыль посыпалась с потолка.

Снаряды ушли в небо – четыре огненных следа, поднимающихся под углом, исчезающих в облаках.

Десять секунд.

Второй залп.

Ещё четыре следа.

Десять секунд.

Третий.

Четвёртый.

Шестнадцать снарядов. Каждый весом двести килограммов. Каждый несёт термобарический заряд, эквивалентный тонне тротила.

Время полёта – сорок секунд.

Операторы переключили экраны на трансляцию с орбитального дрона, зависшего над целью. Изображение чёткое, цветное. Парящая Гора, пещеры, джунгли внизу.

Тихо. Спокойно.

Потом – вспышки.

Одна. Две. Три. Четыре.

Южный вход взорвался первым. Огненный шар вырвался из пещеры, расширился, поглотил скалу, деревья, воздух. Волна давления разметала джунгли в радиусе ста метров – деревья вырваны с корнями, скалы раздроблены, земля вспахана.

Восточный. Западный. Внутренние туннели.

Взрыв за взрывом. Огонь. Дым. Обломки породы, летящие во все стороны как шрапнель.

Парящая Гора содрогнулась. Трещины побежали по поверхности. Часть скалы откололась, рухнула вниз, в джунгли, подняв облако пыли.

Шестнадцать взрывов за минуту.

Потом – тишина.

Дрон облетел цель. Передал изображение.

Пещеры больше не существовали. Входы обрушены. Туннели погребены под тоннами породы. Всё, что было внутри – сожжено, раздавлено, похоронено.

Термобарический огонь выжег кислород. Волна давления разорвала всё живое. Обрушение довершило работу.

Двести воинов.

Семьи.

Дети.

Протокол.

– Цель уничтожена, – доложил оператор. – Подтверждение полное. Тепловых сигнатур не обнаружено. Вторичные взрывы отсутствуют. Структурный коллапс пещерной системы – девяносто восемь процентов. Выживших нет.

Майор Вэйл кивнула:

– Записать в журнал боевых действий: 18:47, стандартное время Эдема. Операция "Серая Скала" завершена. Вражеская база клана Речных Певцов нейтрализована. Расчётные потери противника: двести-триста комбатантов и некомбатантов. Наши потери: нет. Боеприпасов израсходовано: шестнадцать снарядов термобарических, класс "Молот". Эффективность: стопроцентная.

Она выключила голограмму одним жестом. Карта погасла. Тепловые точки – красные, оранжевые, жёлтые – исчезли вместе с ней.

Как будто их никогда не было.

– Полковник Рейнор, операция завершена. Можете возвращаться на базу "Цитадель-1". Транспорт будет готов через двадцать минут.

Рейнор кивнул:

– Понял. Спасибо, майор.

Он повернулся к своему отряду:

– Отдых двадцать минут. Проверьте экипировку, пополните боекомплект. Следующий вылет – завтра, 06:00. Цель – разведка сектора Гамма-9. Возможны контакты.

Ревенанты разошлись молча. Ирина последовала за ними, но остановилась у выхода из бункера. Обернулась.

На экране всё ещё транслировалось изображение с дрона. Парящая Гора. Обрушенные пещеры. Дым поднимался столбами – чёрный, густой, видимый за километры.

Джунгли вокруг горели. Термобарические взрывы подожгли растительность в радиусе трёхсот метров. Деревья-гиганты, стоявшие миллионы лет, превратились в факелы. Биолюминесценция угасла – вместо зелёного и синего света только красное и оранжевое пламя.

Гея чувствовала это. Планетарная сеть передавала боль через корни – Ирина видела, как деревья за периметром базы вздрагивали, как листья сворачивались, как биолюминесцентные узоры на стволах пульсировали хаотично, как при конвульсиях.

Планета кричала.

Но беззвучно.

Ирина отвернулась. Вышла из бункера.

Снаружи воздух был душным, влажным. Солнце Прометей садилось за горизонт – огромное, оранжевое, занимающее треть неба. Закат на Эдеме всегда был драматичным – свет преломлялся через атмосферу, создавая полосы красного, фиолетового, золотого. Красиво до боли.

Ирина прошла к краю периметра. Встала у стены, смотрела на джунгли. Отсюда, с высоты холма, видно было далеко. Море зелени, синевы, фиолетового – живое, дышащее, бесконечное.

Где-то там, в пятидесяти километрах, дымились руины.

Двести воинов.

Семьи.

Дети.

Молодой эденит говорил: три года, девочка. Просил передать, что он сражался храбро.

Некому передавать теперь.

Жена мертва.

Дочь мертва.

Все мертвы.

Протокол.

Ирина сняла маску. Медленно, осторожно. Воздух Эдема ударил в лицо – влажный, сладкий, полный запахов, которые человеческий нос не создан различать. Споры. Феромоны растений. Что-то похожее на корицу. Что-то – на гниль.

Опасно. Без маски – риск инфекции, отравления, аллергического шока.

Но ей было всё равно.

Она посмотрела на свои руки. Синие. Длинные пальцы, четыре вместо пяти. Когти вместо ногтей. Узоры на коже – биолюминесцентные линии, унаследованные от оригинала этого тела. Чужие узоры. Чужая кожа.

Тело врага.

Она носила тело врага. Сражалась против тех, чьё тело клонировали, чтобы создать её.

Ирония была жестокой.

Или справедливой?

Она не знала.

– Странно, правда?

Голос за спиной. Ирина не обернулась. Узнала по тембру – Вэй Чен, подрывник. Ревенант, как и она. При жизни служил в спецназе Лунных Сил. Погиб при зачистке пиратской базы на астероиде Веста. Воскрешён два года назад.

Он встал рядом. Тоже без маски. Тоже смотрел на джунгли.

– Что странно? – спросила Ирина тихо.

– Мы убиваем их. Сотнями. Тысячами. Но всё равно чувствуем… что-то. – Он провёл рукой по узорам на своём предплечье. – Это тело помнит. Генетическая память. Инстинкты. Гея была частью оригинала этого тела. А мы – нет. Мы отрезаны. Но иногда… иногда я чувствую.

– Что чувствуешь?

– Потерю. Как фантомную боль. Как будто что-то должно быть там, внутри, но нет. Пустота. Холодная. – Он замолчал, потом добавил: – Ты тоже?

Ирина кивнула молча.

Да. Она тоже.

Иногда, в джунглях, когда касалась корней деревьев, ждала. Ждала, что что-то откликнется. Что Гея – На'вирэ – заговорит. Покажет что-то. Соединится.

Но ничего.

Только тишина.

Потому что она не эденит. Никогда не была. Это тело – подделка. Клон. Человеческие гены вшиты в эденитскую ДНК, блокируя нейроинтерфейс, который позволял настоящим эденитам чувствовать планету.

Мёртвая копия.

– Они проклинают нас, – сказал Вэй тихо. – Называют кей'ва'херон – "потерянные братья". Думают, что мы – эдениты, захваченные и порабощённые людьми. Может, так и есть. Мы носим их тела. Убиваем их народ. Предатели по дизайну.

Ирина посмотрела на него:

– Ты жалеешь?

Вэй молчал долго. Потом медленно покачал головой:

– Нет. Я выбрал это. При жизни подписал контракт "Феникса". Согласился, что если погибну, меня могут воскресить для продолжения службы. Знал условия. Знал риски. – Он сжал кулаки. – Но жалею ли я о них? О тех, кого мы убиваем? Не знаю. Они враги. Они отказываются делиться ресурсами, которые спасут человечество. Они обрекли миллиарды на смерть.

– Но у них есть причины.

– Да. Как и у нас. – Вэй повернулся к ней. – В этом проблема, Ирина. Обе стороны правы. Обе стороны защищают своих. И поэтому одна должна умереть.

Тишина.

Потом Вэй надел маску обратно. Голос стал механическим, искажённым фильтрами:

– Транспорт через десять минут. Отдохни. Завтра снова в джунгли.

Он ушёл.

Ирина осталась одна.

Она смотрела на закат. Прометей почти скрылся за горизонтом. Последние лучи окрасили небо кроваво-красным.

Джунгли начинали светиться. Ночная биолюминесценция – яркая, фантастическая, как сон. Деревья, лианы, цветы, насекомые – всё излучало свет. Зелёный. Синий. Фиолетовый. Золотой.

Живая планета. Сознательная планета.

Планета, которую они убивали медленно, методично, квадратный километр за квадратным километром.

Ирина надела маску обратно. Мир потускнел – визор фильтровал цвета, делал их более контрастными, менее живыми. Практично. Эффективно. Мёртво.

Она пошла к площадке, где ждал транспорт.

Двадцать минут спустя вертолёт поднялся в воздух. Ревенанты сидели молча, каждый погружён в свои мысли.

Ирина смотрела в иллюминатор. Внизу проплывали джунгли. Светящиеся. Живые. Красивые.

Где-то там, в пятидесяти километрах, дымились руины.

Где-то там лежало тело молодого эденита, рука вытянута к корням дерева. Не дотянулся до своей богини последний раз.

Где-то там, под тоннами обрушенной породы, лежали тела его жены и дочери. И ещё сотни других.

Протокол.

Ирина закрыла глаза.

Сквозь маску слышала собственное дыхание. Ровное. Механическое. Контролируемое.

Как у машины.

Может, так и есть. Может, она больше не человек. Не эденит. Что-то среднее. Что-то сломанное.

Ревенант.

Тень мёртвого солдата в чужом теле, сражающаяся в войне, где обе стороны правы и обе обречены.

Она не знала, сколько ещё протянет. Сколько ещё сможет выполнять протокол, не сломавшись.

Но знала одно: завтра она снова пойдёт в джунгли. Снова будет убивать. Снова будет видеть тела, вытянутые руки, незакрытые глаза.

Потому что она солдат.

Потому что у неё нет выбора.

Потому что человечество умирает, и кто-то должен спасти его.

Даже если цена – душа.

Вертолёт летел в ночь. Джунгли светились внизу – зелёное море в темноте.

Красиво.

Смертельно красиво.