Оглавление
Группа авторов. Последние хроники Венеры
ПРОЛОГ: ПОСЛЕДНИЙ СМЕХ РАЯ
ГЛАВА ВТОРАЯ: ЦЕНА ИСТИНЫ
ГЛАВА ТРЕТЬЯ: АРХИВ В БЕЗДНЕ
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ: ТИШИНА МЕЖДУ СИГНАЛАМИ
ГЛАВА ПЯТАЯ: ПЕРВЫЙ УДАР СЕРДЦА
ГЛАВА ШЕСТАЯ: РИСКОВАННАЯ ИГРА
ГЛАВА СЕДЬМАЯ: ОТВЕТ ИЗ БЕЗДНЫ
ГЛАВА ВОСЬМАЯ: ИЗГОЙ
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ: ДНЕВНИК СМЕРТИ
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ: ЗЕРКАЛО ДЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ: ДВЕРЬ В СТЕНУ
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ: ПРИЗНАНИЕ ГЕНИЯ
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ: ЖИВОЙ ПРЕДОХРАНИТЕЛЬ
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ: ТЕНЕВАЯ ПОБЕДА
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ: СИГНАЛЬНЫЙ ОГОНЬ
ЭПИЛОГ: УРОК ИЗ БЕЗДНЫ
Отрывок из книги
Кабинет начальника Центра управления полётами «Колодцы Венеры» напоминал не рабочее помещение, а музей космической славы. На стенах висели фотографии стартовых комплексов, дипломы, благодарности от правительства, за стеклянной витриной поблёскивали уменьшенные копии зондов. Иван Сергеевич Баранов стоял спиной к Льву у панорамного окна, смотря на залитый осенним дождём асфальт и унылые корпуса технопарка.
– Ты понимаешь масштаб того, что ты натворил? – спросил Баранов тихо, не оборачиваясь. Его тишина была страшнее любого крика.
.....
Лев посмотрел на бланк. Чёрные строчки на белом фоне. «Прошу уволить меня с должности… в связи с…» Его рука потянулась к фирменной ручке Центра, лежащей на столе. Она была холодной и неудобной. Он подписал. Его фамилия легла на бумагу криво, с дрожью, как у школьника, впервые выводящего буквы. В этот момент он вспомнил старика Костина, своего первого наставника, старого инженера с потертыми руками, ушедшего на пенсию пять лет назад. На прощальной вечеринке, слегка навеселе, Костин обнял его за плечи и хрипло прошептал на ухо: «Лёв, держись подальше от больших проектов. Наука кончилась. Теперь тут – служба. Не ищи истину, ищи грант». Тогда Лев лишь снисходительно улыбнулся. Сейчас он понял каждое слово.
В коридоре, на столе у секретарши, его уже ждала картонная коробка из-под бумаги. Она была лёгкой, почти пустой. Коллеги в открытом пространстве опенспейса делали вид, что с головой погружены в мониторы. Никто не подошёл. Никто не поднял глаз. Только Вадим, тот самый техник по связи, с которым они когда-то делили ночные дежурства и плохое кофе из автомата, мельком встретился с ним взглядом из-за своего терминала. В его глазах Лев прочитал не осуждение, а растерянность и тихий ужас. Вадим едва заметно кивнул – не на прощание, а как знак: «Я понимаю». И так же быстро отвернулся, погрузившись в изучение бессмысленного графика. Этот кивок, стоивший Вадиму, возможно, будущей карьеры, был единственным человеческим жестом за весь этот день.
.....
