Читать книгу «Великая Германия». Формирование немецкой национальной идеи накануне Первой мировой войны - Константин Цимбаев - Страница 4

Хронологические рамки исследования определяются временем, когда экспансионизм сложился как достаточно стройная система воззрений, когда его идеи находили самый широкий отклик в немецком обществе. Нижняя граница отнесена к рубежу XIX–XX вв. Во многом это был переломный момент в истории Германии и всего мира, когда со всей очевидностью проявились тенденции империалистического развития. В пределах собственно истории германского экспансионизма к этому времени относится начало блестящей публицистической карьеры основных идеологов Великой Германии – П. Рорбаха и Э. Ревентлова, тогда начинается плодотворное сотрудничество университетского профессора истории Т. Шимана в периодической печати. Рубежной верхней гранью стали события лета 1914 г., когда мировая война, развязанная во многом благодаря усилиям идеологов и практиков экспансионизма, поставила перед ними новые пропагандистские задачи, уточнила и в значительной степени опровергла их прежние убеждения. Дальнейшая судьба германского экспансионизма, его идейная эволюция достойны быть предметом специального изучения.

Общественно-политические реалии межвоенного периода рассматриваются нами в контексте континуитета идеологии экспансионизма, его эволюции в сторону примитивного реваншизма и частичного сближения с агрессивной пропагандой национал-социалистов, несмотря на то что личные убеждения отдельных представителей экспансионизма привели их в лагерь противников гитлеровского режима.

Германский экспансионизм был многолик, его идейное развитие до августа 1914 г. хотя и привело к выработке целостной идеологии, но она, однако, не была и не могла быть выражена в виде программных политических документов. Если в предвоенные годы воздействие экспансионистских представлений на выработку и принятие ответственных политических решений неуклонно возрастало, как и росло влияние отдельных экспансионистов – достаточно указать на взаимоотношения Вильгельма II и Теодора Шимана, – то это обстоятельство никак не повлияло на неспособность ведущих экспансионистских публицистов отрешиться от привычной позы одиноких «властителей дум», от полемики и взаимного неприятия. В организационном отношении германский экспансионизм был слаб и аморфен, его представители никогда не стремились ни к созданию политической партии, ни к объединению своих единомышленников в рамках национального общественно-политического союза, как это сделали их идейные оппоненты, создавшие «Пангерманский союз». Однако организационное бессилие экспансионистов – и здесь нет никакого парадокса – во многом содействовало успехам экспансионистской пропаганды, которая была как бы лишена партийной ограниченности и обращалась ко всем слоям немецкого народа. При восприятии их проповеди на первый план выходили не такие факторы, как социально-классовые интересы и партийная дисциплина, но чувство гордости за свою принадлежность к великому немецкому народу и желание служить Великой Германии. И тем значительней – и в общественном сознании, и в политической жизни – казалась (и в действительности была) роль тех, кто своим пером, своей созданной годами репутацией умел вызывать подобные настроения, роль политических писателей и публицистов, идеологов германского экспансионизма.

Обращаясь к истории событий, которые привели к мировой войне, исследователи неизменно отмечают тот разительный контраст, что существовал между всеобщей, казалось бы, уверенностью в разумности и безопасности предвоенного мира и жестокой реальностью. На рубеже XIX–XX вв. ничто, казалось, не мешало «здоровому прогрессу» передовых стран Европы и Северной Америки. Поступательное развитие экономики, подъем торговли и формирование мировой финансовой системы, невиданный размах технических изобретений – все это предвещало возникновение нового мира, освоенного от Северного до Южного полюса, мира гуманного и цивилизованного. Ведущие политики охотно говорили о единении народов, стремлении к миру, их высказывания часто были проникнуты духом «Великой иллюзии» Нормана Анжелла, модная книга которого обосновывала невыгодность и ненужность войны. Никто не подвергал сомнению слова будущего британского премьера Ллойд Джорджа: «Мир – единственная здоровая основа человеческого прогресса»[5].

Объективная картина мира была иной: тайная дипломатия завершала оформление военно-политических союзов, правительства и парламенты принимали бюджеты форсированного военного строительства. В действительности политические, экономические, военные противоречия между великими державами, внутренние национальные и социальные конфликты обострились настолько, что спустя полтора-два десятилетия они стали восприниматься «фатально неизбежными и неустранимыми никакими способами», кроме военных[6]. Спорность такого вывода очевидна. Бесспорно другое: как в создании атмосферы иллюзорного благодушия, так и в раздувании вражды между странами и народами немалую роль сыграла пропаганда ведущих империалистических государств. Умело и целенаправленно используемая правящими кругами, она способствовала подъему настроений милитаризма и национализма, служила решению вопросов как внешней, так и внутренней политики. Каковы были массовые настроения в Германии рубежа веков, на каком фундаменте вырастала пропагандистская военная риторика, каковы были цели германской политики в ходе Первой мировой войны и даже после нее – освещению некоторых аспектов этой комплексной научной проблемы на материале истории германского экспансионизма будет посвящено наше исследование.

Идеологическая составляющая германского экспансионизма включала в себя речи и обращения Вильгельма II, высказывания высших лиц государственного аппарата, армии и флота, положения партийных программ, полемику в рейхстаге и ландтагах, огромный поток выступлений в прессе, труды ученых и публицистов, художественные – литературные, музыкальные, живописные – произведения.

Однако среди тех, кто внес несомненный и крупный вклад в развитие экспансионистских идей, в разжигание антагонизма между народами, в формирование у немцев образа врага, угрожающего самому существованию Великой Германии, первыми по праву должны быть названы влиятельные публицисты и политические писатели Пауль Рорбах, Эрнст Ревентлов, Теодор Шиман, Отто Хётч, Фридрих Науман. Именно они были ведущими идеологами германского экспансионизма. К их суждениям, которые регулярно появлялись в немецкой периодической печати, прислушивались государственные деятели и политики, они имели устойчивый и широкий круг читателей и в значительной мере вели за собой общественное мнение. Представляется оправданным и научно значимым исследовать этапы становления и развития их мировоззрения, его сущностные характеристики, выявить те его составляющие, которые и дают основание рассматривать германский экспансионизм как особое направление общественно-политической мысли. Важной задачей монографии является не выделение особенностей воззрений Рорбаха, Ревентлова и других, но воссоздание достаточно целостной системы идей германских экспансионистов.

Вместе с тем анализ специфики воззрений отдельных ведущих идеологов экспансионизма, учет различий в их общественной позиции позволяет понять генезис отдельных экспансионистских идей, выявить причины, которые препятствовали организационному объединению экспансионистов, обрекали их идеи на блестящий, но временный успех и конечную неудачу.

Малая изученность германского экспансионизма, его идеологии диктует необходимость изучения основных вех научно-политических биографий Рорбаха, Ревентлова, Шимана и, в меньшей степени, Хётча и Наумана, что дает важный материал для понимания идейных настроений немецкого общества начала XX вв., для определения степени влияния экспансионистских идей на общественное сознание.