Читать книгу Выживальщики 3. Тюрьма - Константин Денисов - Страница 2

Никитке не спалось. Во-первых, было жёстко, во-вторых, мысли переполняли голову, и он никак не мог их успокоить. Ему не нравилось быть загнанным в угол. От этого, его просто распирало изнутри, и мозг судорожно искал решение.

Плюс ко всему, получалось, что он напросился в этот коллектив. Его, конечно, хорошо приняли, и можно даже сказать, любили все без исключения, но он всё равно комплексовал. Очень хотелось доказать свою полезность. Доказать, что они не прогадали, когда согласились, что он поплывёт с ними.

Он, конечно, знал, что этого от него никто не ждёт. И если он полезет вперёд всех в пекло, то, скорее всего, наоборот, за это получит. Тем более, свежа в памяти прошлая история, когда он вроде сделал всё хорошо, но выжил чудом. Но поделать с собой ничего не мог. Поэтому решил, что нужно будет обязательно что-нибудь предпринять, а там – будь что будет!

Анализируя произошедшее, он пришёл к нескольким выводам. Животные, которые загнали их в угол, несмотря на то, что опасные, но всё же животные. Не нужно их переоценивать и очеловечивать. Зверь есть зверь.

Судя по тому, что с ними произошло и когда, животные это дневные. Прожив почти всю жизнь в лесу, он очень хорошо это понимал. Те, кто опасны днём, гораздо менее активны ночью. Совсем их со счетов списывать не стоит, но спать и отдыхать нужно всем. Так же и наоборот. Ночные, днём гораздо меньше уверенны в себе. Это не их время.

Эти «железные обезьяны» были, без сомнения, дневными. Хотя, ночью они всё равно дежурили и охраняли выход из пещеры, их активность и возможности должны сильно снижаться с наступлением темноты. Они, разумеется, проверили это в первую же ночь и постарались выбраться, но попали под шквальный каменный обстрел. Возможно, проблема была в том, что действовали не слишком деликатно. Нужно было поосторожнее, и тогда, возможно, всё бы получилось.

Хотя, с другой стороны, может и хорошо, что не получилось. Если бы они незаметно отошли от пещеры, но потом их всё равно обнаружили, то на открытом пространстве их бы наверняка перебили. Проблему надо решать более радикально.

Выходит, действовать нужно ночью. Другая сложность состояла в том, что из пещеры его никто не выпустит. В этом раскладе он считался ребёнком (хотя сам себя таковым, разумеется, не считал), и действовать самостоятельно, без одобрения, а тем более подвергаясь смертельному риску, ему никто не позволит. Значит, нужно выбраться незаметно.

Эти размышления уже походили на план: незаметно ночью выбраться из пещеры. В этом плане, правда, было одно слабое место. Он пока не придумал, что делать с обезьянами. А это главное. На худой конец, можно, конечно, поработать связным и установить контакт с теми, кто на Левиафане, узнать, почему до сих пор не пришла помощь, и сообщить тем, кто в пещере.

Это тоже большое дело, но душа хотела чего-то большего. Хотелось самостоятельного решения проблемы. Обмозговав это дело со всех сторон, он, так и не найдя решения, предался воспоминаниям.

Самым значимым поступком в его жизни было уничтожение бензовоза. Именно это его решение, нарушить приказ и действовать самостоятельно, возможно, сыграло ключевую роль в победе его племени. И это же его решение, практически, стоило ему жизни. Месяц в состоянии живого трупа, и только чудо, в виде приезда этих людей, которые теперь становились постепенно его семьёй, позволило ему выкарабкаться. Повторять такое не хотелось. Вернее хотелось, но только первую часть, касающуюся победы.

Он вдруг резко сел. Ну конечно! Решение было очевидным и лежало под носом. Оно было простым, как и всё гениальное.

Его внимание привлёк шорох. Девчонки, которые сидели недалеко от входа, всё время негромко переговаривались. Но сейчас, одна из них встала. Их силуэты слабо просматривались в тусклом лунном свете, слабо проникающем внутрь через небольшой просвет. Никита понял, что пора действовать. По силуэту он узнал Машку. Так же не оставалось сомнений, зачем она встала.

Они все были живыми людьми, и у них были определённые физиологические потребности. Пещера была довольно маленькой, поэтому они решили не портить атмосферу в глубине, там, где спят, а устроили туалет ближе к выходу, между валунами, завалившими вход.

Ходить туда было неудобно, нужно было пригибаться, чтобы не поймать шальной камень от обезьян. А зайдя между валунами, присесть. Это приходилось делать всем, даже ребятам.

Никита бесшумно пробирался ближе к выходу. Лиана сидела и ковыряла веточкой землю перед собой. Потом она отвернулась и стала разглядывать что-то на стене пещеры, думая о чём-то своём.

Он ждал. Ждал того, что должно произойти. Он это не анализировал и не раскладывал по полочкам, просто понял, что это так. Без объяснений и формулировок. На уровне ощущений и инстинктов.

Наконец началось! Он услышал журчание из-за камня. В ночной тишине и в акустике пещеры оно казалось оглушительным. Это был его шанс.

Лиана, когда раздалось это журчание, оказалась в ситуации невольного свидетеля. Слыша звуки, которые ей не предназначались, она была как бы в ситуации подсматривающего и подслушивающего. И чтобы выйти из этой некомфортной зоны, она пригасила свои органы восприятия.

Она по-прежнему продолжала всё видеть и слышать, но фокус внимания переместился на её мысли, а внешний мир стал отдалённым фоном. Как бы – меня здесь нет. Это было не сознательное решение, это не было продиктовано какими-то этическими соображениями, всё произошло инстинктивно и совершенно естественно.

Так, скорее всего, поступают все воспитанные люди. Если ты увидел что-то, что тебе не предназначалось – отвернуться; если услышал – постараться не слушать. Длилось всё это считанные секунды, Лиана даже сама не поняла, что ослабила бдительность, но этого времени хватило, чтобы Никита выскользнул из пещеры. Он очень точно угадал момент, возможно единственный за всю ночь, когда у него могло это получиться. Пройти незаметно мимо Лианы? Это дорогого стоит.

Никто ничего не заметил. Оказавшись снаружи, он прижался спиной к одному из больших камней, заваливших вход. Очень ясно представилось, что сейчас он прекрасная мишень. Его было довольно хорошо видно в лунном свете на фоне светлого валуна.

Он стоял так минут пять, не меньше, боясь пошевелиться. Решая задачу как покинуть пещеру, он совершенно забыл продумать свои действия снаружи. И теперь занимался этим, замерев в неудобной позе.

Минуты казались вечностью, но он всё никак не мог собраться с духом и сдвинуться с места. В голову не пришло ничего лучше, чем постараться сымитировать пластику этих животных. Были сомнения, что они на это купятся, но всё же лучше, чем ничего. По габаритам он был, конечно, крупнее, но всё же не очень намного. Нужно было попробовать. Собравшись, наконец, с духом, он отлепился от камня и очень медленно, вразвалочку, сгорбив спину, двинулся к ближайшим большим камням на склоне.

Деревья начинались чуть ниже, и эти «обезьяны» кучковались как раз там. Они были лесными жителями и на камнях, наверное, чувствовали себя неуютно. Из их короткого общения, сложилось именно такое впечатление. Хотя для метания, они камни использовали очень даже хорошо.

Добравшись, таким образом, до более-менее крупного обломка скальной породы, Никита шагнул за него и, наконец, выдохнул. Это конечно было не особо безопасное место, но уже кое-что, по сравнению со стоянием на открытом пространстве.

Он не знал, повлияла ли его актёрская игра на то, что по нему не стреляли, или его просто не заметили. Возможно, хозяева острова тоже немного притупили свою бдительность, поскольку из пещеры долго не исходило никакой активности. Так или иначе, он уже сделал два важных шага: выбрался из пещеры незамеченный своими друзьями и смог отойти от неё незамеченный врагами.

Теперь нужно было удалиться на безопасное расстояние, оставаясь, по-прежнему, незамеченным. Он стал осторожно пробираться к следующему большому камню. Для этого, нужно было преодолеть небольшой отрезок открытого пространства. Проходя по нему он, совершенно неожиданно даже для себя, вновь стал имитировать движения «обезьян», хотя и не собирался этого делать.

Инстинкт самосохранения решил это за него. Он стал использовать все доступные ему способы выжить. Даже те, в эффективности которых были сомнения. Хуже-то не будет.

Шагая этой дурацкой походкой, Никита вдруг начал улыбаться. А произошло это от того, что он хотел перестать имитировать «обезьяну» решив, что это бесполезно, но не смог этого сделать.

Никакие волевые усилия не могли заставить его распрямиться и перестать раскачиваться. Это всё казалось очень глупым и нелепым. Но инстинкт самосохранения крепко держал его за горло и нашёптывал – «Не вздумай перестать! А вдруг ты до сих пор жив потому, что делаешь это? А вдруг они, и правда, приняли тебя за своего? Стоит ли проверять так ли это, если это работает? Не так уж это и сложно, имитировать их походку. Хочешь жить – притворяйся этой макакой», – и спорить с этим голосом было совершенно бесполезно.

Дойдя до следующего укрытия, Никитка облокотился на камень и сполз по нему спиной. Его разбирал смех, и сдерживать его становилось всё труднее и труднее. Чтобы не рассмеяться в голос, он зажал себе рот обеими руками. Это помогло только отчасти. Плечи его судорожно тряслись, и приглушенные звуки прорывались сквозь прижатые ко рту ладони.

Он боялся, что его услышат, и старался перестать, но это было выше его сил. Оставалось непонятным, куда теперь подевался инстинкт самосохранения и почему он теперь молчит, а не заставит его перестать.

Ему самому казалось, что смеётся он просто оглушительно громко, хотя на деле, в нескольких метрах уже ничего не было слышно. Наконец отсмеявшись, он стал прислушиваться. Была обычная ночь, наполненная звуками леса, который начинался совсем рядом, чуть ниже по склону.

Эти звуки ему были привычны, хотя и отличались немного от тех, что были на его острове. Была немного другая фауна. Ну и, конечно, эти «обезьяны». Они по-прежнему были здесь. Он слышал, как они изредка перекрикиваются в лесу, как будто кто-то проверяет посты. А возможно, так оно и было.

Никита обратил внимание, что небо начинает понемногу светлеть. Нужно было торопиться и уйти как можно дальше, пока совсем не рассвело. Он стал пробираться осторожно дальше, укрываясь, как и раньше, за камнями.

Минут через десять он заметил, что стало уже заметно светлее, и перекличка в лесу стала более интенсивной. Он вовремя успел выбраться. Ещё бы чуть-чуть и, возможно, результат был бы более плачевным.

Воздух свободы начинал опьянять. Удаляясь от места событий, он всё более и более начинал чувствовать себя в безопасности. Хотелось побежать. Но он понимал, что не стоит, и на этом острове вообще лучше всегда вести себя осмотрительно и осторожно.

То, что они сидели заблокированные в пещере, теперь казалось очень глупым. Вон, можно же было выбраться, если постараться! Но голос разума говорил, что не всё так просто. Было бы можно, они бы выбрались.

Теперь, нужно было осуществить свой план. Для начала, он попытался понять, откуда дует ветер. Среди нагромождения валунов и обломков скалы, скатившихся сверху, понять это было трудно. Но то, что движение воздуха было, это чувствовалось очень хорошо.

Никита взобрался на большой камень, решив, что его здесь уже вряд ли заметят, и подставил лицо ветерку. Потом, для верности, послюнявил палец и выставил вверх. Всё было ясно. Ветер дул с моря. Значит ему туда.

***

Причалить к берегу у них так и не получилось. Каждый раз, когда они оказывались на близком расстоянии, из джунглей начинали градом лететь камни. Первая высадка, когда на берег сошли Лиана, Сёма, Машка и Никитка прошла удачно, скорее всего потому, что обитатели острова ещё не знали о визите чужаков.

Теперь же, стаи этих животных заполонили прибрежный лес и держали под прицелом любой приближающийся объект. Предпринимать более агрессивные действия, типа бомбардировки берега, они не могли. Было совершенно непонятно где их друзья, был большой риск попасть по своим.

В том, что они живы, пока что никто не позволял себе сомневаться. Исходили только из этого предположения. Трудно было представить, что Лиана и Сёма, вот так вот, неожиданно и глупо погибнут. Не того пошиба люди.

Раз нельзя было в лоб, решили обойти и высадиться за мысом. Правда, оттуда до места событий пришлось бы лезть через гору, но выбора не было. А время поджимало, ситуация затянулась, нужно было как можно скорее выдвигаться на помощь.

В спасательную экспедицию пошли почти все: Игорь, Валера, Крис, Сюз и Вася. На лодке остались только Сан Саныч и Женя. Сан Саныч тоже порывался пойти, но его убедили остаться. Женя была ещё не готова взять на себя полное управление Левиафаном, хотя очень этим вопросом интересовалась и достигла определённых успехов за последнее время.

Вооружились тоже максимально, непонятно было, как лучше бороться с этими зверями. Из-за этого, вышел перегруз по весу, и идти было тяжело. А пришлось преодолевать гору, причём, довольно неприступную, с крутыми откосами и ущельями.

На преодоление этой преграды ушли сутки. Ребята тащили на себе больше оружия, чем девчонки, что привело к негативным последствиям. Валера споткнулся и улетел с небольшого откоса. Отделался переломом руки. Хорошо не шеи. И теперь тащить мог даже меньше, чем все остальные, из-за чего очень переживал.

Вообще спасательная операция не задалась. Действовали они медленно, неэффективно. Над всей группой реяло ощущение беспомощности. Ещё и Валера, со своей рукой. Они сами себе стали напоминать неудачников. И чем больше в них крепло это чувство, тем хуже шли дела.

Они постоянно заходили в тупик, после чего приходилось возвращаться и искать другой путь. Прошло двое суток от высадки Лианы, а они так толком ничего сделать и не смогли, даже не очень приблизились к месту событий.

Зато они очень вымотались и устали. Не спали двое суток и просто валились с ног. Утром, они, наконец, перевалили через вершину, и перед ними открылся относительно пологий спуск, что не могло не радовать.

Если бы они дошли раньше, то для них это ничем хорошим бы не кончилось. «Обезьяны» бы их просто задавили количеством. А если учесть их разболтанное и вымотанное состояние, то прожили бы они совсем недолго.

Даже Игорь поддался всеобщему настроению и не смог взять ситуацию под контроль. И это его очень угнетало. Он понимал, что должен был взять на себя руководство и обеспечить стремительный бросок через перевал, но всё сыпалось на глазах.

Они продолжали делать то, что должны, без особой надежды на успех. Когда перед ними открылся вид на ту часть острова, к которой они шли, они выстроились в ряд и смотрели на джунгли, где, в районе пляжа, в небо начинал подниматься густой столб дыма.

Он стремительно увеличивался, а вместе с ним нарастали истеричные визги и крики из леса. И хотя расстояние было довольно приличным, массовые панические вопли были хорошо слышны даже здесь.

– А что? Так можно было? Вот мы идиоты! – сказала Крис.

– Согласен! – сказал Игорь, – во-первых, мы идиоты. Во-вторых, похоже, наши друзья живы, сомневаюсь, что это самовозгорание. В-третьих, нужно спешить, ещё ничего не закончилось, и наша помощь может понадобиться.

Они опять взвалили на себя рюкзаки, вооружение и заспешили по склону.

***

Никита добрался до берега без приключений, его никто не заметил. Видно вся стая была сосредоточена вокруг пещеры. И чего они к ним привязались? Вроде бы не хищники. Откуда такая нелюбовь к чужакам? Но этот вопрос был скорее риторическим.

Он нашёл большое поваленное и довольно сухое дерево. С него стоило и начать. Пообломав большие ветки, он сложил их в кучу, под стволом, висящим частично в воздухе. Костёр должен будет получиться знатным.

В самом низу он нагрёб сухих листьев и веток. Получилось три этажа. Маленький костёр внизу, над ним побольше, а сверху сухая крона дерева. Пора было приступать. Он отстегнул от ремня с амуницией большую армейскую зажигалку. Такой набор для выживания был у всех без исключения, они без него с лодки не выходили.

Большие широкие пояса с множеством навесных карманов и отделений. Среди прочего был нож, фонарик, зажигалка, аптечка, небольшой сухой паёк, на крайний случай, фляжка и ещё ряд мелочей. Наверное, только сейчас Никита в полной мере осознал, насколько это удобная и необходимая вещь. Поначалу его этот пояс тяготил. К нему нужно было привыкнуть.

Он присел у своего костра и, окинув крышку, щёлкнул зажигалкой. Ничего не произошло. Он щёлкнул ещё раз – глухо. Он начал судорожно щелкать ещё и ещё, не веря, что всё может вот так бесславно закончиться. Вот тебе и армейская зажигалка!

Неожиданно, после очередного щелчка, из неё ударила плотная струя пламени. Газ выходил под давлением. Никитка быстро направил огонь на листья и ветки.

– Фу ты, зараза, напугала!

Листья быстро начали заниматься, за ними веточки, пламя быстро поползло вверх. Он ещё не успел выключить зажигалку, а огонь уже взметнулся на высоту человеческого роста, и его обдало жаром.

Он вскочил и стал пятиться. Вспомнил про зажигалку и, наконец, отпустил рычажок. Огонь стремительно разрастался. Подумав, что в лесу оставаться не стоит, он выбежал на пляж. Лучше переждать здесь. От попадающей в пламя листвы, в небо начал валить густой дым. Его разносило и по сторонам, так, что вскоре стало трудно дышать.

Никита стоял уже возле самой воды. Но кромка леса была совсем близко, её быстро охватывало пламя, дыма становилось всё больше. Он огляделся по сторонам. Пляж был длинным и уходил в обе стороны.

Тут ему стало страшно. Огонь стремительно охватывал лес, бежать было некуда, и если непосредственно от жара можно укрыться в воде, то вот от дыма деться было некуда, и был реальный шанс задохнуться.

Он шагнул в воду. Потом ещё. Потом ещё шаг. Наконец зашёл настолько глубоко, чтобы вода не доставала до пояса с амуницией и стал ждать.

Тем временем в лесу начинался настоящий хаос. Эти обезьяны, оказывается, умели громко визжать. Весь остров наполнился их паническими воплями. И судя по голосам, их здесь были сотни.

Остров был очень большой и заросший лесом. Отсюда было даже непонятно, что это именно остров, а не часть континента. Об этом ему сказали перед высадкой. Но если огонь будет так хорошо распространяться, то может выгореть вообще всё!

Никите стало немного дурно. Он вдруг понял, что может уничтожить сейчас одним махом всю живность в этой экосистеме. На такое он не рассчитывал. Он просто хотел помочь своим друзья. А тут такая ответственность.

Весь берег был уже охвачен огнём. Он трещал и бесновался на ветру. Вдруг, практически из самого пламени, на берег выскочила одна из «обезьян». Судя по размерам, это был ещё совсем ребёнок. Шерсть местами обгорела и ещё дымилась.

С диким воплем зверушка начала метаться по берегу. Не раздумывая, Никитка бросился к ней. Непонятно, какой инстинкт им двигал. Он не думал о том, что это животное в панике и может начать кусаться и карябаться. Он просто хотел ему помочь, несмотря на то, что поджог лес, чтобы уничтожить, или, по крайней мере, прогнать их отсюда.

Он схватил детёныша и потащил в воду. На удивление, тот не оказал никакого сопротивления, а наоборот, крепко вцепился в него всеми лапками и прижался мордочкой к груди. Никита почувствовал, как тот крупно дрожит, его просто лихорадило.

Уже не думая про амуницию, он пошёл глубже в воду, пока она не дошла до шеи зверька. Там он остановился, и одной рукой, набирая воду в пригоршню, стал лить её ему на голову. Тот не сопротивлялся. Наоборот, замер и висел на нём не шелохнувшись.

– Прости меня, – сказал ему Никитка.