Читать книгу Муравей. Рассказики про бедное советское детство - Константин Григорьевич Цивилев - Страница 6

⠀

Не помню, при каких обстоятельствах услышал я как-то слово «инженер». В каком-то взрослом разговоре. На даче. Было мне года четыре. Слово казалось энергичным и очень загадочным. Я ходил и с удовольствием повторял его: «инженер, инженер». До этого была короткая история, как я узнал звучание слова «ептвою мать». Мне понравилось, и, желая получше запомнить, я так же повторял его сам себе вполголоса. Помню, мы как раз взяли такси, чтобы доехать из Химок на Речной вокзал (недалеко). Мы были втроем: я, мама и папа. Своей машины у нас не было, и я очень любил, когда меня возили в гости или усталого из «Детского мира» на такси. И вот сели мы в эту «Волгу», водитель включил счетчик, и мы поехали. Папа сидел впереди рядом с таксистом, мы с мамой на заднем сиденье. Первое, что я сказал, когда такси тронулось: «Ептвою мать!» Мне казалось, что это все шепотом и никто особо и не услышит. Когда такси вырулило на Ленинградку, я опять прошептал: «Ептвою мать!» Когда машина переезжала через большой новый мост через канал, который, как я позже узнал, копали заключенные, мои бормотания были услышаны. Папа спросил:

– Ты чего там говоришь все время?

– Слово новое узнал…

– Что еще за слово?

– «Ептвою мать».

– Прекрати это повторять, – сказала мама.

Я кивнул. Потом (позднее) представлял себе, что про меня мог подумать таксист: «Наверное, дикий ребенок удивлен, что его катают на такси, и, сам не веря своему счастью, бормочет эти слова…»

Но это так, лирическое отвлечение…

Уже вечером, когда нас с двоюродной сестрой Иркой (она старше на 2 года) укладывали спать, я прыгал на своей кровати и в прыжке повторял:

– Ин-же-нер!.. Ин-же-нер!.. Ин-же-нер!

После чего обратился к сестре:

– Ир! а ты знаешь, что такое инженер?

– Естественно, знаю, – ответила Ирка, – это такая профессия.

– А что он делает, этот инженер, ну когда на работу ходит?

– Инженер-то? Да, господи… гвозди в стену заколачивает…

– Что? Прямо весь день заколачивает?

– Ага…

– А зачем?

– Работа такая…

Я представил себе этого инженера, как он утром приходит на работу (как я в детский сад), надевает халат, и перед ним такая длинная-длинная стена, он берет молоток, гвозди и начинает их туда заколачивать. И конца и края этой работе не видно…

Через несколько дней пошли мы на пруд купаться. Почему-то тогда мне очень хотелось подольше посидеть в воде, но мама моих пристрастий не разделяла:

– У тебя уже губы синие. Хватит… Погрейся на солнышке…

– Я не хочу греться, – хныкал я, – мне купаться хочется… И губы у меня не синие…

– Я тебе сказала… 15 минут будешь на берегу, – ответила мама и продолжила загорать.

От нечего делать я стал бродить от одной подстилки до другой и, скучая, разглядывать людей. Мое внимание привлек бородатый мужчина в шапочке с пластиковым козырьком и в пляжных очках. Он сидел на своем полотенце и маленьким острым ножичком вырезал из красноватого дерева прелестную вазочку. Я залюбовался его работой. Мужчина посмотрел на меня и, улыбнувшись, спросил:

– Нравится?

– Да, – ответил я, – а вы, наверное, художником работаете?

– Нет. Это мое хобби. Знаешь, что это?

– Нет…

– Это мое увлечение помимо работы…

– А кем же вы работаете?

– Я-то? Инженером… Знаешь, кто такой инженер?

Я широко раскрытыми глазами смотрел на дядю и думал: «Вот он! Настоящий инженер! Даже не думал, что здесь его встречу… На нашем пруду…»

– Конечно знаю, – гордо ответил я. – Инженер целый день в стену гвозди забивает…

Мужчина откинул голову и начал смеяться.

– Гвозди! В стену! Целый день! Это кто же тебе сказал?

– Ирка. Моя сестра. Она на два года старше и все знает.

– Ну, брат, это она загнула, твоя Ирка… Надо же такое придумать…

– А что же вы на работе делаете?

– Ну, как тебе объяснить… Проекты разные разрабатываем…

– Жаль…

– Почему?

– Ну как, так я уже знал, что делает на работе инженер – гвозди в стену забивает, а теперь я даже и не знаю, чего себе представлять… Проекты… Лучше бы вы, дядя, гвозди в стену забивали. И то больше толку бы было…