Читать книгу Царство Небесное - Константин Калбазов - Страница 5

В путь выдвинулись с рассветом, поэтому взошедшее солнце застало поляну, ставшую временным прибежищем для людей, уже пустой. Только следы недавнего пребывания людей да раскуроченный остов автомобиля говорили о том, что еще недавно здесь, в девственном лесу, были люди.

В идеале Андрей предпочел бы скрыть следы, но являющийся в этом деле спецом Жан на вопрос Андрея только горько улыбнулся и заверил его, что скрыть следы не в их силах. Конечно, они могут попытаться, но это было бы напрасной тратой времени. Если бы здесь была команда из опытных охотников, да еще налегке, то не было бы ничего проще. Имея же на руках целую компанию людей, ведущих себя в лесу как кабан в огороде, да еще тринадцать навьюченных лошадей, это было нереально. Орки всю свою жизнь жили в лесу и читали его как открытую книгу.

Путешествие протекало без особых эксцессов. Разве только надежды Андрея на то, что двигаться придется под уклон, а значит, скорость будет несколько выше, чем их путь к поляне, не оправдались. Арсенал и запчасти автомобиля загрузили под завязку всех лошадей, а потому женщины передвигались пешком, сильно тормозя движение.

Преследуя цель вооружить людей хоть как-нибудь, Андрей приказал вооружиться кому чем по душе из принадлежавшей ему добычи. Потому что в случае нападения он не мог рассчитывать только на одного себя, с чем все и согласились. Правда, вооружать женщин не стали, да те и не настаивали; в случае нападения они имели только два выхода – либо оставаться на месте и надеяться на мужчин, либо, если у тех ничего не выйдет, попробовать бежать, имея призрачную надежду на спасение, – но, как заверил Жан, этой надежды у них не было вовсе. Он, конечно, ненавидел орков, но должен был признать, что немногие люди способны потягаться с ними в лесной науке.

Из имевшегося арсенала Жан выбрал себе уже использованный им лук и колчан с бронебойными стрелами, так как если и предстояло использовать его, то только против орков: на охоту решили не отвлекаться. На пояс он повесил большой орочий нож, напрочь отказавшись и от орочьего ятагана, и от человеческого меча (в тюках с добычей было и оружие людей), мотивируя это тем, что ничем другим он пользоваться все равно не умеет.

Маран выбрал также нож и топор, этим и ограничив свой арсенал. Он был простым крестьянином, его дело – возделывать землю, а не в сече стоять.

Грэг вырубил молодое деревцо и получил помимо ножа довольно увесистую и длинную палицу. Эндрю, к удивлению Андрея, вооружился, словно собрался на битву. Он отыскал в тюках кольчугу, которая поразительно пришлась ему впору и облегла все тело, спереди опускаясь до колен. На пояс он подвесил прямой полуторный меч и кинжал. На голову водрузил полукруглый шлем с полумаской, прикрывающей лицо до подбородка. В довершение он взял лук и колчан с бронебойными стрелами.

– Ты пользоваться-то этим умеешь? – неуверенно поинтересовался Андрей, памятуя о роде деятельности Эндрю.

– Конечно. Не скажу, что смогу составить конкуренцию опытному ветерану или выстрелить из лука лучше профессионального лучника, но пользоваться этим я умею довольно неплохо.

– Но ты, кажется, говорил, что торговец…

– Все так. Дело в том, что на наших дорогах немногим безопаснее, чем в орочьем лесу. Шаек разбойников, жаждущих заполучить твое добро, хватает, а потому все торговцы умеют владеть оружием. Правда, это умение варьируется в понятии воинов от «пойдет» до «полное дерьмо», но иногда и этих навыков хватает, чтобы сберечь жизнь.

– Ты еще скажи, что это твое оружие и доспехи.

– Нет, конечно, оно твое. Но когда-то оно принадлежало мне, потом орку, захватившему его, а сейчас – тебе.

– То есть эти доспехи и оружие принадлежали тебе?

– Ну да. Просто когда мы прибыли в ту злополучную деревню, там был праздник, и я здорово набрался. Я проснулся, только когда на меня спящего навалились сразу два орка и связали. Как видишь, я вполне упитан, а потому меня посчитали достойным, чтобы доставить к хижинам рода и пригласить на пир. Разумеется, в качестве угощения.

Андрей одарил всех тем оружием, которое они сами выбрали, рассчитывая в случае успешного выхода к людям одарить еще. Спасти этих людей, а потом бросить на произвол судьбы он не мог. Все их добро было разграблено, деревня сожжена. Так что им оставалось либо побираться, либо идти в леса и становиться разбойниками или же идти в батраки. Даже Грэг, будучи мастером, не имел шансов подняться на ноги, так как у него не было ни инструментов, ни кузни. Что же касается Марана – он мог рассчитывать только на место батрака на землях какого-либо барона. С женщинами история была ничуть не лучше – либо батрачить, либо в лучшем случае идти в услужение в какой-нибудь замок или постоялый двор, если повезет.

Лучше всех дела обстояли у Эндрю, который хотя и потерял свой караван, но не был окончательно разорен. Дурак и торговец – понятия несовместимые, и потому он никогда не держал все яйца в одной корзине, тем паче что имел семью, о которой должен был заботиться.

Также неплохо мог устроиться и Жан, будучи отличным охотником, что он уже доказал. Этот молодой человек никак не мог пропасть. Охота считалась весьма неплохой статьей дохода в этом мире, нужно было только не забывать уплачивать натуральный налог владетелю земель, ну и, разумеется, охотиться, только получив на то разрешение. Либо можно было поселиться на границе с землями орков и, охотясь на их территории, сбывать добычу у людей. В этом случае с него и налог-то не брался – люди, знакомые с территорией орков, ценились весьма высоко и пользовались безграничным уважением со стороны пограничных лордов: ведь бывало, что благодаря этим охотникам баронам своевременно становилось известно о набеге, и тогда удавалось приготовить достойную встречу. Правда, происходило это довольно редко, так как желающих промышлять на враждебной территории было не так уж и много. Кстати, Жан был из этих немногих и в плен попал, также будучи мертвецки пьяным.

– Во всем виноват этот проклятый медведь, – виновато объяснял Жан. – Если бы я не завалил этого огромного черного медведя и не получил бы такого большого вознаграждения от барона Седрика, то бродил бы по берегу орков.

– Ну и что произошло бы тогда? – не скрывая любопытства, спросил Андрей. Он вообще всячески старался подбивать своих спутников на самые различные разговоры и побольше слушать, черпая информацию из их рассказов, иногда по крупицам, а иногда и полноводной рекой. О себе старался не рассказывать. Только Эндрю, вызывавший к себе доверие, был посвящен в историю Андрея в одну из ночей, когда они вместе несли караул, – но торговец посоветовал Андрею не рассказывать о себе никому. Как выяснилось, во владениях людей вовсю свирепствовала инквизиция, возрожденная с момента появления орков. Эта контора, члены которой были, как понял Андрей, настоящими фанатиками, рьяно охотилась за еретиками и колдунами, стремясь очистить людскую паству и вернуть благосклонность Всевышнего.

– Тогда, сэр, я непременно заметил бы этот отряд орков и предупредил бы о них сэра Седрика, а уж он-то воин, каких поискать.

– Ты мог и не заметить орков.

– Вы просто не знаете, о чем говорите. Орки никогда не отправляются в набег на такую большую деревню отрядом меньше чем в две сотни воинов, а такого количества не может выставить ни один род. Значит, нужно объединить воинов из нескольких родов. И собираются эти воины как минимум в течение суток, стекаясь с разных концов земель клана. Если на том берегу есть опытный охотник, а я опытный, то от него не сможет скрыться накопление такого сильного отряда. Вот если в набеге участвуют воины только одного клана, то тогда – да, шансы засечь его очень маленькие. Но в этом набеге участвовало несколько малых родов. Один из таких отрядов вы и перебили.

– Но ведь в деревнях живут крестьяне – для того чтобы захватить добычу, не нужно ловить всех жителей. Захватил, что смог, – и ходу.

– Оно и видно, что вы ни разу не участвовали в захвате поселений. Мало захватить добычу – ее еще нужно увести с собой, а значит, нужно не допустить ни одного побега, чтобы барон не узнал о захвате слишком рано и не успел ничего предпринять.

– Но это невозможно. Нельзя захватить всех и не допустить побега ни одного человека, – убежденно возразил Андрей.

– Очень даже возможно, – ухмыльнувшись, возразил Жан. – Орки прекрасно с этим справляются. Они разбиваются на небольшие группы и берут село в кольцо, потом постепенно сжимают его, не оставляя позади себя ни одного человека. Воины они опытные и умелые, а потому им это прекрасно удается. Только зачистив окрестности, они приступают к самой деревне, да и то действует только половина воинов – остальные остаются в оцеплении, вылавливая тех, кто сумел вырваться. Вот так-то, сэр Андрэ.

– Но если село находится на отшибе, вдали от замка барона, то сами селяне разве не должны организовать охрану и разве село не окружено частоколом?

– Все это так, и охрана была, и частокол. Но ведь праздник, а они не военные.

– Так они что же, перепились? Да как же они после этого…

– А никак, сэр Андрэ, – горько вздохнув, перебил его Жан. – С них уже не спросишь, все они мертвы и пошли на закуску оркам. Эти исчадия ада в первую очередь убивают всех, кто имеет оружие: во избежание, так сказать. Они, конечно, могут о нас думать как о еде, но воинов наших уважать научились. Поэтому кто там с оружием – крестьянин или настоящий воин, – они разбираться никогда не станут. Убить и не оставить за спиной ни одного воина – вот их первый принцип. И я, и уважаемый Эндрю Белтон были бы уже давно в брюхе у орков, если бы не были столь пьяны, потому что он обязательно был бы если не в броне, то с мечом, а я с луком, а значит, нас они убили бы в первую очередь. Ладно, заболтался я. Пожалуй, пойду дозором. За меня не переживайте и не пытайтесь искать, я буду крутиться вокруг вас.

Собственно, так он и сделал. Жан то убегал вперед, то двигался сбоку, исполняя обязанности и передового дозора, и разведки, и арьергарда. Небольшой караван людей двигался одной плотной группой, впрочем, плотной их группу можно было назвать с большой натяжкой, так как караван из тринадцати лошадей с волокушами растянулся на дистанцию около ста метров.

За полдень они прошли поляну, на которой произошла схватка с орками. Жан внимательно осмотрел все вокруг и вскоре доложил, что место побоища орками обнаружено не было. Трупы орков были немного не там, где их оставили, от одного вообще остались только разбросанные кости, другие были сильно потрачены зверьем, но орков здесь не было точно.

Это обстоятельство сильно порадовало всех членов небольшого отряда. Общее мнение высказал Эндрю, стараясь разговаривать как можно тише:

– Ваше оружие весьма смертоносно, но больно уж громкое. Нам повезло, что в отряде были взрослые орки.

– И чем же этот отряд отличается от отряда молодых воинов?

– Я могу судить только по рассказам бывалых охотников, Жан рассказал бы гораздо точнее. Но насколько мне известно, молодые орки спешат с добычей в родное стойбище, чтобы как можно скорее услышать хвалу в свой адрес. Молодежь везде одинакова. Ветераны же после походов домой не особо спешат. Предпочитая в пути немного поразвлечься.

– А что, у себя в стойбище они повеселиться не могут?

– Так – нет. У них очень строго с супружеской верностью. Если молодые орки могут себе позволить развлекаться с наложницами, то зрелые воины стараются этого избегать, так как их женушки им тогда закатят такой скандал, что мама не горюй.

– Так они что же, делают из наших женщин наложниц?

– Ну да. По крайней мере, на первое время, а потом итог один – в котел. Вы ведь заметили, что они от нас практически ничем не отличаются, разве только их морды. Вот эти и веселились, пока в пути, а потому особо и не спешили. За это время остальные отряды успели уйти довольно далеко. А потом, проходя посвящение в воины, а значит, и в мужчины, они совокупляются со свиньей, так что уж говорить о тех, кто отличается от них только цветом кожи и формой головы.

– Слушай, я все спросить хотел: а сколько человек было в селении, в котором вас захватили?

– Примерно человек двести, может, чуть больше.

– А как же тогда расценить то, что у столь незначительного отряда оказалась такая значительная добыча, я имею в виду людей?

– Точно не скажу, но только на своем берегу они устроили похороны троим своим воинам, и, как я понял, они все были из этого отряда, поэтому они получили что-то вроде награды за своих погибших. Во всяком случае, так объяснял Жан. А в плане дележа добычи они куда более справедливы, чем люди.

До позднего вечера шли не останавливаясь. Обедали на ходу, сухим пайком. Так советовал Жан, чтобы оставить как можно большее расстояние между отрядом и местом схватки.

Ночь прошла без приключений, и с рассветом, еще до восхода солнца, отряд вновь начал движение. Андрей явно чувствовал, что после дневного перехода он так и не отдохнул. Судя по внешнему виду остальных, они были не в лучшей форме, но не стонали – понимали, что все стенания нужно оставить на потом. На том берегу Яны можно будет немного отдохнуть, устроить привал на весь день, но здесь – территория врага, а значит, расслабляться не стоило.

На третьи сутки, когда до реки оставалось совсем немного (со слов охотника, такими темпами они должны были к вечеру дойти до реки), как всегда неслышно, словно тень, появился Жан. Однако на этот раз вместо уже привычной ободряющей улыбки на его лице явственно читалась тревога:

– По нашим следам движется отряд орков.

– Сколько их? – встревоженно спросил Андрей.

– Пятнадцать. Идут грамотно. Впереди разведчики, двигаются цепью, шагах в тридцати друг от друга. Один – прямо по следу, двое – с боков.

– Конные?

– Нет, пешие. В лесу на конях не больно-то повоюешь, об охоте я вообще молчу.

– Но в набег же они отправились на лошадях!

– Так то в набег. Добычу нужно как-то уносить, да и в селе разжились лошадьми: зажиточные люди там жили. А эти, пожалуй, поисковый отряд. Не иначе как обнаружили трупы своих.

– Как скоро догонят?

– Самое большее – час.

– А если мы бросим добычу?

– Не поможет. Волокуши, конечно, след хороший оставляют, да только и вы от них не отстаете. Того следа, что тянется за нами, вполне хватит для того, чтобы охотники нас выследили.

– Ты уйти сможешь?

– Я – да. Но делать этого не буду.

– Понятно, – благодарно взглянув на Жана, задумчиво проговорил Андрей. Он вдруг заметил, что все смотрят на него с затаенной надеждой. Беспрекословно приняв его лидерство, они теперь ждали его решения и надеялись на то, что он сможет вытащить всех из этой ситуации.

Но Андрей вдруг понял, что ему нечего предложить этим людям. Да, у него было отличное оружие, противопоставить которому в этом мире было нечего. Но пятнадцать закаленных в схватках воинов – это не шутки. Когда их было только шестеро, он едва сумел отбиться: их даже не смутило огнестрельное оружие. Он не раз читал о том, что в Средние века огнестрельное оружие наводило ужас на тех, кто столкнулся с ним впервые, но эти воины даже не дрогнули. Да, они растерялись в первое мгновение, но затем без всякого страха атаковали его. Что же говорить о том, когда их будет пятнадцать? Он откровенно растерялся.

Простояв так в нерешительности некоторое время, буквально кожей ощущая взгляды остальных, Андрей совершенно неожиданно для самого себя начал отдавать распоряжения, словно и действительно знал, что нужно делать.

– Маран, Грэг, вы остаетесь с женщинами и двигаетесь к реке. Я так понимаю, что лошадей бросать нет смысла: если нам не удастся справиться с этим отрядом, то они непременно догонят их. – Вопрос относился к Жану, и тот, правильно поняв Новака, подтвердил это.

– До реки слишком далеко. Даже если часть воинов отвлечется на нас, то остальные продолжат преследование.

– Значит, ведете караван и дальше. Грэг, если поймете, что вас настигают, то убьете всех. Сами – как получится. Не смотрите на меня так. Лучше умереть сразу – этим вы только окажете услугу женщинам и детям.

Не теряя времени, он вооружился пулеметом и карабином, быстро навинтив на него глушитель. Ему нужна была как точность, так и интенсивность огня, так что из его арсенала это оружие было наиболее предпочтительным. Перевооружившись, он приказал людям трогаться в путь.

Молча кивнув, мужчины стали поторапливать женщин, и караван начал движение по прежнему направлению. Когда последняя лошадь скрылась из виду, Андрей вдруг подумал о том, что даже если им и удастся справиться с орками за спиной, то впереди может оказаться другой отряд, и тогда он отправил людей на верную смерть.

«Стоп. Ты сначала уничтожь тех, кто остался сзади, а потом уже беспокойся о тех, кто будет впереди. Не надо бежать перед паровозом, проблемы будем решать по мере их поступления. Итак, отряд орков плюс боевое охранение. Начали».

– Значит, так: сейчас сходим со следа и по дуге возвращаемся назад. Мы там проходили мимо большого валуна, шагах в двадцати от нашей тропы, за ним густой кустарник. Сможешь вывести точно на него?

– Конечно. У вас хорошая память. Да, было такое место, я его проверял, очень удобное место для засады. Вы хотите сделать волчью петлю?

– Ты именно так обнаружил погоню?

– По-другому в орочьих лесах нельзя, когда вынужден оставлять за собой след. Ну когда с добычей возвращаешься.

– Понятно. Твои следы не обнаружат?

– Конечно нет, – возмущенно ответил Жан.

– Тогда веди, и поскорее: нам еще подготовиться надо.

Пятнадцатиминутный бег буквально душу вынул из Андрея. В голове даже мелькнула мысль немного облегчиться, сбросив вдруг ставший тяжелым бронежилет, да и оружия что-то он много с собой взял. Но эта крамольная мысль была тут же отброшена. Что же, если он сегодня останется жив, то непременно займется своей физической подготовкой – похоже, в новом мире это один из залогов выживания.

Тяжело дыша как паровоз, пыхающий перегретым паром, Андрей грузно повалился за намеченный валун. Легкие буквально разрывались, пытаясь втолкнуть в организм как можно больше кислорода. Оглядев своих спутников, Андрей чуть не застонал от охватившей его зависти. Эндрю хотя и запыхался немного, но дышал глубоко и ровно, а ведь он был немного больше по комплекции и нес на себе ничуть не меньший груз, чем Андрей. Жан – тот вовсе, казалось, и не бежал только что.

– Дышите ровнее, сэр Андрэ, – посоветовал Жан, явно обеспокоенный тем, какой шум производил их вожак. Но легко сказать – а как быть, если легкие насквозь прокурены? Однако выхода не было, и Андрей предпринял все возможное, чтобы как можно быстрее выровнять дыхание. Вскоре ему удалось немного отдышаться, во всяком случае, он смог заговорить.

– Жан, идешь на ту сторону, на тебе – тот орк, что идет в стороне. Эндрю, ты возьмешь на себя того, что, по идее, должен выйти на нас, я того, что пойдет по нашему следу.

– Плохая идея, – возразил Жан. – Ваше оружие слишком громкое: услышит основной отряд – и тогда засада не выйдет.

– Насколько они впереди от остальных?

– Шагов триста.

– Тогда не услышат. Эта красавица стреляет практически без шума. Ты успеешь унести труп с тропы и замести следы. Нам нужно, чтобы орки были напротив нас, а дозор придется валить, не доходя до валуна, иначе боковой нас засечет.

– Если крови будет немного, то да.

– Хорошо. Итак, первым стреляет Эндрю как наименее опытный, сразу за ним ты и я. Дальше, когда орки появятся на тропе, – не дергайтесь, ждите. Когда услышите гром, не пугайтесь, это мое оружие. Не высовывайтесь, пока не прогремит второй раз, а после этого сразу стреляйте во всех, кого увидите. Все поняли?

Оба только утвердительно кивнули, и Жан, оказав помощь в маскировке своим товарищам, тенью скользнул на противоположную сторону тропы, оставленной людьми. Андрей сколько ни старался, так и не смог рассмотреть следов охотника: у Жана и вправду была на удивление легкая нога, ну и умение передвигаться в лесу, разумеется.

Андрею все же удалось справиться с собой до появления дозора, но в крови бурлило такое количество адреналина, что он откровенно переживал за точность своей стрельбы. Однако, сделав над собой усилие, он все же сумел несколько успокоиться. Как ни странно, страха не было и в помине: ожидание схватки, переживания за свои стрелковые качества, но только не страх. Этому факту он несколько удивился, но затем все очень просто объяснил самому себе. Ответственность за других – вот что помогло ему преодолеть страх перед безжалостным врагом.

В его недолгой карьере офицера пограничных войск был один эпизод, о котором он не любил вспоминать, но тем не менее тот сам собой всплывал в его памяти с завидной регулярностью и в самые неподходящие моменты.

Это была командировка в горы, на границу с Чечней во время первой и, надо заметить, позорной кампании. Он с одним взводом был в то время на горной заставе, где разворачивал склады для проведения операции по выставлению еще двух высокогорных застав. Ничего нештатного не ожидалось, к нему на развернутый склад ГСМ направлялся наливник с дизельным топливом. Все бы ничего, однако на перевале у наливника отказали тормоза, и он непременно сверзился бы в ущелье, но водитель, не растерявшись, решил врезаться в скалу. Наливник не успел набрать большую скорость, а потому отделался незначительными повреждениями. Но случилось это перед заходом солнца, а потому привести технику в порядок до утра не было никакой возможности. Было принято решение о выставлении караула для охраны техники, не дотянувшей до гарнизона каких-то пяти километров, но в горах расстояния имеют несколько иную величину и смысл. Когда охрана из десятка человек была уже готова выдвинуться на место, на позициях одной из застав мотоманевренной группы, расположенной дальше по ущелью километрах в трех, началась интенсивная стрельба. Гарнизон был поднят по тревоге, но вопроса об охране наливника никто не снял, просто было принято решение о том, что караул возглавит он, а также был выдан дополнительный боекомплект. Все это происходило на фоне непрекращающейся канонады со стороны обстреливаемой заставы.

В общем, прибыли они на место без происшествий – шестеро контрактников, четверо срочников, выделенные из мотоманевренной группы, и он. На месте находились водитель и старший машины, прапорщик, которые уже успели изрядно набраться, снимая стресс. Надо заметить, что оказии там были весьма редки, а потому офицеры всегда заказывали только один товар – водку, и причем так много, сколько только было возможно поместить в транспорте. Учитывая, что ехать приходилось через Владикавказ, продукции можно было купить изрядное количество и по смешным ценам: в республике Северная Осетия чуть не в каждом дворе были свои мини-цеха по розливу «левой» водки. В общем, недостатка в спиртном не наблюдалось.

Контрактники изрядно струхнули не такой уж и далекой стрельбы, тем более что с высоты, где они находились, были прекрасно видны всполохи выстрелов на позициях заставы и резкие росчерки трассеров, несущихся в обе стороны, а также слышны глухие разрывы гранат из подствольников и рваные очереди из зушек. А звуки в ночных горах в ясную погоду разносятся очень далеко и весьма отчетливо.

Одним словом, контрактники, разжившись водочкой, нажрались, как говорится, в зюзю, стремясь только к одному – заглушить охвативший их животный страх. Андрей и сам бы был рад нажраться, потому как страшно ему было ничуть не меньше. Остановило его лишь то, что при обходе постов он вдруг обнаружил, что четверо срочников, оставив свои посты, сбились в одну кучу и абсолютно трезвыми глазами, полными страха и растерянности, взирают на него. Ребята к тому моменту уже имели боевой опыт, во всяком случае, их можно было назвать обстрелянными, в отличие от него и его контрактников, но на него они глядели как на отца-командира. Объяснение было очень простым: в мотоманевренной группе все офицеры имели боевой опыт, и вчерашние пацаны всегда могли найти у тех поддержку, даже если она выражалась в матах и тумаках, – это не давало впасть в ступор и попросту погибнуть. Вот и сейчас они смотрели на него с надеждой. Им было до лампочки, что Андрей не имеет боевого опыта: он был офицером, и они ждали от него четких и вразумительных распоряжений.

Андрей сам не знал, как ему удалось казаться совершенно спокойным и не трястись, как лист на ветру, а также придать уверенности бойцам, но это у него получилось. Возможно, сработало его повышенное чувство ответственности за этих пацанов и тех горе-вояк, неспособных сейчас сказать «мама», а возможно, страх показать подчиненным, насколько он сам напуган. И каждый раз, когда он вспоминал этот эпизод, его охватывала такая злость, до скрежета зубов, на самого себя, что он непроизвольно начинал материться, причем иногда это происходило в компаниях и совершенно не к месту.

Дозор появился примерно через пятнадцать минут после того, как они заняли свои позиции. Правда, из дозора он видел только одного, двигающегося по тропе. Но, судя по тому, как напрягся Эндрю, он тоже увидел своего противника. Андрей тут же изготовился к выстрелу, наведя перекрестье оптики в грудь своего орка. По всей видимости, лесной воин заметил блик от оптики и, резко остановившись, стал всматриваться в валун и кусты, изготовив лук с наложенной на тетиву стрелой так, чтобы сразу пустить стрелу.

В этот момент резко тренькнула тетива, и Андрей, не теряя времени, нажал на спуск. Карабин уже привычно толкнул в плечо, панорама дернулась, затем вновь вернулась на линию прицеливания.

Как выяснилось, переживал он зря. Как бы ни зашкаливал адреналин, но промахнуться по ростовой цели с пятидесяти метров, да еще используя оптику, – это нужно постараться.

У его подручных также все прошло вполне на уровне. Правда, Андрей переживал за точность стрельбы. Стрелять из лука на дистанцию в пятьдесят метров в лесу – задача не для дилетантов, коим в общем-то являлся Эндрю, но, как выяснилось, дозор двигался вогнутым клином, имея в качестве вершины того воина, который шел по тропе. Так что лучники стреляли с расстояния, едва превышающего двадцать метров, и оба отстрелялись на «отлично».

Андрей едва только успел вогнать в магазин недостающий патрон, а Жан был уже на тропе и, быстро взвалив на плечо труп орка, утащил его за деревья, удивляя при этом своего вожака. Орк был не гигантом – так, средний, но и это подразумевало вес никак не меньше чем в сотню килограммов, а Жан с этим весом справился относительно легко, выказывая немалую физическую силу. Затем он вернулся на тропу, проделал еще какие-то манипуляции, видимо скрывая следы, но что именно – Андрей так и не понял.

В ожидании прошла еще пара минут, и наконец из-за деревьев появились основные силы преследователей. Головной дозор орки хоть и выслали, но не успокоились на этом полностью. Хотя они и двигались довольно резво, но тем не менее отряд в любое мгновение был готов к бою. У всех в руках были луки с наложенными на тетивы стрелами. Правда, луки были не натянуты, но для орков с их силищей и ловкостью для этого требовались доли секунды.

Увидев все, что хотел увидеть, и отметив, что орки двигаются довольно плотной группой, что как раз устраивало его как нельзя лучше, Андрей спрятался за валун, чтобы не отсвечивать. Прижавшись спиной к валуну, он извлек из карманов две эфки – оно конечно, разлет у осколков давольно велик, и, если Жан плохо спрятался, не исключено, что может достаться и ему, но на эфках Андрей остановился намеренно. Здесь вовсю использовались доспехи. Не бронежилет, разумеется, но легкие осколки от РГД могли и не пробить доспеха, а чугунным осколкам от Ф-1 это было вполне по силам.

Андрей отогнул усики и, зажав руками рычаги предохранителей, в кольцо каждой гранаты вставил по большому пальцу; разведя руки в стороны, выдернул кольца с чекой, приведя таким образом гранаты в боевую готовность. Все, теперь только ждать.

Орки конечно же были опытными лесовиками и ступали практически неслышно. Но только если знать, что хочешь услышать, и ждать именно этих звуков, то ты всегда сможешь вычленить их среди остальных. Как бы опытны ни были лесные воины, но и они не могли ничего поделать со своим снаряжением. Где-то легонько скрипнул ремешок, где-то едва слышно звякнуло звено доспеха, прошуршала листвой по сапогу ветка. Воину в полном вооружении ни за что не сохранить полной тишины, да еще когда внимание слушателя напряжено до предела и выискивает именно эти звуки. Другое дело, что сохранять внимание на таком уровне продолжительное время невозможно, но Андрею и не нужно было сохранять его долго.

Легкое бряцание железа раздавалось уже напротив позиции, занятой людьми, и Андрей напрягся, как струна. Посмотрев на замершего рядом с луком на изготовку Эндрю, он встретился с ним взглядом, и тот подбадривающе ухмыльнулся.

«Фаталист, твою мать. Интересно, он действительно не боится или настолько хорошо владеет собой? Мне бы так, а то от страха поджилки трясутся – гранаты бы не выронить. Не мандражируй. Как говорит поговорка, «солдат, который боится, наполовину уже мертв» – или «проиграл схватку» – ну это уже как кому нравится. Ну что, готов или опять решил сначала обгадиться? Риторический вопрос, но если воюем, то сейчас».

Тихо вздохнув для решительности, он метнул первую гранату, так и не поменяв позы, бросая ее за спину и за валун. Сразу же раздался звон отлетевшего рычага, затем хлопок капсюля, воспламеняющего замедлитель. Не теряя времени, он переложил в правую руку вторую гранату – будучи махровым правшой, он побоялся довериться в таком ответственном деле левой руке, – вторая граната полетела вслед за первой.

По верху валуна и кустам стриганули несколько стрел – орки все же успели среагировать. Нет, недооценивать этих воинов было никак нельзя: даже сталкиваясь с неизвестным, они сначала атаковали – и только потом разбирались, с чем же им пришлось столкнуться.

Андрей уже тянулся к пулемету, когда раздался первый взрыв, – к радости Андрея, он расслышал болезненные стоны, последовавшие за взрывом. Что ж, если осколками вывело из строя хотя бы парочку, то это уже неплохо. Когда же пулемет оказался в руках, раздался второй взрыв.

Андрей поспешил вскочить на ноги с пулеметом наперевес, но как он ни торопился, а Эндрю его все же опередил, всадив стрелу в одного из орков. Наконец, поднявшись и увидев врагов, Андрей вскинул пулемет и всадил первую короткую очередь в ближайшего орка, опрокидывая его на землю. Управившись с первым, он поспешил навести ствол на второго, не заботясь о точности прицеливания, – достаточно было только наводить ствол в сторону противника, но делать это как можно быстрее, так как расстояние между ними постоянно сокращалось. Как и ожидал Андрей, наученный прошлым опытом, орки не побежали и не растерялись, у них тут же сработал инстинкт хищника – сначала уничтожить угрозу, а уже потом рассуждать что и почему.

Несмотря на то что события мчались со скоростью взбесившейся лошади, Андрей успел охватить всю картину целиком. Так, он отметил, что пятеро были убиты или тяжело ранены гранатами, двоих сняли стрелами его товарищи, еще двоих снял он двумя очередями. Оставшиеся трое бежали друг рядом с другом, и поэтому, наведя на них ствол РПК, Андрей вдавил спусковой крючок, и пулемет, захлебываясь одной бесконечной очередью, выплюнул в их сторону поток смертоносного металла.

Наконец и эта тройка, споткнувшись о плотную стену пуль, повалилась наземь. Андрей, прекратив огонь и поводя в стороны стволом, стал осматривать поле боя. Орки лежали вповалку, трое корчились на земле, будучи тяжелоранеными, четвертый с перебитыми осколками ногами, перекатившись на левый бок, изготавливался, чтобы выстрелить из лука, но в планы Андрея это не входило, и поэтому он короткой очередью на три патрона пресек эту попытку на корню, не дав ему натянуть тетивы.

Тут гостю нового мира пришлось убедиться, что вгоняемые в него инструкторами понятия не были чем-то новым – они были стары как мир. Никогда ни при каких обстоятельствах не оставляй за спиной недобитого врага. Эндрю как наскипидаренный рванул к оркам, с другой стороны бежал Жан. Вдвоем они деловито обошли всех орков и, ничуть не чураясь, быстро наносили удары по горлу – купец при этом работал мечом, а охотник ножом, но действовали они весьма быстро. Как ни странно, добивание они начали не с тех, кто подавал признаки жизни, а с неподвижных тел, хотя, как выяснилось, все они были трупами. Поначалу удивившись этому, Андрей вспомнил затем наставления своего инструктора о том, что в первую очередь заслуживают контроля именно лежащие без движения и признаков жизни: раненого корячит так, что он полностью на виду и ни о чем не может думать, кроме как о боли, а вот среди неподвижных может затаиться еще вполне боеспособный и потому особенно опасный противник.

Пока Андрей заменял наполовину опустошенный магазин полным, его соратники обошли всех орков, никого не обделив своим вниманием. После этого они начали деловито собирать добычу с трупов. Но тут Андрей посчитал своим долгом вмешаться:

– Добычу не берем. Нам некогда: нужно еще и своих догонять, лишняя тяжесть ни к чему.

– Жаль оставлять такое богатство, – не скрывая разочарования, проговорил Эндрю. – Броня – дорогой товар, даже орочья, а здесь две кольчуги человеческой работы, хорошая кольчуга с маленькую деревеньку стоит. Эти, кстати, и стоят.

– Нужно брать столько, сколько сможешь проглотить, иначе поперек глотки станет, – резонно возразил Андрей.

– Это точно, но думаю, что от одной кольчуги моя ноша не станет слишком тяжелой.

С этими словами он сноровисто стянул с убитого доспех и, вытряхнув орочий заплечный мешок, уложил его туда; к удивлению Андрея, тот занял совсем немного места. Туда же Эндрю уложил и кошель орка, срезанный с пояса, цепь с шеи и браслет с правой руки. После этого он стал вместе с Жаном деловито обходить трупы и снимать с них самое ценное, укладывая все это в другой мешок, который затем протянули Андрею. Он сразу же понял, что они только что собрали его добычу с убитых им орков. Да-а, к добыче здесь отношение было самым серьезным.

Андрей обратил внимание, что у Жана вся его добыча уместилась в двух кошелях, висящих на поясе. От этой картины ему стало несколько неудобно. Второй орк в кольчуге был убит Андреем, и потому Жан не предпринял никаких поползновений к тому, чтобы забрать трофей себе, хотя Андрей и заметил, с каким вожделением охотник смотрел на кольчугу.

– Жан, если хочешь, то можешь забрать кольчугу себе. И не надо смотреть на меня так. Не хочешь – не бери, но я ее точно не заберу: с меня и так хватает амуниции, еще и эту тяжесть таскать – нет уж, увольте.

Дважды уговаривать себя Жан не заставил: он сноровисто стянул доспех с трупа и, подобно купцу, воспользовался трофейным мешком. Все, пора было двигаться в путь – ведь с каждой минутой расстояние между ними и караваном все возрастало, а больше всего в жизни Андрей не любил ждать и догонять, хотя по иронии судьбы его прошлая деятельность как раз в этом и заключалась.

Они взяли довольно быстрый темп, но все же не бежали, хотя и двигались гораздо быстрее каравана, – в таком темпе они должны были нагнать остальных уже через час. Потерять их они не боялись: уж больно отчетливый след тянулся. Андрей обратил внимание на то, что его спутники приноравливаются к шагу своего командира, и был им за это благодарен. Нет, он, конечно, не шел прогулочным шагом, но видел, что они могут передвигаться и побыстрее.

– Сэр, а насколько сложно изготовить такое оружие, как у вас? – задал давно интересующий его вопрос Жан.

– Очень сложно. Если опустить трудность изготовления деталей, которые, изрядно помучившись, все же возможно изготовить, то встанет вопрос с качеством металла. Но и здесь путем множества попыток можно что-нибудь придумать. Но вот патроны… Патроны ни за что не сделать, потому что в них находится зелье, секрет изготовления которого мне неизвестен.

– Так вы не сможете изготовить эти самые патроны?

– Нет.

– Жаль, – это уже подключился Эндрю. – Такому оружию цены бы не было. Оно легко пробивает воина в броне насквозь, и мне кажется, что и щит не спасет от него.

– Нет, не спасет, – подтвердил Андрей высказывание купца. – Но факт остается фактом: я располагаю только теми патронами, что вы видели, и ничуть не больше.

– А то оружие, что у вас на поясе, такое же мощное? – вновь поинтересовался Жан.

– Нет, это послабее, но с расстояния в двадцать шагов тоже пробьет практически любую броню.

– А почему же, если у вас так мало этих самых патронов, вы так неэкономно расходовали их? – не унимался охотник.

– Ну дело в том, что я раньше не воевал. Это первые враги, которых я убил и с которыми я столкнулся в смертельной схватке.

– Но как же тогда вы могли получить рыцарские цепь и шпоры?

– А разве я когда-нибудь говорил, что я рыцарь?

– Нет. Но ведь вы не возражали, когда мы вас называли сэром.

– Я просто решил, что это вежливая форма обращения, – немного слукавил Андрей. Он прекрасно помнил, что кроме сэра его совершенно однозначно называли и рыцарем, но решил уйти в сторону от этой скользкой темы. Насколько он помнил, в Средние века нужно было заслужить звание рыцаря, которое ни в коей мере не передавалось по наследству, – его каждый должен был заслужить, и никак иначе.

После этого разговора они перестали называть его как прежде – теперь к нему обращались только «господин Андрэ». Он этим ничуть не огорчился, а испытывающий чувство неловкости купец все же попытался объяснить ему их поведение. Дело в том, что за самовольное присвоение рыцарского достоинства виновному грозила смертная казнь через отрубание головы. В общем, максимум риска за ничего для него не значащее звание.

Караван, как и рассчитывали, догнали довольно скоро, и те были просто несказанно рады видеть своих спутников в целости и сохранности. А с наступлением сумерек они добрались до берега Яны.

День только-только уступал свои права ночи, и потому видимость была довольно приличной, правда, противоположный берег угадывался только широкой черной полосой. Впрочем, его и днем-то не особо разглядишь. Река по своим размерам ничуть не уступала Волге – такая же широкая, полноводная и величавая, ширина ее в этом месте была примерно в полтора километра.

Не теряя времени, мужчины принялись рубить деревья, чтобы навязать из них плоты для предстоящей переправы. Работа предстояла тяжелая и долгая, а потому Андрей высказал свои сомнения по поводу предстоящего мероприятия.

– Ведь все дело в моей добыче – так давайте бросим ее, а возьмем только самое важное, ну то, что мы взяли на моей стоянке, остальное можно бросить.

– Хорошего же вы о нас мнения, господин Андрэ, – вздохнув, возразил Эндрю. – Неправильно это будет, а потом, мы и без того в лесу оставили целую кучу оружия на поживу любому нашедшему. Оставлять еще и это? Нет, так не пойдет.

– Но ведь на изготовление плотов уйдет целая уйма времени.

– Ну если мы будем работать довольно быстро, то не так уж и много. Уже завтра к вечеру все будет готово. А если вы переживаете за наши жизни, то напрасно. Первый плот будет готов уже к полуночи, и если орки появятся, то тогда мы бросим все лишнее и будем спасать свои жизни. А плоты нам просто необходимы, потому что большинство из нас не умеет плавать.

Что ни говори, но купец – он всегда купец. На первом месте для него практичность и выгода, а уже потом степень риска. Риск был, но если все правильно организовать, то можно было особо и не переживать.

– Добро. Жан, тогда отправляйся в патрулирование, ты лучше всех для этого подходишь.

С этим никто не стал спорить, и молодой охотник молча направился к лесу, стоявшему стеной сразу же за песчаным, метров тридцать в ширину, берегом.

Андрей порадовался и тому обстоятельству, что деревья так близко подступали к берегу, и тому, что берег имел довольно крутой уклон, так что поваленные деревья даже с необрубленными сучьями докатывались практически к срезу воды. Но тем не менее работы предстояло довольно много.