Читать книгу С любовью за любовь. Сборник рассказок - Константин Крюгер - Страница 9

***

В очередную пятницу конца лета мы с Петькой встретились на Пушкинской с его бывшим одноклассником Шурой «Рубанком», дипломником МАДИ. Александр являлся человеком примечательным: во-первых, уже к третьему курсу он заработал звание мастера спорта – штангиста, и при росте 164 сантиметра производил впечатление куба – «что поставь, что положи!». Находясь вблизи, угла зрения не хватало, чтобы охватить размах его плеч. Во-вторых, в возрасте 18 лет он произвёл над собой операцию обрезания, отнюдь не по религиозным убеждениям, а для достижения большей сексуальной неутомимости. В силу вышеперечисленного, любое общение с Шурой требовало времени – его захватывающие рассказы о приключениях на всех фронтах доводили слушателей до конвульсий. «Рубанок» только что вернулся с преддипломной практики в городе Анна Воронежской области, и желал поделиться впечатлениями. Изрядно закупившись спиртным в «Елисеевском» (не всё папино вино отпивать!) и вызвонив «Котика» и «Осика» для нас с Шурой, мы неторопливо потянулись в Текстильщики. По дороге Петька поведал, что накануне ему позвонил Виктор и напросился в гости со своей будущей женой и её подружкой для хозяина.

Виктор учился в одном классе с Петром и «Рубанком», а после окончания школы поступил в МИФИ. Петька рассказывал, что ещё в школьные годы за Витькой замечались некоторые неадекватности поведения, а к завершению высшего образования, он уже окончательно «слетел с катушек».

Заинтригованные будущим бракосочетанием одноклассника Петюня и Шура начали строить предположения о внешних и внутренних качествах невесты и сошлись на «очкастой чаморошной знайке». Подхватив в метро наших подружек, мы поспешили начать посиделки. Повествование «Рубанка» о практике шло под непрерывный хохот слушателей. Пунктиром: путешествие по узкоколейке на крыше теплушки времён Гражданской Войны от Воронежа до места назначения; ночёвки в Аннинском вытрезвителе не в качестве пациента, а в качестве заселённого местным ГАИ жильца; приведение к единому знаменателю тамошнего «крёстного отца»; многочисленные дружбы с окрестными юными девицами и замужними дамами и т.д., и т. п. Всё шло отлично ровно до приезда Виктора с дамами.

Впервые увидев Виктора, я не удивился – именно так «физик» мне и представлялся по рассказам друзей: мелкий, худосочный «знайка» в очках с большими диоптриями, с головой, крупноватой для такого тщедушного тельца. Но его суженая меня потрясла: «притчи во языцах» – «перекисы» с площади Трёх Вокзалов меркли по сравнению с ней. Количество «шпаклёвки» на физиономии не поддавалось описанию. Ярко размалёванные губы в пол-лица и чёрные полукружья вокруг глаз удачно дополняли полупрозрачную кофточку с макси-декольте, узкую микро-юбку и туфли на шпильках сантиметров на 12. Более ярко выраженную внешность дешёвой «путаны» мне редко доводилось встречать. Судя по реакции Петьки и «Рубанка» – они впечатлились не меньше меня. Зато её подруга смотрелась вполне достойно, даже благородно. Скромно, но со вкусом одетая тёмная шатенка с ярко-зелёными глазами и хорошей фигуркой сразу приглянулась хозяину. Перезнакомившись и быстренько «накидавшись» – за знакомство, со свиданьицем, за здоровье, за ПЗД (Присутствующих Здесь Дам) и после того, как «Рубанок» исполнил свой коронный номер: залп «по-гусарски» – стакан в край с локтя, Петюня с «таинственной незнакомкой» и Шура с «Осиком» разошлись по комнатам.

На кухне остались мы с Катькой и Виктор с невестой. И тут «молодую» понесло: она обвинила жениха в том, что он привёл её в какой-то притон, где никто её не слушает, все смотрят с недостаточным уважением и говорят «через губу». Завершила она свою тираду, почему-то повернувшись ко мне, вопросом: «Да вы знаете, кто я?!». «Да уж догадываюсь!», – вырвалось помимо моей воли совершенно автоматически.

Далее «вечер перестал быть томным!». Я никак не ожидал, что девушка кинется на меня с кулаками. Видимо, у неё психика тоже хромала. Жених бросился вслед за ней. С трудом оттеснив «молодую» в одёжный шкаф в прихожей, я закрыл её там. Затем лёгким хуком я уложил Виктора в ванну и вернулся к столу. Не успели мы с «Котиком» выпить за любовь, как невеста, вырвавшись из узилища, разъярённой фурией влетела в кухню, снося всё на своём пути. На шум из спальни вышел в красных спартаковских трусах недовольный Петюня и, не разбираясь, первым же взмахом руки отправил бузотёршу в глубокий нокаут. Выбравшийся из ванны Виктор повис на хозяине сзади, пытаясь его нейтрализовать. Я вцепился в «физика», стараясь сдёрнуть его с Петюни, но тут в драку ввязался появившийся из маленькой комнаты «Рубанок». Разнимая кучу малу, он с такой силой крутанул сцепившиеся тела, что разлетаясь, мы сшибли стол со всем, что на нём находилось, одну из угловых стоек с тремя бутылями и два висящих шкафчика кухонного гарнитура. К несчастью, в одном из них отец Петра хранил документы.

Когда хозяин увидел в растекающемся на полу море вина и груде салата родительские паспорта, он окончательно озверел. Дальше Петюня, вылетев в коридор, уже вращал рукой как «Купа Купыч» в фильме «Республика Шкид», невзирая на лица. Пытающейся прошмыгнуть мимо Ольгой он вынес стекло в стоящем в большой комнате серванте, а попавшимся следом Виктором – две большие вазы со стола.

До глубокой ночи мы предпринимали всевозможные шаги, чтобы минимизировать нанесённый ущерб. Но кое-что ремонту и восстановлению уже не подлежало.

После этой вечеринки родители наложили на квартиру «мораторий» сроком на полгода, всё это время принудив Петьку помогать им на даче во искупление «грехов».