Читать книгу Архив сочинений – 2017. Часть III - Константин Трунин - Страница 40

Предания создаются не для того, чтобы в них верить, а для героизации прошлого, в чём люди остро нуждаются. Например, Пскову потребовалось найти среди предков достойного воспоминаний человека, оным стал Довмонт, бежавший из Литвы и принявший на Руси крещение под именем Тимофея. Псковичане сделали его князем над собой, и началась с той поры слава великая, памяти потомков достойная.

Прошлое Довмонта смутное. Он мог быть знатного рода, а мог и не быть. Мог быть изгнан в результате междоусобной войны, а мог спешно бежать, опасаясь смерти. Ясно другое, духа в Довмонте хватало, когда его окружали русские, готовые с ним идти разорять земли литовские и немецкие, и чуди земли. И вёл Довмонт русских, и жгли они поселения, и людей убивали, и в плен людей уводили, делая это, пока князья вражеские отлучались по делам государственным в пределы владений иных государей. И шли потом князья обиженные мстить за поруганные владения, и биты были, и возвращаясь ни с чем, ибо Довмонт сильнее оказывался.

Что деяния Довмонта действительно великими были? Шёл он ратью многотысячной, встречал сопротивление многотысячное, выходя из сражения с многотысячными потерями? Нет же. Откуда на Руси взяться люду, ордынцами незадолго до того истреблённому, ведь жил Довмонт в конце века XIII, аккурат после нашествия Батыя. Шёл Довмонт на врага числом воинов хорошо если в тысячу. И встречал враг его числом воинов хорошо если в такую же тысячу. И была сеча между ними, и выходил Довмонт победителем, ибо духа он сильного оказывался, не встречая организованного сопротивления.

Велик был Довмонт: под защитою Святой Троицы находился он. Молился Святой Троице и с именем Святой Троицы в бой ходил. Всюду его сопровождал успех, поскольку не имел враг защиты такой же славной силою. Так сказитель ведал, в том находя объяснение успехам княжеским и успехам псковичан в особенности. Всегда помогала Святая Троица, достаточно вспомнить о ней было. Вспоминал посему Довмонт Святую Троицу, но чаще вспоминал сказитель, вкладывая мысли свои в голову княжескую.

А правдиво ли сказание? Уникально ли оно? Представлял ли сказитель, о чём сказывает? Отчего в сказании заимствования встречаются, порою слово в слово записанные? Как пример ярчайший – битва Довмонта с Ливонским орденом. Бился Довмонт и бился отчаянно. С магистром ордена бился он и в лицо ранил его, словно Александр Невский, таким же образом бившийся и в лицо бивший врагов предводителя. Красками наполнилось сказание, но переполнилось недоверием внимающего.

Славными делами прославился Довмонт, жаль не удостоился рассказа о себе правдивого. Стал он человеком из легенд, собственной легенды достойным, и стал героем легенды собственной, понимаемой не иначе так, как понимаемой согласно сказанию о нём сложенному. Не умаляет то заслуг Довмонта, ибо не умаляет заслуг история, если не переписывает их, да основного не перепишет, дабы былое думающему яснее ясного становилось.

Прожил жизнь Довмонт опасную, правил долго он и почил от болезни в постели своей. Запомнился он современникам, летописи о нём напоминанием стали, и стал сказания достоин князь, и было оно написано глубокими правнуками, чьи предки из уст в уста передавали детям своим о некогда с ними происходивших событиях знаменательных, истинно героических.

Теперь мы, потомки, многажды раз многих глубоких правнуков живущие, внимаем сказанию о Довмонте и хвалим его.

22.10.2017 (http://trounin.ru/taleofdaumantas)