Читать книгу Княжнин, Фонвизин, Крылов. Критика и анализ литературного наследия - Константин Трунин - Страница 6

Завешана сцена, на сцене бардак – по воле Якова окутал Русь тяжёлый мрак. Как умер Игорь, древлянами убит, сын его оказался всеми забыт. Не помнят люди Святослава, должного княжество россиян принять под власть, княжеским землям грозит иная напасть. Древляне убили, значит они вольны Русью владеть, того князь их – Мал – задумал хотеть. Пленил он Ольгу, тем воплотив сюжет античных трагедий, опять Княжнин прозрел, слагает рифмы будто гений. Меропа ли? Иль Клитемнестра? Из каких побуждений он Русь довёл до краха? Сказал бы честно. Задумаешься так, увидев трактование иное, словно Ольге мнилось благо такое. Но не падают властители России низко, ибо обязаны парить, осталось о том ещё одну трагедию сложить.

Сложна проблема, сказать попробуй о ней. Получишь от государыни укор, осудит она автора подобных затей. Екатерина Великая, что держала государство в руках, будучи уверенной в законных своих правах. Хранительница стола для потомка из Рюрика рода не станет терпеть поношение средь честного народа. Потому не публиковал и не ставил сию трагедию Княжнин, другими печалями был он томим. А ведь мог подобрать время иное, «Ольгу» иначе назвав, против официальной истории тем не восстав.

Древляне у власти – такова идея всего сюжета. Ограбленные Игорем, их честь оказалась задета. Поступок известен, жадного князя они уморили. И вот, по Княжнину, о праве на Русь они заявили. Не ведают о праве на трон кого-то ещё, итак им хватило Олега, Ольгу терпеть не станет никто. Святослав не подрос, малый совсем, скрытый от глаз, не сразу задумается над тем, кому полагается править, кто престола достоин. Он – юноша, из которого никак не получается воин. Он в раздумьях, никак не Орест, не знает, что происходит окрест. Ему бы восстать, отца убившего наказав, только слаб духовно представленный вниманию князь Святослав.

Сколько лет томилась Ольга у древлян? Княжнин не задумывался о том сам. Правили они русской землёй, принеся войну, где ждали покой. Тут бы развить повествование, античные сюжеты вспоминая, посмевших поднять руки на трон сего права лишая. Но не о том сказывал Княжнин, ибо Ольга – не коварная жена, она коварна, но в мужа, думается, была влюблена. Он умер, от древлян злобы павши, воздавших заслуженное, примером воздаяния ставши. По хроникам расквиталась Ольга, уничтожив Искоростень, и вела себя, будто не княгиня, а безликая тень, какой её Княжнин представить решился, отчего внимающий его истории заметно утомился.

Понятно желание о жизни сильных мира писать. Так внимание к труду своему проще всегда приковать. Известна Ольга, сын её Святослав известен, потому читателю сюжет о них будет весьма интересен. Добавь интригу, иное развитие событиям дай, и возмущения читательской публики скорей принимай. Хоть солгал, измыслил не так, как было оно, зато рифма легла, сказать было легко. Цельное зерно кому-то привидится и тут, если когда-нибудь трагедию сию прочтут.

Может проба пера? Яков силы пробовал, не претендуя на правдивость. Негоже говорить о нём, упоминая зримую в сюжете лживость. Раз не рассказывал про «Ольгу», так не нужно о том судить, поскольку всякое имеет место быть. Когда написал трагедию – гадают потомки, их предположения шатки и ломки. В начале ли пути, когда не ступал широко, или позже: не важно оно. Лучше задуматься об истории под новым углом, где ещё подобную версию о прошлом прочтём?