Читать книгу Стихотворения и поэмы - Константин Вагинов - Страница 1

Седой табун из вихревых степей

Промчался, все круша и руша.

И серый мох покрыл стада камней.

Травой зеленой всходят наши души.

Жуют траву стада камней.

В ночи я слышу шорох жуткий,

И при большой оранжевой луне

Уходят в камни наши души.

Еще зари оранжевое ржанье

Ерусалимских стен не потрясло,

Лицо Иоконоанна – белый камень

Цветами зелени и глины поросло.

И голова моя качается как череп

У окон сизых, у пустых домов

И в пустыри открыты двери,

Где щебень, вихрь, круженье облаков.

Под пегим городом заря играла в трубы,

И камышами одичалый челн пророс.

В полуоткрытые заоблачные губы

Тянулся месяц с сетью желтых кос.

И завывал над бездной человек нечеловечьи

И ударял в стада сырых камней,

И выходили души на откос Кузнечный

И хаос резали при призрачном огне.

Пустую колыбель над сумеречным миром

Качает желтого Иосифа жена.

Ползут туманы в розовые дыры

И тленье поднимается из ран.

Бегут туманы в розовые дыры,

И золоченых статуй в них мелькает блик,

Маяк давно ослеп над нашею квартирой,

За бахромой ресниц – истлевшие угли.

Арап! Сдавай скорее карты!

Нам каждому приходится ночной кусок,

Заря уже давно в окне покашливает

И выставляет солнечный сосок.

Сосите, мол, и уходите в камни

Вы что-то засиделись за столом,

И, в погремушках вся, Мария в ресторане

О сумасшедшем сыне думает своем.

Надел Исус колпак дурацкий,

Озера сохли глаз Его,

И с ликом, вывшим из акаций,

Совокупился лик Его.

Кусает солнце холм покатый,

В крови листва, в крови песок…

И бродят овцы между статуй,

Носами тычут в пальцы ног.

Вихрь, бей по Лире,

Лира, волком вой,

Хаос все шире, шире, Господи!

Упокой.

Набухнут бубны звезд над нами,

Бубновой дамой выйдет ночь,

И над великим рестораном

Прольет багряное вино.

И ты себя как горсть червонцев

Как тонкий мех индийских коз

Отдашь в ее глухое лоно

И там задремлешь глубоко.

Прильни овалом губ холодных

Последний раз к перстам чужим

И в человеческих ладонях

Почувствуй трепетанье ржи.

Твой дом окном глядит в пространство,

Сырого лона запах в нем,

Как Финикия в вечность канет

Его Арийское веретено.

Уж сизый дым влетает в окна,

Простертый на диване труп

Все ищет взорами волокна

Хрустальных дней разъятую игру.

И тихий свет над колыбелью,

Когда рождался отошедший мир,

Тогда еще Авроры трубы пели

И у бубновой дамы не было восьми.

Тает маятник, умолкает

И останавливаются часы.

Хаос – арап с глухих окраин

Карты держит, как человеческий сын.

Сдал бубновую даму и доволен,

Даже нет желанья играть,

И хрустальный звон колоколен

Бежит к колокольням вспять.