Читать книгу Выше неба - Константин Юрьевич Бояндин - Страница 2

Дорога к лагерю взбиралась с холма на холм, петляла и кружилась. А первое, что увидели пассажиры автобуса: исполинская статуя Ленина. Вождь мирового пролетариата замер, так и не окончив шага, и простёр позеленевшую от времени длань на восток – словно подбадривал Солнце. Черты лица на таком расстоянии не различить, да не очень-то и хочется – слишком уж жутко выглядит исполинский замшелый валун головы.

Естественно, первым делом все принялись фотографировать статую. Все, кроме Олега. Задолго до отъезда он успел как следует изучить географию лагеря; статуя уже не удивляла ни размером, ни видом.

У спортивного лагеря короткое название: «Ad astra». «К звёздам» то есть. Странно, что они не включили первую часть крылатой фразы: «через тернии». Говоря о терниях, последние десятки метров тропинки, подводящей к воротам, густо заросли репейником. Пришлось потратить несколько минут, чтобы освободиться от цепких зелёных колючих шариков.

Лагерь родом из Советского Союза, но выглядит очень даже современно: солидный забор, который так просто не перелезть, камеры наблюдения – а ведь площадь лагеря без малого восемь квадратных километров. Восемьсот гектаров, как написано в брошюре, словно речь о полях, с которых урожай собирают.

На входе в лагерь – на вахте – придирчиво проверили документы и без лишних обиняков направили в административный корпус, ближайший ко входу, где уже выстроилась очередь. Олег особо не торопился, почти весь автобус успел уйти вперёд. Однако очередь двигалась быстро, и вот уже через пятнадцать минут улыбчивая девушка в униформе зарегистрировала Олега, проверила документы и квитанцию об оплате, выдала очередную брошюру и листок с правилами распорядка. Когда Олег прочёл и подписал, что ознакомлен, получил электронный ключ. И впрямь современно: в «Олимпии», в которой он был два года назад, всё куда проще и старомоднее.

Мобильные устройства, которые с собой привёз, можно держать или в сейфе в своей комнате, или в камере хранения в административном корпусе. Пользоваться мобильной связью – звонить родителям, например – можно только в строго установленное время. Всем гостям – спортсменам – выдают другие устройства, ими можно пользоваться на территории лагеря, но во внешний мир не позвонить. Тоже удобно! Олег оставил в камере хранения то, что безусловно запрещено – весь «сухой паёк», который выдали родители в дорогу, и аптечку. Медсестра есть в каждом корпусе, а медкорпус работает круглые сутки, здесь с этим серьёзно.

Ещё через полчаса Олег уже входил в свой номер.

* * *

Техника действительно шагнула далеко вперёд: в «Олимпии» было очень сложно в сфере удобств. Одна из самых неприятных, но важных забот – стирка: после тренировок одежду хоть выжимай, и медлить со стиркой нельзя. У Олега лет с тринадцати чувствительность к подобным запахам обострилась настолько, что в той же «Олимпии» иной раз отчётливо комок вставал в горле в самый неподходящий момент.

А здесь мало того, что целых две стиральных машины – номер двухместный – так ещё и готовый комплект средств для обработки и одежды, и обуви. Роскошь! Соседа по комнате пока не было – не приехал ещё, раз нет вещей, Олег провёл следующие полчаса разбирая чемодан. Надо отдать отцу должное: вещей хоть и много, но ничего лишнего (зато практически всё минимум в трёх экземплярах: учли опыт «Олимпии»).

Судя по тексту брошюры, «Ad astra» находится на высоте пятисот пятидесяти метров над уровнем моря, крупных городов – источников света – рядом нет, и звёзды на небе должны быть хорошо видны. Заодно и это проверим.

В жилых корпусах три этажа; Олегу достался номер на первом, с окном на восток. Очень удачно вышло. Жаль, что не получилось заказать одноместный – их раскупили настолько быстро, что Олег не успел толком огорчиться. Перед тем, как войти в ворота «Ad astra», он отправил родителям короткое сообщение о том, что доехал, и дождался подтверждения. Всё, теперь двадцать пять дней свободы. Не то чтобы родители так уж тяготили своим присутствием, но… Свобода есть свобода.

В конце каждого этажа, за техническими комнатами, небольшой зал для отдыха. Ничего лишнего: кулеры, исправно заряженные водой (естественно, воду здесь всерьёз не охлаждают), множество диванов и стульев. Столик, на нём всё те же брошюры. Всё тот же лист с правилами распорядка – на стене.

Так. Сегодня ещё будет беседа с тренером, медосмотр и всё такое, но для этого специально вызовут, можно не ходить никуда и не ждать. В зале уже было пятеро парней – некоторых из них Олег смутно помнил по «Олимпии». Поздоровались, представились, как всегда. Времени и поводов общаться будет ещё столько – не обрадуешься. Парни приходили и уходили – народ собирается, почти все приедут ещё до обеда. Олег закрепил наушники и включил в плеере музыку негромко, фоном. Сел на диван – так, чтобы смотреть в окно – и некоторое время просто смотрел в сторону далёких гор и улыбался.

* * *

– Смотри-ка, Сухоножкин!

Олег сделал вид, что не заметил. Так же сидел, так же смотрел и улыбался. Что ж, этого стоило ожидать. Игнат Ворошилов – тот самый, из-за которого Олег заработал дисквалификацию. И голос почти не изменился. Про манеры умолчим – нет смысла говорить о том, чего нет. Олег оставался необычайно спокойным – сам себе удивился, если честно – а в память уже вернулись уроки и наставления Тихонова. Человека, который собаку съел на самых сложных переговорах.

– Сухоножкин, ты что, оглох?

Олег не торопясь выключил плеер и убрал наушники. Посмотрел на часы: уже должны вызвать на медосмотр. Он оглянулся: в зале уже человек двенадцать, не считая его самого и Ворошилова – и все окружающие молча смотрят на них двоих.

«Никогда не вступай в такие разговоры, – говорил Тихонов. – Задавай свои правила, не позволяй себя отвлекать, не обращай внимания на провокации».

– Ба, да это же Игнат Ворошилов! – удивился Олег, поднимаясь на ноги. Ворошилов, естественно, одет во всё самое-самое; здешние правила куда строже, чем в «Олимпии», не то Игнат и сейчас держал бы в руке свой «айфон», или чем он на данный момент пускает пыль в глаза. – А я уж и не надеялся!

Ворошилов оторопел и умолк. Тогда, два года назад в «Олимпии», он был и выше ростом, и в целом крупнее Олега. А сейчас ровно наоборот: Олег на голову выше своего «персонального тролля», как прозвал его отец Олега, да и по остальным параметрам не уступает. Кроме, простите, пуза: Ворошилов так и остался, прямо скажем, чрезмерно упитанным. Как ему это не мешает? Он ведь бегун!

– Что-то ты не очень вырос, – сказал Олег сочувственно, глядя Ворошилову в глаза. – Плохо питаешься? Ты уж постарайся, а то опять уедешь домой с пятым местом.

Ворошилов явно в замешательстве, чего Олег за ним раньше не наблюдал. Олег шагнул вперёд, и Ворошилов… Попятился и отвёл взгляд. Издевательскую усмешку словно смыло с лица.

В кармане у Олега послышался музыкальный сигнал. Не отводя взгляда от глаз Ворошилова, достал из кармана здешний мобильник и бросил взгляд на экран. Ого. Пройти к директору. Зачем, интересно?

– Извини, потом поболтаем, – пообещал Олег, пряча мобильник в карман. В зале стояла полная тишина, слышно лишь тихое весёлое журчание в кулере. А у входа в зал появился охранник – тот, что обычно сидит на вахте. Кто и зачем его позвал? – Директор вызывает.

Он быстрым шагом прошёл мимо удивлённого охранника, и ни звука не раздалось за спиной.

* * *

Олег узнал директора, Томилина Петра Степановича. Видел его фото в фотоальбоме у деда – они с Томилиным вместе были в тогдашней олимпийской команде.

– Олег Сухоруков? – Томилину тоже далеко за шестьдесят, но как крепко выглядит! – Рад знакомству. Присаживайся.

Олег присел на стул напротив, а Томилин тем временем смотрел на экран компьютера. Секунд десять смотрел, затем встретился взглядом с Олегом.

– Как провёл предыдущий год? Отдыхал?

– Нет, Пётр Степанович, – улыбнулся Олег. – Занимался.

– Не у Романова, случайно?

«Он явно всё знает», – подумал Олег. Захотелось вздохнуть и усмехнуться, но сдержался. И дед Олега, Валентин Сухоруков, и друг деда, Романов, долгое время работали тренерами. Дед ушёл в отставку по инвалидности, а Романов всё ещё в строю. И ему тоже далеко за шестьдесят.

– У Романова Валерия Васильевича, – кивнул Олег. – Отец посоветовал к нему обратиться – я у него и занимался всё это время. Два раза сходил с родителями в поход по Алтаю. В соревнованиях не участвовал, но был на всех плановых тренировках.

– Узнаю Сухоруковых, – улыбнулся Томилин и посветлел лицом. – Всё основательно. Молодец, что не бросил. Я перечитал подробности той дисквалификации, Олег. – Он посмотрел в глаза парню. – Ничего не хочешь пояснить?

– Я не сдержался, Пётр Степанович. – Олег постарался это сказать настолько спокойно, насколько смог. – И не горжусь тем, что сделал. – Он смотрел в глаза директора, не отводя взгляда.

– Тёмная история, – покивал Томилин. – Но ты сделал выводы и справился, это главное. Вижу, вижу, у Валентина тоже был такой взгляд. – Томилин широко улыбнулся и поднялся из-за стола; поднялся и Олег. – Олег, ты уже знаешь, что Ворошилов тоже здесь. Не сомневаюсь, что ты не позволишь ему спровоцировать тебя повторно. Просто прошу – будь осторожнее.

– Обязательно, Пётр Степанович, – кивнул Олег. Директор обошёл стол и протянул руку. Вот это хватка!

– Удачи, Олег. – Томилин проводил посетителя до двери. – Сейчас на медосмотр – налево, пятый корпус.

* * *

Медосмотр прошёл вполне буднично: на каждом тренировочном мероприятии, а их у Олега было шесть после того злополучного сезона в «Олимпии», проводятся подобные процедуры – придирчивые и, если честно, неприятные.

– Восемнадцать полных лет, – посмотрел врач лагеря, Котов, на карточку Олега. – Вы в отличной форме, Олег Владимирович. Пили что-нибудь тонизирующее последние двадцать четыре часа? Кофе, энергетики?

Олег отрицательно покачал головой. Кофе ему положен раз в неделю. И то дома.

– Отлично. Мы проводим допинг-контроль, – пояснил врач. – Это было в тексте договора. Вам назначено на завтра, семь пятьдесят утра. На ваше мобильное устройство отправят напоминание за полчаса, за десять минут к вам в номер прибудет специалист, сопроводит вас. Знаете, как всё происходит?

Олег кивнул. Знает. И тут всё по-взрослому – сейчас на всех спортивных мероприятиях, на которых могут регистрировать рекорды, предпочитают перестраховаться. Процедура неприятная как минимум тем, что «сдавать пробу» нужно в чьём-то присутствии. Ладно, уже не в первый раз.

– На всякий случай памятка, – протянул врач сложенный лист бумаги. – Пластырь можете снять через полчаса. Удачного дня!

Пластырем заклеили то место, откуда брали кровь из вены. А взяли её прилично – интересно было бы узнать, для каких таких анализов её нужно настолько много.

Что там по плану? На экране мобильника три строки. Судя по ним, через сорок минут обед, ещё через полтора часа вызовет тренер, а ещё через два часа общий сбор. Начиная с ужина, пойдёт единый для всех последующих дней распорядок – тот, что повсюду висит. Столько раз уже попадался на глаза этот листок, что кажется, куда ни придёшь, хоть один такой будет в поле зрения.

Гулять как-то не тянет. Тянет заниматься: дома в это время Олег уже совершал пробежку, и тело намекнуло, что нечего прохлаждаться. Ладно, ближайшие двадцать четыре дня всё будет немного иначе. Можно пока вернуться в номер и позаниматься там – в спортзал всё равно не пустят.

Удивительно, но Ворошилов так и не попался по дороге. Два года назад от него просто спасу не было, не скроешься. Когда Олег вошёл в свой номер, то застал там рослого парня. Свои сто восемьдесят четыре сантиметра Олег привык считать высоким ростом, но его сосед по номеру оказался на полголовы выше. Ничего себе!

* * *

– Антон Иванов, – представился парень и протянул руку. Олег пожал её и тоже представился.

– Интересно, – покачал головой Антон. – Валентин Сухоруков…

– Это мой дед.

– Круто! – уважительно посмотрел Антон. – И тоже прыжки в высоту?

Олег кивнул. Если честно, дед-знаменитость в какой-то момент начал действовать на нервы, всем непременно нужно с ним сравнить. Но приходится терпеть.

– Слушай, что это было там, в холле? – поинтересовался Антон. – Вы с этим перцем…

– Ворошиловым?

– Ну да. Я ничего не понял. У вас с ним какие-то тёрки?

– Два года назад подрались, – сказал Олег спокойно. Всё равно все узнают. – Я ему зуб тогда выбил. Он меня очень разозлил.

– Круто! – признал Антон повторно и вновь протянул руку. – Зачёт. Я его видел меньше пяти минут, и то он меня успел достать. И что было?

– Меня на год дисквалифицировали, – сказал Олег равнодушно. – Отстранили от соревнований. А его, похоже, отец отмазал. Я подробностей не знаю, если честно. А ты чем занимаешься?

– Плаванием, – Антон разложил остаток вещей в шкаф и закрыл его. – Все почему-то думают, что баскетболом. Ну что, пошли на обед?

* * *

Будущий тренер, Велижанин Олег Аркадьевич, также всё знал о прошлом Олега – что удивляться, ведь всё у директора в компьютере. Расспросил о том, у кого и как именно занимался Олег. Выдал лист бумаги с указанием, чем питаться в столовой, а к чему не прикасаться – вот это уже интересно, надо подробнее ознакомиться.

– Спортзал откроется после общего сбора, – пояснил Велижанин – и ему, на глаз, тоже лет шестьдесят: высокий, седовласый, сухой на вид, но крепкий. – Открыт с восьми утра до десяти вечера. Беговые дорожки также с восьми до десяти. Если потребуется инвентарь – скажи.

– Гантели, – сказал Олег. – Я по утрам с ними зарядку делаю.

Велижанин кивнул, что-то написал на листке бумаги, протянул Олегу.

– Покажешь в спортзале, – пояснил он, – тебе выдадут всё, что нужно. Сильно устал после перелёта и автобуса?

– Нет, – покачал головой Олег. – Я там отоспался. Нормально доехал.

– Замечательно, тогда завтра жду в десять утра у первой стойки. Это западная часть стадиона, – указал он. – Удачи!

Молотобойцы они все, что ли? Так руку пожал, что суставы хрустнули.

* * *

Остаток дня прошёл почти так же, как дома: Олег пробежался для поддержания формы на беговой дорожке. Конечно, не сразу после ужина – полчаса побродил по территории. Дошёл до знаменитого дуба: дереву уже триста лет; стоит поодаль от остальных деревьев и кустарников, почти за километр от стадиона. Олег прикоснулся ладонью к стволу дерева – подумать только, триста с лишним лет! Рядом с дубом установили электрический фонарь, и слева от него – скамейку. И табличку – паспорт дерева с подробной историей.

Вот сейчас начнёт темнеть. Уже скоро – здесь хоть и не совсем ещё горы, но тоже темнеет быстро. И ведь не соврали – виден Млечный путь, виден Юпитер, а через день-два можно будет наблюдать восход Марса. Красота!

На новом месте, да ещё на свежем воздухе, Олегу всегда спалось хорошо. Не забыл взять на пару минут свой телефон и отправить домой сообщение – всё в порядке, завтра начинаются тренировки – и уснул как убитый. Также не забыл поставить будильник. Хотя уже четвёртый год просыпается за минуту-две до сигнала.