Читать книгу Дневники мазохистки. Первый дневник - Крис Листер - Страница 4

Однажды я лежала, как обычно связанная и тут, неожиданно заскрипели ступени. Натка быстро закрыла меня пледом. Но на чердак поднялась не бабушка, а Толик.

Я лежала под пледом и почти не дышала. Толик разговаривал с Наташкой. У чердака было два маленьких окошка в торцах дома. Одно рядом с лестницей выходило на огород, в него было видно, как бабуля копается на грядках или в теплице, а второе выходило на дорогу, вдоль которой росли высоченные кусты старой жимолости. Оказалось, что Толик приставил там лестницу и уже который раз подглядывал за нашими играми. Он сел на матрас рядом со мной и откинул плед. Он стал гладить меня по заднице, Наташка только таращила глаза и молча его слушала. – Я так думаю, девочки, что теперь мы станем лучшими друзьями и тогда ваши игры останутся между нами. Предки от меня ничего не узнают, а мы можем продолжить, но уже втроем. Я дернулась под его рукой и промычала что-то через кляп. – Вот видишь, Натуся, Даша уже согласна. Наташка вышла из ступора. Брякнулась ему на колени и затараторила: – Да, да, не говори. Хорошо. Не говори. Ты же знаешь. Мы с тобой. Конечно с тобой. – связно говорить у нее не получалось, но Толик похоже все понял. Он встал с матраса, – Приходите обе ко мне в дом, и ушел. Натка меня развязала, вынула кляп и заревела. Я от неожиданности, наверное, тоже бы заревела, но тут пришлось ее обнимать и успокаивать. Она смотрела на меня своими огромными темными зареванными глазами. – Он ведь не скажет? – Не скажет. Нет. Нет. Ее била нервная дрожь: – Он ведь не твой. Толик не твой. Он мой. – она размазывала слезы. Я упокоила ее: – Нефиг ревновать. Прижала сильнее к себе и подумала: – Судя по всему я буду и твоя и его…

Мы наскоро оделись, помахали бабуле и сказали, что идем гулять вниз в деревню.

Когда мы пришли к Толику, Наташка сразу уселась с ним на диван. Я отошла к кухонному столу. У меня страха или серьезных опасений почему-то не было, но я не знала, чего ожидать. Натка боялась больше. Я думаю, она боялась родителей. А я думала, что Толик – пусть балбес, но симпатичный. Пока мы шли по дороге к нему, я прикинула, что в этой ситуации я скорее выиграю, чем проиграю. Остаток каникул обещал быть нескучным.

Толик нас конечно удивил. Мы не ожидали, что наши бдсм-лесбийские игры кто-нибудь раскроет. Но он нас удивил еще больше, когда предложил сейчас поехать в город и за его счет покушать мороженое в кафе. Но с одним условием. Мы навострили ушки. Вы обе оденете самые короткие платья и под платьями не будет ни трусов, ни лифчиков. Мы с Наткой переглянулись и не сговариваясь сказали – да. Наверное, потому что обе любили мороженое!

Мы сбегали переоделись и все втроем пошли на автобусную остановку. В городе мы прогулялись по центру, пришли в кафе и уселись есть мороженое. Сидение из кожзама приятно холодило голые ягодицы. Толик болтал ни о чем и даже рассказывал сальные анекдоты. Мороженое было вкусное. Мы были молоды, глупы и сексуальны… Наташка рассказывала о себе, куда собирается поступать. Толик спросил меня, о жизни в Калининграде. Я рассказала о школе, о родителях, о танцах. Он посетовал, что живет с мамой, она работает посменно на заводе. На дачу сил уже нет. Отец у него умер несколько лет назад. Он смотрел на нас какими-то особыми, счастливыми глазами. Я не выдержала и спросила. Он легко и просто ответил, что такая девушка, как Наташа – это подарок судьбы, а двух таких красавиц иметь он никогда и не рассчитывал. Я тогда поняла его этот взгляд, это взгляд ребенка, который неожиданно получил огромную коробку конфет, которой он любовался через стекло магазина уже много лет… И почувствовала себя конфеткой, которая мечтает быть съеденной! Вечером он уговорил сходить на дискотеку в клуб при спортбазе. Там он нам приносил коктейли, и непрерывно обнимался с обеими. Я конечно догадалась, что на дискотеке были его друзья и подружки, перед которыми он выпендривался. Ночью мы возвращались на дачи, по длинной дороге вдоль горы, через деревню. Стоял очень теплый летний вечер. В траве надрывались кузнечики. Толик обнимал нас и периодически целовал в губы. Мы были в подпитии и я ощущала полное счастье и единение с миром.