Читать книгу Моя любимая bestie - Кристианна К. - Страница 3

Наша жизнь похожа на лучик солнца. Он появляется внезапно и так же быстро исчезает. Но это не делает его слабым или уязвимым. Просто он сам не контролирует свое появление. Мы думаем, что способны продумать все – сюжет будущей книги, завтрашний день, планы на жизнь. Только забываем одну вещь – мы лучи света, которые светят не сами по себе, а потому что есть солнце. Мы не властны даже за то, что будем делать сегодня вечером. Отпустить контроль – это позволить жизни просто быть, как лучу света, который светит. Никогда не известно в какой момент опустится тень. Отпустить контроль – это принимать и ее тоже.

Где я? Что я здесь делаю? Почему стены белые? Каролина проснулась и первое что увидела перед собой – это капельницу, приставленную к ее кровати, белые простыни и то, что она находится в больничной палате. Испуг и шок охватили ее. Ко всему прочему сильно болела голова. К ней был прикреплен аппарат, который замерял пульс. Рядом, на тумбочке, лежала кислородная маска, к которой тоже были присоединены провода. Четыре кровати были пусты, а на пятой, у окна, лежала девушка, повернувшись на бок. Возможно, она спала. Каролина не стала будить ее, задавая вопросы. Это было очевидно и без слов – она находилась в больнице.

Пошевелившись, девушка снова испытала сильную головную боль, помимо прочего, руки ее были в гематомах, а ссадины на ногах щипали при даже легком воздействии с простыней, которая укрывала ей ноги. Да что со мной произошло? Я ничего не помню! Каролина попыталась вспомнить что-то за последние 12 часов, но у нее это не получилось. Страх потери памяти овладел ей, девушка занервничала и попыталась позвать врача или медсестру. Посмотрев по сторонам, она застонала от сильной боли в голове. Судя по всему, череп ее был перевязан бинтами, и голова плохо поддавалась маневрам.

– Позовите врача. – хриплым голосом в пол силы сказала Кэрол в пустоту и снова попыталась повернуться.

Соседка по палате повернулась и молча нажала на кнопку вызова медсестры возле кровати. У нее были кудрявые короткие волосы, спутанные после сна. Она была похожа на мальчишку – подростка лет 17-ти. Через несколько минут в палату зашел врач и подошел к кровати девушки. Она указала на Каролину и снова отвернулась к окну.

– Ммм – глухо промычала Каролина, в попытках донести что-то до доктора.

– С пробуждением, Каролина! Как ты себя чувствуешь?

– Что со мной случилось? Сколько я здесь пролежала? – скрипучим голоском сказала она и прищурила глаза.

Картинка была нечеткой, ей было сложно рассмотреть кто стоит перед ней. Голос мужской. Но был ли это мускулистый симпатичный мужчина доктор, или высокая атлетичная женщина с короткой прической?

– Двое суток. Вас волной выкинуло на камни, и вы ударились головой.

– Что? – девушка вопросительно посмотрела на мужчину.

Все-таки ее догадки были верны. Перед ней стоял темноволосый американец в очках. Он посмотрел в журнал, который принес собой и сказал;

– Да, все верно. Вам сделали операцию на голове, зашив рану. Серьезных повреждений коры головного мозга мы не обнаружили, но у Вас с большой вероятностью могут возникать пробелы в памяти и прочие побочные эффекты после черепно-мозговой травмы. Тошнота, сильное головокружение, боли, прострация, дезориентация и потеря равновесия.

Он присел на край кровати, положил руку на ногу Каролине и понимающе посмотрел на нее. Затем продолжил;

– Мисс Спаркс, Лучше Вам попытаться вспомнить все детали последних часов пока вы были в сознании сразу, иначе потом это будет сделать труднее. – мужчина улыбнулся, посмотрел на часы, и продолжил. – Вашим родителям мы уже позвонили, в 14-ть часов они навестят Вас. Ваши друзья, вероятно, тоже захотят повидаться.

– Друзья?

– Да. Виктория Берк и Самуэль Рид. – он сделал паузу и снова посмотрел на наручные часы. – Скоро тебе принесут завтрак, а чуть позже подойдет медсестра и поставит капельницу. Мы проверим общее состояние. А сейчас постарайся отдохнуть, тебе нужен покой.

Каролина поморщила лоб. Слишком много информации, которую так трудно было уложить в голове. Включая то, почему доктор разговаривал с ней то на «ты», то на «вы». Зажмурив глаза, она попыталась вспомнить кто такая Виктория Берк и Самуэль Рид.

***

– Доченька, я так рада тебя видеть! Как хорошо, что с тобой все в порядке!

Бросилась обнимать и целовать Каролину Сара, едва увидела ее.

– Ты не представляешь, как мы переживали! Кевин, принеси воды.

У кровати Каролины сидела женщина, лет 45-50-ти. Она была стройной ухоженной блондинкой с прямыми гладкими волосами, подстриженными по лопатки. Она выглядела взволнованно. Рядом с ней сидел мужчина, примерно такого же возраста, волосы каштановые, с проседью. Принеся воды, он придвинулся поближе к дочке и положил руку в ее ладонь и улыбнулся. Он был молчалив, но по всему было видно, что сильно переживал.

– Привет, дорогая! Когда Виктория сказала нам, точнее Нэнси – мы чуть с ума не сошли! – сказал он и накрыл второй ладонью руку Каролины.

Виктория? Нэнси? Каролина попыталась вспомнить, но эти имена совершенно ни с кем не ассоциировались у нее. Она захотела встать с кровати, но в голове тут же стали появляться пульсирующие боли, и девушка села на край кровати, передумав подниматься.

– Милая, как ты себя чувствуешь? Доктор сказал мы сможем тебя забрать домой не раньше, чем через 2 недели.

– Мам, все в порядке. Я плохо помню, что произошло. Меня сбило с доски?

Каролина сидела, придерживая рукой перевязанную голову и пыталась вспомнить.

– Да. – послышался голос Виктории. Девушка вошла в палату, в белом халате. В руках у нее были желтые и красные герберы. Она положила цветы на прикроватную тумбочку и присела на край кровати.

– Здравствуйте, Кевин, Сара! – поздоровалась радушно Виктория с родителями подруги.

– Привет, Вик! Рады тебя видеть! Может ты напомнишь Каролине, что произошло накануне?

Миссис Спаркс широко и приветливо улыбнулась при виде девушки и перевела взгляд на Каролину. Та молчала, не сводя глаз с Виктории. Казалось, что она совершенно не понимала кто сидит перед ней. Она очень красивая. – подумала Кэрол, осматривая темноволосую девушку.

– Мы поехали кататься на новое место, там то Каролина и потеряла равновесие и ее сбило волной. – с грустью в голосе сказал Виктория и посмотрела на родителей Каролины.

– Вот как раз по этому поводу мне и стоило бы с вами поговорить. – раздался мужской голос посреди палаты.

В дверях стоял офицер полиции, как раз тот, который выписывал штраф Сэму и Виктории в ночь происшествия.

– Мистер и миссис Спаркс, я не мог бы забрать вас на пару слов? Офицер Николас Томпсон, полиция штата Калифорнии.

Он снял фуражку и кивнул в сторону двери. Кевин и Саманта вышли следом за ним. Каролина и Виктория остались одни, если не считать девушку у окна, которая никак не реагировала на их присутствие, просто молча смотрела в окно и слушала музыку.

– Прости меня Кэр, что ушла с Тимом. Ты поверить не сможешь как я переживала за тебя! Я себе места не находила! Я не знаю, что на меня нашло тогда! Словно какое-то помутнение, раз я ушла с ним. Понятия не имею что мной двигало тогда, и черт, ты, как всегда, была права. Он повел себя как мудила! Мне так стыдно что не захотела выслушать тебя, чувствую себя полной дурой! Я видела, что ты пошла с Нэнси и становилось темно. И я ничего не сделала! – начала говорить Виктория, не поднимая глаз. Она выглядела подавленно, словно ее действительно очень грузило чувство вины. На глазах ее наворачивались слезы. – Я разозлилась на тебя за то, что ты все время провела с Нэнси, даже не замечая моего присутствия. Если бы я только была рядом…

Каролина слушала ее, выстраивая в голове цепочку последовательностей. Воспоминания начали всплывать в голове, и Каролина потихоньку стала расставлять их по местам, но все еще это оставалось для нее трудно, и она основывалась лишь на словах.

– Хочешь сказать, ты бросила меня и ушла с каким-то придурком гулять, видя, что я пошла серфить куда-то в скалы после захода солнца? – перебила ее Каролина.

Кажется, паззлы в ее голове начинали складываться. И перед ней сидела та самая подруга. Которая ее бросила в тот вечер и стечение неблагоприятных обстоятельств привело к тому, что она, Каролина, сейчас лежит в больнице с перевязанной головой и почти ничего не помнит из того, что было двое суток назад.

Виктория молчала. На глазах ее наворачивались слезы, она пыталась сдерживать их до последнего. Ее темные густые волосы были так ровно уложены и красиво лежали вдоль спины, словно их только что отпарили и заламинировали. Даже несмотря на слезы она выглядела прекрасно. Что не сказать про Каролину. Когда она ходила в туалет, где над раковиной увидела свое отражение в зеркале, на глазах ее навернулись слезы – настолько жалко и плохо она выглядела.

– Я не хочу тебя видеть. Уходи.

Вик подняла голову и вытаращилась на подругу.

– Что? – удивленно спросила она, не сводя глаз с Каролины.

– Уходи. Я хочу побыть одна.

– Нет, послушай! Я не бросала тебя! – начала оправдываться Виктория, но в этот момент вошли родители Каролины, вместе с доктором.

– Милая, офицер сказал нам, что вы катались в неположенном месте и в темное время суток. Это правда? – они вопросительно посмотрели на Викторию.

Это стало, по-видимому, финальным толчком для нее. Виктория встала с кровати, вытирая слезы и уходя сказала;

– Да.

– Спасибо что восстановила хронологию событий! – крикнула ей в след Каролина с подколом в голосе.

Поверить не могу, что все это правда. Каролина распрощалась с родителями сразу после ухода подруги, под видом того, что у нее сильно разболелась голова и ей хочется вздремнуть. События, о которых она узнала сегодня, вперемешку с рандомно выпадающими воспоминаниями за последние 2 дня медленно, но, верно, выставляли картину в ее голове.

***

Они не общались больше 2 недель. Каролину выписали из больницы, она вернулась домой в приподнятом настроении. Каждый день в больнице ее навещали родители, вместе или по отдельности. Заезжали Нэнси с Питом, чтобы отдать телефон. Девушка рассказала Каролине все до мельчайших подробностей, окончательно поставив ясность на происшедшем. Сказала, что она, Каролина, действительно была не в себе, после того как Виктория ушла тусоваться с Тимом. Каролина на эмоциях пошла серфить в то место, куда не следовало заходить даже при свете дня. Нэнси обезопасила себя тем, что сказала, как предупреждала ее и останавливала, просила не заплывать в место, где скалы. Но Каролина попросила не нянчиться с ней и тогда Нэнси оставила ее в покое.

Виктория много раз писала сообщения на номер Кэрол, в надежде что та ответит ей – просила прощения, рассказывала что не могла по-другому и что ей очень жаль что так произошло, что никто не виноват что так получилось и ей не стоит обижаться и винить во всем ее, но Каролина игнорировала все. Чувство злости сменялось отчаянием. Она не хотела прощать подругу, сняв тем самым груз с ее души. Винить во всем Викторию было удобно. Она понимала, что если судить по правде, то никто не виноват, а уж тем более Виктория. Каролина сама создала все условия для того, чтобы это падение случилось. Этакий психологический прием «отморожу уши, заболею и умру – назло бабушке».

Она была младше Виктории на 3 года и в глубине души понимала, что вела себя как ребенок в свой 21 год. Из-за ревности, глупости, в силу переполняющих эмоций и отсутствия страха. Но все то время, пока она лежала в больнице и видела себя в зеркало, она находилась в этом ужасном состоянии, каждый день подвергалась медицинским малоприятным процедурам. Каролина хотела, чтобы Виктория мучилась, хотя бы это время, за все ее страдания в больнице. Это было так по-детски, но это чувство мести никак ее не отпускало.

***

Двумя неделями позднее.

Каролина ходила по своей комнате и разглядывала фотографии, которые стояли в рамочках на ее комоде. Французский бульдог крутился под ногами – напоминание о том, что бабушка с дедушкой приехали навестить ее. Он пытался лизнуть ее ноги и постоянно чихал. У него всегда была такая реакция на соленых воздух. Бабушка с дедушкой жили за городом и к океану они привозили его только когда навещали семью.

– Привет, дорогуша! Как ты себя чувствуешь? – постучалась в дверь и, с хрипотой в голосе, спросила Саманта.

– Привет, бабуль! Да все отлично! Ливерпуль пытается меня в качестве мороженного. Не хочешь, прогуляться вместе с ним?

– Он просто играет. Конечно, милая! Только захвачу свою панамку.

Пожилая женщина с кучерявой короткой стрижкой выглядела очень дружелюбно и вызывала улыбку на лице. Волосы ее были седые, но крашены в пепельный блонд. Бабушка Каролины была очень приятной женщиной 66-ти лет. Саманта Спаркс. Она улыбнулась, позвала к себе пса и пошла спускаться по лестнице, крича в гостевую комнату;

– Эдвард, мы с Каролиной пойдем прогуляемся! Ливерпуль пойдет с нами. Если Сара с Кевином приедут – скажи, чтобы не искали нас, скоро вернемся!

– Конечно вернётесь! Кролика в сливках я бы ни за что не пропустил! – усмехнулся дедушка Каролины, поглядывая на духовку, в которой Сара оставила запекать кролика на ужин. Старик проводил их взглядом до двери и продолжил смотреть юмористическое телешоу, жуя размоченную в кипятке курагу.

Приезд бабушки с дедушкой всегда радовал Каролину. Она любила семейные посиделки. Отношения внутри семьи со всеми ее членами оставались неизменно хорошими, крепкими. Это были родители Сары. Они могли приезжать раз в месяц – когда необходимо было съездить куда-то или сходить на воскресную службу в церковь всем вместе.

Детство Каролина проводила в том числе и у них – в Клермонде, в полутора часе езды от Сансет Бич. Она любила бывать у бабушки с дедушкой. Она возилась в саду, играла с Ливерпулем и строила песочные замки, когда они ездили к океану. Отголоски беззаботного детства оставались в ней до сих пор. Дедушку она очень любила, он ее баловал и разрешал есть всякие сладости, пока никто не видел, а бабушка была ее лучшей подружкой и незаменимым советником по жизни, которым осталась до сих пор. Она любила их и ценила время, проведенное вместе с семьей.

***

– Зачем ты взяла с собой плащ Ливерпуля? – спросила Каролина.

– Ну как же! – возразила Саманта. – А если пойдет дождь?

Каролина посмотрела на чистое небо и ослепляющее солнце, а потом перевела взгляд на бабушку, которая беззаботно шла в розовой панамке и больших солнцезащитных очках на пол лица.

– Нужно всегда думать о будущем! – воскликнула она и улыбнулась так, что кожа на ее лице стала еще более морщинистой и растянутой.

– Даже в твоем возрасте? – усмехнулась Каролина.

Старушка исподлобья посмотрела на внучку и рассмеялась. – Ну конечно, дорогая! А как иначе?

Французский бульдог бежал впереди них. Его серые пятна на боках и забавная попка с маленьким подобием хвостика напоминала поросячью. Он был таким милым и неуклюжим одновременно. Пес бодро косолапил по дорожке в паре метров от них.

– Ливерпуль! Ко мне! – скомандовала Каролина и похлопала себе по коленкам.

– О нет, боюсь он тебя не послушается! Он свободолюбивый. – сказала Саманта и поправила розовую панамку.

– Как и все мы. – в пол голоса сказала Каролина, наблюдая за велосипедистом, который ехал им навстречу.

– Не правда. – возразила Саманта. – Кому-то проще оставаться во власти – человека, системы, случая, чего угодно, не важно.

Каролина вопросительно посмотрела на бабушку.

– Так ведь проще! Не нужно самому ни за что отвечать, принимать решения. Нет последствий, потому что нет ответственности.

– Например, сваливать вину на других? – спросила Кэрол.

– Именно.

Саманта откашлялась и указала на палатку с мороженным, знаком предложив внучке купить по вафельному рожку. Так они и сделали.

– Такой человек сваливает вину на другого от того, что боится взять ответственность за свои поступки и свою жизнь на себя. Он боится свободы, боится жить. – кусая вставными зубами мороженное, говорила пожилая женщина. – Обвинять правительство, случай, близких и что угодно – это слабость, которая скрывается глубоко внутри. Ее не замаскируешь. Такие люди всего боятся.

Каролина принимала ее слова на свой счет и от этого ей становилось не по себе.

– Бабушка. – перебила Саманту Каролина. – Ты ведь знаешь Викторию?

– Та твоя темненькая подруга? Конечно.

– Я обидела ее. Обвинила в своем падении, хотя она не виновата. Я была зла на нее за то, что она не послушала, бросила меня и ушла гулять с другим парнем.

Женщина удивленно приподняла очки и посмотрела на внучку. Каролина вздохнула и отвела глаза.

– Ты винишь ее за то, что она сделала свой выбор, верно? А не за то, что ты упала и ударилась о скалы. Это глупо. – сказала Саманта, впивая искусственные зубы в вафельный рожок.

– Я игнорирую ее уже вторую неделю только от того, чтобы она чувствовала себя виноватой. Бабушка, мне так стыдно! Я не знаю зачем я так поступаю с ней.

– Знаешь. – Твердо сказала Саманта. – И будь я на твоем месте, я сегодня же написала бы ей и немедленно извинилась. Так из-за чего ты так на нее злишься? Из-за того парня, с которым она ушла?

Каролина задумалась. Она и сама не знала почему. Или знала? Злюсь, потому что во мне проснулась ревность? Потому что не могла больше смотреть как всякие придурки ее обижают? Потому что она меня не слушает? Потому что я хочу уберечь ее, потому что… я люблю ее?

– Она спровоцировала меня взять доску и уйти к океану. – после недолгой паузы твердо сказала Каролина.

– Она спровоцировала? Почему- же? – поинтересовалась Саманта.

Каролина вздохнула. Этот диалог зашел в тупик. Она злилась от того, что не может сказать то, что возникало где-то внутри. Бабушка не настаивала, не задавала лишние вопросы.

– Понимаю, сложно ответить однозначно. Но ты ведь и без меня это знаешь, верно?

Старушка подмигнула и продолжила с аппетитом поедать свое клубничное мороженное.