Читать книгу Учебный роман - Кристин Уокер - Страница 2

Мне следовало бы догадаться.

В ту самую минуту, когда я полезла за своей любимой майкой с «Уайт Страйпс», но обнаружила ее не в ящике, а в углу платяного шкафа. Я совсем забыла о ней, и она валялась там, мятая и с липкой коркой: это две недели назад бутылка с сиропом выстрелила, струя отразилась от вафли и заляпала меня, прямо как в пейнтболе.

Я должна была все понять, когда, спустившись в кухню, увидела, как родители лижут друг другу гланды прямо перед раковиной. Я чуть на себя не сблевала.

Или хотя бы когда Марси, моя лучшая подружка, точнее даже, единственная, но я из-за этого не переживаю: мне больше одной и не надо, – позвонила и сообщила, что опаздывает, из-за чего не сможет за мной заехать. Так что мне, блин, пришлось в первый день последнего учебного года ехать в школу на велике.

Мне уже тогда следовало понять, что меня ждет катастрофа.

Но нет, я списала все это на простую неудачу, которая преследует меня каждый божий день.

Вскочив на велик, я поехала в школу – всего пять перекрестков. Я живу в самом центре Ист Коламбуса, нашего городка, а не в каком-нибудь районе однотипных новостроек, которые за последние десять лет разрослись как грибы после дождя, окружив город кольцом в два километра шириной, после которого сразу начинается кукурузное поле. Там живет много ребят из нашей школы. Ребят из богатых семей. Мы тоже не из бедных. Просто предпочитаем старые дома, красивую архитектуру, как в центре. А те, кто живет в спальных районах, думают, что новые дома – это значит деньги, то есть крутой статус. Дурачье.

Но жить в центре, конечно, прикольней. Я куда угодно могу доехать на велике или даже дойти пешком. Ну, до торгового центра, может, и нет. Но библиотека, кофейня, музыкальный магазин находятся совсем недалеко от нас. Что очень удобно, когда хочется сбежать подальше от предков.

К тому же в городе вдоль улиц растут нереально красивые огромные дубы и клены, они, наверное, уже вековые. В тот день уже в семь тридцать нещадно палило солнце, поэтому я поехала по теневой стороне. Добравшись до школы, я пристегнула велик и оттянула майку от подмышек в тщетной попытке высушить пот. В этот момент подъехала Марси. Повернув зеркало заднего вида, она посмотрелась в него, подкрасила нижнюю губу и вылезла из машины.

– Мар! – крикнула я. – Чего ты за мной не заехала?

Она поравнялась со мной буквально на бегу, и тут прозвонил звонок.

– Извини, Фион. Времени не хватило. Никак не могла нормальную прическу сделать.

У подруги на голове был хвостик, весь прошлый год мы обе так ходили. Исключительно либо с хвостом, либо с косой. И называли себя близнецами по волосам, хотя у нее они прямые, темно-каштановые и шелковистые, а у меня – почти черные и отвратительно вьются.

А перед самым началом этого года Мар вдруг отрезала волосы до плеч и сделала колорирование. Так что по сравнению с ее хвостиком моя коса в тот день выглядела как длинная волосатая мочалка. Хотя мне было все равно. Я отпускала волосы только потому, что так их было проще убрать, чтобы в лицо не лезли. На прически у меня терпения не хватало. Как и на макияж. Мар все настаивала, чтобы я пользовалась блеском для губ, потому что они у меня якобы «пухлые, как будто я надулась». Я же считала, что это скорее связано с моим вечным хмурым настроением, и никакой красоты тут нет.

Пока мы взбирались по бетонным школьным ступенькам, я чуть было не спросила, неужели у Мар столько времени ушло на простой хвостик, но сказала лишь: «Хорошая прическа вышла». Она посмотрела на меня как на ненормальную. Видимо, к варианту с хвостом она пришла от безысходности. Но я решила не заострять на этом внимания. В последнее время моя подруга ужасно озаботилась своей внешностью. Раньше она протрет лицо лосьоном, заберет волосы в хвост – и уже готова идти куда угодно. Но летом она поработала в лагере и, когда вернулась, была помешана на этом по полной программе – стала делать прически, красить глаза и губы. Даже записалась в маникюрный салон в торговом центре на каждый первый и третий понедельник месяца (по-моему, это смешно, но я все равно пообещала ходить с ней хоть иногда, чтобы Мар не было скучно одной). Я решила, что это такая неблагоприятная реакция на два с половиной месяца, проведенных в лесах.

Мы ворвались в школу и помчались к аудитории. Нас ожидало привычное собрание, которое проводят в первый учебный день. Но на подходе к дверям на Марси кто-то налетел. Она пошатнулась и уронила сумку, из которой во все стороны посыпались карандаши для подводки глаз. Даже не разобравшись, кто это был, я повернулась и начала:

– Поосторожнее, приду… О! Гейб, привет!

Гейб Веббер – тайная любовь всей моей жизни начиная с третьего класса, точнее, с того дня, когда я подвернула ногу на спортивной площадке и он, обняв, довел меня до медкабинета. Разве же я могла не втрескаться в своего спасителя? Он был сильным и спокойным. С каштановыми волосами и грустными глазами. Очень крутой. Нереально привлекательный. Всегда говорил правильные вещи. Никогда не вел себя как дебил. По сути, он был полной моей противоположностью. Из тех, кто, наверное, все выходные посвящает помощи бездомным сироткам, либо спасению погибающих дождевых лесов, либо чему-то еще в таком духе. Так, по крайней мере, я себе его рисовала.

– Извини, Марси, – сказал Гейб, упал на колени и принялся помогать ей собирать вещи. Когда все непослушные карандаши были упрятаны обратно в сумку, он встал и протянул Марси руку, помогая ей подняться. – Я не нарочно. Меня толкнули.

– Ничего, она у нас крепкая! – выпалила я и в подтверждение своих слов хлопнула Марси по спине.

Она снова покачнулась вперед, Гейб схватил ее за руку. Ой. Я была готова к тому, что Марси двинет меня в ответ или хотя бы окинет недобрым взглядом, но этого не произошло. Наверное, сдержалась, чтобы не выставлять меня тупицей перед Гейбом. Ей было известно о моих чувствах к нему. Естественно, я заставила подругу поклясться, что она будет хранить это в тайне. Больше никто об этом не знал (ну ладно, я сказала об этом Саманте Пиклер, одиннадцатилетней девчонке, с которой сидела время от времени. Но у меня выбора не было: мы играли в «Правду или действие», и мне оставалось либо признаться, либо залезть на кизил, который рос у них во дворе, и показывать голую задницу всем проезжающим машинам и орать: «Свежие булки! Продаю свежие булки!»).

Но, должна признаться, столько лет безответной любви немного умерили пыл моей страсти к Гейбу. Теперь чувства глодали меня меньше, чем в восьмом классе, после которого мы перестали заниматься в одном кабинете и делать групповые фотографии. Я даже купила на заработанные деньги медальон, вырезала наши с Гейбом личики из фотографии и вклеила их туда. Я носила этот медальон каждый день под майкой не снимая. И это еще не самое ужасное.

Помимо этого, когда по радио играли песни о любви, я думала, что все они – о нас. Я даже записала текст одной из них, собираясь подбросить его незаметно в шкафчик Гейба.

Ясное дело, глаза у него даже не голубые, они карие, но какая разница. Эта песня превосходно выражала мои чувства, и, когда Гейб понял бы, кто это прислал, его эти слова, естественно, тронули бы до глубины души, и он бы тоже безрассудно в меня влюбился. К счастью, Марси вовремя остановила меня, иначе я выставила бы себя полной дурой. Ну, вы вдумайтесь: «Песок твоего сердца»! Что за бредятина? Да хранит господь мою подружку.

Гейб коснулся ее руки:

– Ты в порядке?

– Да, уже все хорошо, – ответила она. – Спасибо.

Он похлопал Марси по руке и перевел взгляд на меня:

– А ты как, Фиона?

Он стал выглядеть даже лучше, чем прошлой весной. Загорелый. Поджарый. Но мышцы есть – там, где надо, и ровно столько, сколько надо. Футболка так обтягивала его плечи и грудь… М-м-м. Но мне не хотелось показаться безумной фанатичкой, так что я лишь сказала:

– Тоже хорошо. У нас с подружкой все одинаково.

И Гейб ответил:

– О, обожаю женщин с подружками. – Потом он развернулся и вошел в аудиторию.

У меня просто глаза на лоб полезли. Я схватила Марси за руку и сжала ее что было сил. Что? Неужели он мне только что такой комплимент отвесил? Утром самого первого дня учебы.

Когда я его увидела – ух! – мои чувства вспыхнули с новой силой. Надо было что-то придумать, чтобы он меня заметил. Нет, не просто заметил. Я хотела большего. Я мечтала взобраться на ту ступень, на которой можно будет нежно провести рукой по его смуглой щеке, не боясь, что он оформит ордер, запрещающий мне к нему приближаться, или позвонит в психиатрическую лечебницу и попросит изолировать меня от общества. Это должно случиться в этом году. Сейчас или никогда. Пока мы с Марси пробирались через толпы народу на задний ряд, высматривая, где бы мы могли приземлиться вдвоем, я дала клятву. В этом году я дотронусь до Гейба Веббера. Найду способ завязать с ним отношения. Так или иначе.

– Здравствуйте, ребята, – заговорила со сцены миссис Миллер, наша директриса. – Особенно я приветствую старшеклассников.

На ней был все тот же унылый бежевый юбочный костюм, который она надевала на все хоть сколько-нибудь значимые события в школе. Хорошо хоть, что она афроамериканка, иначе бы в этом бледном одеянии она выглядела как голая.

Поставив ногу на пластмассовый стул, стоявший передо мной, я изо всех сил старалась не заснуть под монотонный нескончаемый монолог миссис Миллер о том, какая у нас о-офигенно о-отличная школа. Одна из лучших в Иллинойсе. Бла-бла. Как нам повезло, что мы тут учимся. Зеваю. Правила. Не списывать. Не воровать. Не врать. Бла-бла-бла. Я уже храплю. Я быстрым взглядом окинула аудиторию и остановилась на затылке Гейба: седьмой ряд, третье место. Потом попыталась разобрать, запах какой жвачки до меня доносился – арбуз или зеленое яблоко?

Директриса продолжала:

– А вот и интересная новость для старшеклассников.

Мы все немного взбодрились. Интересная новость для старшеклассников? Какая же? Игровые автоматы в нашем коридоре? Физру отменят? Введут дополнительный выходной в пятницу?

О, нет. Мечтам не суждено было сбыться.

– Вместе со школьным советом мы разработали план борьбы с проблемой, которая становится в нашей стране все острее. – Директриса заглянула в свои записи. – Частота разводов достигла ужасающих масштабов, превысив отметку в пятьдесят процентов. Одну из двух супружеских пар ждет развод. Это значит, что распадется семья, ячейка общества. Узы брака перестанут скреплять ваш союз, и вы останетесь одни. – Она посмотрела на нас, обведя взглядом всю аудиторию, потом быстро вдохнула и продолжила: – Совсем одни. У вас никого не будет на всем свете. А вам уже за сорок… молодость прошла. – Миссис Миллер задрожала от волнения и, чтобы не упасть, навалилась на кафедру.

Мы все замерли, нам было страшно даже дышать, чтобы не сдуть ее. Она тоже застыла, но через некоторое время подняла руку и пригладила волосы. Потом она разгладила юбку, глубоко вдохнула, откашлялась и снова заговорила:

– Учитывая эти статистические данные, мы, как ваши преподаватели, не могли не заметить необходимости подготовить вас к семейной жизни. По этой причине мы ввели новый обязательный годовой спецкурс для старшеклассников, посвященный основам жизни в браке.

Услышав это, мы довольно быстро оживились. Блин, наша школа падает все ниже и ниже. По-моему, вполне хватало и того, что еда у нас в столовке на вкус как бумага жеваная. И того, что в женском туалете на третьем этаже воняет так, что слезы из глаз текут. И того, что школьная спортивная форма выглядит как из какого-нибудь дешевого порнофильма семидесятых. Неужели еще недостаточно унижений? Видимо, нет. Наш общий стон был подобен грому. Но молнии засверкали только на следующем заявлении.

– Все ученики старших классов будут разбиты на разно полые пары и будут «состоять в браке» до конца учебного года.

ЧТО ЗА БРЕДЯТИНА?

Все просто с ума посходили. Девчонки закричали и завыли. Мальчишки повскакивали с мест, освистывая директрису. Все вопили и вертелись по сторонам. Все, кроме Гейба, – он казался таким же очаровательным и собранным, как и всегда. Мы с Мар тоже сидели спокойно, но лишь потому, что услышанное нас совершенно ошеломило. Это же было нечестно. Почему нас никто не спросил, прежде чем принимать такое решение? Где же вся наша демократия? Как же мнение большинства? Видимо, миссис Миллер была дальней родственницей Муссолини. Разве мы виноваты в том, что муж ушел от нее к молодой грудастой распутнице? Ну, городок у нас маленький. Слухи быстрее распространяются, чем вирус гриппа.

– Тишина. ТИШИНА! – рявкнула в микрофон директриса. Крики гневного протеста смолкли, перейдя в тихий ропот. – Ваше мнение по данному вопросу не учитывается. Если хотите в конце года получить аттестат, курс должен быть пройден. И точка. Сейчас я расскажу, что именно мы будем делать, так что слушайте внимательно.

Уж об этом можно было не говорить: дикий ужас железными цепями приковал нас к стульям.

Миссис Миллер резко перевернула страницу, поправила свои очки в красной оправе и начала читать:

– Мы закупили материалы для курса «Брак без брака» и раздадим их в классе. Компьютер методом случайного отбора разобьет девочек и мальчиков по парам. В пятницу утром на самом первом уроке мы разыграем свадьбу, которая свяжет вас узами пробного брака, а вечером будут танцы. Явка обязательна.

В каждом семестре либо муж, либо жена выберут какое-то совместное времяпрепровождение. Также вы будете составлять фиктивный бюджет, состоящий из фиктивных расходов, которые вам придется оплачивать ежемесячно настоящими деньгами — их вы должны будете заработать совместно.

Какие-то идиоты заорали: «Что?», «Блин, только не это!» и «Ни за что!».

Присоединилась и я:

– Да пошли вы!

– Подождите, подождите! Послушайте, а потом будете возмущаться! Все заработанные вами деньги будут храниться в школе. А в конце года самая успешная пара получит половину этой суммы.

Те идиоты и я быстренько сообразили, что к чему, и закрыли рты. Возможно, удастся нажиться.

– А вторая половина суммы пойдет на какую-нибудь благотворительную акцию по выбору победителей. Более того, каждый месяц семья, заработавшая максимум денег, будет получать приз от спонсоров, в качестве которых выступят местные компании. Это будут подарочные карты различных магазинов, билеты на концерты, поездка на лимузине в выпускной вечер.

Услышав это, наши черлидеры запищали, как стайка морских свинок.

– Время от времени мы будем вносить в вашу семейную жизнь изменения, например, внезапная беременность или повышение на работе, серьезные проблемы со здоровьем или выигрыш в лотерею. Также вам надо будет вести дневник, в котором вы должны будете описывать собственные мысли и чувства по поводу семейной жизни. Пройти весь этот нелегкий путь вам поможет наш консультант, специалист по вопросам брака, мисс Кляйн.

Мэгги Кляйн, сидевшая в первом ряду, поднялась и помахала нам пальчиками, фальшиво улыбаясь. Она, как обычно, очень много усилий приложила, имитируя небрежный стиль одежды: желтое легкое платье, золотые браслеты и висячие золотые сережки в тон, волосы аккуратно забраны и перевязаны белым шарфом. Она явно косила под хиппи, но была слишком аккуратной и собранной и всегда напоминала мне персонажей из рекламы спринцевания и тампонов.

Миссис Миллер вещала дальше:

– Мы с ней абсолютно согласны насчет того, что сейчас как раз тот самый возраст, в котором вы должны научиться… – Она на миг закрыла глаза. Потом открыла. – Укреплять и поддерживать отношения, которые, возможно, будут… нелегкими. – Директриса расправила плечи, прижалась к кафедре и снова пробежала взглядом по аудитории. – Обязана довести до вашего сведения, что мы ни коим образом не одобрим доведение этого брака до плотской кульминации.

Тут, конечно, почти все заржали. Тодд Хардинг принялся подвывать, как пес, и потрясать кулаком. Ну и придурок. Он со своей Барби-порнозвездой, то есть Амандой Лоуэлл, уже года полтора неистово практикует эту «плотскую кульминацию», о чем знает вся школа. Распустил слух сам Тодд, естественно.

И пока Тодд улюлюкал, Аманда наклонилась и пощекотала его. Он обхватил ее рукой и засосал, как пылесос или даже как зомби, пытающийся высосать мозги через рот. Хотя их у Аманды, скорее всего, нет. Она продемонстрировала намек на наличие сообразительности лишь однажды, во втором классе, когда на дне рождения Кэлли Брукс мы катались на пони и я намочила в штаны – Аманда стала звать меня Фиони. А потом говорит: а фамилия у тебя будет Пипинапони. Фиони Пипинапони. Дошло? Фиони пи-пи на пони!

Да уж, дошло. Лопнуть со смеху можно.

Она так и продолжала звать меня Фиони. За десять лет ничего оригинальнее так и не придумала. Ну и фиг с ним. Теперь она хотя бы одна это делает, а не весь класс, как было во втором.

Я сделала вид, что меня от пылезасоса Тодда с Амандой сейчас вырвет. Я хотела показать свое к ним отношение Марси, но она не заметила. Подруга сидела белая как мел, уставившись на директрису. И обгрызала свой свеженький френч маникюр. Я пихнула ее локтем.

– Ты в порядке? – шепотом спросила я.

Марси с выпученными глазами повернулась ко мне и, придя немного в себя, ответила:

– Ага.

Выглядела она так, будто ее как раз всерьез могло вырвать. Да и мне самой было нехорошо. От мысли об этих брачных играх у меня снова вспотели подмышки. А потом и живот скрутило.

А потом где-то в глубине сознания промелькнула слабая надежда. Вдруг повезет, есть ведь вероятность, что мы окажемся в паре с Гейбом.

И вот тогда. Именно тогда.

В тот момент, когда я разрешила себе эту слабенькую надежду на то, что мне повезет и у меня все получится. Тогда я должна была все понять.

Миссис Миллер подняла руки и жестом велела всем нам сесть на места. Когда мы более-менее стихли, она сказала:

– Мистер Эванс передал мне, что список пар готов и висит на доске объявлений рядом с аудиторией. Так что ученикам старших классов сейчас разрешается…

Может, она и еще что-то сказала, но все судорожно сорвались с места, подняв столько шума, что все равно ничего не было слышно: падали стулья, ребята бежали к выходу, создав в дверях пробку. Мы с Марси застряли позади Джонни Мерсера, который был ростом за метр восемьдесят и мог бы сойти за небольшой бульдозер. Он бы не стал двигаться быстрее ни за какие буррито. К тому же он, как обычно, был в наушниках, так что наверняка не слышал доносившихся из коридора воплей, сопровождающих чтение списка… супругов.

Наконец и мы с Марси выбрались из аудитории и подошли к доске. У Марси лоб блестел от пота, она тяжело дышала, приоткрыв рот. Я быстро отыскала букву «Ш». Вот она я, Шихан Фиона. Молясь, чтобы мне хоть раз в жизни повезло, я перевела взгляд на имя, напечатанное рядом с моим. Хардинг Тодд.

У меня чуть ноги не подкосились.

– Твою мать.

Марси дернула меня за руку. Я думала, что хуже уже не придумаешь, но отыскала букву «В». Сопротивляясь подружке, я успела прочесть «Веббер Гейб – Лоуэлл Аманда».

Ни фига себе сюрприз.