Читать книгу Возрожденные - Александр Астремский, Кристина Астремская - Страница 8

Второй этаж трехэтажного особняка разделялся стеной на два просторных помещения: холл и спальню. И Макс, находясь в нематериальном состоянии, очутился как раз в центре светлого холла, со вкусом обставленного бежевой мебелью. В интерьер гармонично вписывался резной камин, а большая напольная ваза возле окна ненавязчиво заполняла свободное пространство. Возле стены размещалась мягкая мебель, не вычурная, но с виду очень удобная. Здесь чувствовалась женская рука и любовь к порядку: ни единой крошки на белоснежном ковре и ничего лишнего на полках.

Макс приблизился к небольшому столику, на поверхности которого возвышалась стопка аккуратно сложенных журналов. С обложки самого верхнего улыбался видный мужчина средних лет. Под фотографией он прочитал заголовок: «Ричард Сикорски, профессор психиатрии, совершивший прорыв в индустрии психотропных препаратов, находится в коме».

Из-за дубовой двери внезапно раздались какие-то звуки. Макс прислушался. С трудом можно было различить женский стон. Переместившись сквозь стену, Макс оказался в спальне.

В огромной комнате слабо светился потолок из витражного стекла. Тяжелые шторы наглухо закрывали панорамное окно от пола до потолка, а возле стены стояла огромная кровать. Одежда, разбросанная по всей спальне, была ярким подтверждением страстей, предшествовавших бурному сексу, случайным свидетелем которого и стал сейчас Макс.

Быстро привыкнув к недостаточной освещенности, его взгляд сконцентрировался на безупречных формах женского тела, извивающегося под крупным мужчиной, который, не останавливаясь, делал свое дело, упираясь руками в матрас. Красотка стонала и периодически обхватывала его своими длиннющими ногами.

Страсти накалялись, скорость увеличивалась, а стоны становились все громче и громче.

С трудом оторвав взгляд от парочки, испытывающей кровать на прочность, Макс обратил внимание на дверь, которую вначале не заметил. Она искусно была вмонтирована в противоположную от кровати стену и на первый взгляд казалась обычным зеркалом в красивом багете. Собственно, это и было зеркало, рядом с которым располагалось нечто похожее на сенсорную панель примерно в полутора метрах от пола.

Приблизившись к двери, Макс проник сквозь загадочное зеркало, словно Алиса в Зазеркалье, и попал в обычный рабочий кабинет, больше напоминавший медицинскую лабораторию.

Стеклянные полки, расположенные вдоль стен, хранили за своими створками ряды колб и пузырьков с пилюлями и растворами, а также несколько прозрачных террариумов с белыми мышами и крысами. На стенах висели сертификаты и дипломы Ричарда Сикорски: за достижения в психиатрии, за разработки химических составов и прочее.

Внимание Макса привлекли бумаги, беспорядочно разбросанные на столе. Латинские буквы, символы на листах, написанные неразборчивым почерком, составлялись в химические формулы. Под ними были выведены названия. Что-то просто зачеркнуто. Из всего с трудом удалось разобрать написанное на одном из листов слово «Равана».

В эту секунду за стеной раздался резкий женский крик, потом еще один. И тут же это переросло в истошный вопль, заставивший Макса оторваться от загадочных химических формул и вернуться в спальню.

Там, уткнувшись лицом в подушку, на кровати распласталась брюнетка. Выгибаясь, словно пантера, она впилась длинными пальцами в матрас, обтянутый простыней. Подушка практически не приглушала ее истошных стонов. Мужчина, не обращая ни на что внимания, методично продолжал.

Когда брюнетка стала затихать, мужчина откинулся на кровать, опустив руку на плечо обессиленной красотки. Она повернулась к нему, глаза сверкнули, и нежная улыбка озарила ее лицо.

– Дорогой, что с тобой? Частичная амнезия, половину не помнишь, а в сексе просто зверь! Это что, побочные явления комы?

Мужчина хмыкнул. Теперь, когда он лежал на кровати, Макс мог наконец-то разглядеть его лицо – лицо с обложки, Ричард Сикорски.

– Моника, ты всегда удивляла меня своей догадливостью, – произнес Ричард мягким голосом. – Конечно же, после комы так бывает… Что-то забывают, что-то вспоминают.

– Ну, знаешь ли. А я уж было начала расстраиваться. – Она приподнялась на кровати, открывая свои прелести, и захихикала.

Засмотревшись на изгиб талии прекрасной Моники, Макс не заметил, как Ричард потянулся к прикроватной тумбочке и взял с нее очки. Моника перевернулась на другой бок, принимая более удобное положение. И пока взгляд Макса скользил по ее обнаженным бедрам, Ричард надел очки.

Увиденное заставило его приподняться на кровати: в полумраке спальни светилась фигура Макса, того самого, который совсем недавно так ему досадил.

В этот момент Макс внезапно осознал, что сидящий на кровати мужчина пристально смотрит на него сквозь стекла очков, предназначенных для обнаружения нематериального тела.