Читать книгу Первая - Кристина Игоревна Багнюк - Страница 4

За нашими стена'ми бездна властности,

Она с украшенных окон глядит на нас.

Я никогда не думал о сей слабости

И вновь терялся, меря силы час.

С ножом и плоть, и сердце полыхали,

Я коротко смотрел на солнце столько лет.

Твой след, не бред, они все непохожи

Я слеп? Ответ

Вновь предположим.

В руках конверт,

И адресат потерян.

«Туда, где мечт бескрайний океан».

И детский почерк все хохочет:

«Мечтаю петь —

Молчу,

Мечтаю слышать —

Все молчат».

Я сделал с той бумаги самолёт

И руку крепко, прямо вверх направил.

Его был крут, ретив, упрям полёт,

И я мечтанья наши не оставил.

Он всё летел, цепляя взгляд людей,

Границы между нами разрушая,

Дарил надежду и улыбку всем.

Я знаю, сила в нём большая!

Есть профессионалы и новички.

Профессионал всегда знает

Куда идти,

Новичок же к земле прирос,

Когда преграда кусает за нос.

Нам кажется, новенький прост,

Он же тянется, виден сей рост.

И он сильный, выход найдет

И барьеры, пусть сложно, пройдёт,

И, если пропасть над ним, не падёт.

Обещание дать мы спешим,

Что на силу давить не решим.

Посмотрите, пылает он весь,

Будто стрелы метает сам бес

Да спускается с самых небес!

Профессионалам часто непросто.

Поддержать их некому в росте…

Запутались корни,

Вразброс все ветки:

Растет неухоженный куст, его детки.

Старые палки его подпирают,

Через время никто не узнает,

Что куст неухоженный не слабачок,

Когда-то был гений, да важный качок,

Которого даже боялся бычок.

И судьбы страшны, часто неоднозначны.

Он думал все знает, слова его прочны.

Но грозы нагрянули, цвет потускнел,

Теперь тот уныло на дне каменел

И нотки последней мелодии пел.

Новичок, что стремится к мечте, не тухни,

Жги сердце старческих дней.

Вы можете жить, давать больше огней.

Вместе сильней, снова – вместе сильней!

Взяться одною рукою – одно,

Взяться двумя – перед тобою окно,

Взяться всем вместе – огромная гладь!

Все теперь ваше, осталось сыграть.

Ты новичок? Значит знаешь секрет:

В мире нет лучших, и это ответ.

Я расскажу о пламени цвета зелени,

Морщинах плодовых морей,

О мире, цветами всеми засеянном.

Здесь вид необычных ночей!

Здесь всё называется нитями жизни,

Несет чистота за собой ремесла.

Тебе не вернуться домой, всё без имени —

Там ждёт лишь одна тишина.

Все для меня завивается в сказку,

Сказку тьмы и ветров.

Не вижу смысла кусачей опаски,

Ружей и гремящих миров.

Всё прелести сказаны в сторону блеска,

Не важен бледнеющий стан…

Оставьте оружия, страшные дети,

Не раньте свои небеса!

Люди так часто друг друга калечат:

Кидаются фразами, ранят сердца.

Но больше всего жмет всей силой на плечи им:

Страх, невозможность дать миру добра.

Мне важно чувствовать тот свет,

Что дарит колкость пальцам онемевшим,

И, возвратившись в важный миг,

Увидеть сердца принадлежность.

Скажи мне, милая,

Что сон?

Тебя он, может, потревожил?

Ведь каждый праведный поклон

Тебя никак не расположит.

Жизнь вертится вокруг,

И знай:

Никто не держит плечи в обороте.

Тебе решать идти одной

Или шагать всем вместе по пусто̀те.

Жар и огонь теней в твоих руках:

Держи на твердом расстоянье,

В пустых, надежных полостях

Или над сердцем для страданья.

Повсюду рыщет и терзает тех,

Кто дышит.

Вздымает грудь – теряет след добычи,

Находит – разрывает на клочки.

Всей головою и мозгами,

Всем, кто слышит:

«Простите, я не зверь, я великан!

Боль эта на душу со ртов надышит

И пролетает ловко, словно таракан».

Желание материи в него врастает

Меняет, выворачивает изнутри.

А что если забыться и отдаться речи,

То сколько слов лишатся красоты!

Если вдруг остановится время,

Что останется на своём месте?

Всё исчезнет: недели, месяцы;

Упадут все минуты, – стрелочки.

Одеялом накроет мир белый свет.

Поменяются все законы.

Ни реформы, ни революции

Не изменят его просторов.

Смерть оставит свой пост без смены,

Старики побегут на пляжи.

Голод будет для всех терпеньем,

А не жуткой и смертной кашей.

Наши души излечат боль всю,

И откроется нам наше сердце.

Наше сердце – бесценное время,

Блик истории нашей вселенной.

Странно иль просто

Ночью песочной

Сеяли мысли

Костью и гостью.

Я не теряю,

Не обретаю.

Мне не потребно:

Я не поправлю.

Вашей красою

Все обретали,

Сердца уж после,

Я не узнаю.

Нить всех веков не обойдет нас с вами

У времени нет шанса —

Миллиарды душ.

Пускай все потеряет на мгновенье смысл,

Но добродетель заберет весь куш.

Тебе дано по плитке,

Полной стёкол?

Или до сердца добралась игла?

Знай, кем бы ты ни стал,

Здесь

Сутью на твоих руках

Дела!

Однажды ты коснешься сердцем

Сердца.

Не миг несет это событие —

Века!

И обретет на правде твое дело

Смысл.

Он жизнью льётся в наших именах.

Пройдут столетия, засветятся все ночи,

Себя забудут яркие глаза.

Покроет сон мгновенно цвета очи,

Тобою будут петь забытые слова.

У каждого мира свой мотылёк,

Развеет его только старый мерзавец.

Он много людей на страданье обрек,

Особенно тех, кто нуждался в страданьях.

Не сыщешь его, это небо, звездою

Земля под тобою, она фаворит.

Не помня себя, он играет струною

И ярко в руках его сердце горит.

Чтоб понимал,

Все то, что ты построил,

Исчезнет в пустоте, от тленья не сбежит,

Но если душами ликует твоя осень,

Никто не скажет.

Смерти избежит.

На небо синее просторы не бросает

Пушистыми тенями белый свет,

И на руках холодный снег не тает,

Но сердце вечное: оно не знает бед.

Мне можно целовать тебя всегда?

Родной мой человек.

Ты говоришь: «У нас века».

Остался только век.

Я столько раз смотрела

Тебе в красивые глаза.

Ты есть, достаточно момента,

И яркие цвета.

Что мне останется на свете,

Когда пойдет лишь дождь?

Я буду ждать тебя в комете…

С надеждой, что придешь.

Во мне живет большая сила…

И эта сила мне – могила;

Сим образом она полна,

И я во тьме, обречена.

Повсюду жгут во мне обманы,

И это не мои туманы.

Свет яркий, заменяет солнце,

И я гляжу, как луч, в оконце.

Мне сколько рук своих сложить?..

Отдай мне прочность свою, нить.

Я не вернусь в эти объятья,

Мне жизнь важнее даже счастья!

Ночью гору тьмой накрыло,

Сыплет с неба дождь.

Много спутников крутило,

Словно резал нож.

Ей сегодня не до смеха,

Плакала она.

И всё дождик сыплет с неба

На макушку лба.

Много лап цепляло тело,

И горела грудь.

Много снегом уносило

Их в далёкий путь.

«Навсегда от всех укрою» —

Плакала она.

И опять большой слезою

Налилась гора.

Край незнакомый нам с тобой.

Вокруг

Трепещут, пополняют узкий круг.

Не открываются нам чистые поля,

Они все погорели, и сожгли меня.

Горный хребет опустил пояса,

На небе чёрном поют голоса:

«Спи, мой хороший, и помни отнюдь —

Сердце твоё – это путь чей-нибудь».

Звёзды меняют свои полюса,

Ты их огонь!

Так свети же всегда!

Мне скитаться всю жизнь суждено

В одиноких осях планет,

Сколько нашей Вселенной дано?

Можно знать однозначный ответ?

Сколько будем мы видеть свет

Звезд, объятья прекрасных ночей?

Мне, как вам, весьма повезло

Ощущать ласку этих огней.

Мне, как вам, весьма повезло

Осязать облака теней.

Мне, как вам, сердце так обожгло…

Отпущу мой остаток дней.

Неизвестны твои края,

Не видны все твои светлячки,

Но мы знаем одно, что твоя

Темнота нас волнует все дни.

И науки тебе нипочём,

Ты изменчива, будто жизнь.

Человек быть с тобой обречен,

Ты и есть несравненная жизнь.

Помнишь тех, кто гадал тебя,

Заглянуть в твою душу сумел?

Мало познал, ушёл, погребя

Тайну, не узнанный с нею предел.

И я, странник, смотрю на тебя,

Ослеплённый, как О́льберс2 и Ди́ггес3.

Ты мой путь, и меня, крутя,

Ты забросишь в серьёзный кризис.

Цветом пустит твои материи

Телескоп эти чёрные дыры.

Пустота, что казалась потерями,

Вдруг покажет свои сапфиры.

Солнечный ветер, искрят щиты,

Фюзеляж пострадал немного.4

Угли солнца теперь далеки,

Греют земли Мира людского.

Далеки те, кто был в гостях,

Ты не всех отпустила на волю.

Пощади, не вини в пустяках,

Их теперь не вернуть к бе́лу полю.

Мне скитаться всю жизнь суждено

По твоим, по моим сознаньям.

Сколько б не было нам дано,

Наши цели идут к мечтаньям.

Вы так близки, и я стою пред вами,

Махаю и ломаю блеклый взгляд.

Я говорю всё вашими устами

И наблюдаю человечий ад.

Не ваш ли голос пробегал недавно?

Он беспрестанно плакал и рычал:

“Необходимо головы печально

Скатить под родственный причал!”

Как много страсти, странно жутко,

Что виден вам влюбленный глаз

Там, где проезжей же маршруткой,

Расколот старый унитаз.

И беден ты, и мир поблекнет,

Когда упустишь свет-топаз,

Все будет сладко, но не стукнет

Тебе в грудину new экстаз.

И струны тронутся потехой,

Иль может прошлого прорехой.

Не вспомнишь ты Её указ,

И приглянется смерти глаз…

У публикации поста

Всегда бывало два хвоста:

Один останется в сети,

Другой укажет пропасти.

 Да и обычай непростой,

В душе как будто бы пустой,

Но много пишет, много врет,

Лишь бы казалось «сильно прёт».

Чем больше холода и поз,

Будто глазища у стрекоз,

Тем лучше стадия «Застой»

Проходит в стадию «Слепой».

Смешались горести и фальшь,

Все вперемешку стало – фарш.

Не прилепить, не упустить,

Там есть серьезной грусти нить…

Направь зрачок, смотри прямей,

Жизнь не запить, она грустней.

Не подчеркнуть её цвета,

Куда тебе пестрей она..

Добрый человек, ну что же,

Есть в его деяньях скрытый смысл.

Он не любит, когда в нем всё то же,

Кроется без корысти посыл.

Вот тебе и дело, и потеха,

Только рубль не забудь, подкинь.

– Ты всегда всё делаешь без смеха?

– Не скажу, хоть голову откинь.

Не смотри, как ворон, на сороку.

Добрый человек душами не берёт.

Может быть, прошло бы много сроку,

А он так же сам себе же врёт.

Что ж его так обмотало

В черноту холодных полных рук?