Читать книгу Его чужая истинная - Кристина Логоша - Страница 2

Санни

Все тело ломило. От яркого света зажмурилась и повернулась на бок, натягивая одеяло на голову.

– Доброе утро, – раздался совсем рядом незнакомый голос.

В испуге подскочила, не сразу заметив, что я абсолютно голая. Краснея, натянула по шею одеяло, уставившись на постороннего мужчину, сидевшего в кресле напротив, с иронией наблюдавшего за моим пробуждением. По его помятому виду понятно, что сидит он тут довольно давно.

– Это моя квартира! Если не уйдете – вызову полицию! – произнесла максимально уверенно, но не грубо, опасаясь чужака.

– И это ваша благодарность, Саманта Келли? – он взял с прикроватной тумбочки письмо, на котором было написано мое имя. – Я вам жизнь спас.

– Что за вздор?! Меня вчера выписали из больницы и сказали, что я абсолютно здорова.

– Возможно, на тот момент так и было. Перерожденные быстро восстанавливают силы, видимо, вы абсолютное исключение.

– Я не перерождённая, – ответила с тенью сомнения. Слишком часто мне стали об этом говорить.

– Может, и так. Тогда это кто?

Мужчина кивнул в сторону окна. Солнечные лучи падали на второе кресло, в котором сидело белое полупрозрачное облако в образе волка. Оно поднялось и наклонило голову на бок, высунуло язык. Вид у него был крайне дурацкий.

– Ой, мамочки, призрак! – завопила, даже не зная, то ли убегать голой от призрака, то ли сидеть в одеяле, прячась от незнакомого мужчины. Все же решила сидеть – мужчина казался опасней, а волчица махала хвостом, как радостный ретривер.

– Это не призрак, а ваш фантомный волк, – сказал незнакомец уставшим голосом.

– Вы его тоже видите?

– Вижу, и не только его, – черный волк выпрыгнул из груди мужчины, словно там был невидимый проход. Зверь походил на белую волчицу, только выглядел крупнее и не таким радостным. Я вжалась в спинку кровати – идея бежать голышом уже не казалась глупой. Зверь сел у ног своего хозяина и широко зевнул.

– Это – Гром.

– Вы оборотень, – произнесла, осознавая происходящее.

– Саманта, кто обернул вас?

Я замолчала. Мозг попросту отказывался воспринимать действительность, я была готова согласиться, что у меня шизофрения, чем то, что меня сделали полукровкой, смеской оборотня и человека.

– Я не помню, – ответила тихо, ощущая, как по щекам потекли слезы, – я не знаю. Очнулась в больнице, сказали, меня нашли в лесу… или на трассе. Не знаю, сказали, я перерожденная. Но я не хотела… Я никогда этого не хотела…

Мысли путались, превращались в обрывки и растворялись в рыдании. Отвернулась, кутаясь в одеяло, чтобы не видеть жалости в карих глазах. Мой мир разлетелся на сотни крошечных осколков, и я даже не помнила, когда это произошло.

Долгий протяжный вой заставил покрыться мелкими мурашками и уставиться на белое чудовище. Волчица выла в тон моим слезам.

– Они этого не любят, – ободряющим голосом сказал мужчина.

Зверь замолк вместе со мной. Смахивая со щек влагу, снова повернулась к кареглазому. Пока что из нас двоих он понимал в моей жизни больше.

– У перерожденных бывают провалы в памяти, особенно если инфицирование было связано с сильным стрессом. Обычно память восстанавливается без терапии, – он залез во внутренний карман пиджака и достал визитку. Придерживая одной рукой одеяло, я взяла красивую картонку с надписью «Картер Стафф. Лекантрополог».

– Волчий доктор, – произнесла простонародное название.

– Вам повезло, Саманта, что я оказался рядом. Адаптация организма проходит тяжело. Вам бы помог тот, кто вас заразил. У донора и перерожденного очень тесная связь, – объяснял Картер, словно я трехлетний ребенок, – к тому же у вас редкая генетическая мутация.

– Мутация? – очнулась я от своих мыслей.

– Когда человек становиться полукровкой, он перенимает свойства донора. Чаще всего это устойчивость к болезням, выносливость и сила. Перерожденные остаются людьми, но с небольшими дополнениями.

– Да, я знаю об этом. Мой муж… – я вспомнила об Итоне, мы последнее время ругались из-за его одержимости оборотнями, – …в общем, я в курсе. Что не так со мной?

Картер наклонился вперед и посмотрел на волчицу.

– Фантомный зверь – это второй лик, в который может обратиться оборотень. Полукровки не обращаются, у них нет фантомных волков, Саманта. Я не знаю, кто вас заразил, но это впервые в моей практике, когда человек смог превратиться в чистокровного оборотня. Еще вчера вы были перерожденной, пахли как она. Но сегодня я чувствую вас полноценной чистокровной самкой.

От его слов мороз по коже.

– Я же… Я могу оборачиваться в… – я указала пальцем на пушистое облако, – волка?

– Новолуние покажет, – он достал из сумки возле кресла тонометр, стал мерить мне давление.

Картер смотрел на датчик, а я рассматривала его лицо, поросшее утренней щетиной, внимательный взгляд и чертовски красивые глаза. Мое пристальное внимание его смутило.

– Я не бритый с утра, не рискнул оставить вас одну, Саманта.

– Называй меня Санни, – почему-то предложила.

– Хорошо. А ты меня Картер, а не волчий доктор.

– Прости, – засмущалась, не подумав, что в тот момент могла обидеть.

Картер тепло улыбнулся. Снял с руки тонометр.

– Пока все нормально. Так ты не знаешь, кто тебя обратил? Расскажи, что помнишь последнее, может, всплывут какие-то детали.

Я задумалась.

– Помню, как мы с Итоном вернулись с круиза. Это было в начале июля…

– Июля? – переспросил Картер.

– Да. Мы только вернулись, была чудная погода, грело солнце.

– Этим летом не было ни одного солнечного дня, весь июль был с грозами и дождем.

– Нет же, было жарко. Ни одной капли дождя. Вот смотри, откуда взяться тогда загару… – я уставилась на свою руку, которая была мертвецки бледной. На ней не было ни одного признака, что кожа соприкасалась с солнечным светом. Я не понимала… Может, это от перерождения.

Картер посмотрел на меня странно.

– Какой сейчас год? – спросил угрюмо.

– Ты же не думаешь… – но его взгляд подтверждал мои догадки. – …Две тысячи девятнадцатый.

– Санни, сейчас сентябрь две тысячи двадцатого.

Я остолбенела – прошел год с момента моих последних воспоминаний. Целый год жизни пропал из памяти. Так вот почему я не узнаю одежду и перестановку в квартире. Волчица громко залаяла, обращая на себя внимание.

– Что она хочет?

– Не знаю. Твой зверь.

– Мне можно встать? – Не давало покоя, что я до сих пор обнажена, хоть и сидела под одеялом.

– Конечно, – сказал беззаботно Картер, а затем смутился, поняв суть моего вопроса. Отошел от кровати на несколько шагов, давая мне пройти, и повернулся спиной. – Я бы хотел сделать несколько анализов, у тебя очень необычный случай, мне кажется, тебе самой хотелось бы разобраться в происходящем.

Я не люблю больницы и врачей, но, помня, что он мне помог, не могла отказать.

– Хорошо, только не делай из меня лабораторную мышку.

Укуталась в покрывало, как в кокон, и поднялась с кровати. Все же он посторонний человек, испытывать глубину его благородства не хотелось. Покрывало объемное и неудобное, я делала крохотные шажки, как гейши в длинных кимоно на неустойчивых колодках. Когда поравнялась с ним, волчица спрыгнула с кресла и со всего размаха врезалась в мои ноги. Я потеряла равновесие и с криком свалилась на пол. Картер быстро повернулся и только успел схватить меня в охапку, и я свалила с ног и его.

Наши лица оказались так близко, что хватило бы слегка наклониться, чтобы коснуться его губ. Странное волнение тревожило сердце – я не отрываясь смотрела в его глаза. И запах – от его кожи чертовски соблазнительно пахло мужчиной. Я впервые поняла, как чувствуют себя кошки, когда ластятся к хозяевам. Именно с такой нежностью я хотела прикасаться к телу Картера.

Радужка его карих глаз стала угольно черной, а зрачки расширились. Тело покрылось мурашками, когда его холодная ладонь коснулась моей обнаженной спины. Я даже не сразу поняла, что одеяло лежит где-то рядом. Нахмурив брови, закрыла глаза, прогоняя непонятное наваждение.

– Прости, волчица меня толкнула. Я не хотела, – стала извиняться в сотый раз, чувствуя, как щеки вспыхивают алым цветом. – Я пойду.

Картер улыбался так, что я видела все его белоснежные зубы. Он прикрыл глаза рукой, давая мне подняться, к счастью, ничего не говоря. Мне нравилось, что он умел вовремя промолчать.

Накинув одело, я быстрым шагом ушла в гардероб, недовольно косясь на белого монстра, который меня так подставил, взяла костюм для отдыха, отмечая, что пропали все вещи Итона.

– И что мне теперь делать с эти монстром? Моим фантомным оборотнем? – крикнула из гардеробной. Решала начать отдаленную беседу, сглаживая произошедший конфуз. – Её нужно чем-то кормить? Или выгуливать? Прививки какие-то?

– Нет. Этого ничего не надо, – с улыбкой в голосе весело ответил Картер.

Одевшись, вернулась в комнату, и в меня снова врезалась волчица и отскочила в сторону.

– Что ей от меня надо?

– Она хочет в твое тело. Она же часть тебя, и не всегда может вот так свободно разгуливать. Ты должна принять её.

– Но я не знаю как… – растерялась, не понимая, что мне делать со своей звериной натурой.

Картер поднял с пола сумку.

– Попробуй с ней подружиться. Придумай кличку. Гром любит играть в мячик, – сказал, направляясь к двери.

– Ты уже уходишь?

– Зайду вечером. Не переживай, я буду рядом. Моя квартира напротив, – приободрил меня, но легче не стало.

Я облокотилась о косяк, следя, как он открывает свою дверь.

– Картер, а как ты попал в мою квартиру?

Он замер и обернулся ко мне с полуулыбкой.

– Было не заперто.

Меня переполняла благодарность к человеку, который спас мою жизнь, хотелось отблагодарить его, но пока я могла лишь сказать:

– Спасибо, Картер.

Картер

Захлопнул дверь и закрыл на замок. Я не боялся, что в квартиру ворваться воры. Я боялся себя. Звериное нутро требовало вернуться обратно. Желало обнять хрупкие плечи, прижать к себе, смахивать с ресниц слезы. А затем уложить в кровать и показать, что бывает, если разгуливаешь перед мужчиной голой.

Пошел в ванну, умылся ледяной водой – не помогло. Её запах пропитал мою одежду, кожу и даже мысли. Закрыл глаза и видел её точеные черты, хрупкие руки и губы. Дьявольские соблазнительные губы. Еле сдержался, чтобы не поцеловать Санни. Остановило лишь осознание, что на этом дело не закончится, и я не смогу остановиться, пока не получу её полностью и без остатка. Да какого черта со мной происходит?!

Протяжный вой Грома сообщил, что и ему сейчас не легче.

– Замолчи, – зло рявкнул на волка и повернулся к зеркалу.

Еще вчера я чувствовал её обычной перерожденной, а сегодня меня тянет к ней, как к чистокровной самке. Нет. Тянет в сто тысяч раз сильней, чем к обычной чистокровной самке. Нужно выкинуть это помешательство из головы.

Я попытался не думать о ней, вышел из ванной и поймал себя на мысли, что прислушиваюсь к звукам в её квартире. Слышал шум её шагов, как она идет в кухню и открывает холодильник. Нужно проветриться, иначе я не сдержусь и постучу в её дверь.

Накинул кожаную куртку и запер дверь. Идя к лифту, не отрывал взгляда от квартиры триста сорок два. Только когда хромирование двери закрылись, и кабина рухнула вниз, мне хоть немного удалось очнуться.

Погода встретила утренней прохладой. Можно было поймать такси, но в подземном гараже «Альфа-ко» уже шесть лет меня дожидается четырехколесный друг. Пришло время его навестить.

Санни

Я ходила по квартире, пытаясь найти забытые воспоминания. Даже пристальный взгляд волчицы не смущал. Где Итан? Почему его нет вторые сутки? Смартфон не нашла, зато бросилось в глаза письмо возле прикроватной тумбочки. На конверте печать суда. В нерешимости разорвала плотный конверт. Пробежалась по строчкам, и сердце словно рухнуло в пятки, проломило перекрытие этажей, долетело до подземной парковки и разбилось в вдребезги, растекаясь кровавым пятном по асфальту. Мы развелись – Итон мне больше не муж.

Я присела на кровать, раз за разом перечитывая печатные буквы. Не могла поверить. У нас были небольшие проблемы, Итон стал отчужденным – накладывалась его потеря работы, но я никогда его не упрекала за это.

Смотрела на строчку "Инициатор развода" и увидела свое имя. Я не могла его бросить, я любила Итона. Это какой-то абсурд, я до сих пор помню его номер наизусть и дурацкую привычку носить карандаш за ухом. Мы не могли расстаться!

Осмотрела студию и поняла, что у этого абсурда больше реальности, чем во мне жизни. Итана уже давно нет в квартире – это письмо не лжет. Стало так больно, что волчица снова завыла. В тон ей послышался вой из соседней квартиры.

– Пожалуйста, замолчи, – успокаивала я животное.

Мне нужно было поговорить с человеком, которому я доверяла, и который сможет рассказать, что произошло за этот год. Я подбежала к двери, накинула красную спортивную куртку и стала обуваться. Отмечая, что руки не болят, хотя шрамы остались. Звонкий стук нарушил мучительную тишину. Наверное, Картер услышал вой и решил заглянуть.

– Ну здравствуй, бессовестная стерлядь, – сказала давняя подруга, прижимая к груди бутылку шампанского и два бокала.

– Привет, Лора, – растерялся я, не зная, стоит ли её впускать. На вид грозная, может, мы за это время разругались? У нее характер как бочка с напалмом – вспыхивает за считаные секунды.

– Так ты идешь, или так и будешь стоять в дверях?

Куда идти? Утро, выходной, несколько часов назад мне было очень плохо.

– Я себя не очень хорошо чувствую.

Она недовольно скривилась

– Ты умираешь?

– Уже нет, – удивилась её проницательности.

– Других отговорок я не приму. Обувайся.

Под тяжестью свинцового взгляда завязала шнурка на кроссовках. Её молчание и кислое лицо не предвещали ничего хорошего. Закрыла дверь и пошла за ней к лифту, прислушиваясь к звукам в соседней квартире, но там было тихо.

На парковке нас ждал серебристый лимузин. Я смутилась – не знаю, куда мы поедем, но лимузин уже шел вразрез с моим нарядом.

– Санни, ты пришла, – встретила меня радостным воплем Кейт, а сидевшая рядом близняшка добавила:

– У тебя чумовой цвет волос! Как ты из темного добилась такого светлого оттенка?

Она потрогала рукой мои пряди.

– Само как-то получилось.

Я, Лора, Кейт и Майли дружим с университета.

– Я тебе звонила сотню раз. Где твой телефон? – бубнила Лорка.

– Не знаю… меня ограбили. Я только вчера выписалась из больницы.

– Какой кошмар! – воскликнули девушки.

Я бегло описала произошедшее, не упоминая об оборотнях и амнезии. Мало ли, может, они мне деньги должны, а теперь будет повод не возвращать. Сказала, что после случившего на несколько дней выпала из жизни. Подруги прониклись, и даже насупленная Лора стала оттаивать.

Авто завернуло на главную улицу.

– А куда мы едем?

– Ты чего, Санни? Как можно такое забыть? – хихикнула Майли.

– Я ей напомню, – Лора достала из картонного пакета на полу белую сетчатую ткань и приложила её к голове.

– Ох, Лора, поздравляю, – растерялась я.

Подруги дружно засмеялись.

– Девочки, давайте выпьем. У нас по плану завтрак в ресторане, SPA-салон, поход по магазинам, а вечером клуб. Я хочу, чтобы мой девичник запомнился на века.

Шампанское выстрелило и полилось по бокалам. Алкоголь отдавал горечью, неприятно пах, хотя это наше любимое шампанское. Пить не стала.

Водительское окошко опустилось:

– Куда едем дальше? – спросил мужчина средних лет в кепке.

– В ресторан, – сказала Лора.

– В какой?

– В самый дорогой! Я скоро выхожу замуж. – Водитель улыбнулся.

Невидимая для всех, рядом с водителем сидела моя волчица.

– Знаешь, кого ты мне напоминаешь? – обратилась ко мне Майли. – Белого медвежонка из старого мультфильма. Сейчас вспомню, как его звали… Умка.

Волчица залаяла, беззвучно для всех, кроме меня.

– Умка, – повторила слово, и она снова громко подала голос, от счастья барабаня хвостом о сиденье. Её нравилось имя, значит пусть ей и принадлежит. Не называть же ее постоянно белым монстром.

До ресторана доехали весело. Я узнала последние офисные сплетни, некоторые из которых казались знакомыми. Успокоилась, когда убедилась, что осталась на прежней работе. «Альфа-ко» собиралось заключить большой контракт с нашей строительной компанией. На меня сочувственно посмотрели, говоря, что не знают, как я справляюсь с таким огромным проектом, и я поняла, что амнезия – это счастье. Я столько дней провела в спокойствии, а теперь меня потряхивало даже больше, чем от встречи с Умкой.

Пока ожидали заказ, поймала себя том, что слышу аромат готовящейся еды, могу сказать, что находятся в тарелках посетителей еще до того, как официант внесет их заказ в зал. Обоняние стало в несколько раз острее, но не только запахи стали различимы.

Я чувствовала всех сидевших в зале, у каждого был свой запах. Среди полупустого ресторана было несколько людей и двое мужчин в дорогих костюмах: перерожденный с чистокровным. Оборотень внимательно следил за нашим столиком, и перестал реагировать на разговор своего соседа. Меня это насторожило, а сидевшая под столом Умка негромко рычала.

Незнакомец закончил с обедом и подошел к нам. Я не успела среагировать, когда он галантно поцеловал мою руку, ошеломляя меня и подруг.

– Приятного вечера и извиняюсь за беспокойство.

Пошел к выходу, а за ним последовал серый фантомный зверь. Умка снова зарычала – это её рык он принял за мое беспокойство. Стало неловко.

– Цыц, грубиянка, – одернула волка, и она тут же затихла.

– Что ты сказала? – заметила мою фразу Кейт.

– Да так, ерунда.

Больше оборотней в ресторане не было, и я спокойно разделалась с обедом, поставив на заметку спросить у Картера, как воспитать своего волка-дикаря.

В салоне красоты нам не попадались чистокровные оборотни, а на перерожденных Умка не особо реагировала. Даже во время шопинга я встретила всего парочку девушек-оборотней, которые казались не таким дружелюбными, как мужчина в ресторане. Их звери, как и Умка, недовольно скалили зубы. Для них я была чужаком.

Близняшки уже выбрали себя наряды на вечер и пошли за аксессуарами. Я же сидела на мягком пуфике, помогая выбрать Лоре платье.

– Не уверена, что мне идет зеленый цвет.

Перебирала стойку с дорогими дизайнерскими платьями.

– Лора, я получила документы на развод.

Подруга на мгновение застыла.

– За это надо выпить. Наконец, этот ублюдок от тебя отстал.

– Итан? – переспросила, об одном ли мы человеке говорили.

– А ты знаешь другого урода, который изменил тебе, при этом пытался вышвырнуть тебя из твой квартиры? Санни, вспомни, сколько помоев он на тебя вылил на суде! Тварь! Не хочу о нем говорить, пожалуйста, не сегодня…

Я не верила её словам. Итан мне изменил?

– …Санни, не думай о нем, – Лора подошла ко мне и села рядом, приобняв за плечи. – Пусть этот гад останется в другой жизни. Ты от него, наконец, освободилась. Нужно праздновать! Вот, смотри, – она подошла к манекену, на котором висело белое обтягивающее платье с вышитым лифом, а с плечиков струились тонкие цепочки, – я его хотела примерить, но два белых платья подряд для меня перебор.

Она повернула его – на спине был сногсшибательный вырез, который прикрывали тоненькие переплетения сотен звеньев, таких же, как и на плечах.

– Примерь!

Я хотела отказаться, предпочитая менее броские наряды, но даже Умка довольно крутилась возле манекена, уговаривая меня.

– Почему бы и нет.