Читать книгу Прекрасные - Кристина Лорен - Страница 4

«Боже, страшно представить даже неделю с этой женщиной», – сказал он.

А женщина рядом с ним сочувственно поморщилась.

«Я четыре часа притворялся спящим», – добавил он и содрогнулся. Нет, это не фигура речи, он на самом деле содрогнулся.

Конечно же, это был он. Даже со спины, по идеально уложенным волосам, кашемировому свитеру и безупречно отглаженным брюкам, я узнала его, едва перешагнув порог кухни. А потом мне помог его голос, ровный, глубокий, не громкий и не напряженный, когда мы стояли позади него, выбирая удобный момент, чтобы прервать их беседу. И отчасти мне совсем не хотелось его перебивать, лишь бы он говорил и говорил. А узнать, что я угадала и что я была ровно настолько утомительной, насколько запомнила, было своего рода облегчением. И еще забавно наблюдать, каким талантливым засранцем он может быть и как ловко облекает в слова свое раздражение.

Такого я не ожидала. Он казался таким уравновешенным.

Я смотрела, как он побледнел и, увидев меня, удивленно резко охнул. А потом услышала собственный смех в звенящей тишине. Когда я тихо сказала:

– Привет, Дженсен, – реальность происходящего наконец дошла до Ханны, Руби, а затем и Найла, который пробормотал:

– О господи. Он что, говорил о Пиппе… – после чего Руби заткнула его, пихнув локтем.

Дженсен кивнул и, сгорая от стыда, проговорил:

– Пиппа.

Если бы вчера меня спросили, что сделал Дженсен после полета, то я бы предложила два варианта:

а) сразу же забыл обо мне;

б) рассказал кому-нибудь, какой кошмарной я была, ну а потом сразу же забыл обо мне.

А тот факт, что все ужаснулись из-за меня, я перевела взгляд с раскрытого рта Ханны на бледное лицо Дженсена, напомнил мне, что они и понятия не имели, насколько правдивы его слова.

Потом выступили Руби с Найлом. Руби зажала себе рот, сдерживая хохот. А Найл с ухмылкой смотрел на меня. Их обоих ни капли не удивил рассказ Дженсена о моем поведении.

Широко улыбаясь, я посмотрела на каждого.

– Господи, народ, он ведь совершенно прав.

Когда мне навстречу неуверенно шагнул Дженсен, я добавила скорее для него, нежели для остальных:

– Я была… – я попыталась найти подходящее слово. – Я была капитально сбрендившей. Он прав. И мне очень жаль!

– Ну не прям уж капитально, – с небольшим облегчением возразил он. Подойдя ближе, Дженсен понизил голос. – Пиппа, это так грубо с моей стороны…

– Только потому, что я сейчас нахожусь здесь, – ответила я, а когда он смущенно взглянул на меня, тут же добавила: – Но откуда тебе было знать, что я тут появлюсь? Бывают же на свете совпадения!

Он покачал головой, но не отвел взгляда от моих улыбающихся глаз.

– Наверное.

– Если бы меня тут не было и ты рассказывал сестре про тот кошмарный полет, то это была бы всего лишь забавная история. Забавная и правдивая.

Дженсен благодарно улыбнулся и, видимо, инстинктивно, глянул на бокал вина в моей руке.

– Это первый, – заверила я его и потом добавила: – И увы, он не будет последним. Столько новых знакомств, мне жизненно необходима алкогольная поддержка и все такое, – я пожала плечами, ощущая, как при виде него головокружительно тянет в животе. – Но тут у тебя хотя бы есть возможность сбежать, м?

Он кивнул, наконец перестал на меня пялиться и посмотрел по сторонам. Неловко подняв руку, он сказал:

– Ну, в общем, это моя сестра Ханна.

Та самая биоинженер, он говорил про нее в самолете. Адвокат и биоинженер? Значит, они из одной из тех семей. Я улыбнулась.

– Я много слышала о тебе от Руби.

– Но она вряд ли говорила, как сильно я люблю, когда мой брат выставляет себя идиотом, – она подошла и обняла меня.

– Ну спасибо, Зиггс, – саркастически пробормотал Дженсен.

Как и ее брат, Ханна была привлекательной и высокой. И так же в отличной форме. Хотя с генами мне повезло, бегать я бы предпочла, только если бы за мной гнались, да и то: зависит от того, кто именно гонится. В реальности у меня ноль шансов против, скажем, вампиров.

– Это что, встреча фитнес-фанатиков? – спросила я. – Слава богу, Руби не тренируется каждый день…

Найл поднял бровь и с любопытством поинтересовался:

– Да неужели?

– Ой, да ладно! – перебила я его. – Хватит врать.

В дверь заглянул великолепный темноволосый мужчина и сказал Ханне:

– Слива, принеси еще один поднос с печеньем. Эти дети просто бездонные бочки… – заметив меня, он замолчал и улыбнулся. – Привет! Ты, наверное, подруга Руби, которая едет с нами в винный тур?

От этого напоминания лицо Дженсена снова стало мертвенно-бледным.

– Пиппа, это мой муж Уилл, – улыбнувшись, представила Ханна.

Я пожала ему руку.

– Приятно познакомиться.

– Вытаскивайте ее на улицу знакомиться с остальными, – сказал Уилл.

Явно радуясь перемене мизансцены, Дженсен поставил свой стакан на стол и жестом пригласил меня выйти вслед за Ханной из кухни.

Она вывела нас во двор, где на большом деревянном настиле расположились пятеро взрослых с напитками в руках и наблюдали за беготней детворы.

– Вы не поверите, что… – начала Ханна, но Дженсен ее перебил.

– Зигги, не надо, – предупреждающе сказал он. – Серьезно. Перестань.

Должно быть, в его взгляде она увидела то же, что и я – чистейший стыд, поэтому улыбнулась и представила меня сама.

– Это Пиппа. Вчера она сидела рядом с Дженсеном на соседнем кресле в самолете. Обалдеть можно, правда?

– Еще как обалдеть, – со смехом ответила я. – И играла роль пьяного маньяка, – с улыбкой глянув в сторону Дженсена, добавила я. Он, бедняга, выглядел так, словно мечтал провалиться сквозь землю и никогда больше тут не появляться.

– Тогда я ее уже люблю, – отозвалась симпатичная сильно беременная брюнетка справа от меня.

Другая женщина, тоже на приличном сроке (что тут добавляют в воду?) стояла рядом с огромным мужчиной, чуть ниже Найла. Она шагнула ко мне.

Если бы мне пришлось угадывать, то готова предположить, что это Макс и его жена Сара, невестка Руби.

– Я Сара, – подтвердила она мои догадки. – Мама нескольких детей на лужайке… – поискав их взглядом и не найдя, она повернулась ко мне с усталой полуулыбкой на губах. – Рада наконец познакомиться с тобой. Руби нам все о тебе рассказала.

– О нет, – со смехом произнесла я.

– Все только самое хорошее, не переживай, – ко мне подошла темноволосая женщина, которая заговорила первой и протянула руку. На мгновение она стала выглядеть так, словно сейчас порубит меня на суши и подаст гостям, но потом улыбнулась, и выражение ее лица потеплело. – Я Хлои. А это мой муж Беннетт, – она кивком показала на мужчину рядом с собой, высокого и пугающе великолепного – но больше все-таки серьезного. Хлои положила руку на живот. – Это ожидание… так загадочно.

Я пожала руку Беннетту и чуть не упала, когда он сказал:

– Ты всем нам доставила бы немало удовольствия, если бы предложила Дженсену вступить в Клуб Десятитысячников[4].

Сара ахнула, Хлои шлепнула Беннетта по руке, а я, хохотнув, посмотрела на Дженсена.

– Это правда? Ты пошел бы за мной в туалет?

Он со смехом покачал головой.

– Я стараюсь не заниматься сексом с женщинами, которые потом не вспомнят об этом.

У меня слегка закружилась голова от его слов и игривого тона.

– Был слишком измотан лондонской миссис?

– Как ни печально, она плод твоего воображения.

– Тогда красавицей-женой из соседнего особняка?

– И она тоже, – сдерживая улыбку, ответил он. – Ты нарисовала мне слишком красочную жизнь.

– Прекрасно, – я хлопнула в ладоши. – Выходит, ты будешь доступен для приятных хулиганств все две недели нашего пьяного путешествия по виноградникам восточного побережья!

Дженсен стал пунцово-красным. А Хлои, Сара и Найл удивленно и радостно захохотали.

– О боже, – произнесла Сара и подняла тонкую руку к шее. – Дженсен, ты выглядишь так, будто проглотил тарелку. Ох, до чего же мне жаль, что я пропущу такое.

Она была права: он выглядел именно так.

– Жду не дождусь! – дрогнувшим голосом ответил мне Дженсен.

Мой бедняга-попутчик с удивлением обнаружил, что находится в центре всеобщего внимания.

Да, эта поездка, несомненно, будет очень занимательной.

– Пиппа именно такая, как я ее описывала, да? – сказав это всем и никому в частности, Руби нежно мне улыбнулась.

Ухмыльнувшись, я взяла ее под руку.

– А теперь познакомь меня со всей мелюзгой. Твои друзья так расплодились.

* * *

– Не понимаю, почему ты не работаешь в детском саду, – сказала Руби. – Ты так здорово ладишь с детьми.

Я щекотала животик маленькой Аннабель и сделала вид, что испугалась, когда из-за спины с воплем выскочила ее младшая сестренка Айрис.

– Потому что, – ответила я, и мой голос был приглушен объятиями обеих девочек, – я тогда каждый день ходила бы в гипсе.

Руби засмеялась.

Мягко отодвинув их от себя, я дала им задание:

– А давайте посмотрим, сможете ли вы найти для тетушки Пиппы морковные палочки? – и повернулась к Руби, когда Аннабель с Айрис побежали к столу с угощением. – Да и в «Ричардсон-Корбетт» лучше платят. Из-за этого трудно уйти.

Она сорвала травинку и пробормотала:

– Не так уж и трудно.

– Ну да. Тебе. Особенно когда у тебя в кровати был Найл Стелла и готовое место в Оксфорде… – пихнув ее плечом, я улыбнулась, когда она посмотрела на меня.

Она с неохотой усмехнулась.

– Боже, те времена были просто сумасшедшими. Прошло два года, ты в это можешь поверить? А кажется, будто это было вчера.

Руби не просто забыть о своем кошмарном опыте под конец ее стажировки в компании, где мы познакомились и где она влюбилась в Найла. Когда Найл ее заметил и практически сразу же влюбился, а потом все разрушил, как последний трус, ей пришлось выбирать между работой и отношениями.

Я простила его вслед за ней, но время от времени любила тихо бормотать себе под нос: «Идиот», когда он появляется.

Он всегда спокойно это воспринимал.

Наверное.

Тут к нам подошел Найл, легок на помине, и, усевшись между нами на траве, протянул бокал вина Руби. Широко улыбаясь, я наблюдала, как он наклонился к ней и поцеловал.

– Готова вечно любоваться, – пробормотала я.

– Чем именно? – спросил он, отодвинувшись от Руби и повернувшись ко мне.

– На то, как ты публично выражаешь свои чувства. Раньше ты закрывался в своем офисе, чтобы зашнуровать ботинки.

Руби засмеялась.

– Потребовалось время, чтобы научить его.

Найл не стал спорить, пожал плечами и отпил пива. Перемены в Найле Стелле, с тех пор как он познакомился с Руби, завораживали. На его уверенности всегда был налет формальности. А сейчас он стал просто… расслабленным. И заметно счастливым. От этой мысли ком встал у меня в горле.

Я перевела взгляд на Сару, держащую своего годовалого сына Эзру у круглого живота; он раскинул руки в стороны, изображая самолетик.

– У твоего брата уже почти четверо детей. А ты когда начнешь?

Повернувшись, я увидела, как Найл прижал кулак ко рту, пытаясь откашляться и проглотить пиво. А по другую сторону от него Руби застонала:

– Ну Пиппа.

– Ой, да ладно, – толкнув локтем Найла в бок, сказала я. – Я задаю тебе неуместные вопросы, потому что я лучшая подруга твоей жены. Например, такие: откуда у тебя этот шрам на лице? Было ли неловко после твоего первого секса? Собираешься ли ты в скором времени заделать ребенка?

Это рассмешило Найла, и он, притянув к себе, поцеловал меня в макушку.

– Оставайся всегда такой, Пиппа. С тобой жизнь становится интереснее.

– Кстати, об интересном, – отодвинувшись, сказала я. – Что у нас с планом поездки? Мы выезжаем утром? До меня сейчас дошло, что пока я тут домогалась Дженсена и готовилась чудеснейшим образом испортить весь ваш отпуск, я не знаю, куда мы едем.

Руби помахала кому-то, и, обернувшись, я увидела, что она пытается привлечь внимание Ханны.

– Давай уточним у мозга всей операции. Я сама ничего не делала. Мы только подписали чеки. Ну, и приехали. А Ханна с Уиллом позаботились обо всех деталях.

На траву слева от меня села Ханна, стройная, с каштановыми волосами, и на нее тут же накинулись обе визжащие девочки.

– Про меня уже забыли, – шутливо надувшись, заметила я.

– Тетя Фифа самая любимая.

Я повернулась на звук низкого голоса.

Уилл: высокий, с тату, невероятно привлекательный и, судя по искоркам в глазах, знающий обо всех вопиюще непристойных вещах на свете, сел рядом с женой.

Я наблюдала за его лицом, пока он смотрел на Ханну, Аннабель и Айрис.

– Ханна – тетя Фифа? – спросила я.

Он кивнул.

– Когда Ханна была моей невестой, Анне было трудно выговорить ее имя. Так и появилась Фифа. И с тех пор, – он погладил младшую сестренку Анны по пухленькой шейке, – она так и осталась тетей Фифой.

– Прозвище прямо-таки соответствующее, – смеясь, ответила Ханна, показав на свои простые джинсы и толстовку Гарварда.

Расслабленная непринужденность Ханны мне сразу же понравилась. Это слегка наплевательское отношение к одежде, от которой я не смогла бы отказаться.

– Соответствующее, – повторил другой мужской голос. К нам подошел Дженсен и замкнул наш небольшой круг, усевшись на траву напротив меня. – Простите, – ухмыльнувшись, добавил он. – О чем был разговор?

– Что Ханна очень модная, – ответила я. – Хотя с тобой ей не сравниться, – я жестом указала на его идеальный внешний вид.

– Ты и сама очень даже, – кивнув на мое платье, заметил он.

Пропустив этот комплимент мимо ушей, я покачала головой.

– Я всегда чувствовала, что не очень-то умею сочетать вещи. Обычно люди одеваются либо комфортно, либо безукоризненно, как ты. Я же надеваю какие-нибудь блестящие колготки в приличный ресторан и сразу оказываюсь в центре внимания. Кто-нибудь, помогите мне со всем этим разобраться.

– А я всегда чувствую себя тусклой рядом с тобой, – сказала Руби.

Я усмехнулась; я совсем не такого ждала. Руби была великолепной: стройная и ведет себя с достоинством, и улыбается так, что может осветить целое здание.

– А я просто смирилась, что в выборе одежды я безнадежная тупица, – пожав плечами, добавила Ханна.

– У меня такая же история с волосами, – пожаловалась Руби.

Наклонившись через Найла, они дали друг другу «пять». Мы с ним обменялись понимающими взглядами. Эти двое из одного теста.

Развернув настоящую бумажную карту, Ханна показала нам выделенный маркером путь от виноделен Лонг-Айленда на север через Коннектикут в Вермонт, где в большом коттедже мы проведем последнюю неделю. Судя по фото в телефоне Уилла, коттедж должен быть простым, но роскошным одновременно.

У Руби голова шла кругом; она прижалась к Найлу и обняла его. Уилл с обожанием смотрел на Ханну. Я внезапно прониклась чувством благодарности к Дженсену, за то что он едет с нами, и взглянула на него. Он внимательно изучал карту и спорил с Ханной по поводу того, как лучше построить маршрут.

Волосы упали на его гладкий лоб и закрыли от меня сияющие глаза Дженсона. Я воспользовалась моментом, чтобы получше его рассмотреть: прямой нос, легкий румянец на щеках, полные губы, которые, как я уже знаю, временами растягиваются в широкую и непринужденную улыбку, и подбородок, который я бы хотела взять в руки.

Через несколько минут он поймал мой взгляд и посмотрел на меня еще раз, внимательнее.

Поначалу я хотела отвернуться, но это был бы слишком очевидный и неловкий маневр. Я слишком откровенно его разглядывала.

Не знаю, что произошло у меня в животе. Я почувствовала тепло, волнение и любопытство – внезапно я осознала, как будет выглядеть наша поездка.

Уилл и Ханна.

Найл и Руби.

Дженсен и… я.

Хотела ли я сыграть в эту игру?

Возможно. Ясно, что я влюбилась. Мгновенно, безрассудно и, скорее всего, безответно. Наше знакомство было, мягко говоря, не очень.

Но тепло внутри меня улетучилось, когда я вспомнила Марка в тот последний раз, неделю назад. И его лицо, когда он умолял меня не бросать его и уверял, что не хочет расставаться. Но на самом деле он просто не хотел съезжать из моей квартиры, не хотел лишаться хорошего интернета и терять комнаты, которые он приспособил под офис, пока я была на работе. К сожалению, я хочу, чтобы меня ценили больше.

Но что, если меня оценят просто как девочку для веселых недельных секс-каникул?

Я снова посмотрела на Дженсена.

Да. Пожалуй, у меня все шансы.

К сожалению, над Дженсеном словно висела вывеска: «Я всем доволен и в эмоции сломя голову не бросаюсь».

Кивнув Ханне, которая извинилась и вместе с Уиллом пошла встречать очередных гостей, Дженсен взглянул на меня и улыбнулся. Он похлопал по траве, наклонил голову и едва слышно произнес: «Иди сюда».

Я встала, не в состоянии отказаться от такого милого приглашения. Я стряхнула с одежды сухие травинки, сделала два шага и села рядом с ним.

– Ну привет, – сказала я и толкнула его плечом.

– Привет.

– У меня такое чувство, будто мы с тобой уже давние друзья, – я кивнула в сторону стола со сладостями: – А тебе удалось попробовать торт Коржика, пока его не смели?

Он покачал головой и рассмеялся.

– К сожалению, нет.

– Наверное, я могла бы догадаться, – я улыбнулась в ответ. – У тебя на губах нет синей глазури…

– Пиппа, – перебил он меня и посмотрел прямо в глаза. – Мне правда очень жаль. Я был не слишком любезен.

Я отмахнулась. Откуда же мне было знать, что мы снова встретимся? А Дженсен был так добр и отзывчив.

– Поверь мне, – сказала я. – Мне ужасно стыдно.

Он уже мотнул головой, чтобы перебить, но я подняла руку, чтобы он дал мне договорить:

– Честное слово, я никогда еще и никому не выбалтывала вот так историю всей своей жизни. Я предположила, что больше тебя никогда не увижу, и я могу… – я покачала головой. – Я не знаю, я просто выложила все в надежде, что это сотрется из моей памяти.

– Получилось?

– Не очень, – улыбнулась я ему. – Вместо этого полет вышел малоприятным для нас обоих. Урок усвоен. Для меня было бы лучше больше с тобой не встречаться, но вот мы здесь.

– Точно.

– Давай все сначала? – Он кивнул на пустое место, где только что лежала карта Ханны. – Думаю, отличная будет поездка.

– Ты не против, что мы с тобой образовали как бы третью пару?

Дженсен ответил лишь легким смешком:

– С радостью помогу тебе, пьяной, вскарабкаться в машину.

Я удивленно покачала головой:

– Ты так говоришь, будто это будет всего один раз. Видел, сколько виноделен будет у нас на пути?

Он хотел что-то мне ответить, его губы дрогнули в улыбке, но тут его имя пронеслось через весь газон и мы оба отвлеклись. Мое сердце упало, и я почувствовала необъяснимое разочарование, когда поняла, что его позвал Уилл помочь повесить пиньяту.

– И почему он просит меня, а не Макса или Найла? – шутливо заворчал Дженсен, поднимаясь.

Ответ был очевиден: рядом с Максом выстроилась очередь визжащих трехлеток – всем тоже хотелось побыть самолетиком. А Найл был занят поцелуями с Руби в тени крыльца.

Но как только Дженсен ушел, Найл это заметил и тоже присоединился помочь.

Руби набросилась на меня и сгребла в объятия:

– Я так рада, что ты здесь!

Я с хохотом упала на локоть под натиском ее изящного тела. Когда мы обе сели, я согласилась:

– Я тоже рада.

– Это будет так здорово, – прошептала она.

Я кивнула, наблюдая, как Дженсен с Уиллом подняли руки над головой и привязывали веревку пиньяты к ветке большого вяза. Футболка Уилла задралась, обнажив крошечную полоску покрытой татуировкой кожи.

Свитер Дженсена тоже задрался, но под ним оказалась футболка, аккуратно заправленная в брюки.

– А он великолепен, – продолжая нашу беседу, заметила Руби.

Я согласно хмыкнула.

– И ни с кем не встречается, – добавила она. – А еще смешной, ответственный…

– Я в курсе, куда ты клонишь.

– …в отличной форме… И привязан к Ханне. В совокупности это означает, что он обалденный.

Повернувшись к ней, я спросила:

– Ну и что с ним не так? Почему он один?

– Думаю, потому что много работает, – задумчиво произнесла Руби. – Реально много.

– Все много работают. Блин, да на себя с Найлом хотя бы посмотри. Но вы при этом умудряетесь трахаться ежедневно… – я подняла руку, когда она попыталась согласиться. – И нет, я не хочу слышать твое подтверждение, я сказала это чисто риторически, – она закрыла рот и сделала вид, будто застегнула его на молнию. – Все равно не могу понять. Может, он извращенец какой? – мельком глянув на него еще раз, я задумалась, одобрю ли такую возможность. Они с Уиллом закончили и посмеивались над тем, как криво повесили пони из папье-маше. – Или любитель парней?

– Вряд ли.

– А я вот не уверена, – пробормотала я. – Он слишком хорошо одевается.

Руби шлепнула меня.

– Ладно, вот что я о нем слышала, – она повернулась ко мне лицом. Ее глаза на секунду загорелись от желания поведать мне все сплетни. – В двадцать с чем-то лет он женился. Ханна сказала мне, что брак продлился всего несколько месяцев.

Я состроила гримасу:

– Это… интересно…

Сначала я посмотрела на этого Дженсена, в синем кашемировом свитере и идеально отглаженных брюках. Потом попыталась представить Дженсена из прошлого. Возможно, он познакомился с той девушкой в дождливый день, у нее порвался пакет, и все продукты высыпались. Он наклонился помочь ей, а потом они превратились в клубок сплетенных вспотевших тел, а на полу валялись простыни и подушки. У них был брак по залету, потом буйные скандалы…

– Они встречались девять лет, – сказала Руби. – Когда еще учились в колледже и до окончания магистратуры по юриспруденции.

Моя фантазия вмиг поблекла:

– О-о, – выходит, я была права: он не из тех, кто заинтересовался бы шальными выходными.

– Кажется, после свадьбы прошло совсем немного времени, как она ему сказала, что они не подходят друг другу.

– А она не могла сделать это перед обменом клятвами? – дергая траву, спросила я. – А то как-то дерьмово вышло.

– Ты не первая задаешь этот вопрос, – Руби побледнела, а я тут же узнала его голос.

– Ох ты ж, – застонала я, повернулась и посмотрела на него. – Прости. Ты нас поймал.

Засмеявшись, он потянулся за своим пустым бокалом, который стоял рядом с нами.

Я поморщилась, отчаянно подыскивая нужные слова:

– Я решила, что это несправедливо: ты знаешь про меня так много, а я о тебе ничего, кроме отсутствия лондонской миссис и жены в особняке.

Дженсен с улыбкой закивал:

– Да, ни той, ни другой нет.

– Почему ты так быстро управился с этой пиньятой? – спросила я, стараясь перевести все в шутку. – Ты ведь почти не дал мне времени послушать про тебя все грязные сплетни.

Он прищурился, глядя на солнце:

– Это единственная грязная сплетня.

Потом он посмотрел на меня, и мне, наверное, в жизни не удастся понять выражение его лица. Он рассержен? Или ему все равно? Успокоился, поскольку ему больше не нужно дергаться, ведь наш счет сравнялся?

Почему у меня такое чувство, что хотя мы познакомились совсем недавно, у нас уже имеется предыстория?

– Это хорошо или плохо? – спросил он.

После пары секунд замешательства я уточнила:

– Ты про то, хорошо это или плохо, что в твоей жизни есть только одна интересная история?

Дженсен вздрогнул, но потом тут же взял себя в руки.

– Дай мне знать, если захочешь еще вина.