Читать книгу Игры в куклы - Кристина Ричи - Страница 12

Вайолет

Когда я думаю о Кэлебе, внутри нет бабочек, как у многих девчонок. У меня скорее наоборот, все внутренности, а особенно сердце, пытаются сражаться с темными мыслями-бесами, дабы найти ответы на вопросы: «Как жить без него?», «Что будет, если рассказать ему о своих чувствах?», «Любит ли он меня так же, как и я его?», «Оставит ли он меня в живых после моего признания?»

Ответов нет, потому что Кэлеб непредсказуем, он держит все в себе. Я сама затеяла поиски ответов, пригласив его на выходные, только мне до боли страшно потерять его. Может, надо было держать язык за зубами и дальше, но этот год, действительно, последний для нас. У меня может и не быть другого шанса.

Мое сердце, моя душа принадлежат ему, пусть он узнает об этом. За последние два года он почти не общался со мной. Те редкие вылазки раз в несколько месяцев меня уже не радуют, а только расстраивают, потому что он не приходит ночевать и не позволяет себе больше прикасаться ко мне, пусть и как к лучшей подруге.

Девчонки в школе постоянно шепчутся, что он и его короли побывали в комнатах почти у каждой. Они пищат и обсуждают самый долгожданный праздник года, и это не Новый год или День благодарения, это Хэллоуин, так как у тех, кто еще не добрался до нижней части тела наших сексуальных парней, разгорается надежда. Все знают, что это они под масками в темной одежде.

Я догадывалась, что среди них Кэлеб, но недавно случайно заглянула в его телефон и, увидев там переписку с Джеймсом, сложила все собранные факты как дважды два. Моё удивление длилось недолго, потому что это было вполне в духе Кэлеба. Плохой, замкнутый и вероломный. Он вместе с парнями искал следующую Долли для игры «Доказать и Наказать».

Признаться ему – моя последняя попытка сохранить «нас», либо после он вычеркнет меня из своей жизни. К тому же я не теряю надежды на то, что остается маленький шанс на его взаимность. Всю неделю я нервничала и готовилась к выходным.

В пятницу после уроков бегу в душ и на всякий случай готовлю душу и тело для Кэлеба. Знаю, что глупо надеяться, но эта крепкая вера сидит во мне с утренней молитвы.

Натягиваю на себя джинсы с серой кофтой, набрасываю на плечи куртку и, держа в одной руке беретку, складываю в рюкзак запасное белье и теплые вещи. Тихонько выбегаю через главный холл, заворачивая за угол стены, покидаю дом. Пересекаю поле и остаюсь ждать его около остановки, как и договаривались.

Машина Кэлеба выезжает из-за угла, и как только он притормаживает, я быстро юркаю в салон, захлопываю дверцу, а затем плюхаюсь животом на задний диван.

Кэлеб, смеясь, качает головой из стороны в сторону, издеваясь над моими шпионскими заморочками. Пускай издевается дальше! А я вот не хочу, чтобы все шептались, что я очередной его трофей, может, ещё хуже, подумают, что я сама напросилась. Вообще-то, так и есть, я пытаюсь ему открыть свое сердце, только ведь беда в том, что оно давным-давно принадлежит ему вместе с душой и телом. Я обречена.

– Вольт, иди сюда, – он настойчиво хлопает ладонью по пассажирскому сиденью.

– Нет.

– Перестань! Твоя трусость начинает меня бесить, Вольт. Мы с тобой уже не дети, чтобы в прятки играть и бояться малейшего шороха.

– Мне восемнадцать, а тебе только через полтора месяца, – ехидно замечаю я. – Меня могут посадить за грязные… – принимаю сидячее положение и, до боли прикусив щёку изнутри, думаю про себя: «Вот, что я несу?! Идиотка на всю голову!»

– За какие еще грязные… что? Ты что-то скрываешь от меня? – Кэлеб со злобой улавливает мой взгляд в зеркале заднего вида.

– Не важно, я не то имела в виду, – я устало откидываюсь затылком на подголовник, чтобы крепко зажмуриться. Не хочу врать, глядя ему прямо в глаза. – Прости. Ерунду сморозила.

– Ты расскажешь мне сегодня все, иначе я тебя накажу, – он усмехается, а затем с напускной строгостью добавляет. – Плохая ты девчонка.

Воздух кончается в легких, я пытаюсь дышать ртом. Пылающие щёки выдали бы моё состояние, если бы не тёмное небо за окном.

Мне удаётся немного подремать, пока мы едем в сторону моего дома.

– Держи, – Кэлеб протягивает мне два увесистых пакета с продуктами.

Когда он успел закупиться? Я так крепко спала в машине, что ничего не учуяла?

– Спасибо. Родители уже смылись… может, останешься? – смотрю на него с надеждой, а сама мечтаю, чтобы он дал мне время подготовиться.

– Мне нужно заехать домой, покормить Спайка и прокатиться по делам. Давай я приеду к вечеру? – предлагает услужливо, и я облегченно выдыхаю. Медленно ступаю по каменной дорожке, ведущей к дому. Кэлеб сигналит мне напоследок, а затем, словно бешеный, ударив по газам, срывается с места.

С тоской разглядываю наш двухэтажный дом, что уже начал разваливаться и покрываться снаружи плесенью. Не люблю здесь бывать, но выхода нет. Родителей не будет до утра, но даже когда они бывают дома, мы не общаемся, нам просто не о чем говорить. Я учусь и хочу поступить в колледж, мне нужно выбраться и свалить из этого захолустья как можно скорее. Пробегает мысль, что Кэлеб Холл заберет меня, но эту мысль я каждый раз давлю в себе как пойманного таракана, чья жизнь зависит от рук ловца, в плену которого он оказался.

Трачу почти три часа и без того ограниченного времени, чтобы убраться в комнате и немного навести порядок в доме. Готовлю нам на ужин простые спагетти с сыром, он купил много всего, но я не сильна в кулинарии.

Второй раз за день иду в душ и намыливаю свое тело, почти сдирая кожу в кровь. Плевать. Не чувствую физической боли. Волнуюсь дико! Мои действия выдают нервозность, но, не обращая внимания на своё психологическое состояние, я готовлюсь к пришествию моего личного дьявола. Он разорвет меня на куски, но перед этим помучает, истерзает и бросит в преисподнюю.

Сижу на подоконнике в своей комнате. Фары его машины замечаю еще с пригорка, на что мое тело начинает странно реагировать. Бросает то в жар, то в холод, только бы не спалиться раньше времени. В моей комнате выключен свет, разноцветные фонарики дарят уют, танцуя причудливыми бликами на потрескавшейся лакировке старой деревянной мебели.

Кэлеб по привычке забирается на пристройку дома и пробирается к моему окну. Я спешно распахиваю раму, позволяя любимому мальчику вторгнуться в моё личное пространство.

– Привет, Вольт, ждала меня, думая о непотребствах? – вот так обыденно спрашивает, принуждая меня чувствовать неловкость. Как таким управлять вообще?

– Что? Нет! – натягиваю на лицо улыбку, слабо скрывающую моё волнение. – Я приготовила ужин, отведаешь вместе со мной?

– Спасибо, но я не голоден. Поел с отцом в гостях у тех… чёрт, как их там?! Помнишь, я тебе рассказывал о Кристин? – меня передергивает от воспоминаний, но я просто киваю.

– Тебе она вроде не нравилась? – это не ревность во мне разыгралась, в этом он признавался на самом деле. Эта выгодная партия ему неприятна.

– Она нравится моему отцу и, кажется, я ей тоже, поэтому они твёрдо решили породниться семьями. Но ты ведь прекрасно знаешь мое мнение на этот счет? – он поднимает свою густую черную бровь, а я теряюсь во взгляде тёмном, что манит меня пустотой. Так страшно хочется потеряться в нём. Снова.

– Ты сам вправе решать за себя. И отец тебе не указка, – сглотнув ком в горле, отвожу глаза в сторону. Так легче дышится.

– Правильно, вот всегда поражался тому, как ты меня понимаешь. Будто мы одно целое. Я благодарен судьбе за то, что подарила мне тебя. Наша дружба мне дороже собственной жизни, – Кэлеб, словно тот тринадцатилетний мальчишка с хулиганистыми замашками, подхватывает меня под попу и, покружившись в воздухе, падает спиной на мою кровать.

Я лежу на его груди, и мое сердце стучит как сумасшедшее. Можно ли вот так исчезнуть или раствориться в воздухе, телепортироваться в мир, где существуем только мы вдвоем? Где будем только мы и голые инстинкты. Еще чуть-чуть, и я сорвусь. Нужно держаться изо всех сил, этому демону рядом нужна сильная девушка, слабых он пережёвывает и выплевывает как потерявшую вкус жвачку. Вопрос, как стать сильной? И побыстрее, мои жизненные минуты на исходе. Пошел обратный отсчет.

Он поворачивает голову вбок, смотря в мои глаза, а после – на губы. Вжик, и я вспыхиваю в его объятиях как спичка. Открыв рот, пытаюсь придумать, что делать дальше, но погружаюсь в его расширившиеся зрачки, поглотившие темную радужку вместе с моим рассудком. Схожу с ума, как хочу поцеловать его в губы. Вовсе не по-дружески!

– Что ты мне хотела рассказать, Вольт? – он проводит языком по своей нижней губе, а меня будто ветром уносит в сторону, и я падаю на прохладную постель, приятно остужающую открытые участки моей кожи. Убираю волосы за уши и подставляю локоть под голову, делая вид, что внимательно его слушаю и совсем ничего не хотела говорить. – Я для чего здесь? Да что с тобой происходит?! – он практически рявкает на меня, отчего мое тело покрывается испариной.

– Я не знаю, как это сказать… Мне сложно. Не повышай на меня голос, – провокационно вскидываю брови, чтобы казаться уверенней. Почему с ним я не могу себя вести как с остальными, что меня вечно задирают? Всегда могла дать отпор, даже дралась с парнями пару раз, когда меня в очередной раз обзывали оборванкой. Но только не с Кэлебом. С ним я становлюсь трусливой и уязвимой, и причиной тому является его заботливое отношение.

– Говори уже хоть как-нибудь! – снова угрожающий и властный тон.

– Обещай, что не оставишь меня! Никогда! Ты мне очень нужен! – выкрикиваю от нервов, вся выдержка покидает меня со слезами, что скапливаются в уголках глаз.

– Что? Да что произошло? – он не на шутку взбешен. Спрыгивает с кровати и начинает расхаживать по моей комнате, словно зверь, загнанный в клетку.

Я набираю больше воздуха и зажмуриваюсь, делаю два глубоких вдоха и, открыв глаза, подхожу к нему. Кэлеб не останавливается, поэтому я хватаюсь за ворот его майки. Он смотрит сначала на мои пальцы, сжимающие ворот, а затем в мои глаза.

– Я люблю тебя. Как парня, больше, чем друга. Прости, пожалуйста… – вот и все, я призналась. Подписала себе смертный приговор.

Прямо сейчас я сгораю заживо в его черных глазах, он будто застыл или ушел в транс, только трепет его густых ресниц и бьющееся сердце отвлекает от угнетающих мыслей.

И тут я делаю то, что меня окончательно испепелит. Я поднимаюсь на носочки и целую его. Он не отвечает, я облизываю его горячие губы языком и снова имитирую поцелуй. У меня нет опыта даже в этом. Первый поцелуй я сама же ворую с губ Кэлеба Холла. Это было неизбежно, когда-то в любом случае это бы произошло, это то, что вырвалось из моего внутреннего мира.

Отпускаю его майку, смятая ткань остается в таком же положении, я слишком сильно сдавливала ее. Отхожу на пару шагов и трогаю свои горящие губы, осмеливаясь не отводить взгляд от его глаз. Секунды идут, а глаза Кэлеба все больше заполняет тьма. Сейчас в этот временной промежуток, в этом месте решается судьба моей дружбы с самым важным человеком в моей жизни. Нет, это не родители, это именно он. Мой темный, таинственный принц.

Зрачки Кэлеба сужаются за пару секунд, что я пытаюсь сопротивляться его бездне, он кривит губы в усмешке, и я понимаю, что это – всё. На этом всё закончится. В нем нет того, чего я ждала, вера сгорает внутри меня сегодня.

– Ты предательница, Вайолет Томпсон! Я никогда не прощу тебе этого! Только не тебе! Мать твою! Вольт! – он с каждым словом повышает голос до рева и крика. Я похоронила нашу дружбу этим вечером. Он без сомнения бросит меня на съедение псам, а я больше не смогу вернуться обратно. Погибну…

– Я не сделала ничего плохого! Только была честна по отношению к тебе, почему ты так со мной обращаешься?! – дергаюсь в его сторону, но он выставляет свои руки, отчего я отклоняюсь, чуть ли не падая назад.

– Ты такая же, как и они все! Как твоя мать! Рожденная кукла! – он мерзко произносит эти слова, намеренно причиняя мне боль.

– Не смей! Нет! – кричу на него, вскидывая руки, закрываю глаза и мотаю головой в протесте.

– Да! Ты ведь догадывалась об играх моего отца и твоей мамочки? Вы живете до сих пор в этом доме только благодаря ее небывалой щел… щедрости! Как тебе, Вольт? Знать правду, о которой ты сейчас кричала? – что такое боль в данный момент? Меня медленно, плотоядно убивает мой лучший и единственный друг.

– Заткнись! Это же вранье! – над моим жалким выпадом он начинает смеяться, а я нахожу в себе силы признаться, что мама и вправду играла в игры с его отцом. Я не хотела думать об этом. Никто не хочет знать таких подробностей о своих родителях.

– О, крошка, да ты познала боль этого грёбаного мира! Так вот, это всего лишь игры в куклы. Они сами решают играть или нет!

– Немедленно закрой свой рот! – во мне рождается агрессия и злость, что рвется из глубин.

– Хочешь меня? Давай, Вольт! Сделаем это?! Станешь моей очередной куклой! – он кричит, срывая голос. Его глаза слезятся, как и мои. Ему больно. Он растерян. Я предала его.

– Нет! Хватит, Кэлеб, прошу, хватит! Не рви мне душу! – я падаю на колени и начинаю рыдать взахлеб. Появляется желание провалиться в чистилище, на все круги разом, чтобы не видеть и не слышать любимого.

– Ты пожалеешь! Отныне ты – никто! Слышишь, Вольт? Ты – никто! Пластиковая кукла, которую я сломаю и выкину! Ты сама сделала это с нами! – он подходит ко мне, закрываю лицо и прижимаюсь к полу, боясь, что он раздавит меня как насекомое.

Кэлеб отступает к моему письменному столу и переворачивает его. Книги и лампа летят на пол, затем он выскакивает из комнаты, громыхнув дверью так, что она повисает на одной петле изувеченная, как и я, силой этого дьявола. Уже не моего дьявола.

Я ползу к окну и с горечью наблюдаю, как моя любовь, мое сердце и душа покидают мой мир вместе со светом фар машины Кэлеба. Сползаю по стенке и ухожу в себя, жалея, что не сохранила нашу дружбу. Можно ли любить? Ответ – нет. Любовь погубит все лучшее и останется от неё лишь никчёмная оболочка, неспособная защитить твои былые чувства.