Читать книгу Лотос-блюз - Кристина Ульсон - Страница 13

Рёрстрандсгатан – васастанская[9] Мекка, куда совершает паломничество помешанный на покупках средний класс. Забавно, сколько там толчется тридцати-сорокалетних людей, у которых кредитов выше крыши. Улица эта проходит от площади Санкт-Эриксплан до Карлбергсвеген. А следовательно, расположена поблизости от башни, где мы с Люси арендуем контору, и там много отличных ресторанов, куда можно пойти после работы. К тому же Люси, по непонятной причине, живет в Биркастане. И когда мы собираемся к ней домой, всегда есть лишний повод кутнуть именно на Рёрстрандсгатан.

Там-то мы и очутились, когда я расстался с Бобби и забирал Беллу.

– Как прошла встреча? – спросила Люси, помогая Белле уложить вещи в рюкзачок.

– Замечательно, – ответил я.

– Правда?

– А ты как думаешь? Парень чудной, но за сестру всей душой болеет.

– А ты за что болеешь душой? – спросила Люси.

Я пожал плечами:

– Не знаю. Что-то такое гложет внутри.

Люси вздохнула:

– Он тебе не угрожал?

– Ни капельки.

– Точно? Помнишь, что́ я сказала? Чтобы в случае чего звонил мне.

Я рассмеялся:

– Люси, угомонись. Ни один нормальный человек не додумался бы звонить тебе, если бы ему понадобился телохранитель. В случае чего я бы скорее позвонил Борису.

Настал черед Люси рассмеяться. Наконец-то. – Борису? Господи, я уж и думать о нем забыла. – Черт, непременно сообщу тебе, когда в следующий раз о нем услышу.

Наверняка очень многие люди не чертыхаются при детях. Увы, я не из таких.

Люси предложила пойти перекусить. Белла просияла и взяла меня за руку.

– С удовольствием, – сказала она.

Я смотрел на нее. Пытаясь представить себе, какой бы она стала, если бы моя сестра не умерла. Наверняка бы не ходила ни на поздний завтрак в “Хага-Форум”, ни на воскресный обед в ресторан. При мысли об этом голова у меня пошла кругом: что, если жизнь после смерти и правда существует? Ведь именно сейчас я был отнюдь не уверен, что хочу держать ответ перед родителями Беллы, когда умру.

Я стараюсь как могу, думал я. Она сыта, одета-обута, спит ночью в отличной кроватке. Первая в детском саду распрощалась с памперсами и вот-вот научится сама вытирать попку. Так что, в общем, я, пожалуй, заслуживаю одобрения, верно?

– Двинем в “Бебе”, – сказал я, имея в виду ресторанчик, который поначалу назывался индийским, а потом превратился в заведение, где подавали самую обычную еду.

– Сейчас, только губы подкрашу, – сказала Люси и скрылась в туалете.

Белла с интересом проводила ее взглядом.

А я размышлял о встрече с Бобби и о его непонятной связи с покойной сестрой. Сара решительно настояла, чтобы адвокат не общался с ее братом. И все же он продолжал думать о ней. Потому что когда-то они были очень дружны.

– Вообще-то никакого сходства, но чем-то их отношения слегка напоминают тебя и твоего брата, – сказал я Люси, когда мы уже сидели в “Бебе”. – Вы тоже дружны.

– Я пока что людей не убивала, – сказала Люси.

– Сказал же: в целом никакого сходства.

Люси промолчала, внимательно изучая меню.

– Что тебе взять? – спросил я у Беллы. – Тут есть… – Гамбургер и молочный коктейль.

В итоге мы все трое заказали одно и то же. Молочный коктейль в “Бебе” – обалденный. Мы с Люси попросили добавить капельку бурбона.

Пока ждали заказ, Белла рисовала.

– Ты не одобряешь, что я копаюсь в деле Сары Техас, – в конце концов сказал я, просто чтобы нарушить молчание.

– Да, – сказала Люси. – Не одобряю.

– Почему?

– Потому что не могу отделаться от ощущения, что тебя используют.

– Кто? Бобби?

– Оба. – Люси скривилась.

– Да ладно тебе, Сары нет в живых.

– И все равно она, черт побери, командует своим братом. Из могилы. Держит его железной хваткой, из которой он не может вырваться. Она умерла полгода назад, Мартин. Почему он не может просто жить дальше?

– Ему недостает сестры. Не говоря уже о ее сыне Мио, который, скорей всего, тоже мертв. Есть тут какая-то странность.

Люси легонько постукивала по столу длинными ногтями. Ногти у нее ярко-красные. Красивые. Отлично подойдут к черному бикини, когда мы будем в Ницце.

Принесли молочные коктейли. Белла сразу же схватила стакан. У меня язык не повернулся сказать, что если выпить перед едой слишком много коктейля, то никакого гамбургера уже не захочется.

– Думаешь, Сара виновна в убийствах?

– Несомненно.

– Почему раньше-то не сказала?

– Я говорила. Еще после твоей первой встречи с Бобби. Но позднее не напоминала, это правда. Наивно полагала, что ты придешь к такому же выводу.

Она вздохнула, отпила глоток коктейля.

– Пожалуй, так оно и есть. Но кое-какие детали фактически оставлены без внимания, и надо их проверить, прежде чем бросать это дело.

– Может быть, стоит сперва прочесть полицейские протоколы? То, что кажется оставленным без внимания, на самом деле, вероятно, всего лишь проверенный и отброшенный дознанием след.

– Будто я не понимаю. Но в таком случае мне нужно это услышать. Услышать непосредственно от полиции, что они проверили и ее бывшего бойфренда, и папашу, что нет альтернативных подозреваемых, которые уходят от ответа только потому, что, по мнению полиции, очень круто признать виновной хорошенькую девчонку.

Люси закатила глаза.

– Ну конечно же, именно так все и работает. Полиция выбирает, кто виноват, по размеру бюста подозреваемых.

– Детка, я не совсем это сказал. Точнее, совсем не это.

– Но имел в виду.

Я невольно улыбнулся. Муторно, конечно, когда рядом люди, которые знают тебя как облупленного. Муторно, но и приятно.

Принесли еду. Белла коршуном налетела на свой гамбургер, а мы с Люси начали тщательно препарировать содержимое своих тарелок. Подсолить, поперчить, поменьше хлеба и уж точно вон противные консервированные огурцы. Почему-то всегда забываешь заранее предупредить, чтобы их не клали.

– Как будешь распутывать этот клубок? – спросила Люси, проглотив кусочек-другой.

– Ты прямо как Бобби, – сказал я.

– Кто такой Бобби? – заинтересовалась Белла.

– Брат одной бедовой девчонки, – ответила Люси. Я захохотал.

– А мне нельзя братика? – спросила Белла, и смех застрял у меня в горле, даже больно стало.

Люси мило улыбнулась:

– Замечательная идея. Как по-твоему, Мартин?

– Белла, это не так просто. Брата в подарок не получают.

– Расскажи-ка подробнее. – Люси отложила нож и вилку.

Ох и заноза.

– Ты к чему клонишь? Не знал, что ты хочешь детей. Прости, не догадался.

На секунду время остановилось. Ведь прежде чем Люси совладала со своим лицом и оно опять стало непроницаемым, я успел заметить грусть в ее глазах. И вот тут до меня дошло, что она все еще не разобралась, хочет иметь детей или нет.

– Мы живем в несправедливом мире, – сказал я, просто чтобы не молчать. – Я-то могу стать отцом и в девяносто, а вот для вас, женщин, срок истекает, когда вы вдвое моложе.

Такое ощущение, будто во всем этом виноват я. Будто я – Бог, который взмахнул волшебной палочкой и сделал так, что женщины теряют фертильность, не дожив и до пятидесяти. Люси молчала, и я поневоле продолжил:

– Нет, я, конечно, читал про ту итальянскую клинику. Судя по всему, они помогали забеременеть дамам под семьдесят. А затеял все это наверняка старый греховодник Берлускони. Хью Хефнер от европейской политики.

Когда нервничаю, я смеюсь над собственными шутками. Непростительно, но так уж выходит. Я попробовал унять восторг по поводу собственных заявлений, отпив еще глоток-другой молочного коктейля. В результате бурбон с молоком попал в нос. И в носу жутко засвербело.

– Ты нездоров, – устало сказала Люси, когда белая жижа закапала из носа на тарелку. – Хью Хефнер.

Она вдруг рассмеялась, совершенно непринужденно. Белла тоже засмеялась, и на долю секунды у меня вдруг мелькнула мысль.

Вот она.

Вот она, семья, которой не было рядом, когда я рос.

Вот семья, которой я не заслуживаю.

Я посерьезнел, утер салфеткой рот. Белла и Люси продолжали болтать чепуху, а я погрузился в размышления о Саре Техас. О молодой женщине, которая однажды в юности не иначе как съехала с катушек и стала убийцей. Да какой – отнимала жизни одну за другой, без малейшего сожаления.

Люси считала ее виновной, но я не разделял ее уверенности. Бобби сказал, что я увижу: все взаимосвязано. Что пропажа Сариного сына связана с убийствами. Я не понимал, что он имеет в виду. Независимо от того, виновна Сара в пяти убийствах или нет, логично было бы предположить, что она забрала сына с собой в могилу. Спрашивается только, что она сделала с его телом. Круг ее общения тщательно проверили, фактически невероятно, что у нее есть близкий человек, которому она могла бы передать мальчика так, чтобы полиция ничего не узнала. Стало быть, мальчик мертв. Но почему она спрятала тело где-то в другом месте? Этого я понять не мог.

Я вполне отдавал себе отчет, что пока знаю об этом деле недостаточно. В первую очередь надо прояснить две вещи.

Что Сара делала в последние часы на свободе?

И кто отец ее сына Мио?