Читать книгу Время для вампиров - Кристина Воронова - Страница 10

– Немедленно слезь с меня, агрессивная сучка! – Ральф Джонсон был зол, как никогда. Ярость затопила сознание, грозя полностью лишить его и так хрупкого, как стекло, самообладания.

Он слегка приподнялся, пытаясь не замечать, что его новая напарница буквально лежит на нём, прижимая к полу своим стройным, даже хрупким телом. Причём, выкручивая почти до боли руку за спину и больно упираясь второй рукой ему в шею. Неприятно, да ещё и унизительно!

Крупный и сильный мужчина, всегда гордившийся своей силой, хотя ему было далеко до любимого в детстве героя Жан Клод Ван Дамма как по параметрам, так и по объёму мускул, ясно слышал смешки коллег-полицейских, а, чуть-чуть приподнявшись, увидел прямо по курсу изящные ножки Дженнифер.

Та нервно переступала с ноги на ногу. На миг он предположил, что она волнуется за него, пока не услышал её сдавленный смешок. Именно её! Этот милый голосок он бы ни с чем не спутал.

– Делаем ставки, господа? – раздался неприятный и самодовольный голос темнокожего Аллана, мать его, лучшего друга! И этот засранец его предал и вовсю наслаждался шоу! Наверное, жалеет, что под рукой нет пива и поп-корна. – Я ставлю на то, что Ральф не сможет освободиться. Держи его, Вирджиния, держи, красотка! Когда ещё такое зрелище увидишь? Ребята, у кого есть фотик или хотя бы смартфон с хорошей камерой? Отсутствующие не простят нам, если мы не заснимем эту сцену для наши коллег из других смен.

– С тебя достаточно? – худощавая молодая женщина склонился над ухом крепкого полицейского, продолжая с лёгкостью блокировать его удары.

Ральф понадеялся, что хотя бы оставит на память новой напарнице пару-тройку синяков. Утешение, хоть и слабое. И было противно, что он настолько сильно разозлился на женщину, что мечтает разукрасить ей прелестное личико. – Ты признаешь, что я гожусь тебе в напарники и перестанешь оскорблять каждые две минуты? Или это я тебе так сильно нравлюсь? – последние слова она прошептала еле слышно, почти касаясь губами уха мужчины, который после этих слов задёргался ещё сильнее, а потом застонал от бессилия. – И все твои попытки меня унизить являются детским способом ухаживания? Знаешь, когда мальчики дёргают девочек за волосы и задирают им юбки.

– Отпусти меня немедленно! – угрожающе прошипел Ральф, красный и вспотевший от стыда и бессильной ярости.

– Скажи "Пожалуйста", – тонкая, но сильная рука надавила на затылок, заставив уткнуться лицом в пахнущий антисептиком пол. Ну да, уборщица убирала всего полчаса назад.

– Я тебе сиськи отстрелю! – угрожающе прошипел Ральф. – Стреляю я всяко лучше тебя. Я видел твои жалкие потуги в тире.

– Что тут происходит? – в помещение зашёл немолодой смуглый мужчина с явно итальянскими корнями.

– Ничего, сэр, – Вирджиния с лёгкостью и изяществом соскочила со спины побеждённого. – Выясняем кто в нашей паре круче, сэр, – отрапортовала она с лучезарной улыбкой. – Вы же сами говорили, что я должна наладить отношения с моим напарником, обладающим непростым характером и упрямством быка, ломящегося на красный свет светофора.

В комнате послышалось сдавленное хихиканье.

– Выясняйте длину своих причиндал вне стен участка! – рявкнул мужчина, буквально оглушив всех присутствующих. – Или чем вы там меряетесь, я не в курсе и знать не хочу. В наказание за непристойное поведение посреди рабочего дня я поручаю вам дело с исчезновением людей на старой, заброшенной станции поездов в Санта-Монике. Там одно время только бомжи обитали, а теперь сообщают, что сейчас в этом месте наблюдается нездоровая активность и самозахват территории! Отправляйтесь туда прямо сейчас, но не вздумайте геройствовать! Если там и вправду какие-то банды складируют наркотики, оружие и прочее добро, зовите подкрепление. Вы идёте на разведку, понятно? И не вздумайте подраться по дороге! И не убейте друг друга, так как я не собираюсь платить за два номера в местной гостинице. И в одном поместитесь. И мне плевать, что вы разнополые. Командировку оформите у Джен, – он кивнул на пунцовую от смеха полицейскую, которая с трудом сдерживала хохот.

– Почему-то шеф всегда начинает орать, когда только видит тебя, Ральф, – с невинным видом заговорила красивая блондинка в сером деловом костюмчике, справившись со смешинкой во рту. – Вот, жена от тебя недавно ушла, смотри, новая напарница тоже сбежит.

– И скатертью ей дорога, и поджопник вдогонку! – Ральф направился к письменному столу, который ему пришлось делить с этой противной новенькой, Вирджинией Стил. Но кто знал, что за этой аристократической хрупкостью и изяществом скрывается такая сила? Значит, она не только получила все высшие балы, когда заканчивала университет и полицейскую академию, но и действительно занималась айкидо. Что ж, ещё один урок – не стоит недооценивать противника. Даже если она выглядит как умирающая от диеты и передозировки секса красотка.

Хмыкнув, мужчина тихо озвучил свою последнюю мысль самой девушке, которая целеустремлённо шагала за ним, словно бы ничего не случилось.

– О, если ты таким образом желаешь выразить восхищение моей неземной красотой, то я внимаю тебе. Кстати, ты тоже ничего, – улыбнулась та одними уголками красиво очерченных губ.

Ральф сел на край стола и внимательно уставился на застывшую перед ним девушку. Слишком юная, как на его вкус, стройная, с взъерошенными, слегка вьющимися, коротко подстриженными волосами, словно встрёпанная курица, и тонкими чертами лица. Он не любил женщин-детективов. И считал, что сам является куда лучшим детективом.

Синяки под глазами и излишняя худоба говорили либо о пристрастии к наркотиками, либо о бессоннице и скрытой болезни. Тёмно-синяя полицейская форма висела на ней, как на вешалке. При этом женщина всё равно была красивой, хоть и казалась истощённой. И соблазнительная грудь, как два спелых яблока, привлекала внимание даже через рубашку, застёгнутую на все пуговицы. В отличие от многих симпатичных женщин в отделе, она не расстёгивала одну или даже несколько верхних пуговиц.

Она смотрела прямо ему в глаза, не отводя взгляда. Ральф невольно зауважал её за смелость, понимая, что "добросердечные" коллеги явно успели сообщить новенькой о его ужасном, непереносимом и просто противном характере, зашкаливающей мизантропии, которой мог бы позавидовать сам доктор Хаус, а также ярости, которая могла выплеснуться в любой момент. Раньше он мог сдерживать себя… почти всегда. Но когда от него ушла Джен, перед этим сделав аборт, и сообщив об этом постфактум, как о чём-то незначительном, у него и "снесло крышу". За последний год ни один напарник не продержался рядом с ним и двух дней. Они все предпочитали даже оставаться безработными, чем работать с ним. А эта… дохлятина терпит его уже неделю. И только сегодня взорвалась, когда он в очередной раз публично её оскорбил. И ради разнообразия объектом насмешек выступил он сам, когда она поваляла его по полу, словно грязную тряпку. Застав врасплох, конечно же. Иначе он смог бы её побить. Всё же у них были слишком разные весовые категории.

– Ты действительно хочешь со мной работать? – с некоторым удивлением спросил Ральф, заглядывая в серо-зелёные глаза с расширившимися зрачками.

– Да. Ты очень хороший коп, и хотя общаться с тобой тяжело, работаешь профессионально и айкью у тебя высокий, ты не такой примитивный, каким кажешься, – безмятежно отозвалась та, но её напряжение выдавали скрещенные на груди руки.

– Хорошо, – отрывисто произнёс он, сдаваясь.

Ясный взгляд и широкая улыбка напарницы стали для него откровением. Неужели кто-то действительно хотел с ним работать и общаться? Даже лучший друг в последнее время предпочитал проводить выходные без него, хотя раньше они были не разлей вода. Но испаскудившийся характер отдалил от него друзей и родных. И теперь его телефон всегда молчал, звонили ему только по работе.

Схватив мгновенно напрягшуюся Вирджинию за руку, он потряс её ладонь и с независимым видом взялся за папку с новым заданием.

Девушка тихо уселась на соседний стул, заглядывая через его плечо, уже не ожидая получить по голове или услышать оскорбительные слова. И Ральф неожиданно понял, что не собирается её разочаровывать. Про себя мужчина решил, что хватить показательно страдать и портить другим и себе жизнь, разве что преступникам.