Читать книгу Магическая академия. Злая Э - Ева Никольская, Кристина Зимняя, Ева Геннадьевна Никольская - Страница 2

В понедельник…

Если однажды мне доведётся писать мемуары, глава, посвящённая Кикимории, будет называться «Болото, где мне не давали спать».

Из-за сбитого недавними приключениями режима я полночи проворочалась, а ранним утром меня злодейски разбудили. На сей раз не похищением и не грохотом, но и не нежным поцелуем в щёчку. Из сладких грёз меня вырвал вопль.

– Да что за на фиг?! – ревел потревоженным медведем Сверр.

Этот рёв не сумели приглушить ни стены, обтянутые шикарными шёлковыми обоями, ни дорогущие двери из морёного дуба, ни пуховое одеяло, в которое я завернулась с головой – «комфорт 1» всё же стоил своих денег и обеспечивал удобства, граничащие с роскошью.

Напуганная, я слетела с кровати и прямо босиком и в ночной сорочке понеслась на выручку. Шуша сама кинулась в руки, готовая оборонять хозяйкину собственность от неведомой напасти. Вот с метлой наперевес я и ворвалась в Змейсову спальню.

Недомуж оказался цел и невредим. Только зол.

Очень-очень зол! На корзинку с магически окрашенными во все цвета радуги ромашками он взирал так, что странно, как она не вспыхнула от этого испепеляющего взгляда.

– Это что такое? – прошипел самопровозглашённый супруг. – Что это, спрашиваю?!

И в этом шипении было столько всего для моего слуха приятного, что я даже лупить его метлой передумала. Поставила к стеночке Шушу и походочкой от бедра пошагала к подарку.

Корзина с цветами не заблудилась и не была отправлена кем-то из Сверровых поклонниц. Просто вчера, после преображения домика, Змейс захапал мою бывшую спальню. Уж очень ему понравились настенные рисунки орсизов, превратившиеся в узор на обоях.

Я не возражала, и теперь, благодаря своей покладистости, могла наслаждаться чудным семейным скандалом.

– М-м-м! Какая прелесть! – промурлыкала, выуживая из букета записку. Конечно, следовало проявить осторожность и не брать её руками. А лучше вообще спалить с расстояния, но соблазн подразнить Сверра был так велик, что я не устояла. – Это тебе грибочки приветствие прислали? Как господину «Щедрость года»? Или Мирабеллка длиннорукая подкатывает? – Я даже суровый взгляд пыталась изобразить, прикусив губу, чтобы не хихикать. – «За бесстрашие за гранью безмозглости, – прочла вслух. – Я впечатлён». Ой, так это же мне!

Завершающим аккордом моего выступления, как знак к началу оваций, рядом с цветами шлёпнулась припозднившаяся коробка с пирожными. На сей раз с вишнёвым джемом.

Насупленная физиономия недомужа перешла к отображению бешенства.

– Ну-ка, дай сюда! – потребовал он, потянувшись к записке. – Посмотрим, кто там такой впечатлительный!

Как бы не так! Я спрятала карточку за спину и с самым невинным видом отступила.

– Э-э-эль!

Вот только не надо мне тут угрожающе брови сводить. Всё равно до бабушкиного пронизывающего взгляда тебе, гад разноглазый, ещё тренироваться и тренироваться. И уж я-то тренировочками обеспечу. Слово даю! Ибо нечего свободную ведьму без спросу окольцовывать!

Увлечённая коварными планами по воспитанию недомужа, я едва не проворонила его бросок. В последний миг увернулась. Жаль только, метнулась не к двери, а к окну, из-за чего оказалась отрезанной от выхода.

– Эльчонок, отдай мне эту писульку по-хорошему! – перешёл на увещевания Сверр.

– И не подумаю! – не стала прикидываться послушной я.

– Ах, так?!

Надо ли говорить, что в итоге наших догонялок, ромашки оказались растоптаны, пирожные – размазаны по полу, записка – заныкана в карман Змейса, а одна заливающаяся хохотом ведьма – распластана на кровати и зацелована до потери дыхания?

Несмотря на раннюю побудку, на первом занятии я сидела с мечтательной улыбкой на пунцовых губах и, кажется, неимоверно бесила ею всех сокурсников разом, а особенно – магистра Зельду.

Сегодня она вещала про развеивание призраков и выглядела так скверно, что могла сама служить наглядным пособием. Под глазами круги, кожа ещё бледнее обычного, даже волосы потускнели и были уложены как-то небрежно, а очередное сверхузкое платье только подчёркивало измождённость преподавательницы.

Судя по всему, пока лорд Вудвич с ректором занимались руководителями «Великого Змея», она допрашивала всех остальных – а народу в зрительном зале клуба было много. И все они ничего не знали о пропавших студентах.

Явившийся вечером с визитом Жморик сообщил, что Рэй с Лэнтом ничего нового не сказали, а рядовых великозмеевцев даже в воровство академической магии никто не посвящал. Им, по сути, и предъявить было нечего. Штрафами только чёртову дюжину «королей» обложили. Зато такими, что скоро новую башню к центральному корпусу пристроят.

Расследование зашло в тупик. И моё в том числе.

Кроме продолжения игры в наживку, в голову ничего не приходило. Хотя Сверр был категорически против. Но… не заслужил он пока права мне указывать!

Быстрее разберусь, что в КикиМА происходит, быстрее из этой алчной трясины выберусь. А значит, надо продолжать рисковать!

Именно об этом я и размышляла, вполслуха слушая змеюку, бросавшую на меня недобрые взгляды, как вдруг в построение планов ворвался громкий хохот. Настолько неуместный на скучном занятии, что я чуть на лавке не подпрыгнула, моментально выпав из задумчивости.

– Танцуют все! – выкрикнула пухленькая кикимора из первого ряда, вылетая к доске. Чуть опешившую Зельду не снесла вместе с креслом, в котором та восседала. Призрак, призванный магистром в качестве пособия, развеялся сам собой.

Хм. А я и не знала, что так можно было.

Странности тем временем набирали обороты, и я точно не имела к ним никакого отношения.

 Вслед за пухляшкой к доске ринулись ещё три сокурсницы, а с заднего, облюбованного местной «элитой» ряда, поднялись два мордоворота, похожих почти как близнецы.

Вся шестёрка студентов, глядя в никуда остекленевшими глазами, выстроилась рядком, взялась за руки и принялась выплясывать нечто отдалённо похожее на балет. После очередного па они расцепились, и парни принялись подкидывать вверх всех девчонок по очереди. Причём так старались, что едва головы одногруппницам о потолок не порасшибали.

При отсутствии какой-либо музыки смотрелось это поистине дико. Во всеобщем молчаливом офигении слышен был только мерный топот шести пар ног. А потом кто-то начал смеяться. Нервно, заливисто. Смех подхватили, и вскоре уже вся аудитория буквально рыдала от хохота.

Оглядевшись, я поймала взгляд мавки, которую тоже пробило на «хи-хи». Расценив её вскинутую бровь, как вопрос, поспешила отрицательно мотнуть головой, мол, я не при чём!

Поверила она мне или нет – не знаю. Да и не до этого мне было, потому что я тоже начала невольно смеяться, поддавшись всеобщему безумию… или чарам? И только магистр Зельда не присоединилась к студенческой истерике. Она рванула к двери, распахнула её и заорала в коридор:

– Ва-а-альт!!!

Декан примчался сразу же – будто на пороге караулил. Ворвался в аудиторию с радужным магическим шаром в руке и грозой в водянистых очах. Над его плечом парил Жморисий, посвёркивая рыжими язычками пламени в провалах глазниц.

Впечатляющее появление этого дуэта несколько испортила отвисшая челюсть черепа. Она настолько свесилась, что казалось, сейчас совсем отпадёт. Но упали только вылетевшие изо рта артефакта карты, да и те растаяли, не добравшись до пола.

– Все во-о-он! – выкрикнул Вудвич, оценив обстановку. Сорвавшийся с его ладони сгусток магии метнулся к компании танцоров, трансформируясь в ажурное плетение из тонких светящихся нитей. Накрытая этой сетью шестёрка застыла в нелепых позах, словно мухи, застрявшие в желе, а остальные сокурсники, дружно заткнувшись, потянулись к выходу.

Я попыталась задержаться, но декан так зыркнул, что пришлось тоже ретироваться. Оно и правильно – ни к чему демонстрировать свой особый статус. Так я всю «рыбу» распугаю.

Но как же обидно, оказывается, быть отлучённой от самого интересного!

Тем же днем…

Подсмотреть через волшебное зеркальце, что там новоявленная танцевальная труппа с Водомутовичем делает (вернее, он с ней), не получилось. Хитрый водяной наложил защитное заклинание, и зеркальце показало мне фигу.

В прямом смысле слова! Видать, декан подозревал, что студенты попытаются удовлетворить любопытство магическим путём. Остроумно, чего уж.

Впрочем, скучать нам всем долго не пришлось – новый акт пьесы под названием «Внезапное помешательство» разыгрался в столовой. На этот раз плясок не было, зато была тройка студентов с разных курсов и факультетов, которая радостно носилась по обеденному залу, уворачиваясь от вооружённых половниками поварят, разбрасывалась рисовыми шариками и кричала что-то про первый снег. И глаза у этого трио были такие же стеклянные, как у шестёрки моих одногруппников.

Снег, чёрт бы их побрал! В августе! Точно «кукушка» у ребят отлетела. С концами.

И ладно бы только у них. К моменту, когда в столовой появились преподаватели во главе с вездесущим Вудвичем, между столов паровозиком бегало уже человек десять. Причём совершенно не связанных между собой. Были там и «господа», и «рабы» – никто толком не понимал, как это странное и, в общем-то, безобидное помешательство выбирает свои жертвы.

Мне же, исходя из личного опыта, в голову помимо адресных заклинаний пришло ещё и распыление эликсира. Я даже пару щупов запустила, проверяя пространство.

Вдруг орсизы под прикрытием броши-невидимки опять решили отомстить за хозяйку? На этот раз КикиМА, а не Кикиморскому экспрессу. После того как Сверр их пристыдил, что плохо обо мне заботятся, вполне могли! Но, к счастью, опасения не подтвердились: брошка оказалась при мне, а пушистиками в столовой даже не пахло. Зеркальце показало их дома за процессом распития кактусовки.

Хм… Явно что-то отмечают! Может, всё-таки это?

Вернусь домой – уточню.

И всё же мысль про распыление зелья, сводящего с ума некоторых людей, покоя мне не давала. Улучив момент, когда меня вместе с остальными учащимися выгоняли за дверь, я намекнула о своих подозрениях декану, но он лишь отмахнулся, «замораживая» очередную расшалившуюся компанию.

Нет так нет, сама всё выясню. В конце концов, у нас со Сверром собственное расследование. Как бы одного из свихнувшихся для опытов раздобыть? Крови сцедить для проверки и парочку универсальных противоядий по бабушкиным рецептам влить.

Остаток занятий прошёл без приключений. И даже Ураганов не ныл, что всё пропало и мы в этой эстафете безумия следующие. Вместо него ныли некоторые особо впечатлительные сокурсники. Кто-то припомнил Клатовски и тех, кто чудил до него, прежде чем бесследно пропал. Кто-то возражал, что раньше студенты по одному с ума сходили. Первые тут же принимались стенать, что наступила следующая стадия – и теперь целыми группами учащиеся пропадать начнут. Вторые отмахивались, мол, тогда следователи всё же прибудут и во всём разберутся.

Самые ответственные предлагали писать жалобы – всем, вплоть до короля. А самые нервные вопили, что пора бежать из КикиМА, сверкая пятками.

Вот с последними я готова была согласиться. Как только выполним задание, сразу и сбегу!

Очередной инцидент произошёл, когда я шла из библиотеки домой со стопкой книг в руках. И на сей раз назвать случившееся безобидным было сложно.

В нескольких шагах впереди меня плёлся Савий. Весь день он был тих, в общих обсуждениях не участвовал. Я и внимание-то на него обращала лишь потому, что он был одним из немногих, кого я знала по имени.

Уже темнело, и на дорожках почти никого не было. Лишь в отдалении беседовали под деревом две девицы, да у лабораторного корпуса кто-то стоял. КикиМАровцы, похоже, вечерние прогулки не уважали. Или же просто перенервничали и решили отсидеться дома, пока идут разбирательства с клубом и сегодняшними происшествиями?

Как бы там ни было, на дорожке мы с лешим оказались одни. И когда он вдруг, не сбавляя шагу, повернулся к водяной клумбе и бултыхнулся в неё носом, звать на помощь было некого.

Я от неожиданности так опешила, что с полминуты тупо глазами хлопала, и только потом, бросив книги, рванула выуживать парня из «лужи». Он не отбивался, он вообще не шевелился. Сперва я решила, что неудачно упал и потерял сознание, но, когда перевернула Савия на спину, обнаружила, что глаза его открыты. Они слепо смотрели в чернеющее небо, пугая своей неподвижностью.

Ёлки зелёные! Во что я опять вляпалась?

Понимая, что сама пострадавшего не откачаю, ибо даже зелий подходящих с собой нет, я бросилась было в лекарский корпус, но вспомнила об обновлённой деканом «пуговке»-маячке и раздавила её дрожащими пальцами, мысленно умоляя лорда Вудвича прийти поскорее, а не как в прошлый раз. Слава небу, он пришёл. Причём вместе с эльфом, который по счастливой случайности (а случайности ли?) оказался целителем.

Он-то и поставил диагноз Савию. Парень, в отличие от остальных сегодняшних психов, был магически выпит.