Читать книгу Эрагон. Наследие - Кристофер Паолини - Страница 5

Чтобы Роран не грохнулся головой о каменный пол, Эрагон был вынужден бросить Брисингр, чего ему делать очень не хотелось, и подхватить брата. Его драгоценный меч зазвенел о каменные плиты в тот самый миг, когда тело Рорана упало ему на руки.

– Он сильно ранен? – послышался голос Арьи.

Эрагон вздрогнул и с удивлением увидел, что Арья и Блёдхгарм стоят с ним рядом.

– Не думаю, – сказал он и похлопал Рорана по щекам, невольно еще больше размазывая грязь у него по лицу. В ровном, льдисто-голубом свете магического шара Роран казался совершенно изможденным. Его запавшие глаза были окружены темными кругами, а губы, наоборот, казались ярко-красными, словно вымазанными ягодным соком. – Ну же, очнись! – звал его Эрагон.

Через некоторое время веки Рорана дрогнули, он открыл глаза и посмотрел на Эрагона, явно ничего не понимая. Чувство облегчения, охватившее Эрагона, было столь сильным, что он, казалось, чувствовал его вкус.

– Ты ненадолго потерял сознание, – сказал он Рорану.

– Ага…

«Он жив!» – мысленно сообщил Эрагон Сапфире, рискнув ненадолго установить с нею мысленный контакт.

Дракониха явно осталась довольна этим известием:

«Прекрасно. Тогда я останусь здесь и помогу эльфам убрать камни от входа в здание. Если я тебе понадоблюсь, позови, и я найду способ до тебя добраться».

Звеня кольчугой, Роран с помощью Эрагона поднялся на ноги, и Эрагон спросил:

– А что с остальными? – Он указал на груду каменных осколков.

Роран покачал головой.

– Ты уверен?

– Там никто не сумел бы выжить. Я-то спасся только потому, что меня отчасти закрыла арка.

– Как ты себя чувствуешь-то?

– Что? – Роран нахмурился, словно не понимая вопроса. Казалось, эта мысль ему в голову вообще не приходила. – Я в полном порядке… Кисть, похоже, сломана, но это ничего.

Эрагон выразительно посмотрел на Блёдхгарма. На лице эльфа отразилось явное, хотя и не ярко выраженное, неудовольствие, но он все же подошел к Рорану и вкрадчивым голосом спросил:

– Не могу ли я… – и протянул руку к поврежденной руке Рорана.

Пока Блёдхгарм трудился над увечьем Рорана, Эрагон подобрал с пола Брисингр и встал вместе с Арьей у входа на тот случай, если кто-то из защитников крепости окажется столь дерзким, что решится на них напасть.

– Ну вот и все, – сказал Блёдхгарм и отошел от Рорана, а тот покрутил в воздухе кистью, проверяя, хорошо ли работает сустав, и от души поблагодарил эльфа. Потом Роран порылся в обломках, отыскал свой молот, поправил покосившуюся рукоять, сунул молот за пояс и посмотрел в сторону выхода.

– Я чуть было не добрался до этого лорда Брэдберна, – сказал он обманчиво-спокойным тоном. – Он, по-моему, засиделся на своем троне, пора бы его от этих обязанностей освободить. Ты разве со мной не согласна, Арья?

– Согласна, – сказала она.

– Ну, тогда давайте отыщем этого старого болвана с толстым мягким брюхом, и я его слегка пристукну своим молоточком – пусть вспомнит, скольких мы сегодня потеряли.

– Несколько минут назад он был в главном зале, – сказал Эрагон, – только вряд ли он стал дожидаться нашего возвращения.

Роран кивнул.

– Что ж, тогда придется за ним поохотиться. – И он рысцой ринулся вперед.

Эрагон, погасив магический шар, поспешил следом за Рораном, держа меч наготове. Арья и Блёдхгарм тоже старались от него не отставать, хотя этому и мешали бесконечные извилины и повороты коридора.

Зал, куда привел их коридор, оказался, разумеется, совершенно пуст, как и главный зал замка. Единственным свидетельством того, что там только что находилось не менее пятидесяти воинов, был кем-то забытый шлем, валявшийся на полу.

Эрагон и Роран промчались мимо мраморного тронного возвышения, и Эрагон старательно соизмерял свою скорость со скоростью брата, чтобы случайно не оставить его далеко позади. Пинками они вышибли дверцу слева от возвышения и ринулись вверх по находившейся за дверцей лестнице.

На каждом этаже они ненадолго останавливались, чтобы Блёдхгарм мог мысленно обследовать пространство, пытаясь обнаружить какие-то следы лорда Брэдберна и его свиты, но эльф так ничего и не обнаружил.

На верхнем этаже Эрагон услышал грохот сапог, а потом увидел целый лес ощетинившихся копий. И почти сразу же Роран получил резаную рану в лицо и в правое бедро. Из раны в ноге кровь полилась ручьем, и Роран, взревев, точно раненый медведь, ринулся на копья, выставив перед собой щит и пытаясь силой преодолеть сопротивление солдат, выталкивая их с лестницы. Солдаты истерически орали.

Эрагон, переложив Брисингр в левую руку, вытянул правую руку из-за спины Рорана и, схватив одно из копий за древко, выдернул его из рук воина. Мгновенно перевернув копье, он метнул его в самую середину толпы людей, загораживавших проход. Кто-то пронзительно вскрикнул, кто-то упал, и почти сразу в стене тел образовался узкий проем. Эрагон еще раз повторил тот же прием, и это привело к тому, что через пару минут количество солдат уменьшилось настолько, что Роран шаг за шагом сумел-таки оттеснить их назад.

Как только им удалось выбраться с лестницы на просторную площадку, окаймленную балюстрадами, оставшиеся человек десять – двенадцать солдат попросту разбежались, однако каждый постарался занять такую позицию, чтобы в случае чего было удобно метнуть в противника свое копье. Роран снова дико взревел и набросился на ближайшего к нему солдата. Ловко отразив удар меча, он решительно шагнул к воину и с такой силой ударил его молотом по шлему, что тот зазвенел, точно пустая кастрюля.

Эрагон быстро пересек площадку и, схватив двоих солдат, стоявших рядом, разом швырнул их на пол, а потом расправился с ними, нанеся каждому по одному лишь удару Брисингра. Прямо у него над головой, чуть не попав в него, пронесся брошенный кем-то боевой топор. Увернувшись от страшного удара, Эрагон присел, потом резко прыгнул вбок и швырнул того, кто метнул топор, через балюстраду на землю. А затем, успев развернуться, отразил нападение еще двоих, пытавшихся выпустить ему кишки пиками с острыми зазубренными наконечниками.

Тут подоспели и Арья с Блёдхгармом. Эльфы двигались безмолвно, с присущим им изяществом, словно исполняя некий смертельно опасный танец, что делало эту жуткую сцену насилия похожей на искусно поставленное представление, а не на схватку, которую противники ведут не на жизнь, а на смерть.

В этой стремительной схватке, полной звона металла, хруста сломанных костей, глухого стука отрубленных конечностей и душераздирающих стонов и криков, они вчетвером перебили всех оставшихся солдат.

Как и всегда, сражение вдохнуло в Эрагона новые силы, подняв его боевой дух. У него было такое ощущение, словно его окатили ведром холодной воды. Ясность мыслей у него была теперь просто необыкновенная.

А вот Роран, согнувшись и упершись руками в колени, хватал ртом воздух, словно только что остановился после долгого бега.

– Поправить? – спросил Эрагон, указывая на порезы на лице брата и на его окровавленную ногу.

Роран несколько раз с силой оперся на эту ногу, пробуя, выдержит ли она его вес, и сказал:

– Ничего, это может и подождать. Давай сперва отыщем Брэдберна.

Эрагон пошел впереди, а остальные гуськом за ним – сперва вниз по той же винтовой лестнице, затем снова наверх. Наконец, потратив на поиски еще минут пять, они нашли лорда Брэдберна. Он забаррикадировался в самом верхнем помещении западной башни, но с помощью нескольких несложных заклятий Эрагону, Арье и Блёдхгарму удалось не только отворить двери, но и разбросать груду мебели, которую к этим дверям придвинули. Когда они вместе с Рораном вошли внутрь, придворные и охрана лорда, заслонявшие его собой, не только побледнели, но и задрожали. Надо сказать, Эрагон испытал большое облегчение, когда ему пришлось прикончить всего лишь троих стражников, прежде чем все остальные побросали свое оружие и щиты на пол и сдались.

Затем Арья подошла к лорду Брэдберну, который все это время хранил молчание, и сказала:

– А теперь прикажи всем своим воинам сложить оружие. Их, в общем, осталось немного, но оставшимся ты еще можешь спасти жизнь.

– И не подумаю! – с издевкой заявил Брэдберн, и в голосе его прозвучала такая ненависть, что Эрагон чуть не ударил его. – Ты от меня не дождешься никаких уступок, эльфийка. Я никогда не сдам своих людей на милость таких нечестивых, неестественных существ, как вы! Лучше умереть. И не надейся, что сумеешь ввести меня в заблуждение своими сладкими речами. Мне известно о вашем союзе с ургалами, так что я скорее поверю змее, чем существу, которое способно преломить хлеб с этими рогатыми чудовищами!

Арья молча кивнула, положила руку Брэдберну на лицо и закрыла глаза. Некоторое время оба они стояли совершенно неподвижно, но Эрагон мысленно чувствовал, какая бешеная схватка разумов происходит между этими двумя соперниками. Впрочем, Арья вполне успешно преодолевала все мысленные барьеры, поставленные Брэдберном, и в итоге полностью завладела его душой и разумом. Она тут же принялась изучать его воспоминания и вскоре обнаружила то, что искала: природу его хранителей.

Тогда она произнесла что-то на древнем языке и наложила сложное заклятие, которое должно было обмануть этих магических стражей и погрузить Брэдберна в сон. Когда она умолкла, глаза лорда закрылись, и он, вздохнув, бессильно обвис у нее на руках.

– Она его убила! – вскричал один из стражников, и отовсюду понеслись испуганные и гневные крики слуг и приближенных лорда.

Эрагон попытался было убедить их, что это не так, но услышал, как где-то вдалеке протрубила труба варденов. Ей вскоре ответила вторая труба, гораздо ближе, затем еще одна, и вдруг Эрагон услышал обрывки радостных – да, радостных, он мог бы в этом поклясться! – возгласов, доносившихся со двора.

Озадаченный, он переглянулся с Арьей, и они, собравшись в кружок, стали выглядывать изо всех окон зала по очереди.

На запад и юг от крепости простиралась Белатона. Это был крупный процветающий город, один из самых больших в Империи. Ближе к замку лорда Брэдберна здания имели весьма внушительные размеры и были сложены из камня. У них были хорошо просмоленные крыши и красивые балконы. А дальше вдоль улиц тянулись в основном деревянные или глинобитные дома, и некоторые из деревянных строений во время битвы оказались охвачены пожаром. Над городом висела едкая коричневая пелена дыма, от которого першило в горле и щипало глаза.

Дальше к юго-западу, примерно в миле от города, находился лагерь варденов: длинные ряды серых войлочных палаток, окруженные траншеями и частоколом; на немногочисленных и более ярко окрашенных шатрах развевались боевые флаги; земля была буквально устлана сотнями раненых. Палатки целителей были явно переполнены.

К северу, за доками, причалами и пакгаузами, раскинулось огромное озеро Леона, на темной поверхности которого изредка мелькали белые гребешки волн.

А с запада на город надвигалась стена черных туч, грозившая залить все вокруг струями дождя, которые, похоже, уже повисли у нее по краям, точно неровный подол женской юбки. Где-то в недрах этой черной стены время от времени вспыхивали синие молнии и глухо ворчал, точно рассерженный зверь, гром.

Но нигде не мог Эрагон найти объяснение тому радостному шуму толпы, который привлек их внимание.

Они с Арьей поспешили к окну, выходившему прямо во двор крепости. Сапфира вместе с помогавшими ей людьми и эльфами только что закончила расчищать путь от груды камней перед дверями крепости. Эрагон свистнул и, когда Сапфира, подняв голову, посмотрела на него, помахал ей рукой. Ее длинные челюсти раздвинулись словно в улыбке, обнажая острые зубы, и она выпустила в его сторону облачко дыма.

– Эй! Что там нового? – крикнул Эрагон.

Один из варденов, стоявших на крепостной стене, указал рукой на восток.

– Смотри, Губитель Шейдов! Сюда идут коты-оборотни! Коты-оборотни, надо же!

Струйка холодного пота потекла у Эрагона по спине. Он посмотрел в ту сторону, куда указывал варден, и увидел целую армию этих загадочных тварей. Их темные фигурки выныривали, казалось, из каждой складки холмистой местности на том берегу реки Джиет, всего в нескольких милях от крепости. Некоторые коты-оборотни, как оказалось, передвигались на четырех лапах, а некоторые – на двух, но пока что они были слишком далеко, чтобы Эрагон мог с уверенностью сказать: да, это действительно они.

– Возможно ли это? – спросила Арья, и в голосе ее также слышалось глубочайшее изумление и недоверие.

– Не знаю… Впрочем, мы так или иначе скоро все узнаем: они явно направляются сюда.