Читать книгу Святая ночь - Ксения Альбертовна Никитина - Страница 1

Пролог

 – Канун Рождества – это время сказки, волшебства и добрых чудес…

– Будет тебе волшебство – сломаю твою жизнь в момент!

Рождественские огоньки ярко мерцали над церковью Святого Иоанна, куда восемнадцатилетняя Ева поздним-поздним вечером направлялась в компании таких же, как и она девушек, хохоча и улыбаясь, неся подмышкой тёмно-серого пальто нотную тетрадь. Юные леди свернули во дворы новых домов, где обычно созидали, творили и просто жили различные профессора, художники, музыканты, актёры и другие величавые люди, выбравшие именно этот укромный район в самом сердце Лондона. Снег запорошил дорожки, а блеклый свет церкви не так уж и сильно освещал им путь, как яркая луна и множество Рождественских звезд. Сочельник слегка и по-традиции морозил носы и пальцы рук девушек, что щебетали каждая о своём, хихикая и толкаясь из стороны в сторону.

– Что ты загадаешь в эту ночь, Энни? – спросила Ева Андервуд, получше завернувшись в тёплый платок, накинув его на волосы, облепленные снежком.

– Новую скрипку! Пожалуй, этого достаточно для новых успехов в музыке!

– Ну и дура! – хмыкнула Лиза Вуд , подперев плечом подругу, которая тут же ответила смехом, – Я загадаю выйти замуж за офицера! А лучше за того, у кого на груди поблескивает орден Британской Империи! – горделиво вскинула нос девочка, и трио рассмеялось, – С таким мужем у меня будет всё! Скрипка, флейта, виолончель! Даже собственный оргáн! Вот как! – вскинула она указательный палец.

– Воображала… – усмехнулась Ева.

– Ну, а ты? Что ты загадаешь, Ева?!

Девушка остановилась, задумчиво подняла голову, вдохнула Рождественский воздух, осмотрела вновь чудесное небо, а после, опустив глаза с улыбкой сказала: – А я… Я хочу выучиться на врача, и уехать в какой-нибудь полевой госпиталь, чтобы спасать людей, выдирать их из лап смерти… – воображала Ева, – Быть посредником между человеком и Богом… Буду молить его не быть таким строгим с тем, кто согрешил и дать тому грешному ещё один шанс всё исправить! – говорила Ева, жестикулируя и широко раскрыв глаза, сгорая от своей идеи.

– Ты свихнулась! – сказала Энн, и Лиза её подвахтила.

– Однозначно! – покрутила она палец у виска, – Кончай читать свои писульки о войне, подруга! Нежели, сыграешь в ящик раньше времени!

– Мемуары, тупица! – огрызнулась девушка, – Где ваш отец прячет ваши мозги? – спросила обиженно Ева, продолжая путь к церкви. – Что? – напряглаась она. – Неужели в бочке общественного унитаза?

Девочки рассмеялись и стали шутливо драться, толкая друг друга в сугробы, валяя в снегу. Три снеговика в длинных полых юбках и пальтишках боролись при свете далёкого ночного фонаря, единственного на этой улице, озаряя её смехом, совсем детским и весёлым, беззаботным до визга.

Из-за поворота в миг с ревом мотора выехал чёрный Ягуар, сверкнув светом ярких фар, пробежав мимо девушек, что оторвались от потехи и с завистью оценили новенький и отливающий блеском автомобиль.

– Мне бы на таком хоть разок прокатиться… – подумала в слух Ева, обводя глазами машину и заметив смотрящий на неё во мраке силуэт мужчины.

– Иди, попроси его прокатить тебя! – толкнула её в снег перед самой машиной Лиза, и Ева рассмеялась, – Давай! Покажешь водителю левую коленку и считай всё оплачено!

Машина исчезла, когда Ева вынула заснеженную мордашку, облизывая с верхней губы тающую воду и образ автомобиля, с тоской поджимая губы. Девочки продолжили шагать к храму, до которого оставалось каких-то пару минут быстрого ходу по лёгкому и хрустящему снегу в тени нежного света огоньков из окон маленьких и больших домиков.

Роберт Рейнолдс расположился в пабе в центре Лондона, и выкуривал свою первую сигару, периодически смачивая её в прозрачном стакане с виски. Рядом с ним был верный и до жути любимый племянничек – Майкл Рейнолдс. Его разум был пьян и распутен. Так уж вышло. Не потому что за окном бродит Рождество, и из пластинок мурлычет праздничный клик. А потому, что у Роберта Рейнолдса проблемы в бизнесе. Дела перестали подниматься в гору, а как снежный ком катались вниз с горы, набирая обороты. Эту гору Роберт выбрал сам. Даже построил её сам, крутую и высокую, забрался на неё, а после – рухнул. Сейчас он сидел, и думал только о том, где бы надыбать деньжат, лишь бы только покрыть свои не покрываемые расходы и лютую жадность английской натуры.

– О чем мечтаешь, Роб?

Мужчина отпил виски, не поморщившись и даже не шмыгнув острым носом насупился, поджав пухлые губы под густой бородой.

– В каком смысле, мм? – спросил он в привычной ему манере, балакая на дне бокала осадок алкоголя.

– Что бы ты загадал на Рождество, будь христианином? Больше денег? Или больше рома? – любопытствовал Майкл.

Роберт задумчиво хмыкнул, и стал потирать бороду, разглаживая её сверху вниз, заливая свои думы, и совсем уж туго соображая. Он «отъехал» в размышлениях, пьяным и бредовым разумом, наконец, собирая мозги и язык в кучу, чтобы тебе нашли точки соприкосновения и помогли Роберту изъясниться.

– Сына, наверное, да… – брякнул он не подумав и толком, вызывая удивление в лице племянника. – А может и нет… Черт его знает… – устало прикрыл он веки пальцами, – Слушай тебе не надоело, мм?

– Я бы новую машину хотел… – замечтался Майкл и Роберт вернул его на землю.

– Ты сначала на старую себе заработай, хорошо, юнец? – отпил он виски, – А потом о новой размышляй… Новую он захотел, засранец, аа… Смотри чего задумал, ну ни хрена…

Роберт окончательно опьянел и мысли в голове его стали крутиться все хуже и хуже.

– Чего бы я точно хотел в эту восхитительно священную ночку, так это поиметь какую-нибудь католичку, да… – протёр он стол рукой, смахнув немного пепла, приподнимаясь и раскачиваясь из стороны в сторону как антенна на ветру. – Сначала только один свой должок запрошу…

Роб через двадцать минут подъезжал к церкви святого Иоанна, наблюдая как по краю дороги резвятся три девочки в половине девятого вечера, роняя друг друга в снег. Смех их и крик пронзал слух господина, заглушая играющую по радио песню – «School Day» Чака Берри. Он засмотрелся на девицу, что с разинутым ротиком обгладывала машину, а после, столкнувшись с ним взглядом, была опрокинута в сугроб со смехом. Машина пролетела дальше по улице, спускаясь по дороге к церкви. Роб лениво выкатился из автомобиля, поправляя сползший с шеи шарф, волочась к заднему входу, осматривая яркое освещение над храмом. Ноги его ступали в подвальное помещение, а пальцы игрались с затвором пистолета в кармане пальто. Рейнолдс едва не падал, но всё ещё уверенно шёл за долгом к местному святому отцу – Томасу Бейкеру.

Ева не очень-то понимала, почему ей нужно было спуститься в кабинет мистера Бейкера среди молитвы. Раньше такого за ним она не замечала, осторожно ступая по крутой лестнице вниз. Всё это её пугало и казалось очень подозрительным. Ева поднесла кулачок к двери, но прежде чем ударить, прислушалась. Тишина, только звяканье стеклянных бокалов и плеск жидкости. Девушка прочистила горло и трижды стукнула в дверь, а после нырнула внутрь.

– Можно войти?

Роберт отпил из бокала, сложил руки и приветливо-натянуто улыбнулся.

– Можно, конечно. Тебя одну и ждём.

Ева наивно улыбнулась.

– Проходи скорее. – приветливо улыбнулся Рейнолдс.

Девушка вошла и встала возле входа, осматривая знакомый до тряски в коленях кабинет. Белые стены, большой «Т» образный стол в центре. Над ним множество книг расставленных по полкам. Вдоль стены – диван, и смятая клеёнка. Ева вернула взгляд к незнакомцу, изучая его снизу вверх. А если быть точным – с пояса. Мужчина сидел закинув руки за голову, разведя в стороны плечи. Одет он был хорошо, но скромно. Белая рубашка, тёмного цвета жакет и рукава бережно закатанные по локоть. Выше – овальное лицо, острый нос и яркая мимика, меняющаяся едва ли не каждую секунду. Из дали – чёрные глаза, кроющиеся в полумраке и слабом свете настольной лампы. Опущенные брови и всё его лицо выражало абсолютную безмятежность. На левом запястье виднелась маленькая татуировка в виде имени, на правом – несколько браслетов из кожи, на самих пальцах – добрая куча печаток золотых и серебряных. Но больше всего Еву волновало не эта мнимая роскошь, а то, как незнакомец смотрел на неё, практически раздевая и съедая её заживо.

– Как тебя зовут? – спросил её мужчина, и Ева проигнорировала вопрос.

Рейнолдс совершенно не стесняясь, пялился на неё, периодически прикусывая нижнюю губу словно в раздумьях. Он протянул ей бокал с коньяком, вздымая его и приглашая выпить с ним.

– Что вы? Я не пью, сэр. – возмутилась Ева, но Роб был как всегда на два шага впереди.

– Пить не обязательно, достаточно пригубить.

Ева пригубила, и зачерпнула губками лишнего, тяжело покашливая, глотая коньяк, вызывая у Роберта ласковую улыбку.

– Имя есть? – вскинул брови.

– Ева.

Рейнолдс с интересом выпрямился в кресле, слегка покосившись в сторону из-за сильного опьянения.

– Ева… Жизнь, в переводе, да? Ева… – улыбался он. – Красивое имя дали тебе. Даёшь жизнь значит, Ева?

Она кивнула и пожала плечами. Ева никогда не задумывалась о значении своего имени и не хотела.

– А как вас назвали?

– Нарекли… – кивнул Роб. – Да?

Девушка смутилась, осторожно извиняясь.

– Роберт.

Ева робко улыбнулась и Роб улыбнулся в ответ, продолжая раздевать девушку глазами. Обстановка накалялась, Ева немного нервно задышала, ощущая как душно становится в кабинете.

– Сними мантию.

Ева кивнула и скинула верх, оставаясь в лёгкой кофточке и длинной юбке.

– Да, топят отлично. – ответила она смущённо, развешивая пальтишко на спинке стула, присаживаясь на край дивана.

Теперь настало время Рейнолдса изучать девушку. На краешке в стеснении сидела высокая русоволосая девчушка. Спинка её была прямой и ровной. Густые волосы собраны в тугой пучок на затылке, от чего и без того острые черты лица заострились ещё больше. Носик маленький и прямой, губы пухлые и ровные слиплись от молчания, а карие и большущие глаза безвинно глазели то на Роберта, то на стакан, который Ева крутила в руках, из вежливости попивая горький напиток. «Словно лом проглотила» – думал про себя Роб, обводя горлышко бокала, смотря на тонкую талию и округлые бедра. Рейнолдс встал с места, и подошёл к дивану в развалку, а после короткого, выжидающего разрешения кивка присел рядом, вновь отпивая алкоголя. Роберт был бесстыж и ловко придвинулся к Еве, целуя её в плечо. Девушка вскочила, и мужчина схватил её за руку, и слегка потянув вниз, выдавил: