Читать книгу Улыбнись, чудовище! - Ксения Александровна Соковикова - Страница 5

Високосное 29 февраля нового тысячелетия. Обычное суточное дежурство третьим следователем, спокойный день. Пара заявлений о сорванных во дворах меховых шапках. Тогда это был очень популярный вид грабежа. И вот звонок из «дежурки»: «Езжайте на 111-ю». Тяжкие телесные повреждения мне еще расследовать и даже возбуждать не приходилось.

Обычная многоэтажка совсем рядом с райотделом. Мы заходим в квартиру и чувствуем, что ковролин в прихожей буквально «чавкает» от крови. Все в красных потеках: стены, двери, ванная комната.. Потерпевшую, девочку 16 лет, уже увезли в больницу. Рассказ ее матери потряс тогда сознание. Не только мое, но и бывалого опера Андрея.

Благополучная, как принято говорить, семья. Мама, папа, старший сын и дочка. Родители трудятся, чтобы дети ни в чем не нуждались. В квартире для конца 90-х очень приличная обстановка, компьютер и прочая быттехника. Все говорит о хорошем достатке. Мать семейства пришла с работы и, зная, что дочь в это время всегда дома, постучала в дверь. Из квартиры послышался сдавленный стон и просьба: «Мама открой сама, мне плохо». Женщина отворила дверь и увидела жуткую картину: ее девочка с проломленной головой лежит в коридоре. Кровавые следы тянутся из ванной. Последнее, что успела сказать Настя, прежде чем потерять сознание: «Это Костя». Костя – старший сын. В свои 24 года он успел отсидеть в колонии за какую-то кражу, дома практически не жил, приходил иногда перекусить и разжиться деньгами. Не буду рассуждать на тему, почему в благополучной и положительной семье вырос уголовник – бывает.

В этот раз Костя пришел домой, когда дома была только сестра. Она обрадовалась ему – любила старшего брата. «Проходи, будем чай пить», – сказала девушка и пошла в сторону кухни. «А у меня для тебя сюрприз», – услышала Настя голос брата и почувствовала удар. Сильный. Ненавидящий. По голове. Топорик Костя принес с собой. Он шел убивать.

В больнице нам сказали, что девочка до утра не доживет. К счастью, врачи ошиблись. Не знаю ее дальнейшую судьбу, но очень надеюсь, что с ней все в порядке. Но прежней жизнь уже не будет. Ни для родителей, которые разом чуть не потеряли двоих детей, ни для самих детей, ни для юного следователя. В голове вертелось: как же так.. БРАТ. ТОПОРОМ. УБИВАТЬ.

Его задержали на следующий день на даче у приятеля. Он все обставил как ограбление: когда сестра перестала подавать признаки жизни, унес ее в ванну, из дома забрал какие-то ценные вещи и притаился. На допросе пояснил, что ревновал родителей к Насте. Ведь он кто – уголовник и неудачник, а она – красавица, умница, идет на медаль. Все надежды мамы и папы были связаны с ней, с ее будущим. А на нем как будто поставили крест: иногда подкармливали и давали денег на жизнь. И он решился на страшный шаг, чтобы остаться в семье единственным сыном. Только КАК он собирался с этим ЖИТЬ?! Сознание отказывалось принимать это все как правду. Для меня, сестры любящего и безмерно любимого старшего брата, это было непостижимо. Топор в руках подонка как будто ударил по самому святому в моем понимании жизни.