Читать книгу Легенды маленькой Сайлис. Сказки и легенды в стихах - Ксения Андриевская - Страница 3

У берега уютной сонной речки,

Под плотной сенью кедров вековых,

Стоит старинный дом с резным крылечком,

 Большие окна в ставнях расписных.

 За кованной причудливой оградой:

 Беседка, чистый пруд, фруктовый сад,

 На лозах зреют кисти винограда,

Глицинии сиреневый каскад.

 И летом, пока солнышко сияет,

 В большом семействе дел невпроворот,

 Охотно дети взрослым помогают,

Из кухни аромат к столу зовет.

 Но к вечеру все звуки умолкают,

 Окутывают дом покой и сон,

В одном окне лишь огонек мелькает.

 Кому не спится? Кому светит он?

Мы с вами очень – очень аккуратно

Заглянем и подсмотрим (нас простят),

Одним глазком и сразу же обратно:

За столиком две женщины сидят.

Камин трещит поленьями сухими,

 Почти неслышно дамы говорят,

 Однако стоп! Еще есть кто-то с ними,

 Да это ж фея! Крылышки блестят

.Пыльцой весь стол покрыт, мерцает чудно,

Красавица волшебная парит,

Ест вкусные конфеты и попутно,

Двум дамам в креслах что-то говорит.

Заметим, что в народе, не смолкая,

Молва о доме бродит много лет,

 И вымыслы различные рождает,

Что волшебство там и большой секрет!

Но нам, под чарку сладкого ликера,

Садовый гном недавно разболтал

Историю Большого Договора,

Участие в котором принимал.

                             * * *

В канун веселых празднеств Новогодних,

А дело было то давным-давно,

Одна лишь ночь все изменила в корне.

И вот что в доме том произошло:

В большой семье все радостно кипело,

До праздников волшебных – пара дней.

Уж елочка наряд свой приодела,

Шары, гирлянды, яркий блеск огней.

Под лапами душистыми, с заботой,

Уложены подарки для детей.

И каждый ждал волшебного чего-то;

Чудес или особенных гостей.

Окончен день в заботах и забавах,

Расчищен снег, готовы пироги.

Осталось деток уложить усталых,

Под сказку и протяжный вой пурги.

Разжечь камин, поставить свечи рядом,

Запарить чай душистый, из цветов,

И любоваться сильным снегопадом,

Что превращает дворик в Замок Снов.

Излюбленной традицией хозяек,

Живущих в этом доме много лет,

Был разговор душевный без утаек,

О том, чем так чудесен белый свет.

В тот вечер сестры так же, как обычно,

Закончив все семейные дела,

Разлили чай по чашкам и привычно,

Настроились на тему о мирах.

О тех мирах, что взгляду недоступны,

О тех мирах, что тайнами влекут,

О домыслах загадочных и смутных,

И жителях миров таких. Но тут…

Их разговор внезапно оборвался.

И в тишине, возникшей резко – вдруг!

Сначала громкий бой часов раздался,

А вслед за ним и тихий странный стук.

Зима метелью весело плясала,

Гоняя снег по улицам, дворам.

И все, казалось, окна выбирала,

Какое первым спрятать в кружева.

На первый взгляд все было, как обычно:

Под бой часов вскочивший черный кот.

Одно, пожалуй, было непривычно,

Как время, вдруг, замедлило свой ход.

Застыли стрелки ходиков с кукушкой,

В камине пламя – рыжим полотном,

Зависли искры пламени послушно,

И замерли снежинки за окном.

Хозяйки, не сговариваясь, встали,

Моргая, в удивлении немом.

Ах, как давно здесь в доме чуда ждали!

Оно влетело снежным комом в дом!

Порывом ветра, словно легким жестом,

Метель, игриво форточку толкнув,

Забросила в нее комочек снега,

Лукаво, на прощанье, подмигнув.

Снежок упал едва не в чашку с чаем,

Рассыпавшись на крошки по столу.

А там, в одеждах мокрых, не случайно,

Лежало то, что чудом и зовут.

На миг один лишились сестры речи :

– Кому скажи – поверит, вряд ли, кто,

Что на исходе дня, в обычный вечер,

Влетела фея прямиком в окно!

Склонившись тихо над незваной гостьей,

Хозяйки дома, шепотом шутя,

Дивились чуду в пару дюймов ростом,

С фигуркой женской милое дитя.

А тут и время вновь набрало скорость,

Взметнулись искры, загудел камин.

И сестры дружно, приглушая голос,

Засуетились: «мед и аспирин»!

Салфеточки на край стола сложили,

Устроили прелестницу в «кровать».

Смешали с молоком кристалл ванили,

И стали пробужденья феи ждать.

Мурлыканье кота и дух ванили,

Часов шуршанье, шепот двух сестер,

В конце концов, малышку разбудили,

И на людей она взметнула взор.

В глазах сестер – немое удивленье:

«Откуда ты? В такой-то снегопад?

Похоже, то – случайность? провиденье?»

А фея расправляла свой наряд.

– Не уж-то, сбилась я с прямого курса?

Ведь на Канарах, знаю, снега нет?!

– Малышка теребила нервно бусы,

– Ах, все пропало! Плакал мой банкет!

– Ну, как же так случилось, я не знаю?!

Ведь все я рассчитала, как всегда!

– Себя немилосердно распиная,

Бурчала тихо: « Что за ерунда?!»

Туда – сюда, в одно окно, в другое —

Под снегом все – и дворик, и крыльцо.

Воскликнув горько: «Что ж это такое?!»

Заплакала, осыпав все пыльцой.

– Нет, дернул гном!.мол,«Приезжай, подружка!!!

Бери купальник», – плакала она,

«Былое время вспомним, нашу дружбу,

Понежимся под солнцем на волнах».

– И что теперь? – звон крыльев прекратился,

Пыльцой волшебной был покрыт весь стол.

В камине всполох пламени аж взвился,

Рассыпав искры на дубовый пол.

Лицом уткнувшись в крошечки – ладошки,

Она рыдала, вздрагивая в такт

Мурлыканью кота, но, как в окошке,

Меж пальчиков мелькал лучистый взгляд.

Внимательно друг друга рассмотрели

Три женщины. Ни слова не сказав,

Внезапно от камина отскочили,

Едва не в голос дружно завизжав.

Сестер реальность вдруг ошеломила:

На столике – буквально в двух шагах,

Звеня крылами, феечка ходила,

Кусая губки, пряча хмурый взгляд.

А та, сама себе, под нос бурчала:

– Вот вляпалась! Вот это номер! М-да!!!

Сто лет, пожалуй, в отпуск не летала,

И вот сюрприз за долгие года.

– А что – теперь? – одна сестра спросила,

Слегка коснувшись краешка стола.

И фея удрученно загрустила,

Рука на горсть конфет сама легла.

В раздумьях горьких – что же делать, бедной,

Как быть теперь? И кто же виноват?

Пошарила рукой – и тут конфета

Скользнула ей в ладошку… – Шоколад!

Увидев на лице прелестной гостьи

Восторг и удивленье – гамма чувств!

Сестра помладше проложила мостик,

Горсть сладостей в ладони протянув.

– А может – чаю с мятой и душицей?

Пирог с малиной, пряники, щербет,

Блины с начинкой, булочки с корицей,

Кусочек торта, ягодный десерт?

И фея от смущения зарделась,

На личике румянец расцветал,

Она уже достаточно согрелась,

Наряд обсох и празднично блистал.

Пожалуй, с ней впервые так случилось,

Ввалиться снежным комом в чей-то дом,

И фея очень важно извинилась,

С поклоном, и продолжила потом:

– Я – Сайлис, фея сказочных архивов,

Где сказки и легенды всей Земли,

Мы – феи, собирали кропотливо

Веками, сохраняли, как могли.

От пламени, воды, землетрясений,

От глаза беззастенчивых воров,

От варварских людских уничтожений,

Магический поставили засов.

– Я к вам попала, видно, не случайно.

Сошлись на небе звезды в нужный час,

– Тут фея, отхлебнув глоточек чая,

Задумчиво сказала: « Выбрав вас!»

– Законы в нашем мире неизменны,

Особо – накануне Рождества.

С минуты этой буду я бессменно

Секреты открывать вам мастерства.

– Даю свое волшебное я слово,

Быть другом вам, помощницей в делах,

А вы, мои подруги, все толково

И красочно опишите в стихах.

Слова ее, торжественно и четко,

Звучали, как и требовал момент,

Что: «будет волшебством секретным соткан

Один, но очень важный документ!

По всем законам сказочного мира,

Она – должница и святейший долг,

С огромным удовольствием, под лиру,

Оплачивать готова долгий срок».

Еще вводила в курс дел необычных,

Знакомила с волшебным сводом прав,

Секретами делилась (из приличных).

От крошек сладких отряхнув рукав.

* * *

Как только речь закончила малышка,

Ладошками взмахнула и как вдруг,

Хлопок раздался, засверкала вспышка,

Сиянием заполнив все вокруг!

Над столиком возник пергамент древний,

Перо строчило бойко вязью слов,

Которые легко ложились в звенья,

С оттенками всех радужных цветов.

Хозяйки дома молча наблюдали,

Не веря своим собственным глазам.

И как-то потихоньку привыкали

К доставшимся сегодня чудесам.

Чернила непрерывно изменялись,

То в красных, то в салатовых тонах,

Порой искрили, будто забавляясь,

На слишком заковыристых словах.

Что странно, но слова из договора,

Неведомым писались языком.

Который стал понятен сестрам скоро,

Каким-то чудом стал он им знаком.

Три женщины захвачены деяньем,

Свершается великий ритуал,

Не видя, как за окнами, в тумане,

Садовый гном волшебный люд собрал.

Заглядывали леший и русалки,

Кикимора уткнула нос в окно,

Пытаясь отогреть себе прогалинку,

Отталкивая гнома заодно.

Безумный Шляпник строил мило рожи,

Улыбочка Чеширского Кота,

Маячила и было не похоже,

Что кончится вся эта суета.

Вдруг зеркало, что в комнате висело,

Вскипело паром, помутнело враз,

Из мутной глубины его глядело

Десяток любопытных чьих-то глаз.

А гном, виновник этого собранья,

Ужасно сожалел, что не успел,

Подслушать все, и было даже странно!!!

Ведь он всегда был в курсе разных дел.

Не выручили гнома ни сноровка,

Ни малый рост, ни жуткий интерес.

Услышал только: …«как же мне неловко»

И …«что решит весь сказочный конгресс»…

Обрывки фраз дразнили гному уши,

От напряженья лопнули штаны,

И, как он ни старался и ни слушал,

Усилья были все обречены.

Но все-таки ему досталась малость:

С последним взмахом шустрого пера,

Все те, что на призыв пера слетались,

В мгновение исчезли со двора.

А гном – затейник и смотритель сада,

Свидетель этой магии ночной,

Увидел, как с пергамента каскадом,

Летели искры дымки золотой.

От любопытства гном пролез в окошко,

Спеша увидеть и услышать всё.

Его накрыло магией немножко,

Пыльцой осыпав щеточку усов.

Обряд волшебный двигался к финалу.

Две женщины за феей дружно в лад

Слова из договора повторяли,

В иных местах по раза три подряд.

Три подписи поставлены на свитке,

Затих под креслом спрятавшийся кот,

На миг застыли взгляды и улыбки,

Скреплен печатью договор и вот…

* * *

Наверное, наш маленький рассказчик,

Попал под руку в неурочный час,

И памяти его бездонный ларчик,

В склерозном раздвоении погряз.

Его рассказ, с какого-то момента,

Сначала был один, потом иной,

Глоток нектара добавлял фрагменты,

Гном морщил лоб… по версии одной:

– События вот так вот развивались,

– Здесь гном-садовник прыснул в кулачок,

Икнул, весьма забавно, извиняясь,

Манерно сдвинув на бок колпачок.

Их всех троих… хотя, и гнома тоже,

Вдруг закружило магией огня.

Пергамент сжался, у сестер на коже,

Оставив метки, в свитке – письмена.

– Три родинки у каждой, – гном продолжил,

– Всего—то по три маленьких пятна.

Но тут смешалось все, – сказать я должен,

– Перед глазами встала пелена.

Бег времени завис как фотоснимок,

Детально зафиксировав момент.

От потолка до гномовых ботинок,

Буквально каждый меленький фрагмент.

– Пергамент растворялся в легкой дымке,

Тут гном нектара сладкого хлебнул,

– И видел я себя на этом снимке,

Кота, что спину мостиком согнул.

Сестер, стоящих прямо у камина,

Малышку – фею, с перышком в руке.

И вдруг, через мгновенье, этот снимок

Скакнул на стену в мастерском прыжке.

В камине резво ввысь взметнулись искры,

Исчезло всё. В глубокой тишине

Метель опять запела свои песни,

За окнами уже стоял рассвет.

Спустя минуту тишина распалась,

На множество игривых нежных нот:

Исчезла дымка, в комнате остались:

Лишь две сестры да черный сонный кот.

Часы, с ленцой, едва пробили «утро»,

Заря подкралась, шторки теребя.

А женщины все вглядывались в чудо:

В пыльцой покрытый столик и в себя.

Казалось бы – ничто не изменилось!

Все было, как обычно, жесты, взгляд.

Однако, волшебство в глазах светилось,

И по столу разбросан… – шоколад!

Последняя звезда на небосклоне,

Предутренняя, тихая пора…

Камин погас, ни шороха, ни звона,

Посапывает сладко детвора…

* * *

– По креслам, полусидя, полулежа,

Заснули две сестры, – добавил гном,

И медленно направился, похоже,

Неверным шагом в свой волшебный дом.

Однако мы, настойчиво, с мольбою,

Вернули гнома к тем минувшим дням.

И он продолжил, хотя и с перебоем,

Рассказ о том, что дальше было там.

«С трудом очнулись, молча, словно в дреме,

Все также дружно, в креслах, по местам,

И в это время все проснулось в доме,

Раздался смех детей, их шум и гам.

В свои права вступала жизнь земная:

Семья, заботы, праздник, суета.

Бежали стрелки, время приближая,

Момент их встречи с каплей волшебства.

Весь день о том молчали две сестрицы,

Уж странно было все, как ни крути.

Но все-таки стоял пирог с корицей,

На столике, часов так с десяти.

Готово все для встречи долгожданной,

В трубе камина громко ветер выл,

И ждали сестры, в напряженьи странном,

Шуршания прозрачных нежных крыл.

Но только стрелки ходиков старинных

Степенно нарушали тишину.

И тут вмешались ноты звуков дивных,

Пыльцы искристой облаком взметнув.

Секунда – и сомнения исчезли,

Реально все: обет и договор.

И вот уже, как слаженную песню,

Они вели свой женский разговор».

О чем он был, увы, мы не узнали.

Знакомый наш ворчун, садовый гном,

К тому моменту спал давно усталый,

Охваченный обычным гномьим сном.

P.S.: Но все ж конец истории о доме,

В котором жили тайна и секрет,

Мы вытрясли из старенького гнома,

В подарок, предложив мешок конфет.

И выяснилось: дав обет навеки,

Открыла фея женщинам врата,

К волшебным чудесам библиотеки,

Хранившей тайны многие лета.

Где сказки, саги, мифы и легенды,

Преданья и собранья небылиц,

Держались под секретом до момента

Открытия магических границ.

Не всех сопровождают в жизни музы,

Но сестрам подвернулся редкий шанс,

Пройти сквозь заколдованные шлюзы,

С волшебной феей заключив альянс.

Все сказки им рассказанные феей,

Записывали тщательно в тетрадь,

Ни перьев, ни бумаги не жалея,

Для тех, кто их захочет прочитать.

Покинуть сад пришлось нам с неохотой,

Но гном спросонья был невыносим,

Ворчал себе под нос сердито что-то,

И нас уйти скорее попросил.

– Ой, девочки, а ночь-то – просто диво!!!

Мы слышали уже издалека,

И ветер уносил слова игриво,

В окне мелькала тень от огонька.

– Ну, слушайте… – то было… Дай конфетку! —

И фея зазвенела как струна.

Но мы уже покинули беседку,

История нам стала неслышна.

Упорный гном провел нас до ограды,

Задвинул гордо смазанный засов,

Махнул ручонкой нам смотритель сада,

И тут же растворился меж цветов.

Вы можете не верить нам, так что же?!

Но факт мы увидали в том окне:

По три родимых пятнышка на коже,

И  снимок.… Тот! Волшебный!! На стене!