Читать книгу Ребенок на спор - Ксения Богда - Страница 10

Проходит несколько дней, а мы все никак не двигаемся с мертвой точки. Общими усилиями набирается только две трети, но этого мало.

Родители тоже переводят на мой счет все, что у них есть. В займах везде отказ, родственников как таковых нет. Вот только родители и Женька с тетей.

– Алис, а отец ребенка не сможет помочь? – ошарашивает вопросом мама.

Рука дергается, и я проливаю на пальцы горячий чай. Шикаю. Засовываю руку под холодную воду.

Мама не спрашивала про отца Насти с тех пор, когда я сказала, что нас ничего не связывает и мы разошлись. И тут вот неожиданно…

– Не сможет, мам. Мы с ним давно расстались и не поддерживали связь. Он даже не знает, что у него дочь.

– Так и не хочешь рассказать, что у вас произошло?

Пытливый взгляд жжет между лопаток.

– Нечего рассказывать, мам. Молодые были и не разобрались в чувствах. Я просто поняла, что на роль отца он не подходит.

Мама тяжело вздыхает.

– Вот знаешь, Алис, я вашу бабскую логику не пойму. Что значит не подходит на роль отца? Значит, тащить в кровать он подходит, а отвечать не подходит?

– Миш, – укоризненно качает головой мама, стреляя в папу недовольным взглядом.

– Нет, а что Миш? Тут как бы ситуация не такая, чтобы гордыню свою показывать. На кону здоровье ребенка, в конце концов, а она нос воротит. Ты знаешь, где отец Насти?

Крепче сжимаю губы. Не хочу это обсуждать с отцом.

– Алиса! – грозно так.

– Миш, ну видишь, Алиске не до этого.

– Не до этого? Как понять не до этого? Настя…

– Пап, – выхожу из себя, – я разберусь, ладно?

– Ай! – Папа машет рукой и выходит из кухни. – Разберется она. Смотри-ка, гордая какая.

Обессиленно падаю на стул и прикрываю глаза. Мама берет меня за руку и успокаивающе поглаживает:

– Алис, ну, может, правда, найти Настиного папу и попросить занять денег?

– Мам, а вот ты с чего решила, что отец Насти при деньгах? – Выдергиваю руку и вскакиваю со стула. – Может, он нищий, как мышь? Я прогуляюсь. С Настей посидите.

Выбегаю в коридор, на ходу натягивая кардиган. Заглядываю в зал: папа развлекает Настю. И я со спокойной душой выхожу из квартиры.

Как сговорились все с этим Денисом! Иди да иди, скажи да скажи. Что за напасть?

Прислоняюсь к двери и делаю несколько глубоких вдохов. Сверху что-то падает, и кто-то чертыхается. Подрываюсь и несусь по ступенькам. Может, кому-то нужна помощь. Вдруг плохо?

На нижней ступеньке пролета встаю, как замороженная.

– Твою мать! – Денис стоит, опустив голову, и придерживается за стену.

Его шатает. Вот-вот упадет.

Парень начинает съезжать, и я отмираю. Перескакиваю через три ступеньки и оказываюсь возле бывшего до того, как он встретится с бетонным полом.

– Денис. – Подхватываю его под руку и пытаюсь удержать его вес.

Дышит тяжело. Трет переносицу, словно пытается сфокусировать взгляд.

– Блин, да что ж за хрень? – бормочет, обхватывая меня крепче.

– Держись, блин, – бурчу я, и мы вместе усаживаемся на ступеньки.

– Тебе надо больше отдыхать. А если бы никого не было? Ты бы рухнул с лестницы, – дрожащим голосом выговариваю, потому что испугалась за него.

– Ну тебе бы, наверное, сразу стало проще жить, – хмыкает и на меня косится.

Взгляд все еще какой-то мутный.

– Что? Ты в своем уме?

Делаю попытку встать, но Денис тормозит.

– Тих-тих, не кипятись, лисенок, – бормочет.

Утыкается в мой висок и делает глубокий вдох.

– Блин, все так же пахнешь персиком.

Замираю, как и сердце в груди. Щеки вспыхивают.

– Денис, не надо…

– Что не надо, лисенок? Трогать тебя?

– Да.

– Так ты же сама пришла на помощь.

– А лучше бы не приходила, да? И ты бы стукнулся башкой, может, и мозг бы встряхнулся.

Злюсь на него. И на себя за свою реакцию.

– Нет, хорошо, что пришла.

Его шепот кажется чем-то таким личным, таким родным, что приходится до боли закусить губу, чтобы не высказать ему все, что о нем думаю.

Надо как-то изображать равнодушие, и может, тогда он потеряет ко мне интерес.

– Я пойду. А тебе настоятельно рекомендую обратиться к врачу. То, что тебе так часто становится плохо, – плохой знак.

– А может, ты станешь моим врачом?

Вырываюсь из его хватки и все же встаю.

Денис не поднимает головы. И эта его поза задевает внутри струны. Мне становится не по себе, что он сейчас выглядит таким сломленным.

«Эй, дамочка, куда тебя понесло? Он слишком коварный, чтобы быть сломленным. Как всегда, играет на публику!» – одергиваю себя.