Читать книгу Человек, научивший мир читать. История Великой информационной революции - Ксения Чепикова - Страница 8

Книжный рынок существует с античности. Уже в V веке до н. э. владение книгами не было чем-то необычным, ведь большинство мужского населения греческих городов-государств было грамотным, а во многих полисах существовало обязательное школьное образование. Конечно, речь идет не о книгах в современном понимании, а о папирусных свитках, но они точно так же составляли частные коллекции и библиотеки, имелись и библиофилы, их собиравшие, и странствующие торговцы (librarius или bibliopola), продающие их в городах. До нас даже дошли сведения о книжных лавках.

В Древнем Риме мы уже находим международную книготорговлю с многовековой традицией, которая, исчезла в V веке н. э. с закатом империи. Там впервые появляется книгоиздание как самостоятельная отрасль, для тиражирования книг издатели нанимают писцов или обращаются в специальную мастерскую. В римской книжной лавке книгу можно было не только купить, но и взять напрокат для переписки.

Сведения о школах профессиональных писцов сохранились также в Древней Греции, Египте, Китае и Индии. Один из дошедших до нас экземпляров египетской «Книги мертвых» примерно XXII века до н. э. интересен тем, что явно вышел из многотиражной мастерской – имя покойного было вписано в текст уже после «издания»[55].

А вот в средневековой Европе человек не мог просто пойти и купить книгу – никакого рынка готовых книг не было. Их писали, переплетали и иллюстрировали в монастырских скрипториях – но не для продажи, а для нужд церкви. Мирянам как-то не приходила в голову идея завести дома книгу, а если кому-то достаточно богатому и приходила – он нанимал монахов для ее изготовления.

В XIII–XIV веках появились независимые наемные писцы, и книги изготавливали уже в ремесленных мастерских, которые со временем превратились в самостоятельные предприятия, работавшие по заказам частных лиц. Зачатки рынка появляются с развитием университетов, когда возникает необходимость в точном и относительно массовом копировании определенных текстов, чтобы обеспечить студентов и преподавателей учебным материалом. При университетах появляются либрарии, торгующие книгами – но только в локальных масштабах. Например, Парижский либрарий не имел права продавать книги куда-либо еще, кроме самого университета. Только с расцветом городов с XIII века и благодаря постепенной замене пергамента бумагой, которая оказалась в 20 раз дешевле, появляются необходимые условия, и с XIV века уже можно говорить о существовании настоящего книжного рынка[56].

Ситуацию в корне изменило книгопечатание. Сам репертуар изданий не поменялся, но появилась возможность быстро изготовить тысячи идентичных копий – и книжный рынок вышел на новый уровень. Оказалось, тиражи можно продавать не только там, где они печатаются, – да в одном городе и не найдется столько покупателей. Появляются книжные ярмарки, сначала региональные, потом международные. Всего тысяча лет – и международная книжная торговля снова существует! Самой важной ярмаркой Европы стала Франкфуртская, проводящаяся каждые полгода (весной и осенью) из века в век, несмотря на войны и революции, до наших дней. С ней конкурировала Лейпцигская ярмарка, она тоже работает до сих пор. Были и поменьше – в Париже, Лионе, Страсбурге, Любеке. В XVI веке ярмарка в Лейпциге стала проводником Реформации, а Франкфуртская – Контрреформации.

Средневековые библиофилы – очень богатые люди, заказывавшие или покупавшие книги в больших количествах: для образования, в качестве финансового вложения, но в основном – для коллекции. Представители знаменитой семьи Медичи из Флоренции, большие любители книг, заказывали их у торговца Веспасиано да Бистиччи (1421–1498), на которого работали 25 наемных переписчиков. Он же поставлял книги венгерскому королю Матвею I Корвину (1443–1490) – одному из известнейших библиофилов того времени. Но самым известным библиофилом Флоренции XV века был некий Никколо Никколи, потративший все наследство на приобретение и переписку книг. К концу его жизни собрание насчитывало около 800 томов – наследство оказалось крупным. Никколи завещал свою коллекцию городу, с тем чтобы на ее основе была создана публичная библиотека.

Так появилась знаменитая Библиотеки Лауренциана, в создании и пополнении которой активное участие приняло также семейство Медичи[57].

Типографы сами продавали свои книги на заре книгопечатания. Но с ростом производства вынуждены были нанимать для этого специальных людей, особенно для торговли в соседних городах и на крупных ярмарках. Иначе времени на типографию просто не оставалось – слишком много приходилось путешествовать. Самые сообразительные из них стали создавать филиалы: бывшие партнеры Гутенберга Фуст и Шёффер открыли книжные лавки в Париже и Анже, Антон Кобергер из Нюрнберга – в Париже, Лионе и Базеле. Для филиала приходилось нанимать управляющего. И довольно быстро некоторые управляющие пришли к выводу, что никакой шеф им, в общем-то, не нужен: они разбираются во вкусах публики, знают книжный рынок, способны организовать работу лавки. И превратились в самостоятельных предпринимателей, торгующих книгами сразу от многих издателей – так заново родилась профессия книготорговца. Количество книжных лавок стремительно увеличивалось: если в начале XVI века во всей Франции их было около 40, то в 1598 году только в Париже – 235[58].

Функции типографа и издателя разделились в первой половине XVI века. Печатник превратился в наемного специалиста, который собирал заказы у разных издателей и получал деньги сразу после поставки тиража клиенту – ему больше не нужно было беспокоиться о продажах. Но это в небольших типографиях. Крупные же, наоборот, стремились объединить в себе как можно больше функций – взять под контроль весь процесс: работа с авторами, печать, переплет, иллюстрации, продажи. Так появились издательские дома: Мануция в Италии, Кобергера в Германии, Этьенна во Франции. Но самым крупным и значительным в эту эпоху стал издательский дом Кристофа Плантена[59].

Xerox ALto – первый полностью персональный компьютер в современном понимании, разработанный Xerox PARC в 1973 году: с «рабочим столом», графическим пользовательским интерфейсом, текстовым процессором и редакторами графической информации.

Фирмы, выпускающие первые компьютеры, все делали сами: детали, сборку, программное обеспечение, продажи.

С усложнением рынка и ростом производства произошло своеобразное разделение труда: к примеру, Intel специализировалась на микропроцессорах, IBM собирала компьютеры из комплектующих, Microsoft разрабатывала программное обеспечение. Но в конечном итоге рынок завоевали те компании, которые стремились создавать все сами: «железо», операционную систему, программное обеспечение, а также дизайн продукта, маркетинговые стратегии плюс производство дополнительных новых продуктов, связанных с данной сферой.

Самая успешная из них – Apple, наводнившая своей продукцией потребительские рынки всего мира. А среди сфер деятельности такого гиганта, как IBM, – консалтинг, информационная безопасность, облачные сервисы, искусственный интеллект, серверы и суперкомпьютеры.

Книги XV века, изданные до 1500 года, называют инкунабулами. У историков никак не получается подсчитать точное количество изданий, выпущенное за это время: называются цифры между 24 000 и 40 000, если считать полноценными изданиями листовки и брошюры в несколько страниц; тиражи составляли от 100 до 2000 экземпляров. А вот в XVI веке было опубликовано уже более 240 000 изданий[60]. В это время тон в книгопечатании начинают задавать Нидерланды. Даже под властью испанцев практичным голландцам были свойственны религиозная терпимость, широкие взгляды, стремление к диалогу и готовность печатать разные книги для любых категорий заказчиков.

* * *

Насколько прибыльным оказался книжный бизнес? Библия Гутенберга стоила 100 гульденов в пергаменте и 46 гульденов на бумаге. Переплет и иллюстрации оплачивались отдельно, если заказчик того желал. Иоганн Гутенберг потратил на изготовление тиража 1932 гульдена, а продали его за 9450. Это 500 % прибыли! Но если добавить расходы на основание типографии – той самой первой в мире типографии, около 2000 гульденов – то прибыль составила «всего» 236 %. На почти 4000 гульденов Гутенберг мог купить 40 городских бюргерских домов среднего размера – это к вопросу о капиталоемкости.

Типографы и книготорговцы XVI века в среднем могли рассчитывать на 50 % чистой прибыли, в начале XVII века иногда на 75 %, но часто всего лишь на 25 %. Но в целом владельцы типографий – люди богатые, наиболее успешные из них даже выступали как финансисты, давая ссуды. Даже печатник-подмастерье обычно мог позволить себе завести большую семью и купить дом.

А наборщики вообще были самыми высокооплачиваемыми специалистами позднего XV века! Только к середине XVI века их стало настолько много, что спрос на их труд и его оплата смогли сравниться с другими сложными ремеслами[61].

Чтобы читатель имел представление о том, откуда появилось быстрое богатство первых типографов, поясним: в те времена книга стоила, как дорогой спортивный автомобиль – из тех, по цене которых можно купить неплохую квартиру. Это эксклюзивный товар, предмет роскоши. Одна книга – один крутой спорткар. Когда вышла Библия Гутенберга – она просто взорвала рынок. Сейчас разберемся почему. Но сначала ответим на вопрос: а сколько же все-таки стоили книги?

Его имеет право задать любой человек, желающий представить себе роль печатной книги в информационной революции. Но дело в том, что универсального калькулятора валют тут быть не может. И не стоит верить тем, кто утверждает обратное. Мы не можем сказать, что один гульден тогда – это столько-то рублей, долларов или евро сейчас. Потому что ценность денег определяется их покупательной способностью, а потребительская корзина тогда и сейчас различалась.

Какие выводы о ценности одного гульдена может сделать современный человек, если сообщить ему, что на него можно купить столько-то сена для лошади или столько-то свечного воска? Или мы могли бы объяснить европейцу XVI века, что 10 евро – это коробка дорогих шоколадных конфет, какая-нибудь компьютерная игра в Steam, билет в кино, определенное количество интернет-траффика, подарочный набор гелей для душа… И что ему делать с этой информацией? Но если сказать ему, не вдаваясь в подробности цен XXI века, что на 10 евро можно купить целых две книги? Да это же огромная сумма!