Читать книгу Непорочная прихоть мажора - Ксения Фави - Страница 7

На следующее утро тетка с племянником уехали в больницу к тете Миле, а я смогла нормально поесть. В другой момент я бы реально послала тетку «лесом». Но не видя, чувствовала себя скованно, словно в путах. Да и не хотелось ссориться накануне операции Людмилы. Ведь от кого еще я узнаю, как всё проходит? Следующие несколько дней я старалась приспосабливаться. Даже поела немного Нюриных пирожков, которые оказались не такими противными, как суп.

Иногда вспоминала о Кирилле. Бывал бы он сейчас у меня и слышал бы вопли тети Нюры, я б сгорела со стыда. Хотя переживать не о чем, парень, похоже, забыл о моем существовании. Пора бы и мне выкинуть из головы эпизод с ним.

Дни тянулись муторно, но относительно спокойно. И что они были еще ничего, я поняла одним вечером. Тетя Нюра как обычно вернулась из клиники, на этот раз она ездила одна. Леша встречался с какими-то мальчишками из их городка, что учились здесь в колледже. Я и надоедливый пес сидели дома.

Когда открылась дверь, я сразу поняла, что тетя не одна. Думала, они столкнулись у порога с Лешкой. Но второй голос внезапно тоже оказался женским. А когда я его узнала, все внутри обледенело. К нам пожаловала мама Антона, моего бывшего. Того, с которым я и была в тот роковой день. До этого она лишь звонила и разговаривала с тетей Милой. Боялась, мы начнем опротестовывать решения суда. Но я предпочитаю не вспоминать те минуты.

– Анжеличка!

Ну вот, я получила еще один приторный вариант своего имени.

– Ну как ты, девочка?!

Я глубоко дышала, чтобы не разреветься. Меня начало трясти от раздражения, от злости. От того, что я не могу постоять за себя и просто остаться одна в своем доме.

– Нормально.

Кинула слово, развернулась, быстро зашла в комнату. Хлопнула дверью о косяк. Плакать себе не позволила – почему-то казалось, так я стану совсем беззащитной. Навалилась спиной на дверь.

– Лик, ты чего? – за створкой раздался голос тети Люди.

– Я устала, – прошептала я.

Не знаю, услышала ли меня тетка, но в спальню ко мне они не ломились. Мама Антона попричитала тоже что-то. Обещала, он скоро приедет и обязательно ко мне зайдет. Вот уж мечта всей жизни! Нет, я не ненавижу его. Я презираю собственную глупость. Угораздило же влюбиться в раздолбая. Зато, видимо, этот лобовой удар вышиб из меня все романтические грезы о нем. Сейчас я просто не хотела о нем слышать.

Не знаю, сколько я просидела одна в тишине, когда ушла нежданная гостья. Но когда на двор начал опускаться сумрак, я взяла полотенце и халат. Вышла. В гостиной напротив бубнил телевизор. Значит, тетя Нюра или одна, или с Лешей. Я двинулась к ванной, вода вроде не лилась. Выключатели оказались поднятыми кверху, значит, свободно.

– Купаться пошла? – тонким голосом уточнила Нюра. – Ну иди, Ликочка. Если сама не сможешь, зови меня.

Ага, конечно.

Уже в санузле я поняла, что забыла оставить в спальне очки. Непорядок, они могут упасть или покрыться каплями. Не хватало мне еще выглядеть неопрятно. Я подумала немного и все же решила вернуться. Открыла дверь и прямо напротив услышала бойкий разговор тетки. Не сразу поняла, что она болтает по телефону, и уже хотела идти дальше. Но вдруг услышала предмет разговора, и у меня волосы зашевелились на затылке.

– Я тебе еще раз говорю, Наташ, я уговорю ее не писать завещание!

Натальей звали старшую дочку тети Нюры.

– Ну, как, – продолжила рассуждать родственница, – скажу, примета плохая! Тогда квартира и дача полностью отойдут мне.

Оцепенев, я продолжала стоять и слушать.

– Одна из долей в этой квартире и так принадлежит мне. Никогда не прощу родителей за то, что записали свои части на Милку. Да, я знаю, я уже говорила. Но мне просто сердце рвет на части. Она их дохаживала! Но у нее не было детей, я нарожала им внуков! Наследников! В общем, я не успокоюсь, пока не верну свое. А? Что? С Анжелкой как?

Мда, быстро я перестала быть «Ликочкой». Я внимала словам тетки, затаив дыхание.

– Нужно узнать, принимают ли с ее диагнозом в интернат. Да не помогла никакая операция! Она до сих пор не видит ни зги. Хотя может, грех на душу брать не придется. Тут объявилась Кошарева, с ее Антоном Лика дружила. Я слышала про него от Милки, он то ли игроманом стал, то ли на наркоту подсел. Так вот, мамаша, естественно, хочет его пристроить. А у Анжелки пенсия и, может, они думают, Милка ей квартиру отпишет. Но вот хрен им! Пусть невестку к себе забирают и ждут, пока сынок их из-за семьи остепенится.

Нюра начала прощаться с дочкой, я рванула в ванную. Мне не хотелось, чтобы она знала о подслушанном разговоре. Если честно, пока я не знала, что делать с полученной информаций. В скандале никакого смысла не было, да и сил на ругань у меня не имелось. Меня всю колотило, руки стали ледяными. Не помог даже теплый душ.

Я, конечно, предполагала, что тетя Нюра не испытывает нежную любовь к сестре. Но что она строит прямые планы на ее кончину, и подумать не могла. Да еще и мечтает пристроить меня в семью Антона. Если они споются с мамочкой моего бывшего парня, мне конец. Никакие нервы не выдержат, если мне его начнут подсовывать.

Мне хотелось плакать от своей беспомощности, но какой в это толк? Нужно думать, как отстоять свои границы, как помочь тете Миле. Как контролировать ее лечение. Я даже не додумалась взять телефон ее врача! Впрочем, можно узнать в справочной. Вроде бы план дальнейших действий был готов, но я все равно металась по кровати, как в бреду. На меня давила и болезнь, и одиночество. Мне даже не с кем обсудить ту мерзость, которая на меня свалилась. А еще так тяжело знать, что за стенкой сладко посапывает источник всей этой грязи. Выгнать их и нанять сиделку? Но как преподнести это тете Людмиле и не расстроить ее? Да и Нюра правильно заметила, частично квартира принадлежит ей.

При мысли о сиделке я вдруг вспомнила Кирилла. Вообще парень то и дело возникал в моей голове, но этим вечером было как-то не до него. Он просил звонить, если что случится… Хотя сам не подает признаков жизни. Ни разу не позвонил узнать, как дела. Впрочем, я была с ним не особо вежлива.

Утром я узнала, тетю готовят к операции. Всё идет по плану, беспокоиться не о чем. Разговаривали со мной не особенно охотно. Доктор дал намек на то, что он обсудил все с тетей Анной при личном разговоре. Сейчас ему беседовать некогда, но если я хочу, могу подойти во время визита в клинику. Но какие визиты? Я как-то попробовала сунуться к тете Нюре и попросить взять ее с собой, но та защебетала – отдыхай, Ликочка, и не о чем не волнуйся. А сама я даже если доеду на такси, то там что делать буду? У меня даже трости нет. Я так надеялась, что скоро снова буду видеть, и не хотела приспосабливаться к слепоте. А теперь вот впору кусать локти.

Мне снова вспомнился Кирилл, наша поездка в больницу. Внезапно я осознала, что за последние месяцы не ощущала себя лучше, чем рядом с ним. И даже его я взяла и так гордо отшила.

Тетя Нюра на кухне снова варила свою любимую похлебку, а я слонялась по комнате. Хороший выход из ситуации на ум не шел. Оставалось только надеяться, что тетя Мила поправится, и снова всё будет хорошо. В принципе врач дает успешные прогнозы, просто обстановка дома меня накрутила. Я уже успела успокоиться, как в дверях послышались шаги.

– Ликочка! Совсем ты замаялась в четырех стенах, детка. А мне уже тетя Валя Кошарева звонила, спрашивала, когда ты не будешь отдыхать, и к тебе можно приехать. Может, она тебя погулять выведет, по магазинам. Или просто тут посидите, чай попьете. Что ты всё одна да одна!

Тетка картинно вздохнула, а я поняла, покоя мне не будет. Скорее всего, уже скоро примчится мама Антона. Меня не смущала перспектива выставить женщину вон, я не хочу изображать перед ней хорошенькую. Но такая нахрапистость злила. Видимо, у Тоши реально дела идут неважно, раз его матушка забыла гордость. Но вот я тут причем? У меня своих проблем хватает.

Я ничего не ответила тетке, лишь дошла до двери и закрыла ее. Моя спальня все больше напоминала клетку. Я одновременно скрываюсь в ней и заперта. И мне вдруг как-то по-звериному захотелось скулить и звать на помощь. Я никак не могла взять себя в руки и настроиться на борьбу. Может, действительно устала?

Звонить было некому. Катю я больше не тревожила, все подруги в столице. Хотя был один человек, с которым я могла и даже хотела связаться. И это желание становилось все сильней, перебарывало неловкость. В конечном итоге голосовой командой я набрала вызов. И пусть Кирилл Раус меня пошлет, чтобы я выкинула из головы его надежные теплые руки.

– Лика, да! – голос парня звучал бодро.

– Кир… – мой же тон вышел совсем глухим и сорвался. Я даже имя его не смогла произнести полностью. Не знала, что говорить дальше. А для полного счастья еще и всхлипнула.

– Анжелика, что-то случилось? – насторожился Раус. – Ты дома? Я сейчас приеду.

Хорошо, что он не стал пытать меня.

– Да, я дома.

Не знаю, сколько минут прошло, и сколько раз моя совесть порывалась дать отбой парню. Но я ничего не делала, лишь сидела на кровати и ждала. Тетя Нюра сунулась ко мне с приглашением к столу, но я отмахнулась. Сказала лишь, что ко мне сейчас приедут. Родственница попыталась устроить допрос, но я не стала ничего пояснять.

Звонок я услышала, и, судя по звукам, тетя спокойно открыла Кириллу. Я не вышла его встречать. Внутри все дрожало, мне хотелось встретиться с парнем уже у себя. Я услышала его голос на входе, приблизилась. Схватила, вроде за локоть, затащила в свою комнату и закрыла дверь. Мы все еще стояли близко, меня окутал его запах. И, наверное, именно он стал последней каплей. Я шагнула к парню, сняла очки и неловко ткнулась лицом в его грудь. Руками обняла его спину под курткой, с силой сжала в кулаках ткань рубашки. И впервые за много месяцев разревелась. Видимо, раньше у меня не случалось для этого подходящей компании.

Раус молчал и несколько секунд вообще не подавал признаков жизни. Потом я ощутила на своем затылке ладонь. Сильные пальцы сначала осторожно, потом смелее нырнули в мои волосы. Помассировали пылающую голову. Становилось легче.

– Шш, – отмер Кирилл, – всё хорошо.

Он так ничего и не спрашивал, просто гладил мою спину, затылок. Я чувствовала, как из меня выходит весь этот вязкий холод, который был со мной последние дни. Как становится легче дышать. Слезы унимались. Я начинала чувствовать неловкость за свою слабину. Но что теперь поделать? Оторвалась от парня, наспех вытерла слезы, надела очки.

– Извини.

– Так!

Кирилл и не думал выпускать меня из рук. Он куда-то повел меня. Потом, как я поняла, сел на кровать. Потянул меня за руку и усадил на свое колено. Да, он реально высокий малый. Я вздохнула.

– Рассказывай, – мягко распорядился он.

Отмазываться было бы глупо, да мне и не хотелось. Я только уточнила: – Дверь закрыта?

Кир поднял меня на ноги, отошел. Я услышала звук открывающейся и сразу закрывшейся створки. Он проверил, не подслушивают ли нас.

– Да, всё в порядке.

Раус вернулся ко мне, вновь поместил на свои колени. В другой момент я бы вырвалась, но сейчас мне была необходима эта близость. Я сбавила тон и рассказала парню о подслушанном разговоре. Он внимательно слушал.

– Ну, ждать твоя тетка может всё, что угодно, – хмыкнул Кир, – это же не значит, что Людмила умрет.

Я поняла, мои заморочки кажутся Кириллу глупостями. Попыталась встать. Однако мужские руки меня не выпускали.

– Тише, – остановил меня собеседник, – есть смысл поговорить с врачами.

Моя голова качнулась.

– Да, я пробовала звонить. Но мне намекнули подойти лично.

– Подойдем, – заверил меня Кирилл, – вот только сегодня, наверное, уже поздно.

Мне вдруг почудилось, он спешит. А, может, я его отвлекаю?..

– Если тебе пора идти…

– Не начинай, Анжелик.

Бьюсь об заклад, он скривился.

– Прости.

– Это что-то новенькое, – изумился Кир, – давай колись, что еще стряслось? Явно не только из-за корыстной тетки ты позвонила мне, да еще и соглашаешься с моими словами.

– Мм…

Мне не хотелось рассказывать об Антоне, не знаю, почему. Поэтому я выразилась довольно обтекаемо.

– Одна знакомая… Мама моего друга! В общем, она решила, что я жутко скучаю и навязывает мне свое общество. Тетя пускает ее, а я ничего не могу сделать.

Кирилл немного помолчал.

– В общем, тебя достали? – подвел итог он. – А что если отправить родственников домой?

Я покачала головой.

– Зная характер тети Нюры… Она не сдвинется с места! Да еще и доля в квартире ей принадлежит. Тут скорее я ни на что не имею прав.

Парень выдохнул.

– Ну что же, тогда уйдем мы.

Я вспомнила, он хотел вывезти меня погулять. Но проблему этим не решишь, а развлекаться у меня нет сил. Я не знала, как сообщить парню об этом. В последний раз мы повздорили именно на эту тему.

– Нет настроения гулять, – решилась сказать я.

Кирилл снова поставил меня на ноги, взял за руку.

– Я перевезу тебя к себе.